Часть 5 (2/2)
— Если честно, да.
— Почему? Я разве сделал тебе больно или неприятно?
— Нет.
— Тебе было страшно в прошлый раз, когда ты был здесь?
— Поначалу нет, когда вы попросили лечь на кушетку, стало очень страшно.
— А, поэтому ты так препирался? — Усмехнулся Арсений, вспоминая, сколько усилий было затрачено на то, чтобы уговорить мальчишку лечь на кушетку и позволить осмотреть ноги. — А сам осмотр был страшным или болезненным?
— Страшным — да, болезненным — нет.
— Я не понимаю. Я ведь просто потрогал твои ноги, что в этом страшного?
— Не знаю. Неизвестность. Уязвимость. Беззащитность. Отсутствие контроля. Смущение.
— Так. Я понял. Сейчас я собираюсь осмотреть твою лодыжку. Осмотр будет не страшнее прошлого. Что мне сделать, чтобы он прошел для тебя комфортно?
— Отпустить меня без осмотра?
— Нет, заяц, так не пойдет. Давай ты ляжешь, я просто полминутки пощупаю твою ножку и отпущу тебя. Договорились?
— А у меня есть выбор?
— Нет.
— Ладно, только давайте быстрее.
Антон разулся, снял носки и лег на уже почти родную кушетку. Арсений принялся щупать лодыжку, периодически нажимая на какие-то точки.
— Антон, я переживаю, что ты меня боишься. Я вроде не делаю ничего плохого, а тебя все равно трясет.
— Простите, Арсений Сергеевич, я просто узнал… ну, неважно.
— Нет-нет, заяц, договаривай, что ты там такого узнал?
Антон выжидает несколько мгновений.
— Что вы уролог-андролог.
Арсений замирает, после чего усмехается.
— Это проблема?
— Нуууу, скажем так, меня в той или иной мере пугают все врачи, но есть определенная категория врачей, в руки которых мне хотелось бы попадать меньше всего.
— Угу. И я в их числе, да?
— Если честно, возглавляете ТОП-3.
— Антон, скажи, пожалуйста, ты хоть раз в жизни был у уролога-андролога?
Арсений уверен, что не был. Но Антон краснеет.
— Нууу, эм. На плановом школьном медосмотре. Практический каждый год.
Арсений не знает, что сказать. Да, осмотр у него и его коллег — не самая приятная, но необходимая часть диспансеризации.
— Ладно, давай так. Я осознаю, почему ты опасаешься представителей моей профессии. Я сам мужчина и прекрасно понимаю, чем именно тебе был бы неприятен осмотр у меня. Но я спешу тебе напомнить, что в стенах этой школы я физрук. И ничего лишнего я делать не намерен. Я не собираюсь тебя трогать выше коленей, смущать тебя и делать неприятно. Так что, пожалуйста, воспринимай меня именно как физрука с дополнительной функцией травматолога. Вот так больно?
— М-м.
— А так?
— М-м.
— А вот тут?
— М-м.
— Так, ладно, у тебя просто ушиб. Может, поноет еще пару дней, потом пройдет. Давай, вставай, щегол.
Арсений сопроводил последнюю фразу шлепком по ягодице Антона, отчего тот болезненно застонал.
— Антоооон.
— М?
— Я тебя легонько шлепнул, почему ты стонешь так, будто я своим шлепком сломал тебе бедренную кость?
И тут Антон понимает, что раз он решился быть честным, то стоит попробовать быть честным до конца.
— Потому что, когда я сегодня упал после нашего столкновения, Арсений Сергеевич, я приземлился на попу. И она пострадала, если честно, гораздо сильнее, чем лодыжка.