Сири - 039. Прощание с прошлым (2/2)
— У меня ощущение, что, после того как я сбежал с Тракта, это я спрашивал у всех. Пока мы жили в Лабиринте, нас боялись. Мы никогда не жили в самих поселениях, лишь поодаль в сделанных убежищах. Единственное поселение, где нас принимали — было рядом с Сердцем Лабиринта. Насколько я могу судить, туда она добралась в первый раз сама незадолго до того дня, как родились мы. Потом уже, когда мы стали способны к переходам, занялась местной живностью. Брала заказы на травы, мясо, убийство крупняка. Обычно мы торговали у ворот и потом уходили. Даже нам, совсем тогда ещё детям, было запрещено заходить в посёлки. Мы уходили, проходили посёлки, собирали заказы, выполняли, менялись у ворот и возвращались к Сердцу. И так раз за разом, — со внутренней стороны век на него смотрела улыбающаяся эльфийка. Он привык ее помнить другой: уходящей, сломавшейся, незадолго до смерти, а сейчас она улыбалась ему. Просто тепло улыбалась. — Когда мы стали еще чуть старше, она начала нас учить. Она честно старалась нас с сестрой не делить, но Сейли многое давалось легче, чем мне. В добавок, я был единственный черный. Видать папашка на мне отметился сильнее…
И он надолго замолчал.
Сира слушала молча, только гладила пальцами волосы, чуть прикрыв глаза, пытаясь, если не увидеть происходившее его глазами, то хотя бы почувствовать.
— Пока нам везло, она еще ждала, надеялась, нас учила, оставляла в убежищах лишь когда выходила на совсем уж сложную или опасную охоту. А потом она один раз сильно нарвалась и еле доползла до убежища. Я пытался попросить помощи в посёлке рядом, но мне даже не открыли. И я тогда в первый раз пошёл к Сердцу сам, оставив мать на сестру. Наверное, после этого она сломалась… Нет, она продолжала работать, нас учить и даже помогла одному из посёлков с постройкой жилья. Это был, наверное, единственный раз, когда нам было дозволено войти. Но она как-то резко начала сдавать, чаще приходила раненой, да и свет потух, — он был рад, что его маленькая Сири была хоть и рядом, но не видела лица. Он смотрел на мать и только теперь улыбался ей. — А потом пришла волна… Мы тогда не спали несколько дней, отгоняли основной поток от поселений, сбивали его в другие проходы. Я тогда впервые увидел, что у нее тоже есть чешуя…
Сира вспомнила, что «волной» в прошлый раз он называл тварей… В ее мире их почти не было, но это не значило, что их не учили с ними сражаться. Даже целителей. Особенно целителей, особенно с теми, кто мог подселяться. Она замерла, но рука машинально продолжала его почесывать.
— Она была серебристой и, казалось, сама излучала свет… Я еще тогда подумал, мол, жаль, я так не умею, а оказалось — умею. Сам не заметил как получилось, когда её вытаскивал. С тех пор, если резко испугаюсь, всегда покрываюсь ими… — последнее он договаривал почти шепотом. — Знаешь, я ведь за себя так и не успел испугаться. Даже в голову не пришло…
Сира погладила его кожу, на которой проступали чуть шероховатые чешуйки.
— Чуть больше ста лет назад… Хартши во время какого-то своего эксперимента обрушили грань между нашими мирами и миром тварей… Никогда раньше не видела таких огромных… Нас, целителей, тогда закинули в самый центр лагеря. Но тогда, впервые после учебы, мне пришлось взять в руки лук и стрелы. Было жутко… Не знаю даже как выжила — изо всего отряда в живых остались только пятеро. Испугалась я уже на базе, дома… Там даже бояться было некогда…
— Ну да… Мы тогда же стояли. Я даже названий не знал тому, что на нас тогда шло. Оно просто шло, и, казалось, его не остановить. Почему тогда страшно не было, не понимаю? Потом уже в лагере, когда мне всё это снилось, я спать не мог, а тогда просто не было времени бояться… — он не замечал, просто по лицу медленно стекали слёзы, а на грани век ему всё так же улыбалась эльфийка с серебристыми волосами. — Я не помню, кто её вытащил, как всё закончилось. Когда я очнулся, мы были уже в лагере, и она, можно сказать, лежала на соседней койке. Я даже не знаю, сколько времени мы так валялись. Потом уже, когда я стал ходить, я пытался ухаживать за ней. Не знаю почему, она оставила всё оружие мне, а не Сейли. А потом Четверо пришли за ней, а я не мог объяснить это сестре. Стоял, смотрел и не мог.
Сира вздрогнула. Одно дело, когда умирают быстро… А вот когда медленно, ты понимаешь, что можешь спасти, а сил не осталось… Даже резерв почти весь истрачен. Ты пытаешься, а любое движение приводит к потере сознания.
— Самое страшное — не мочь помочь, — тихо проговорила Сира, утыкаясь носом где-то между его шеей и плечом. — А Сейли, разве она не помогала?
— Она из нас единственная, кто остался тогда на ногах. Пыталась ходить за травами, мясом… Вообще, она словно избегала нашего лазарета, словно боялась. А потом я не смог ей сказать… Просто не смог…
— Она не могла использовать… — Сира оборвала себя. Не все же серебряные — целители. — Не обращай внимание… — она снова погладила его плечо и провела носом по шее. — Мне кажется, ты зря себя винишь.
— Может, не могла, а может, не хотела… Мне что с того? Она всегда была старшая, задавучая, у нее всё получалось лучше, а я был при ней. Мне казалось, она всё поняла с самого начала, это просто я не хотел в это верить… — образ распадался клоками тумана, оставляя за собой лишь странное ощущение теплой улыбки. Поборов оцепенение, он повернулся и быстро спрятал лицо в ладонях Сиры.
Она почувствовала на пальцах влагу, но не стала акцентироваться на этом, просто гладила его лицо, пытаясь показать, что в любом случае она — на его стороне. Его сестра больше была серебряной, чем черной, у нее был свет, чтобы вылечить мать. Может, она и поняла, что та уже не жилец, но разве это повод? Повод не биться за жизнь? Она это не высказала, даже попыталась скрыть свои мысли от их внутренней связи, но какой-то осадочек остался.
— Не знаю кто как, а я привыкла за чужую жизнь сражаться до последнего…
— Я не мог этого рассказывать её матери… Может, и должен, но не мог. По вашим меркам она уходила долго… пару месяцев точно, а потом просто устала, — встав, он отошел окунуться и смыть уже подсохшую мыльную пену.
— И никто не смог помочь? Не было ни одного… Даже не целителя… Просто того, кто знает травы? За такое время… Прости… Во мне говорит профессиональный целитель…
— Ну Риги с отцом пытались… Он же самым сильным на округу целителем был. Правда, сам сильно сгорел в ту волну. Они с дочерью нас выхаживали до смерти матери, а после он сдался… — Сёма вспоминал уставшего эльфа, который сжигал себя, не глядя на резерв, с улыбкой. — Он мать пережил лишь на пару дней. Обряд провёл, проводил и ушёл сам, а я даже имя не помню…
Сира присела на бортик, опустив ноги в воду. Рубашка, которая обычно была довольно свободной, сейчас почти облегала полноватую после родов фигуру.
— Прости… Кстати, ты же хотел меня с Риги познакомить…
— Тебе надо будет прийти в себя после всего, и малышке надо будет подрасти. Я надеюсь, Таверну войной не задело, — где-то в глубине екнул непроизвольный страх. — И я познакомлю… Я и Леди… Кажется, её правильно Шай… Я обещал всех познакомить. Может, уговорю Риги к нам погостить прийти? У вас же можно будет попросить для неё комнату на время визита? Если что нужно… — он поднял на неё глаза.
Сира улыбнулась.
— Я только за, — она положила руки ему на плечи. — Да и… Можно я с твоими познакомлюсь? Леди Шайлинель уехала еще до моего рождения, так что мы с ней ни разу не сталкивались. А комнату… Вряд ли кто-то будет против, надо только Малику предупредить о том, что любит или не любит гость.
— Для начала, мне нужно будет вернуться на Тракт. И я хотел бы привести тебя в ту таверну, где всё началось… Сесть за наш столик и напоить тебя нашим фирменным чаем! — он улыбался, словно что-то отпускало его. — А ещё мне надо найти Эра. А то после всей заварушки я же все равно остался в учениках? Это же не было просто, чтоб от меня отделаться и занять бездельника?
— Нет, конечно. Эр точно был серьезен… Он скорее всего на Сайре. Надо узнать, вернулась ли мама… Зайти к медикам… — грудь чуть стянуло. — И покормить одну троглодитку.
— А меня покормят? — он чуть озорно посмотрел на её набухший сосок. — А то меня последний раз кормили чёрт знает когда…
— Талли принесла уже еды, я тебе еще раньше предлагала. Так что пойдем. Пока я кормлю, сможешь узнать, прибыла ли мама?
Она поднялась и пошла к выходу из ванной.
— Ты хочешь, чтобы я вышел за пределы нашей уютной комнатки в жестокий и страшный мир?! — он захватил старую одежду и немного замялся, вспомнив, что смена так и осталась на Сайре.
— Ну, если не хочешь, можешь вообще здесь жить, никуда не выходя… Но проблема в том, что я не могу, как раньше, мысленно позвать Малику и попросить о чем-то. Приходится выходить и искать ее лично.
— Это из-за меня, да? — он виновато сник — Прости…
— Зато меня хартши не смогли найти… Так что взвесив все плюсы и минусы, выходит, что благодаря.
Она улыбнулась, беря с подноса тарелку с каким-то пюре и рыбой.
— Слушай, когда я уходил тогда… Тут оставалось два рюкзака от Старшего Лорда. Или одолжи мне какой не жалко халатик, пока я не постирал себе смену, — он покраснел пряча глаза. — Полотенце тоже подойдёт, но тогда я могу напугать вашу Леди Малику!
— Сейчас посмотрим… — она поставила тарелку обратно. — Меня вон на диету посадили… Так что, думаю, мясо и все красное Талли тебе принесла, — открыв шкаф, Сира посмотрела сначала вниз, потом на полки. — О… Так, брюки и безрукавки… Подойдут? — она указала на стопку темной, явно мужской одежды. — И она не любит, когда ее «Леди» члены дома называют… — сама она с жалостью посмотрела на висящие платья.
— Ну я… А я уже член дома? А какого точно? И как тогда, я просто не понимаю… Вот куда с рюкзака переложили! Ты моя радость! — он быстрым шагом подошёл к шкафу и начал радостно надевать привычные чистые вещи.
— Вообще, вроде как да… Мама включила тебя в списки еще до Хортона…
Он обалдело посмотрел на Сири.
— Ты же ее потомок. То есть априори, невзирая ни на что — член Дома. И вне зависимости ни от чего. Вентор тоже входит в Дом, хотя он и Странник…
— Ну… — Сёма смущённо осмотрелся вокруг, словно ожидая чего-то. — Мало ли…
Одевшись в чистое и свернув в стопку ношенное, он немного посуетился в комнате, наблюдая украдкой за процессом кормления дочери. Наконец, избавившись от стопки, подсев и взяв тарелку подостывшей еды, он аккуратно начал есть.
Сира умудрялась как-то кормить дочь и одновременно впихивать в себя пюре, чуть презрительно смотря на рыбу — есть ее не хотелось, а надо было. Маленькая Лари ела с огромным, можно сказать, драконьим аппетитом. Сёма заметил, как жена переложила дочь на другую руку, чтобы дать вторую грудь. И почему-то щелкнула по носу.
— Нет, это уже перебор… Нужно иметь совесть… И знать меру.
— М? Что случилось, лучик? — заинтересованно спросил он.
— Она слишком много Силы тянет. Пока не научиться сама регулировать, нужно ограничивать, — дите, крякнув, отстало от груди и обвела взглядом окружение.
— Оу… — он задумался. — А меня поучишь? Или тоже по носу щелкать будешь?
— Вот когда начнешь с меня тянуть как не в себя, да… Щелкну… А если ты про схемы для целительства, то я обязательно поучу, обещала же.
Сира встала, укладывая уже зевающую дочку в кроватку.
— У нас этим занимаешься обычно ты. В определённых ситуациях, — он слегка покраснел и улыбнулся приятным воспоминаниям.
Ее смущение выдали как всегда ушки. Но развить дальше тему не дала Талли, вошедшая с ворохом платьев. Солнечно улыбаясь, она подошла к своей Госпоже.
— Леди Эльвинисираэль, позвольте помочь…
Хоть и аккуратно, но быстро доев всё, что было ему оставлено, Сёма оглядел виноватым взглядом остальное на подносе и понял, что его начинало неудержимо клонить в сон.
— Лучик мой, так куда надо было сходить?
Судя по ощущением, Сира тоже очень хотела спать.
— Талли… Леди вернулась?
— Да, госпожа… И она, и лорд Эрлонд… Леди Совет собрала, но больше я не знаю…
— Спасибо. Придешь часа через два, разбудишь, чтобы я Лари покормила, хорошо?
— Конечно, — горничная улыбнулась и, поклонившись, в том числе и ему, вышла из комнаты.
Сира почти сразу рухнула на кровать. Он укрыл её одеялом, посмотрел, как она заняла всю кровать, улыбнулся и пошёл раскатывать скатку.
— Сём? — она приоткрыла один глаз. — Ты куда?
— Ой… я думал ты спишь. Ты просто так мило заняла кровать. Я побоялся тебя трогать и думал просто прилечь рядом.
Она чуть подвинулась.
— Мне без тебя все равно будет не очень спать. Так что ложись, — она с трудом погасила зевок.
Он улыбнулся и, раздевшись по пояс, лёг рядом, прижимая к себе свое самое главное сокровище. Она мурлыкнула и, уткнувшись ему в плечо, засопела.