Глава II. Большие дела (1/2)

Обитатели дома Шелби сначала неохотно приняли Ханну, не понимая, что она делает здесь, ведь Ханна не умела ничего, что было нужно для работы в конюшне, и потом, она была просто девчонкой. Но слово Томаса Шелби было законом – и Ханна осталась.

Работа действительно оказалось тяжёлой – к вечеру Ханна просто падала от усталости. Ей никогда раньше не приходилось заниматься чем-то подобным, но она быстро всему училась, пусть даже это и было разгребанием навоза. Она не роптала на трудную работу, всегда была в бодром расположении духа, и постепенно настроения к Ханне смягчились, все стали понемногу привыкать к ней.

Добряк Кёрли терпеливо учил её обращаться с лошадьми, молчаливый Чарли лишь вздыхал, когда она в очередной раз делала что-то не так, Джеремайя лечил её порезы и ушибы, при этом пытаясь наставить Ханну на путь Господа (последнее у него мало получалось).

Правило третье: всегда будь внимательна.

И Ханна была внимательна, держала ухо востро. Кроме своей работы в конюшне, она наблюдала за обитателями дома, слушала, что они говорят, вникала во всё происходящее. А происходило здесь многое.

Пусть с виду дом Шелби и был обычным домом богатого человека, но всё же он невольно напоминал Ханне дом «Братьев революции»: всегда кипящая жизнь, люди, постоянно приходящие и уходящие, серьёзные лица. Пару раз, ночью, Ханна слышала выстрелы.

Иногда она сама отправлялась пострелять в ближайший лес – это было своеобразной отдушиной от работы в конюшне. (Патроны она купила на своё первое недельное жалование.)

Правило одиннадцатое: даже если ты в чём-то хороша, не переставай практиковаться.

Дни проходили быстро и насыщенно, но ночью, когда Ханна оставалась одна в её маленькой комнатке во флигеле, время тянулось вечно. Кошмары мучали её сильнее прежнего, ведь теперь уже некому было её успокоить. Бедный Зак, наверное корит себя за то, что она сбежала. А ведь Ханна даже не попрощалась с ним.

В одну ночь кошмар был особенно ужасен: проснувшись, она какое-то время не была уверена, что может дышать.

Ханна выбралась из постели, почувствовав, что не может больше оставаться в этой комнате, – и выскользнула за дверь.

Ночной воздух приятно холодил лицо. Освещённый светом круглой луны двор был тих и безлюден. Она присела на ступеньки перед домом.

Ханна вспомнила Шютца – молодой мнительный немец, член «Братьев революции», у него была примета на каждый случай из жизни. «В полнолуние лучше не иметь дел, им могут помешать призраки», — говорил он.

Интересно, Шютц тоже стал призраком?

За спиной послышался шорох гравия – чьи-то шаги. Это явно был не призрак. Рука Ханны машинально потянулась к поясу, где обычно была спрятана кобура. Конечно, сейчас там ничего не было. Глупая, она стала чувствовать себя слишком безопасно здесь. Чёрт побери.

Правило пятое: всегда носи своё оружие при себе.

Сердце бешено заколотилось где-то в горле. Она обернулась, готовая ко всему и одновременно не готовая ни к чему.

Выдох облегчения – она узнала силуэт.

— Мистер Шелби, вам тоже не дают покоя призраки этой ночью? — спросила она, пытаясь унять часто стучащее сердце.

— Как ты узнала? — устало спросил он, доставая из кармана халата сигарету и присаживаясь рядом.

— Это всё луна. Она будит их.

Они молча сидели на ступеньках, каждый был погружен в свои мысли.

Ханну всю окутало сигаретным дымом, и ей вдруг стало очень спокойно.

— Кто умер у вас? — спросила она.

— Все умерли.

Может это было от того, что у Ханны тоже все умерли, или от того, каким тоном он это сказал, – Ханне вдруг стало как-то отчаянно жаль его.

Повинуясь внезапному порыву, она обняла его.

Такого Томас Шелби не ожидал. Но он не отстранился, только спросил:

— Что ты делаешь?

— Я знаю, что когда вокруг все мертвы, — сказала она шёпотом, продолжая его обнимать, — легко забыть, что ты сам жив. Вы живы, мистер Шелби, я чувствую это, я чувствую, как бьётся ваше сердце. И я жива тоже.

Она наконец отпустила его.

Ещё какое-то время они сидели молча и смотрели на луну.

— Ну же пойдём, пора спать, скоро уже начнёт рассветать. — наконец сказал Томас, докурив сигарету.

Странное дело: в ту ночь, первый раз за долгое время, каждый из них спал без сновидений.