Растаявшее мороженое (Вадим/СергейОлег, PWP) (2/2)
— Нет… еще, — выдыхает Серый.
И от очередного удара взвизгивает, дрожит всем телом.
Вадим, склонившись, легонько дует ему на ягодицы. Дотрагивается до них губами. Ухмыляется:
— Горячие. Как пирожки только из печи.
Он замахивается, Серый весь сжимается словно от страха.
— Не надо, — говорит Олег. Раз у Серого нет стоп-сигналов, то он скажет за него.
Но Серый, к его удивлению, соглашается едва слышно:
— Да… хватит…
Вадим проводит по его заднице костяшками пальцев.
— Олег, — вполголоса спрашивает, — ну как, не упал?
Олег вздрагивает.
Вадим его подловил.
Что бы Олег о себе ни думал, что бы ни говорил — у него стоит до боли. От того, как Серый дрожал и всхлипывал.
Вадим бесцеремонно подталкивает Серого ближе к Олегу, встает за ним на коленях, лезет в растянутую дырочку пальцами.
— Хочешь по очереди, солнышко? — светским тоном интересуется он.
— Хочу, — осипшим от криков и стонов голосом отвечает Серый.
Олег, выдавив смазки, гладит ладонью член. Скользит взглядом по Серому. Грудь у него раскраснелась, и шрам выделяется резко-белым. Ресницы слиплись от слез. Олег молча притягивает его к себе одной рукой за бедро, другой — за голову. Серый опускается на его член безропотно, хотя идет туго, зажимается, оглушенный недавней болью. Он медленно насаживается до конца, словно обессилев. Олег жестом просит его наклонить голову и целует.
С ним медленно, плавно. Олег нежно сминает его губы своими, обводит языком. Обнимает, прижимая к себе. Кожа у Серого лихорадочно горячая. А ягодицы… Олег поглаживает их. Обжигают ладонь. Он мечтает провести по ним языком, зализать, успокоить, хоть и понимает — Серому это не нужно, он хотел до слез, он всегда хотел на самой грани, чтобы смешалось с болью, чтобы изломало.
Он хотел так, как Олег не мог с ним.
Олег вспоминает его слова, звучавшие еще месяц, даже больше назад: я разрешаю тебе получать удовольствие.
Кажется, он и сам себе наконец это разрешил.
Ладони Вадима бегут по рукам Олега мягко, словно не требует, а просит; и Олег отпускает Серого. Вадим подхватывает его под мышки, будто котенка, заставляет приподняться на коленях. Серый упирается подрагивающими руками Олегу в плечи, тот склоняет голову, целуя его пальцы, и Вадим входит. Тоже неторопливо, размеренно. Прикрывает глаза, держа Серого за талию. Наклоняется и касается губами между лопаток.
Голос у Серого сел, и стонет он тихо.
Вадим берет его непривычно мягко. Прижимается щекой к плечу и шепчет, войдя и замерев:
— Хочешь снова на два попробовать, солнышко?..
Олег смотрит в глаза Серому, у того расширяются зрачки. Он едва заметно кивает, но Вадим этого не видит, и тогда Олег произносит:
— Он хочет.
И Вадим пересаживает податливого, словно игрушка, Серого ему на член, тот плавно опускается и тут же приникает к губам. Олег берет его лицо в ладони, покрывает поцелуями лицо, шею, оставляя следы. Не шевелится, хотя бедра подрагивают от жажды движений — в его шелковое тело, быть в нем, двигаться в нем, брать его так, чтобы он постанывал от каждого толчка… И все же Олег сдерживается, к его члену Вадим добавляет пальцы. Он тоже целует Серого, губы его на плечах, в волосах. Совсем не похоже на то, что было месяцы назад. Серый позволяет им любить себя, быть обоим нежными, на нем больше нет маски, будто происходит все не с ним. Он приподнимается на коленях, тут же опускается, насаживаясь на член и пальцы. Олег подрачивает ему, запуская язык в его рот, и Серый обнимает его, прижимается к нему грудью. Ему на плечо опускает подбородок Вадим. Олег тянется к нему, поцелуй с ним — жесткий, он больше кусает, трется щетиной о мягкую кожу губ. А Серый — губами по щеке. Они путаются друг в друге, целуются бесконечно долго, гладкая влажная головка члена Серого скользит по ладони Олега, по ладони Вадима, снова — у Олега в руке… Вадим свободно ходит в нем пальцами и, прикрыв глаза, шепчет на ухо:
— Готов, солнышко?
— Да…
Серый обнимает Олега за шею, утыкается носом ему в висок. Шепчет:
— В прошлый раз паршиво вышло.
— Ты же говорил…
— Да. Но паршиво. Хочу по-другому…
— Исправим.
Олег не знает, слышит ли Вадим, а если нет — то обижается ли, что они общаются между собой. Он кладет одну ладонь Серому на плечо, наклоняет его еще ближе к Олегу, и Олег чувствует, как опять скользит по его члену крупная головка, как натягивается до боли анус вокруг основания, как завораживающе тесно, контрастно, упруго… Он хрипло выдыхает, жмурится, обнимает подрагивающего Серого. Вадим входит до конца, руки его сталкиваются с руками Олега, он тоже обнимает за талию. Касается члена Серого.
— Привыкни, — тихо говорит он.
И они дышат. Сначала Олег дышит в унисон с Серым, а потом замечает, что и Вадим поймал их ритм.
— Если не так, то мы… — начинает было Олег, но Серый, чуть отстранившись от него, чтобы заглянуть в глаза, слабо улыбается:
— Знаю.
Он выдыхает, кладет ладони на плечи Олегу и приподнимается на коленях, едва выпуская их члены. Вновь насаживается. Олег впервые замечает, как напряжен Вадим, как внимательно следит за Серым, за ним самим. Может, поэтому они и ввязались в отношения на троих? Потому что Вадиму можно доверять. Можно положиться на него. Он первым скажет “хватит”, если все зайдет слишком далеко.
Серый покачивается на членах, узкий, горячий. Хватает воздух ртом. Вадим обхватывает его член скользкой от смазки рукой, проводит с напором, и Серый прикрывает глаза, запрокидывает голову. Движется увереннее.
— Вот так, — удовлетворенно говорит Вадим. — Вот так…
Он ласкает Серого, а Олег кладет ладони ему на ребра, помогает двигаться вверх-вниз, чтобы он не так устал на дрожащих коленях. Серый тихо ахает, и на этот раз — не от боли, не от муки. Вадим, заметив это, вполголоса произносит:
— Говорил же: будешь визжать на моем члене. Попрыгай, как тебе хочется, солнышко, давай. Хорошенько объезди нас…
И Серый, словно послушавшись его, ускоряется. Насаживается теперь неглубоко, покачивается, смакуя каждый миллиметр, входящий в него, задерживается под самыми головками — и опускается на члены, изогнувшись в пояснице. Он словно перестает замечать, что его касаются, что он не на игрушках, а на живых людях. С закрытыми глазами он делает так, как будет приятно ему, и срываются тихие стоны с его губ.
Олег прикусывает губу, сдерживаясь. Переглядывается с Вадимом. Читает ту же жажду в его глазах: хочется вбиться, хочется трахать его до потери пульса, хочется в эту шелковую задницу до самых яиц влететь… И Серый вдруг, словно прочитав их мысли — как же легко догадаться, что варится в их головах в этот момент! — насаживается на полную. Открывает глаза. Смотрит на Олега. Оборачивается к Вадиму. Кулак его замирает на члене Серого.
— Такой красивый, — невольно выдыхает Олег, лаская взглядом белую кожу в веснушках.
— Очень, — тихо вторит Вадим.
И Серый, счастливо улыбнувшись им обоим, продолжает.
Он уже теряет терпение — Вадим дрочит ему со знанием дела, как самому себе. Быстрее насаживается, снимается, член Вадима едва не вылетает, но он придерживает его и с рыком прижимается к спине Серого грудью, сам совершает несколько рывков, и у Серого сбивается дыхание.
— Да, — выдавливает он коротко.
Опирается ладонями в плечи Олега. Вадим трахает его четко, неглубоко, и Олег, придерживая Серого за бедра, тоже толкается внутрь. Он попадает в ритм, но делает все наоборот — когда Вадим входит, Олег выскальзывает, а потом толкается, пока Вадим тянет назад бедра. Серый тихо постанывает, отталкивает руку Вадима, сам берет член. Прикусывает губу. Изящные пальцы его ходят под самой головкой, он жмурится, и Олег знает — остались считанные мгновения. Он жадно смотрит на Серого, быстрее толкается бедрами в тесный жар, в его гостеприимное тело, и на миг кажется, что они заполняют не телесное, а черную дыру в его груди, и двоих едва хватает, чтобы ее хоть ненадолго заткнуть. Серый, изломанно ахнув, утыкается лбом Олегу в плечо, головка его члена касается живота. Вадим уже не осторожничает, трахает на полную, и от трения о его член Олег тоже теряет контроль. Они вбиваются в Серого, тот всхлипывает, впивается зубами в шею Олега, шумно вдыхает — и сжимаются мышцы вокруг членов, бьет Олегу в грудь теплая сперма, крупная дрожь сотрясает тело Серого. Олег в последнем движении входит в него, приподняв бедра, и его тоже выгибает в дугу, он пропускает оргазм через весь организм, от кончиков пальцев ног — до самой головы, даже волосы, кажется, дыбом встают. Серый прижимается к его лбу своим, взмокшим, ищет губы. Вадим рывком вытаскивает член, но не успевает — кончает внутрь, только второй толчок спермы — на все еще пульсирующую, покрасневшую дырочку Серого, на яйца Олегу. И рушится на них сверху.
Олег тянется между ног Серого, щупает припухшие мышцы, по сперме одним пальцем проникает внутрь — и там сперма, их общая, большей частью — его… Он сталкивается рукой с Вадимом, губами — с ним же. Серый зажат между ними, едва дышит.
— Теперь — лучше? — шепчет Олег, на миг оторвавшись от Вадима.
— Тебе хорошо, солнышко? — эхом отзывается Вадим.
— Да-а… Вад, где там твой фруктовый лед…
— Засунуть в тебя? — ерничает тот, не удержавшись.
Серый фыркает:
— Хотя бы приложи.
Он лезет целоваться к Вадиму, к Олегу, никак не может определиться, и они, уложив его на спину между собой, склоняются к нему оба, зацеловывая. Они — горят, а Серый — тает.