Часть 10 (1/2)
— Дева Лань! Просыпайтесь, госпожа! — тщетно взывал Усянь. — Лань Чжань! Уже поздно, скоро колокол прозвонит…
Спокойное и прекрасное лицо Нефритовой девы не отражало никаких признаков скорого пробуждения.
— Ах, госпожа, как же крепко вы уснули, — ласково усмехнулся Усянь. — Как же можно было так захмелеть от такого чудесного вина…
Однако шутки — шутками, а надо было уже что-то решать… Оставить Лань Чжань здесь, беспомощную, — Усянь и подумать о таком не мог, но не нести же ему было девушку, девицу, в комнату, которую делил с братом!
Усянь подозревал, что такого жеста не оценил бы ни Цзян Чэн, ни сама дева Лань.
Позвать Сиченя и поручить сестру его попечениям Усяню тоже не улыбалось. У главы клана Лань сразу возникло бы множество ненужных вопросов по поводу того, почему это Ванцзи, пьяная, спит на руках у молодого господина Вэя.
Ещё накажет бедняжку, а ей и без того сегодня солоно пришлось…
Усянь вздохнул, ещё раз скользнул взглядом по совершенным очертаниям шеи и губ и пошёл крадучись со своей ценной поклажей к цзинши, надеясь только, что ни на кого ненужного впотьмах не наткнется.
Как проникнуть внутрь закрытых магической печатью покоев да ещё и с Ванцзи на руках Усянь старался не думать, надеясь разобраться с этим на месте, но, по счастью, двери были настроены пропускать Ванцзи внутрь, и против Усяня магические силы замка оказались бессильны.
Внутри Усянь с любопытством огляделся вокруг. Немногие могли похвастать тем, что видели хоть одним глазком покои Нефритовой девы.
Но смотреть-то оказалось почти и не на что. Ничто не выдавало во владельце покоев юную девушку. Не было даже зеркала… Не говоря уж о том, что всюду царила идеальная чистота и все предметы, делающие комнату жилой и настоящей, были укрыты от случайного взгляда. Комната казалась, да такой и была, похожей на свою владелицу. Ничего на виду… Все сокрыто за ширмой безупречности…
С некоторым смущением Усянь нашёл взглядом ложе в глубине комнаты, под окном, что выходило в сад. Тот самый, где они с Ванцзи уже встречались ранее. И вот тут-то молодого господина поджидал сюрприз. Потому что кролики, которые, по уверениям Ванцзи, жили в саду, оказались тут, в её комнате. Зверьки сидели в маленьком загончике и казались вполне довольными жизнью.
Ванцзи всё-таки забрала их себе, несмотря на риск разгневать дядю и брата!
— Ах, госпожа, — тихонько вздохнул Усянь, осторожно укладывая Ванцзи на постель.
Конечно, раздеть молодую госпожу, готовя её ко сну, Усяню в голову не пришло, но полюбоваться её холодной, утонченной красотой всё-таки себе позволил. Теперь-то уж он знал — это всё наносное, внешнее, для дураков, которые верили, что юная дева может жить, не обращая внимания на веления сердца. Какая Ванцзи была нежная и беззащитная под этой толстой ледяной корой, тоже открылось ему сегодня.
Этот день принёс больше, чем Усянь мог мечтать и надеяться!
— Доброй ночи, моя госпожа, — негромко попрощался юноша. — Пусть сон ваш будет крепок, вы в безопасности.
Лунный свет прозрачной кистью мазнул серебристым всполохом по совершенному лицу Девы… Ненавязчиво обозначил мягкую тень в глубине широкого ворота ханьфу, где грудь девушки заманчиво разделялась на два упругих холмика, от прикосновения которых Усяню совсем недавно было так хорошо…
Пора была покинуть цзинши… Иначе Усянь за себя не отвечал.
Молодой господин с затаенным вздохом сожаления шевельнулся, чтобы встать…
И тут Ванцзи открыла глаза…
Усянь так и замер, склонившись над молодой госпожой… В чудесных очах Ванцзи не было и намёка на опьянение, девушка смотрела на Усяня в упор, без малейшего удивления или испуга, и прекрасно осознавала, кто перед ней.
— Госпожа, — прошептал одним губами Усянь, — вы очнулись? Вам сделалось дурно возле источников, этот недостойный позволил себе дерзость сопроводить…
— Мгм! — негромко молвила Ванцзи. — Вэнь Чао…
— Что — Вэнь Чао? — изумился Усянь, не ожидавший такого поворота.
— Эта Ванцзи просватана Вэнь Чао, старшему сыну Вэнь Жоханя, — произнесли бескровные губы девушки.
Брови Усяня гневно сошлись на переносице! Так это была правда, а вовсе не слухи!
— Не может быть! — глаза молодого господина яростно свернули. — Лань Сичень не мог допустить подобного!
— Цена его отказа была сожженные Облачные Глубины… — голос Ванцзи не окрасился никакими эмоциями, словно всё горе, которое они когда-то принесли, давно уж было выплакано ею жгучими слезами. — Эта Ванцзи не могла принять такой жертвы…
— Если бы госпожа повелела этому недостойному… — жарко зашептал Усянь, — я защитил бы её даже ценой собственной жизни…
— Этого не требуется, — проронила Ванцзи и поднялась со своего скудного ложа.
— Госпожа? — удивлённо спросил Усянь.
Но Ванцзи метнула в него такой взгляд, что звуки сами смолкли у молодого господина в груди.
Потому что Дева поднялась, отошла к ширмам, но не укрылась за ними, а… принялась неторопливо, с достоинством… обнажаться.
Усянь разинул рот! Он за всю жизнь не мог похвастать хотя бы тем, что удалось полюбоваться обнаженной женской ступней, а тут его вспыхнувшему взору открылось такое!
Ванцзи развязала шёлковый пояс, распустила на плечах ворот праздничного ханьфу, тяжёлая ткань сползла вниз, упав к ногам девушки, и Ванцзи просто переступила через одежду. Ножки у неё были уже босыми, и Усянь на миг зажмурился, чувствуя, как удушливой волной прокатились по телу волнение, возбуждение и дикое смущение. Но потом глаза молодого господина снова распахнулись, жалея упустить и мгновение чудесного видения.
Ванцзи неторопливо подняла руки к голове и принялась распускать волосы, тонкие рукава нижних одежд скользнули к плечам, заголяя белоснежные локотки с ямочками… Нижние одежды мягко струились вдоль девичьего тела, куда откровенней, чем верхнее ханьфу, обрисовывая женственные формы — тяжелые тугие груди, тонкую талию, мягкий живот и роскошные бёдра…
Усянь понимал, что нужно отвернуться, проявить уважение, но ведь разве не для него специально сейчас творилось это сладкое бесстыдство?
Заколки и шпильки все были вынуты и неторопливо сложены на столик возле ширмы, затем пришёл черёд лобной ленты. Но её Ванцзи оставила на себе.
И через несколько неторопливых последних движений осталась одетой в одну только лишь эту ленту…
Усянь забыл как дышать, как моргать… Заветной, тайной женской красотой он только на картинках в книжках Хуайсана любовался, да и то смотреть было совестно… Здесь же всё было явлено ему вживую, да ещё в таком роскошном совершенстве, что у молодого парня вся кровь в жилах чуть было не закипела!
Ванцзи была настоящая богиня! Сверкала нетронутой первозданной белизной, отливала нежным шелком в неверном свете луны, которая тоже, словно не в силах устоять перед искушением, жадно заглядывала в просторное окно цзинши…
И стояла Ванцзи сейчас, не пытаясь стыдливо скрыть от юноши своих прелестей, словно доверяясь полностью. Роскошно и бесстыдно здоровая, развитая, изящная и зримо сильная — Ванцзи напоминала своей грацией и статью юную ланку<span class="footnote" id="fn_30331288_0"></span>.
— Лань Чжань, — шевельнул пересохшими губами Усянь, когда дыхание наконец позволило.