Глава 37. (1/2)
Ханна стояла, облокотившись о край подоконника, Чон Сэн только мельтешил перед ее глазами. Пак Цин Ян настолько разозлился, что его зрачки вертикально вытянулись, он решал все вопросы в телефонном режиме, перенося свой отъезд в Аками. Город не мог находится долго без своего мэра, а точнее главного альфы оборотня, ибо в основном все решения выносил он. У оборотней сильная иерархия, от которой сбежала Ханна.
-В этой больнице, - прошипел Цин Ян. - Хосоку не место.
-Папа, - бесцветно произнесла Ханна. - Что ты предлагаешь? До Аками ехать более часа или двух часов. Его состояние настолько нестабильное, что никто не сдвигает кисть руки, чтобы прощупать пульс.
-Это твое воспитание, тебе стоило больше уделять времени Хосоку, чтобы он с 15 лет не сбегал, - Цин Ян сменил причину своей злости, так как Ханна его единственная дочь среди детей. - Чон Сэну же так захотелось жить в большом городе. Чем тебе не угодило ранчо? Аками чудный городок, в нем нет столько лицемерия, как в Фролерии. Только кланы оборотней и не более.
Чон Сэн помрачнел. Цин Ян был прекрасно осведомлен о ситуации, которая произошла со всем родственным кланом Сэна. Шумное ранчо, многоэтажный деревянный дом подле неглубокого леса с протекающей речкой стали атрибутикой его воспоминаний. Столько жизней и людей были убиты. Чон Сэна бросает в дрожь при виде снега, он не приносит ему никакой радости или впечатления. Вернувшись с охоты, Сэн не слышал голоса своих родственников, мертвая тишина и звон колокольчиков на поясе. Морозный узор покрыл огромную территорию, обратив людей в статуи из льда. Замороженные зеленые листья не удерживались на ветках и падали из-за тяжести вниз, разбиваясь на мелкие осколки.
Аками всегда был закрытым городом и не отмечался на картах, другим расам предстояло долго искать, чтобы попасть сюда. Чон Сэн сжал кулаки до побеления суставов. Он доверял Эрнесту Дефонсе. Это доверие привело к пагубному последствию. Он никогда не думал, что колдун так ужасен, как о нем говорят, и если бы Сэн не пожелал поохотиться один - стал бы такой же ледяной статуей в коллекции Эрнеста. Когда он уйдет - лед растает и все люди, все его близкие люди растают, словно их и никогда не было.
Сэн не мог оставаться в Аками, оставаться один из своего клана. Одним выжившим. Чон Сэн грустно улыбнулся - он трус, потому что выжил. Почему Цин Ян заговорил о таком? Мужчина только сильнее разозлился.
-Моего клана уже давно нет, мне некуда возвращаться, господин Пак, - недовольно ответил Чон Сэн.
-Ты всегда мог присоединится к клану Пак, - Цин Ян повел бровями, не видя никакой проблемы. - Прошло так много лет, мертвых не вернуть.
-Я не стану псиной по вашей указке, - разгневался Чон Сэн и моментально успокоил свой пыл, когда Ханна положила ладонь на его плечо.
-К тому же Дефонсе отплатил за свой поступок, - Цин Ян понимал, что отплаты все равно было недостаточно.
Недостаточно, чтобы погасить боль и жгучее чувство мести за своих близких. Сенат вынес решение, чтобы Эрнест самостоятельно спрыгнул в обрыв гор Печали, не подозревая, что сделают еще хуже. Проклятье Фролерии питается эмоциями и чем они сильнее, тем больше отразиться эффект. Колдун вернулся с навыками совершенствованиями над скверной.
-Вы же понимаете, что этого не хватило, чтобы я перестал думать о смерти родителей? - глаза Чон Сэн сверкнули. - Я не вернусь в Аками.
-Прекратите, - Ханне надоело слушать их ругань. - Хосоку от выяснения ваших отношений лучше не станет.
-Значит, поедет Ханна и Хосок, - Цин Ян выдал свой вердикт, как главный альфа и не хотел ничего слушать. - Достаточно тех травм, что он получил в Фролерии.
-Папа, - Ханна тяжело вздохнула, этот разговор повторялся раз за разом и приходил только к тяжелой ссоре, ибо Цин Ян не хотел принимать мнение, отличное от его. - Я замужем. Не нужно меня заваливать своей гиперопекой.
-Не понимаю, что ты в нем нашла, - фыркнул господин Пак. - Лжец да и только.
Чонгук громко чихнул и уважительно поклонился, сказав:
-Простите, у меня аллергия.
-Молодой господин Дефонсе, - резко изменился в лице Цин Ян. - На таких псин, как Чон Сэн, у меня тоже аллергия начнется.
-Я могу помочь Хосоку, если позволите, - Чонгук выглядел уставшим, но он мало спал, поэтому его клонило сильно в сон. - Я приведу работу сердце в стабильное состояние, а далее регенерация восстановит органы и кости.
Чон Сэн очень недовольно и злобно смотрел на Чонгука, а после сказал:
-У меня нет доверия к колдунам. К тому же почему ты не можешь полностью восстановить его? Все наслышаны твоими навыками, не отличаются от отца.
-Эфиры не вредят только магам, но и нам они могут принести отрицательные последствия. Если организм Хосока привыкнет к магическому вмешательству, то он грозится потерять регенерацию, - Дефонсе немного промолчал и холодно добавил: - Я считал, что вы знаете про это.
-Ты не подойдешь к Хосоку, - хмуро сказал Чон Сэн.
-Старые обиды мешают вам двигаться дальше, господин Чон, - Чонгук непроизвольно определил причину отказу, вмешавшись в мысли мужчины.
-Старые обиды? - усмехнулся Сэн. - Эрнест Дефонсе, а именно твой отец убил мою семью без всякой на то причины.
-Папа никогда не желал вам зла, - лицо Чонгука оставалось таким непроницательным, поэтому сложно было предугадать его слова или мысли.
-У меня нет доверия к семье, где один - обезумевшие проклятье, а другой - шлюха, гордо задравшая подбородок.
Ханна сжала запястье Чон Сэна и тихо прошептала:
-Прекрати, это его родители, и не забывай, что Роуз стояла наравне с Сенатом.
-Вы знаете, господин Чон, если бы вы сказали подобное при моем отце - лишились бы языка, - Чонгук столько раз слышал, что о Роуз говорят совсем нелестно или оскорбляют ее, от чего становилось совсем безразлично. - Если желаете дальше пребывать в сожаления, жалея себя, то я уйду. Больше не стану настаивать на своей помощи, если она вам не нужна.
-Чонгук, - прозвучал голос Ханны. - Помоги Хосоку. Он в этом нуждается сейчас. Это намного лучше, чем ставить обиды его отца выше. Сейчас не время, чтобы вспоминать прошлое.
Дефонсе задержался в дверном проходе, когда приоткрыл дверь в палату и сказал:
-Господин Чон, мой папа считал вас другом и никогда не желал вреда. Вы помните обида, что касаются только вас, но не помните предательств, совершенных вами же.
-Мне не нужна была такая дружба, - ухмыльнулся Чон Сэн.
Чогук закрыл дверь. Молчание. Над лбом Ханны нависла грозовая туча.
-О чем ты молчишь, Чон Сэн? - она грубо потянула за рукав. - Говори немедленно.
Чон Сэн не знал, как сказать Ханне правду. В нем тогда бушевало пламя сильной злости, к тому же общение с Ли Еном только прибавило огня. Эрнест пришел неожиданно и выглядел слабо, тяжело стоял на ногах. Он попросил, чтобы Сэн сорвал со своего ранчо один вид мяты, так как если колдун сорвет ее - она моментально завянет. К тому же она растет только в Аками, городе оборотней, и сорвать собственно могут только они. Дефонсе плакал, практически молил, стоя на коленях, чтобы Сэн помог ему. Мята нужна была Эрнесту для того, чтобы стабилизировать состояние Роуз, она умирала, эфиров жутко не хватало. Чон Сэн прогнал колдуна, заявив, что не желает его и видеть. Роуз умерла тем же днем, не дожив и до следующего дня. А если бы он не отказал? Он не предоставил выбора, моментально отказал, не желая слушать. К тому же Роуз и Ханна были близкими подругами, не может же Сэн заявит, что он причастен к ее мести.
-Не нравится мне твое молчание, Сэн, - фыркнула Ханна.
-Я и сам не понимаю, о чем он сказал.
Хосок медленно открывал опухшие глаза, яркий свет заставил зажмурится с болью. Джин сидел на стуле, облокотившись о свою руку, а голова Чонгука лежала возле кончиков пальцев Чона, колдун крепко спал. Вампир громко зевнул и заявил:
-Хосок, как погонял? - Ким хрустнул шеей. - Только двадцать два года, а уже собрался умирать.
Хосок не мог ответить, ибо дышал через кислородную маску, но все же, что их присутствие согревало его в прохладной комнате. Штора колыхалась от холодного воздуха. Ким развернулся в недовольстве от прямых лучей солнечного света. Резко закрыл окно, жалуясь:
-Дефонсе решил, что у нас тут майский месяц и можно открывать все окна?! - Джин еще сильнее злился от света, попадающего на его кожу. - Хосок, пихни его. Пусть просыпается.
Чон медленно пошевелил пальцами на руке, прикоснувшись кончиками к шелковым волосам колдуна. Чонгук проснулся. Аметистовые глаза выглядели очень сонно.
-Наоткрывал тут окон, - ругался Ким. - С добрым утром, спящая красавица. Где ты шлялся?
-Спал, - Чонгук поправил взъерошенные волосы.
-Спал? - возмущенным тоном спросил Джин. - Где ты спал? В чьей постели ты спал? Тебя в твоей не было.
-Ты проверял? - холодно сказал Чонгук.
-Да, - без промедлений ответил Джин. - Ушел, никому ничего не сказал, не предупредил.
-Мне незачем было тебя предупреждать, - как же Кима раздражал его безразличный тон.
-Хосок, ты же все слышишь? - фыркнул Джин, высокомерно улыбнувшись. - Ну, хорошо.
-Постороннему человеку должно быть все равно на то, чем я занят, - прозвучал щелчок, Чонгук закрыл окна. - Ты меня утомляешь.
-Я тебя? - зрачки Джина уменьшились, ибо колдун никогда не говорил в подобном тембре голоса с ним. - Чонгук, - брови вампира изогнулись. - Ты на что-то злишься? Не буду я трогать Бастьен, - Ким упал в кресло, откинувшись на спинку. - Раз это тебя злит.
-Мне безразлично, - Чонгук поднял запястье и просчитал пульс Хосока. - Тебе вскоре станет лучше, пульс в норме.
-Меня проверить не хочешь? - Джин протянул свою руку с длинными пальцами и острыми ногтями. - Нет?
Чонгук и взглядом не удостоил. Ким поднялся с полным возмущением и был настолько недоволен поведением Дефонсе, что желание его придушить росло в геометрической прогрессии.
-Чонгук, - процедил сквозь зубы Джин. - Если ты зол из-за...
-Сядь, - спокойно сказал Дефонсе, от чего Ким плюхнулся обратно в кресло, без возможности подняться. - Твое состояние стабильно. Незачем тратить на тебя время.
Хосок хотел вмешаться в их ругань, но не мог. Обычно именно он их разнимал, пока не произошло столкновение двух рас. Только сейчас он не мог ничего поделать и оставался наблюдать со стороны. Почему именно сейчас эта роль отошла ему?
-Чонгук, - выдохнул Джин, медленно себя успокаивая. - Тебе действительно нравится Дженит? Вот знаешь, если ты всех избегаешь, потому что однажды твоя мама обожгла твоего папу, то это не причина. Не причина лишать себя всего. Из-за твоей мамы тяжело моей, - глаза вампира холодно заблестели. - Она испортила ее жизнь и мою жизнь. Да всю жизнь моей семьи. Семья Дефонсе не настолько невинна, как ты считаешь, - на этом Джин закусил губу клыком и болезненно улыбнулся. - Твой отец затыкал каждого, кто посмеет хоть что-то сказать про Роуз. Он унизил мою маму при всех. Я и сам хочу избежать чувств к Фроренц, но... - вампир расхохотался. - Представляете, я, кажется, влюбляюсь в Эрику. Как в дурацком фильме. А она меня не заслужила. Я стою большего.
-Это не плохо, - Чонгуку почему-то стало смешно. - Может Эрика изменит тебя? Хотя бы немного. Твой дурной характер мешает тебе во многом.
-Иди ты! - Джин резко выхватил подушку у Хосока и кинул в колдуна, а потом поспешно поправил другую и сказал: - Прости, Чон, я все забываю, что ты не в здравии.
-Ты его покалечил больше, чем авария, - Чонгук налил кружку зеленого чая. - Тебе стоит пропить курс, чтобы успокоиться.
-Я спокоен! - фыркнул недовольно Ким. - И что со мной не так? Если я сломлен - так и исправь это.
-Я колдун, а не психолог, - холодно подметил Дефонсе. - Вмешательство в твою душу чревато последствиями для меня.
Джин громко цокнул, перекинул ногу на ногу, перекрестив руки на груди.
-И чем тебе чревато? Один день без сна? - как же злил вампира этот своенравный Дефонсе.
-За магию всегда нужно платить, - взгляд Чонгука изменился на беспокойный. - За темную магию вдвойне. Колдуны редко перерождаются, мы, как пионы, живем моментом, пока кто-то не сорвет или не растопчет.
-Кстати, я тут вспомнил, - нахмурился Джин. - Хосок видел бабочек. Серебряных бабочек. И папа о чем-то шумно говорил в кабинете. Совет беспокоится, что твой отец жив, Чонгук.
Чонгук выпустил кружку из рук, через мгновение щелкнул пальцами, и она снова стала целой. Хосок не участвовал в обсуждении, но поведение Дефонсе крайне странное, он редко так реагирует на что-то, ибо держит эмоции взаперти.
-Тогда откуда в Фролерии явится призрачным бабочкам? - Джин закусил губу, эфиры плохо на него влияют, а эти насекомые только их и разносят, к тому же вампиры живут в местах, лишенных магии, для них допустима определенная норма скверны, отрицательных частиц.
-Фролерия их дом, - холодно ответил Чонгук. - Мой папа умер, а нового человека, которого влечет Селеста нет, поэтому бабочки не могут покидать ветреный лес.