Глава 36. (1/2)

Фролерия была проклята из-за своей оплошности, решая кому жить, а кому умереть. Она сама наградила себя своим поступком, воскресив Блэйка Фроренц, страданиями. Излишняя любовь к мужчине привела всю ветвь ее семьи к смерти. Колдуны считали ее богиней и величайшей заклинательницей, а другие глупой женщиной, что гонится за желанием быть хоть кому-то нужной. Она не переносила одиночество и желала, чтобы Вэлсон, он же Блэйк Фроренц, принадлежал ей всегда. Она ненавидела и безумно любила его одновременно. Проклятье Фролерии передавалось только ее кровным родственникам. Серебряные волосы и ледяные слезы - первый признак проклятья. Проклятье могло проявится сразу при рождении в особенности у чистокровных колдунов, поэтому магический Сенат осторожно подбирал пары, что не усилить эффект. Впадая в сильную апатию или сожаление, колдун, подавленный проклятьем Фролерии, мог запросто убить все живое в округе. Помогал только лишь контроль эмоций, без него находится в балансе с недугом становилось крайне сложно. Любая обида или горечь увеличилась в миллиард раз, подавляя и нашептывая, чтобы добиться смертей и крови. Фролерия спасла одну жизнь, тем самым погубив сотни. Ее эгоизм раздражал оборотней и вампиров, но колдунья излишне преследовала свои цели и никогда не вслушивалась в жалкие повизгивания в ее сторону.

Чонгук переживал за отца. А если он потеряет контроль? Возможно он вовсе не привязан к Роуз, а проклятье привязано к ней, поэтому она с легкостью балансирует его обратно. Эрнест никогда не признается, как ему тяжело. Сколько раз Чонгук слышал, как он плачет и давится собственными слезами. Однажды Эрнесту Дефонсе уже пришлось прыгнуть в горы Печали. Они отнимают все эмоции, запечатывают душу, никуда ее не отправляя, поэтому она становится заложником совершенного ничего. Чонгук тоже думал о том, чтобы прекратить свое существование, сбросившись с горы, но это не был самый быстрый способ, чтобы спасти себя от всех проблем. Он уперся ладонью о лоб, погружаясь в большие раздумья. И как же было бы прекрасно, если бы Фролерия осталась городом для колдунов.

Первоначально город, заполненный цветами и старыми аккуратными домами, принадлежал только колдунам с низким уровнем накопления эфиров. Они могли ощущать магию, но не пользовались ею в полной мере. Город Оками служил оборотням, ими главенствовал и главенствует Цин Ян, дедушка Хосока. Этому мужчине без понятия сколько уже столетий, и он не собирается умирать, пока не найдет преемника на свой пост, ибо боится, что остатки его стаи будут перебиты. Город больше похож на некое поселение фермеров и находится в двести километров или более того от Фролерии, так как колдуны предпочитали жить в горах возле водопадов и окруженные туманом и прохладой.

Алавар - город вампиров совмещался с Вэлсоном, но тоже находился крайне не близко. Туда редко приезжали люди, так как город не отмечался на картах и о нем редко говорили. Главные прародители вампирской расы, включая самого Вэлсона, он же Блэйк, жили именно в Алаваре. Высокие темные здания, северная часть, куда не подходит солнце. Днем улицы пустовали или же вампиры выходили с белоснежными зонтами и в длинных перчатках, чтобы быстро перебежать из машины в помещение. В Алаваре присутствовала жестокая конкуренция среди аристократии вампиров. Чтобы хоть чего-то добиться было недостаточно быть с древней кровью или иметь родственную связь с Вэлсоном. Вампиры из Алавара были заносчивы и высокомернее, чем Ким Сок Джин. Они смешивали все расы с грязью и жутко презирали колдунов, скорее больше боялись. Кровь колдуна, насыщенная эфирами или скверной, способна уничтожить все годы практики и прекрасную жизнь среди высокой конкуренции. Семья Ли Ена занимала высокий пост в Алаваре, но связь с колдуньей пошатнула его, к тому же Ли Ен сам пожелал женится на Ясмин. Ее притворство и умение лгать покорило его. А позже после рождения ребенка, притягивающего всю скверну и эфиры, они не могли оставаться в родном городе и буквально сбежали в Фролерию, приобретя на окраине, подальше от людских глаз, особняк. К тому же Ли Ену нужна была помощь Эрнеста, чтобы колдун стабилизировал состояние его ребенка, а Дефонсе слишком горд, чтобы появится в Алаваре, ставя себя под угрозу. Сам Вэлсон принудил Ли Ена переехать, чтобы не поднимать хаус среди аристократии.

Блэйк Фроренц или же Вэлсон, он же так возлюбленный Фролерии имел высокий статус среди вампиров и демонов. Редко появлялся перед кем-то, так как не любил лишнее внимание. Только самоубийство могло принудить явится его против воли. Его прозвали Вэлсоном, считая, что город противоположность города Фролерии, но ранее это был единый город с названием Вэсфлор, пока не распался на два. Блэйк появлялся крайне редко в Вэлсоне, так как пребывал в Алаваре. Все же по некоторым заключением, в Вэлсоне скапливались вампиры и демоны, иногда, даже божественные существа.

Чонгук крайне хорошо знал другие города, ибо все, что ему оставалось - это читать, чтобы не поникнуть и не поддаться влиянию проклятья. Только он не понимал, почему родители Хосока покинули город оборотней. Оборотни редко покидают Оками. И такие решения выносит только альфа, главенствующий вожак. Невозможно, чтобы Цин Ян выгнал свою дочь и ее мужа с сыном из семейного поместья. Возможно ли, что предположения о том, что Эрнест, его папа, убил весь клан Чон Сэна? Чонгук отказывался верить в это. Даже, если его папа будет крайне зол, он не убьет человека. Чонгук нервно сглотнул комок в горле, вспоминая моменты из детства. Эрнест Дефонсе способен убить человека. Только чем помешала ему семья Чон? Чон Сэн был его другом. Единственным, кто всегда находился подле колдуна и безобидно подшучивая над ним. Что произошло? Почему его папа так ужасно обошелся с семьей Чон Сэна? За предательство? Чонгук поднял глаза со суженными зрачками, испуганно смотря на то, как Эрнест заваривает чай в стеклянном заварнике.

-Пап... - голос Чонгук звучал совсем неуверенно, но он хотел спросить его, слишком сильно хотел знать правду.

Станет ли его папа увиливать от ответа, переводя темы? Он продолжил:

-Ты можешь ответить мне на один вопрос без лжи, сказав правду.

Эрнест остановился. Его глаза выглядели устало, тело жутко ломило, скверна туманила его рассудок, к тому это он еще окончательно не стабилизировал эфиры. Временный сосуд постепенно прекращал свое существование, и Эрнесту немедленно нужно было вернуться в настоящую оболочку. Колдун с легкостью может менять внешность и облик, ибо для них особую важность имели лишь эфирные частицы. Чем быстрее колдун накапливал ману в себе - тем выше его мастерство.

Эрнест сел за барную стойку, налив себе половину кружки чая. Он однотонно произнес, от чего Чонгуку стало стыдно, что он подобное спрашивает у отца:

-Говори, - никаких эмоций и повышения тона, холодность да и только.

-Клан Чон, - Чонгук следил за оттенком глаз Эрнеста, сжав ладонями одеяло, он боялся его, впервые боялся, что папа накричит на него.

-Скверна поражает любую расу, включая колдунов, хотя мы лучше остальных способны с ней справляться, - Эрнест сделал небольшой глоток чая и отставил его, чтобы он остыл. - Оборотни, пораженные скверной, могли понести больше жертв, чем умерев самим.

-Ты всегда говорил мне поступать так, чтобы никто не пострадал, - мир Чонгука, который он выстроил о своем отце, медленно рушился.

-Так не всегда выходит, - он увел взгляд, медленно моргнув, его аметистовые глаза наполнились белой пеленой. - Чон Сэн был моим другом. Я и не заметил, как остался один.

Злость Чонгука исчезла. Он не мог злится на отца, совершенно не мог, он безумно его любил, потому что знал, как ему тяжело. Понимал все, что он испытывает и, как ему хочется горестно плакать от безысходности.

-Я больше не буду спрашивать тебя о произошедших событиях, и знаешь... - Чонгук закусил губу. - Есть человек, который мне нравится.

-Это Джин? - так быстро предположил Эрнест.

-Нет, - испуганно ответил Чонгук. - С чего ты решил?

-Ты же сказал ”человек”, я и подумал, что это может быть Джин, - мужчина перемешал сахар в чае. - Можешь не говорить, я так и думал, потому что иначе не могло быть.

-Но я не хочу, - воспротивился Чонгук, понимая, сколько пришлось страдать Эрнесту, а ему лучше ничего не чувствовать, чем чувствовать что-либо. - Папа, я же знаю, что вышло у тебя, нет, я такого не желаю.

-Прекрати, - ледяным тоном прозвучал голос Эрнеста. - Прекрати думать, что я несчастен, потому что у меня есть ты, а ты мое самое главное сокровище. Тебе и самому тяжело избегать того, к кому очень тянет.

-Папа... - Чонгук прижал к себе колени, покинув головой. - Ты же понимаешь, что будет, если два проклятия будут близки к друг другу.

Эрнест непродолжительно проморгал, словно задумавшись.

-Почему ты предположил, что Дженит - проклятье? - недоумевая, сказал он, просто не понимая, кто мог донести его сыну такую мысль, если он сам себя в нее не вогнал.

Чонгук поднял голову, нахмурив брови:

-А разве нет? Она перерождение Фролерии. К тому же аметистовые глаза. Она колдунья, хотя сама не подозревает о своих навыках, - Дефонсе немного расслабился. - Ее настоящий оттенок глаз - кристальный аметистовый. Дженит Бастьен чистокровная колдунья, и я не понимаю, как она появилась, если ты и мама были последней парой чистокровных.

-Тебе так хотелось быть последним краснокнижным? - расхохотался Эрнест, а Чонгук еще сильнее нахмурился и надул губы. - Это объясняет химию между вами, потому что она должна дополнять тебя.

-Тогда почему мама так плохо относилась к тебе и относится? - Чонгук все еще не мог успокоится, его чересчур волновало состояние папы, намного больше, чем свое.

-Роуз, - Эрнест усмехнулся, его улыбка завораживала, а Чонгук так сильно хотелось услышать его смех все эти годы, когда его не было рядом. - Она исключение из всех правил, не будем брать ее в расчет. Не думай о своей матери плохо, она была очень выдающейся колдуньей, ее навыки превосходили даже многих мужчин.

Чонгук замолчал и быстро встал, подхватив свои вещи. Он спешно произнес:

-Пап, мне надо вернутся, - он глазами искал пачку сигарет, так как она не должна здесь оставаться. - Давай поговорим позже обо всем?

-Что-то случилось? - Эрнеста смутил встревоженный взгляд Чонгука.

-Да. Чересчур много случилось. Хосок попал в аварию, а Джин... Джин, как обычно подхватил скверну, но этого не должно было произойти, - Чонгук наложил заклятье, меняя их состояние местами, поэтому вампир в последнее время не нуждался даже в стабилизации. - Но произошло, - колдун посмотрел на наручные часы. - У меня мало времени, пап, - Чонгук поправил взъерошенные волосы. - Я сам приду.

Дефонсе хотел воспользоваться магией перемещения, тихий щелчок оглушил его. Зрачки Чонгука сузились, а часовая стрелка перестала двигаться.

-Магия, которой ты пользовался, влечет за собой последствия, - Эрнест смотрел очень строго и недовольно. - И имеет обратный эффект. Ты не можешь просто взять и наложить его обратно.

Один глаз мужчины практически полностью залился темный фиолетовым оттенком.

-Папа, но это единственный способ, чтобы спасти Джина, - голос Чонгука почему-то задрожал.

-Это единственный способ, чтобы убить себя, - добавил Эрнест и поставил кружку чая на стол. - Ты изнутри уничтожал себя, и сколько раз ты убивал собственные чувства? Перестань, прошу тебя, перестань думать, что тебе причинят боль, потому что пока что ты единственный, кто причиняет тебе эту боль.

Чонгук молчал, потому что Эрнест сказал правду, а ему нечего было добавить. Но когда он делал подобное, считал, что его папа умер, и он совершенно один и терять больше нечего. Что же будет теперь?

-Поступим так, - Эрнест выдохнул после нескольких минут молчания. - Затяни раны Хосока, чтобы сердце работало стабильно. Оборотни регенерируются довольно быстро, если их сердце в норме.

-А Джин? Если не вернуть равновесии в его организме, то он быстро умрет, - Чонгук услышал тиканье стрелки часов. - Я могу не успеть. Чтобы запустить сердце Хосока потребуется время, много времени.

Эрнест изменил свой облик на внешность своего сына, только темная метка на шее от скверны все еще оставалась.

-Никто и не заподозрит, что ты сразу в двух местах.

Джин листал с Эрикой каталог, выбирая костюм для гроба.

-Этот чудный, - прокомментировал Ким, лежа на плече Фроренц. - Но думаю, что не понравится маме. А тебе как?

-Темный какой-то, - Эрика зевнула, они листали уже второй час и не могли ничего выбрать. - Эй, Ким, а не велика тебе честь вылеживаться на моем плече?

-Я умираю... - жалобно и тяжело вздыхая, проговорил Джин. - Не могу и голову поднять.

-Ты здоров уже, как лошадь, но все еще придуриваешься больным.

-Хорошо, что мы не успели пожениться, иначе бы ты стала вдовой богатого графа, - приценивался Джин, снова прокашлявшись.

-Мне хватит денег, что купить весь город, - цокнула Эрика. - Зачем мне какой-то жалкий граф?

-Где Дефонсе? - бубнил Джин и сильно не довольствовался, что он не приходит так скоро.

-Дженит о нем переживает, - вслух сказала Эрика и резко замолчала.

-Ммм, - замычал Ким. - Бастьен. А она мне нравится.

Фроренц схватила подушку и придавила ей Джина, приговаривая: