Глава 11: Часто? Всегда! (2/2)

И ещё сколько-то минут они лежали в объятьях друг друга под приятно обдувавшим их прохладой вентилятором, а потом тело течной хамальки снова захотело секса, Алестра принялась тереться о Финна своим возбуждённым телом — Финн не возражал, он улыбался, ему было приятно, но прямо сейчас достичь снова эрекции не мог — она залезла на него сверху, продолжая тереться о него, тиская его гениталии. Тело Финна постепенно отзывалось на ласки хамальки — когда его член снова начал наливаться кровью, Алестра принялась сосать его и дрочить, а потом, когда он полностью окреп, оседлала его, снова принимаясь скакать на нём, заходясь в экстазе, и парень под ней, тяжело дыша, двигался ей навстречу. И снова Алестра кончила первой — и тогда Финн, притянув её к себе, впился в её губы жадным поцелуем, продолжая двигать бёдрами, трахая её, захлёбывавшуюся стонами удовольствия, пока не кончил сам, и Алестра не упала рядом с ним на кровать, счастливо улыбаясь до ушей. И снова они лежали рядом, наслаждаясь объятьями друг друга, — но на этот раз молча, будто оба боялись снова затронуть какую-нибудь болезненную для них тему (в голове Финна то и дело снова всплывала мысль об инцесте и его допустимости среди хамальцев…) — когда в дверь «будки для секса» послышался громкий стук, от которого вся будка, построенная из металлических листов, будто вздрагивала.

— Что, обед? — удивился Финн — неужели в объятьях Алестры время так быстро пролетело?

— К вам можно третьим? — послышался из-за двери весёлый голос Ариум. Краска бросилась Финну в лицо — чтооо?! Нет, серьёзно, у этих сирианцев нет никакого чувства стыда!

— Нет! — резко ответил он, но тут же смутился и повернулся к Алестре. — К нам можно? — спросил он, надеясь, что девушка ответит «нет», и он с чистой совестью спровадит сирианку.

— Я не против! — рассмеялась девушка, которую то ли вся эта ситуация забавляла, то ли… это на хамальцев так течка действует?! Финн снова залился краской: это что, Алестра дала добро на то, чтобы впустить к ним сексуально раскрепощённую сирианку и устроить с ней тройничок?! И у него теперь вроде как нет выбора, кроме как согласиться?! Нет, нет, нет и ещё раз нет!

— Я против! — крикнул он в ответ. — Тут кровать рассчитана только на двоих, и вентиляция, и вообще! — попытался он найти предлог спровадить Ариум.

— Ладно, ладно, я поняла, — послышался из-за двери тяжёлый вздох сирианки. — Пойду трахну кого-нибудь другого… — почти нечленораздельно пробормотала она, удаляясь. Финн возмущённо выдохнул, закатывая глаза, — нет, ну у этих сирианцев вообще нет никакого стыда!

— Она твоя (незнакомое слово, смысл которого, впрочем, угадывался)? — широко улыбаясь, полюбопытствовала Алестра. Лицо Финна снова вспыхнуло, и он уставился на девушку удивлённо возмущённым взглядом.

— С чего ты… с чего ты вообще так решила?! — нет, серьёзно, с чего Алестра так решила?! Они с Ариум работали вместе два месяца, и ничего такого между ними не было!.. ну, если не считать совместного купания нагишом в море… но иногда купание — это просто купание!

— По-моему, ты ей нравишься, это видно (незнакомое выражение), — с широкой улыбкой, без намёка на ревность ответила Алестра. Финн почувствовал, как пылает его лицо.

— С чего ты так решила?! — повторил он. — Ладно, я спрошу её сам, нравлюсь я ей или нет! — фыркнул юноша… но тут же ощутил смутную тревогу: а что он будет делать, если сирианка ответит ему «да»??? — Ты… ты правда была согласна, чтобы она присоединилась к нам???

— Почему нет? — рассмеялась хамалька. — Ты ей нравишься, она тебе… ну, не нравится, значит, не нравится… хорошо вам, землянам… и сирианцам — вы можете просто сказать «нет», когда не хотите секса…

— Подожди! — Финн наморщил лоб, пытаясь вникнуть в слова девушки. — Это… это у вас нормально?.. заниматься сексом втроём???

— У нас ВСЁ нормально, что связано с сексом, когда мы в течке! — Алестра засмеялась снова, но смех её показался юноше каким-то невесёлым. — Мы в течке так тупеем, что мы вообще не можем отказаться от секса!

— Ужас… — пробормотал Финн.

— Так что если ты передумаешь и захочешь секса втроём, я не против!

— А ты потом… не пожалеешь об этом, когда течка пройдёт? — подозрительно спросил Финн.

— Может, и пожалею. Может, и нет, — девушка натянуто рассмеялась. — Я не знаю. Я сейчас ничего не знаю, у меня течка, и я полная дура, — она улыбнулась, и её улыбка выглядела грустной. Финн, нахмурившись, помедлил секунду и крепко обнял девушку — она прижалась к нему в ответ.

— Давай ты… давай мы не будем делать никаких решений, о которых потом пожалеем, ладно? — проговорил он, глядя девушке в глаза.

— Хорошо, — улыбнулась она, на этот раз с неподдельной теплотой. — Хорошо, когда рядом есть человек, который не даст мне творить фигню в течке, — она рассмеялась, а затем подалась навстречу Финну, и они поцеловались.

И они ещё долго лежали в объятьях друг друга… потом у них снова был секс — и снова Алестра возбудилась первой и принялась ластиться к парню, пока у него снова не встал, — и через некоторое время ещё секс, и ещё… а потом в их дверь постучали, зовя их на ужин. Перед ужином Финн, улучив минуту, обратился к руководителю группы с просьбой разрешить Алестре сделать звонок своим родным, Леон спросил, насколько это возможно и безопасно, Алестра заверила, что ничего плохого произойти не должно, Де Лука возразил, что звонок, сделанный из лагеря, должно быть легко отследить, Алестра упирала на то, что за этим, возможно, вообще не следят, так как не предполагают такой возможности, и даже если её звонок и отследят, это ведь её проблемы, верно? — и Леон дал ей разрешение на звонок. За ужином, пока Алестра под столом прижималась к нему коленом, Финн вполуха слушал разговор руководителя группы с психологами и начальниками служб — обсуждалась допустимость секса между членами персонала лагеря… стоп, что, серьёзно???

— Разрешите обратиться?! — вдруг подала голос Талк, вмешиваясь в разговор руководителей группы.

— Обращайтесь, — бросил в ответ Де Лука, подозрительно взглянув на свою подчинённую.

— Если вы хотите, чтобы мы не трахались… лучше давайте мы не будем смотреть местное кино? — сидевшие рядом с Талк Теппо и Ариум захихикали — а, ну, да, конечно, теперь Финн, кажется, понял, что происходило в лагере, пока они с Алестрой наслаждались обществом друг друга! — Тут сплошная порнуха, тут будет сплошная порнуха ещё тридцать суток, и мы столько порнухи не выдержим! — молодые члены группы засмеялись, да и сам Финн не удержался от улыбки.

— Здесь есть ещё детские телеканалы и телевидение стран южного полушария, — со сдержанной улыбкой отозвался руководитель группы. — В конце концов, если возникнут какие-либо проблемы из-за… избытка просмотра местной эротики, мы можем просто найти другой способ развлечения.

— Надеюсь, проблем не возникнет, иначе от просмотра местных… эротических телеканалов придётся отказаться, — ввернул Де Лука.

— Так точно, товарищ лейтенант, никаких проблем не будет! — отозвалась сирианка-безопасница.

— Зато Финн больше не будет думать, что мы ему завидуем, — вдруг подала голос Ариум, и её «соучастники» рассмеялись, а Финн покраснел.

— Иди нафиг! — бросил он в ответ и принялся старательно делать вид, что его интересует только еда. Молодёжь снова рассмеялась, но в целом беззлобно.

Наконец, ужин был съеден, Алестра достала свой телефон и принялась звонить своим родным, а Финн решил воспользоваться возможностью и поговорить с Ариум.

— Слушай, можно на пару слов? — подойдя к сирианке, он бросил взгляд на Талк, развалившуюся на койке напротив, — ему как-то не хотелось, чтобы она подслушивала.

— Да, конечно! — Ариум встала, позволила отвести себя в сторонку, где не было слишком большого количества лишних ушей, и тогда Финн задал интересовавший его вопрос:

— Слушай… что это вообще было???

— Ты про что? — сирианка вздёрнула брови и ухмыльнулась. — Про предложение тройничка?

— Да! — нетерпеливо ответил Финн.

— Ну… мы смотрели местную порнуху, эротику… а я не железная — столько порнухи смотреть и не возбудиться! — Ариум ухмыльнулась шире. — Я ж не учёная, чтобы смотреть порнуху для… исследования местной культуры и искусства!

— А… — Финн одновременно закатил глаза: ох уж эти сирианцы с их отсутствием сексуальных табу! — и облегчённо выдохнул: ну, по крайней мере, она сказала это не потому, что он ей нравится, а ей просто хотелось потрахаться с кем-нибудь, и ему не нужно выпутываться из любовного треугольника! — Понятно. Ясно. Слушай, если в следующий раз захочешь с кем-нибудь потрахаться, трахни кого-нибудь другого! — улыбка девушки мгновенно поблекла, и Финн поспешил как-нибудь подсластить пилюлю: — Ну, в смысле, у меня уже есть личная жизнь, у меня ОЧЕНЬ сложная личная жизнь, и не надо её усложнять… пожалуйста…

— Поняла, — Ариум вздохнула так тяжело, что Финн почувствовал себя виноватым. — Окей, тебе нужна приватность, и чтобы тебя никто не трогал… давай, забирай свою приватность, — и она удалилась — Финну оставалось только проводить её жалобно-виноватым взглядом: мол, что я такого сделал-то? Юноша постоял немного, подошёл к своему «боксу» между двумя перегородками, посмотрел на Алестру — она всё ещё говорила по телефону — и решил поговорить с учёными, пересказав им то, что он сегодня узнал от Алестры о её планете. Учёные выслушали его заинтересованно, делая записи, — хотя кое-что из того, что рассказывал им Финн, им было уже известно — а затем попросили молодого инженера позвать саму Алестру, чтобы получить информацию из первых рук, не через испорченный телефон. Что Финн и сделал — когда он вернулся в свой «бокс», Алестра уже закончила разговаривать по телефону и, увидев парня, вскочила ему навстречу и бросилась ему на шею, прижимаясь к нему.

— Всё, я свободна — пошли трахаться? — прошептала она, обдавая покрасневшего парня жарким дыханием.

— Прямо сейчас??? — Финн замешкался, но почти машинально обнял девушку в ответ. — Слушай… если тебе не трудно… там наши учёные с тобой поговорить хотят… но если ты прямо очень-очень сильно хочешь, то можно и потом… наверное?..

— Ох… — разочарованно вздохнула девушка, с неохотой выпуская парня из объятий. — Ладно… надеюсь, это ненадолго… потому что если надолго, я потом трахну тебя ЖЁСТКО! — она рассмеялась и направилась к учёным. Финну оставалось только покраснеть и присесть на край своей кровати, стараясь не смотреть на Теппо и Михаэля.

— Крепись, парень — тебя скоро ждёт знакомство с родителями твоей девушки! — Теппо всё-таки не преминул подколоть своего товарища и рассмеялся.

— В… в смысле??? — Финн поднял вспыхнувшее лицо.

— Она про тебя рассказывала своим родителям! — с широкой ухмылкой объяснил Теппо. — Сказала, что нашла тут себе парня и живёт у него, расписывала, какой ты замечательный… в постели и не только, — Финн готов был сгореть от стыда, — ну, умолчала, конечно, о том, что ты инопланетянин.

— Понятно… — буркнул Финн.

— Теппо, а ты не сплетничай, — раздался с верхней полки голос Михаэля.

— Да чего я, я не всерьёз, я так просто стебусь… — безопасник постарался убрать с лица широкую ухмылку.

— Тем более, что познакомить меня со своими родителями Алестра… физически не сможет, — криво усмехнулся Финн. — Мне руководство экспедиции не разрешит.

— Это верно, — засмеялся Теппо. Все трое замолчали, Финн пытался прислушиваться к долетавшим до него отзвукам разговора Алестры с учёными — её о чём-то спрашивали, Финн почти не мог расслышать вопросов, зато слышал, что Алестра отвечает очень эмоционально. Потом она что-то спросила — кажется, то же самое, о чём она спрашивала его самого: «зачем вы к нам прилетели?» — и ей подробно и обстоятельно отвечали, а она слушала, только время от времени задавая какие-то уточняющие вопросы. Наконец, разговор с учёными завершился, и Алестра быстрым шагом направилась к себе обратно — было видно, что девушку переполняют эмоции… вот только какие? Впрочем, Финн это быстро понял, как только девушка заговорила:

— Ты… (незнакомый глагол) им, о чём мы с тобой говорили?! — возмущённо-обвиняюще выкрикнула она, остановившись перед Финном и указывая на него пальцем. Юноша испуганно замер — ну, да, он пересказывал разговоры со своей девушкой учёным, но…

— Я… я не передавал им никакой личной информации о тебе! — быстро ответил он. Он ведь действительно не делился своими подозрениями, что у Алестры мог быть опыт инцеста… но говорить это сейчас вслух, при Теппо и Михаэле, когда его могут услышать и в соседних боксах, было не лучшей идеей… может быть, потом…

— Что у вас стряслось? — встрепенулся Михаэль, приподнимаясь на своей верхней кровати, — похоже, назревал конфликт, и стоило вмешаться.

— Он… пересказывал учёным то, о чём мы с ним говорили! — Алестра обернулась к мужчине, явно рассчитывая на его поддержку.

— Да, я это сделал, я пересказывал им то, что ты говорила о своей планете, но потому, что они учёные, им нужно это знать! — попытался оправдаться Финн.

— Вообще, да, — поддержал младшего коллегу Михаэль. — Нашим учёным нужна информация о твоей планете, чем больше они о ней узнают, из любого источника, тем лучше… тем лучше они смогут понять вас и избежать каких-нибудь… неприятных происшествий в будущем.

— Да, — встрял Теппо, — чтобы не вышло, как с какими-нибудь таукитянами: мы думали, они такие же, как мы, у них есть мужчины и женщины — а на самом деле у их мужчин, то есть саев, влагалище вместо члена, а у женщин, айк, наоборот! — он засмеялся, Финн тоже улыбнулся, и Алестра тоже не удержалась от смешка. — И они, конечно, думали о нас аналогично! — кажется, безопаснику удалось разрядить обстановку, однако затем Алестра перестала улыбаться и уставилась на Финна обиженным взглядом.

— Ты… ты меня вообще любишь? — её голос звучал так, будто она готова была вот-вот расплакаться. — Или я для тебя просто… источник информации о моей планете? — вместо ответа Финн поспешно встал и обнял девушку — в первый миг она попыталась отстраниться от него, но он крепко прижал её к себе.

— Конечно, люблю! — ответил он. — Ты красивая… мне очень интересно с тобой… ты много знаешь о своей планете, много путешествовала по ней, и… — он смутился — широко улыбавшийся Теппо и Михаэль были рядом и слышали его разговор — но, понизив голос, Финн шёпотом закончил фразу: — мне очень нравится… секс с тобой… — Алестра издала короткий смешок и обняла его в ответ. Какое облегчение — кажется, она поняла его, она больше не обижается на него!

— Я тоже тебя люблю, — проговорила она, слабо улыбнувшись. — И мне тоже нравится секс с тобой… пойдём потрахаемся? — её улыбка стала шире, Теппо расхохотался в голос, Финн покраснел, но поцеловал девушку в ответ.

— Пойдём, — шепнул он (сколько в этом «пойдём» было искренней жажды секса, а сколько — желания убраться от слушающего их разговор и ржущего безопасника?), и они оба поспешили к шлюзу. И вновь они бросились друг к другу в объятья, едва за ними закрылась внутренняя дверь, затем поспешили к «будке для секса», когда открылась наружная, закрыли дверь будки за собой и снова принялись обниматься и целоваться, срывая друг с друга одежду. Они вдвоём упали на кровать — на этот раз Финн был сверху, и он ласкал стонущую и извивающуюся под ним от страсти девушку, ласкал её пальцами, языком, губами, ласкал каждую чувствительную точку её тела, а она извивалась под ним, задыхаясь от страсти, крича сперва «Да! Ещё!», а потом «Хватит, я не могу уже, трахни меня, трахни!». И Финн выполнил её желание — он вошёл в неё, он принялся двигаться в ней, а она кричала от страсти, выгибаясь под ним всем телом и подмахивая ему. И снова Алестра кончила первой, а Финн продолжал трахать её, пока не кончил сам, и упал рядом с ней со счастливой улыбкой на лице, Алестра, улыбаясь, обняла его, и они поцеловались.

— Может быть, заночуем тут? — проговорила она, улыбаясь парню. — У тебя же нет никаких срочных дел до утра?

— Эээ… — Финн смущённо рассмеялся. Вообще-то он был не против, но… — А нам разрешат? — он смутился сильнее, представив себе, как он спрашивает у Леона или у Сона «разрешите мне переночевать у моей девушки?»… венерианец — руководитель группы-то отнесётся к этому спокойно, а вот Сон закатит глаза и буркнет, что его не готовили к тому, чтобы выписывать своим подчинённым разрешение на секс. — Да и… тут нет туалета… если нам понадобится в туалет ночью, нам придётся идти через шлюз… делать «это» снаружи нам не разрешат.

— Ох, да, точно… — вздохнула Алестра. — Но мы можем ещё побыть здесь, верно? — она улыбнулась, Финн улыбнулся ей в ответ, и они снова поцеловались.

И они ещё час или два пролежали рядом друг с другом, обнимаясь, и ещё раз предались любви, пока снаружи не стемнело окончательно — тогда они с неохотой вылезли из кровати, оделись и поспешили обратно во времянку, где Теппо не преминул встретить их репликой «А мы уж думали, вы там заночуете!» — на что Финн честно ответил: «Если бы там был туалет и душевая, заночевали бы». (Конечно, построить рядом с будкой туалет и душевую было бы невозможно — для этого нужна была бы собственная система очистки воды и утилизации отходов жизнедеятельности). Засыпавшему на верхней кровати Финну снова казалось, что Алестра тихо мастурбирует под одеялом на нижней кровати… какие же у неё неутолимые сексуальные аппетиты??? Сколько раз у них сегодня был секс — два, пять… девять или даже десять??? Чёрт, он вообще не думал, что способен на такие секс-марафоны! И это всего второй день течки — то ли ещё будет…

Утром следующего дня руководитель группы сообщил обитателям лагеря, что сегодня, в четыре часа утра (сутки на Эарсии состояли из 24 «часов», каждый по 40 «минут», каждая по 100 «секунд», но последние были примерно на одну десятую короче земных, и отсчёт суток вёлся не с полуночи, а с восхода солнца) в Джали начнутся мероприятия, посвящённые началу сезона течки, и все желающие могут присоединиться к просмотру телетрансляции мероприятий. Финн подумал, что много ему увидеть не удастся — Алестра наверняка возбудится и потащит его трахаться — но… да, ему было интересно хоть одним глазком посмотреть на праздник начала сезона течки. Но до того, как большая часть обитателей лагеря собралась в общей комнате перед проектором, Финн успел, после завтрака вместе с остальными членами группы, вместе с Алестрой сбежать в их «будку для секса», с удовольствием потрахаться с горячей рыжей хамалькой — на этот раз сверху был он, и снова Алестра извивалась под ним, сходя с ума от его ласк и умоляя своего любовника трахнуть её, пока он не выполнил её желание, — а потом… а потом, вернувшись во времянку, улучив момент, Финн решил поговорить с Ариум.

— Ариум… можно тебя на пару слов? Извини, если я… вчера был с тобой слишком груб… — молодой землянин замялся.

— Ничего, я понимаю, — отмахнулась, грустно улыбнувшись, сирианка.

— Скажи… — Финн запнулся, но всё-таки решил договорить до конца: — ты ведь… делала это не потому, что я тебе нравлюсь?

Сирианка удивлённо вскинула брови, её губы тронула слабая улыбка, но тут же пропала.

— Финн, — Ариум поморщилась, — у тебя… и без того сложная личная жизнь, я не хочу её тебе усложнять, тебе это не надо, — она почти дословно повторила ему его же вчерашние слова. «И как это понимать???» — подумал Финн. Она не сказала «да»… но она и не сказала «нет»… а значит…

— Я тебя, что, френдзоню? — юноша улыбнулся, виновато и грустно. Неужели он и правда нравится Ариум??? И что ему тогда делать???

— Ну… — сирианка криво усмехнулась, но сказала, кажется, не то, что собиралась изначально. — Финн, оно тебе надо?

— Наверное… нет, — тяжело вздохнул молодой землянин. — Прости, что… что я… так себя с тобой веду, просто… — снова вздох. — Ты хороший человек, хороший товарищ и… в общем, давай останемся друзьями? — и снова вздох.

— Хорошо, — Ариум грустно улыбнулась в ответ. — Давай останемся друзьями.

После разговора с Ариум Финн чувствовал себя подавленно: значит, он всё это время нравился Ариум, не замечая этого в упор??? И что ему теперь с этим знанием делать? Нет, он всё-таки любит, больше любит Алестру, и… и, наверное, просто как ему повезло, что Ариум не стала пытаться добиться его любыми средствами, верно? Но он всё ещё чувствовал себя подавленным… и это не укрылось от внимания Алестры.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросила она его. — Ты говорил со своей сирианкой? Что она тебе сказала?

— Ага, — тяжело вздохнул Финн. — Ты была правда, а я слепой дурак: я и правда ей нравлюсь. И… мне пришлось сказать ей, что лучше нам остаться друзьями.

— И… что она ответила? — осторожно спросила Алестра.

— Она… согласилась остаться друзьями.

— Хорошо… — Алестра слабо улыбнулась, но тут же наморщила лоб. — А тогда что тебя (незнакомый глагол), если всё хорошо? Она тебе… нравится или нет?

— Я… предпочитаю девушек без членов, — Финн натянуто улыбнулся, Алестра коротко рассмеялась. — Просто… не знаю… я к ней хорошо отношусь, и мне неприятно, что я её… расстраиваю.

— Можешь пригласить её к нам на тройничок, — широко улыбнулась Алестра — Финн рассмеялся в ответ.

— Ну, я всё-таки предпочитаю девушек без членов, — повторил он.

— То есть вам, облачникам, всё-таки не всё равно, у кого член, а у кого нет? — полюбопытствовала Алестра.

— Ну… да… мы предпочитаем заводить отношения с людьми своей расы… или с теми, кто похож на нашу расу… как земляне и эарсийцы, например… — тут Финн бросил взгляд на ухмылявшегося до ушей Теппо, сидевшего напротив и с интересом слушавшего разговор, и приумолк.

Потом было небольшое обсуждение того, как люди Облака относятся к романтическим отношениям с людьми других рас и полов, не существующих у их собственной расы, — Теппо ухмылялся, пытаясь скрыть смущение и уклоняясь от ответов на вопросы о его сексуальных отношениях с сирианками из числа членов группы. А потом обитателей лагеря позвали на просмотр местного телевидения, они закрыли окна жалюзи, расположились перед большим экраном и включили проектор — на экране появилась одна из, вероятно, центральных улиц джалийской столицы, ведущая к пышному высокому храму. Проезжую часть от тротуара отделяли ограждения, за которыми стояли упакованные с головы до ног в броню солдаты или полицейские со щитами из прозрачного материала в руках, а перед ограждениями толпились люди, некоторые полураздетые или совершенно голые, некоторые, не дожидаясь начала шествия, бросались друг другу в объятья и безо всякого стеснения совокуплялись прямо посреди улицы, как животные, несколько мужчин хватали стоявших у ограждения женщин, пристраивались к ним сзади и трахали их. Финн чувствовал сильнейший испанский стыд от этого зрелища, а вот Алестра, наоборот, возбуждалась, судя по тому, как она прижималась к нему, блуждая руками по его телу и забираясь под его одежду, обдавая его жарким дыханием и облизывая его ухо, шею, лицо. Что-то говорил диктор, пока летающие дроны-операторы снимали происходящее — судя по углу, под которым велась съёмка, это были именно какие-то летающие устройства. Наконец, по улице двинулась, охраняемая военными со щитами, автоплатформа, и толпа взорвалась восторженными, ликующими криками и визгами, запрыгала, замахала руками, кто-то бросился друг к другу в объятья, а кто-то бросился на ограждения. На платформе стояли несколько мужчин и женщин, полураздетых — но большинство из них не были ни молодыми, ни красивыми — но с богатыми золотыми украшениями, кажется, окуривавших стоявшую по обе стороны от дороги толпу благовониями, опрыскивавшими водой и осыпавшими… чем-то, каким-то, кажется, порошком. Люди восторженно кричали, тянули к жрецам руки, кто-то пытался перелезть через ограждения, но полицейские оттесняли их ударами дубинок.

— Рейсса Алестра! Что делают эти… жрецы? — заинтересованно спросил кто-то из учёных Алестру. Хамальке пришлось, с неохотой прекратив свои ласки (Финн покраснел — ведь теперь все смотрели на Алестру, а значит, и на него тоже… но, по крайней мере, Алестра не пыталась трахнуть его у всех на виду), попытаться объяснить учёным действия жрецов, но для этого пришлось объяснять значения новых для них слов… кажется, порошок, которым осыпали толпу, был специально приготовленной мукой. На экране тем временем за первой платформой поехала вторая, с ярко разодетым оркестром, игравшим на каких-то незнакомых землянину инструментах, за ней третья, с полуголыми танцовщицами и танцовщиками, исполнявшими возле ярко раскрашенных шестов какие-то танцы, Финну больше напоминавшие стриптиз, только без раздевания (хотя одежды на танцующих и так было немного)… не сразу до него дошло, что шесты нужны для того, чтобы танцующие не теряли равновесия во время движения платформы.

— А эти танцовщики — это жрецы или… кто они по профессии? — учёные, у которых интерес к происходящему был исключительно профессиональный, продолжали донимать Алестру вопросами.

— Ну, э, это обычные люди, просто во время праздника (незнакомое Финну слово) они исполняют ритуальные танцы… большую часть года они просто там работают, а во время течки они танцуют эти танцы, — попыталась объяснить инопланетянам Алестра. — Конечно, для этого нужно, чтобы жрецы (название религии или божества, которое Финн не расслышал) разрешили участвовать в празднике, для этого нужно быть верующим человеком, посещать богослужения в храмах, изучать эти ритуальные танцы… это довольно почётно, да!

Тем временем на экране толпа взорвалась новыми восторженными криками, что-то эмоционально и громко говорил диктор, будто пытаясь перекричать толпу, — на улице показалась ещё одна платформа, огромная, с огромным ярко раскрашенным идолом божества… с не менее огромным, ярко расписанным эрегированным членом. Возле платформы вышагивали солдаты со щитами, на платформе, рядом с идолом, стояли жрецы и, улыбаясь, делали какие-то благословляющие жесты направо и налево, в сторону зрителей. Толпа пришла в буквальное неистовство — люди бросились на ограждения, залезая на них, солдаты сомкнули щиты и заработали дубинками, пытаясь оттеснить людей, кто-то падал, кто-то хватал подручные предметы и бросался с ними на солдат или швырял предметами в солдат. Началась настоящая драка, безумная, стенка на стенку — а диктор словно не замечал этого, он комментировал только то, как появилась ещё одна платформа, с не менее огромным расписным идолом какой-то богини с менее гипертрофированными женскими половыми признаками.

— Психология толпы… психология толпы плюс течка… — послышался напряжённый голос доктора Канимото.

— Собирать вместе столько людей в течке и дать эффектам психологии толпы проявиться… — поддержал его Уваров, один из психологов группы. — Рейсса Алестра, я ведь правильно понимаю, что… такое происходит во время течки каждый год?

— Ну… да! — Финн ощутил напряжение девушки, будто ей самой не слишком нравились эти обычаи её сопланетян, — поддавшись порыву, он обнял её, пытаясь поддержать. — Каждый год… во время течки… все считают, что это норма… ну, вот поэтому у нас, в Дорне, почти нет подобных шествий, мы течку предпочитаем встречать у себя дома в кругу семьи!

— Угу, дело семейное… — пробормотал, ухмыльнувшись, Теппо — Финн покраснел при этих словах, ему снова вспомнилась его догадка насчёт опыта инцеста у Алестры.

— И много людей гибнет во время течки? — нахмурился Леон.

— Много! — вздохнула Алестра. — Во время течки никто не считает… точнее, когда течка, СМИ предпочитают на таких вещах не фиксироваться, чтобы, ну, люди не сходили с ума ещё сильнее. Да и потом… ну, просто публикуют статистику: погибших от таких-то причин — столько-то, убитых в результате (незнакомое слово) — столько-то, самоубийц — столько-то… тихо, без шума, одни сухие цифры.

— Уй! — Финн вздрогнул: на экране в этот самый момент какой-то голый мужчина, сумевший перелезть через ограждение, подбежал к платформе с идолом, но получил удар дубинкой, упал, и… колёса платформы проехались по его руке. За общим гвалтом не было слышно криков изувеченного мужчины, но было видно, как он, схватившись за раздавленную руку, пытается отползти от платформы — прямо под ноги солдат, которые, не глядя на него, топтали его тяжёлыми сапогами, обиваясь от лезущих через ограду людей.

— Ни хрена ж себе… — послышался голос кого-то из молодёжи.

— А ведь это… объяснимо и логично, — нахмурившись, проговорил доктор Надер. — Во время течки эарсийцы не могут… почти не могут контролировать своё размножение. И большое количество рождений компенсируется большим количеством смертей во время течки. И если я правильно полагаю, что мужчин во время течки гибнет больше, это объясняет распространённость многожёнства во многих странах Эарсии. Мои предположения верны, рейсса Алестра?

Короткая пауза, а затем Алестра тихо ответила:

— Да… всё так. Мы размножаемся как (незнакомое слово), во время течки мы трахаемся (другое незнакомое слово), убиваем друг друга и убиваемся, засовывая головы куда не надо, — она помолчала секунду, а затем проговорила: — Вы не уничтожите нас из-за этого?

Учёные удивлённо переглянулись, кто-то из молодёжи нервно рассмеялся, а Финн обнял девушку и ответил ей:

— Никто не будет вас уничтожать! Верно? — он обернулся к руководителям группы, надеясь на их поддержку, а Алестра доверчиво прижалась к нему.

— Этот вопрос даже не обсуждается, я не понимаю, почему он вообще был озвучен! — ответил Леон. — У различных человеческих рас Облака есть свои недостатки, но мы верим, что ни один из них не делает ни одну из наших рас достойной уничтожения. У нас, землян, у геминианцев, у таукитян были свои недостатки, но мы их по большей части преодолели. К тому же, судя по вашей реакции… не всеми эарсийцами считается нормальным, что раз в год вы впадаете в безумие, гибнете и всё прочее?

— Большинством, — мрачно ответила Алестра. — Большинство считает, что это норма, и не знает, что можно иначе. Таких, как я, скорее меньшинство.

Учёные, нахмурившись, переглянулись, и Леон осторожно ответил:

— Я надеюсь… мы всё же надеемся, что этот недостаток вашей природы преодолим. Теперь, когда вы знаете, что МОЖНО иначе, вам достаточно захотеть, и вы сможете найти способ преодолеть его.

Алестра вздохнула и невесело улыбнулась.

— Если вы сможете… если вы сможете это прекратить… то встреча с вами будет самым лучшим, что случилось с нашей расой за всю её историю.

Финн не знал, что сказать, но крепко обнял девушку, пытаясь её поддержать, и плевать, что на них сейчас все смотрят. На экране тем временем по улице, уже за третьей платформой с таким же огромным идолом, ехали платформы с жертвами, предназначенными божествам: хлебом, плодами, скотом и прочим — всё больше зрителей напирало на ограждения, заставляя солдат оттеснять их ударами дубинок, — драка толпы с охранявшими мероприятие солдатами, казалось, вот-вот готова была перерасти в полноценные уличные беспорядки.