Глава 8 (1/2)

Гай сидел на краю кровати, голый, обхватив голову руками. Это было ужасной ошибкой. Он посмотрел через плечо на темноволосого чунина, спящего в постели — ниндзя песков по имени Джуро — и его нутро скрутило.

Они оба заранее договорились, что это будет временно; было непрактично иметь настоящие отношения с кем-то из другой деревни. И хотя ему могло сойти за шестнадцать, Джуро на самом деле был ближе к возрасту Гая. Тем не менее, Гай не мог избавиться от ощущения, что сделал что-то ужасное. Он использовал другого человека в глупой попытке изменить свои чувства. И в итоге все было зря. Он смог пройти через это, только думая о Ли.

Гай закрыл глаза и зарылся пальцами в волосы.

Джуро проснулся, зевнул и потянулся. Он взглянул в окно и поморщился.

— Я проспал. Нужно подготовиться... Мы должны вернуться в Суну к закату. — Он начал натягивать одежду. — Спасибо, —сказал он с улыбкой, — это было весело. Мы должны повторить в следующий раз, когда я приеду в Коноху.

Гай издал уклончивый звук, и Джуро остановился, глядя на него.

— Ты в порядке?

— Отлично. — Гай выдавил улыбку. — Это было... Да. Весело, я имею в виду. Спасибо.

Джуро склонил голову и нахмурился, но ничего не сказал. Он закончил одеваться и ушел. Гай еще некоторое время оставался в маленьком гостиничном номере, закрыв лицо руками. Затем медленно начал одеваться. Ли, вероятно, уже задавался вопросом, где он был все это время.

Глупо было думать, что секс с другим человеком что-то изменит. С другой стороны, подсознательно он все время знал, что это не сработает. Может быть, именно поэтому он выбрал секс без обязательств с ниндзя из другой деревни вместо того, чтобы вступить в настоящие отношения... которые, без сомнения, закончились бы катастрофой. Потому что он больше не мог бежать от правды. Он был влюблен в Ли. И это не собиралось меняться в ближайшее время.

• • • ₪ • • •</p>

Чунин бросил еще один обеспокоенный взгляд в окно, выходящее на улицу, затем попытался снова сосредоточиться на приготовлении завтрака.

Что-то пошло не так. Это был не первый раз, когда он просыпался в пустом доме — Гая вызывали на множество миссий А-ранга, и иногда он приходил глубокой ночью. Тем не менее, он обычно оставлял знак или записку, чтобы сообщить Ли, что ушел. Если миссия была длительной, на столе оставался клочок бумаги с датой отправления — зачастую единственной информацией, которую шиноби его ранга мог знать о более опасных миссиях.

Отсутствие записки может означать многое. Гаю могло не хватить времени, и это было бы поводом для беспокойства. Или это могла быть миссия слишком высокого ранга, чтобы позволить даже его способ сообщить о ней, что было бы еще большим поводом для беспокойства.

А может быть, это вообще не миссия. Но это не было похоже на Гая — провести ночь вне дома. Он никогда не делал этого за те четыре года, что Ли жил с ним. Чунин поджал губы и рассеянно продолжил, но его взгляд то и дело обращался к окну.

Гай подошел к квартире, остановился и глянул в окно. Он мог видеть Ли на кухне готовящим завтрак. Гай поднялся по лестнице к двери, глубоко вздохнул и остановился, собираясь с мыслями. ”Нормально”, — подумал он. ”Просто веди себя нормально”.

Он постучал в дверь, затем отпер ее и осторожно открыл.

— Доброе утро, Ли. — Он потянул носом, вдыхая запахи с кухни. — Приятно пахнет. Что ты готовишь?

— Да ничего особенного... Только рыба и рис, — ответил Ли. Напряжение, скопившееся в его плечах из-за отсутствия Гая, постепенно спало. — Нам обоим должно хватить.

Он не ждал возвращения Гая, но по рассеянности приготовил достаточно на двоих. Ли смотрел на рыбу, жарящуюся на сковороде, понимая, насколько был отвлечен, и надеялся, что она действительно съедобна.

– Уверен, что хватит.

В любом случае, Гай не был особенно голоден. Его живот скрутился тугим, гладким узлом; ему повезет, если он сможет хоть что-то удержать. Он положил на тарелку немного риса и рыбы и сел за стол, не в силах встретиться взглядом с Ли.

Я предал его.

Мысль не имела смысла — в конце концов, он и Ли не были парой, — но болезненное, кислое чувство вины все еще разъедало его изнутри. Да, спать с кем-то другим определенно было ошибкой. Но это также был его единственный реальный план излечить себя от влечения к Ли. Теперь, когда это не сработало, он не знал, что делать.

Он заставил себя съесть несколько кусочков рыбы.

— Вкусно, — сказал он, хотя вкуса не чувствовал. Во рту у него было так сухо, что рыба с тем же успехом могла быть опилками.

Ли слегка нахмурился, наблюдая, как Гай ковыряется в еде. Он осторожно откусил кусочек. Получилось вполне сносно, если не считать того, что еда была немного пересолена. Гай никогда не был особенно разборчив в еде, и его сдержанность заставляла Ли беспокоиться.

— Все в порядке, Гай-сенсей?

— Все хорошо, Ли.

Конечно, не все, но он не мог сказать Ли, что он сделал. Однако он не был уверен, что сможет солгать — Ли понял бы. Оставалось лишь надеяться, что Ли не спросит его, что он делал всю ночь.

Чувствуя необходимость дать какое-то объяснение своему поведению, он добавил:

— Просто немного отвлекся. Я мало спал прошлой ночью. — Гай прикусил язык. Для Ли было бы вполне естественно спросить, почему он мало спал.

В глазах Ли мелькнуло беспокойство.

— Миссия прошла нормально?

Гай колебался. Конечно, подумал он. Ли предполагал, что он на задании... а почему бы и нет? Ли бы даже не пришло в голову задуматься, спал ли Гай с кем-то. Гай просто не делал таких вещей.

— Все прошло хорошо, — деревянным голосом сказал Гай.

Брови Ли слегка нахмурились. Это было непохоже на Гая. Обычно даже на самых сложных миссиях он все еще был бы полон энергии.

— Вы были ранены?

— Нет. — Гай гонял рис по тарелке, опустив взгляд. — Все сложно. — Он прочистил горло. — Извини. Я не могу об этом говорить.

По крайней мере, это было правдой. Вроде того. Он ненавидел скрывать что-то от Ли, но знал, что правда только навредит ему. Он заставил себя улыбнуться.

— Хочешь пробежаться после завтрака?

Беспокойство задержалось во взгляде Ли. Нередко шиноби не могли рассказать о деталях миссии, но что-то явно пошло не так. Это заставило Ли почувствовать себя странно бессильным. Он не знал, как утешить Гая, а тот ясно дал понять, что не хочет, чтобы Ли задавал слишком много вопросов. Чунин возился с едой, аппетит пропал.

— Может, вам стоит отдохнуть?

Гай покачал головой.

— Я в порядке, правда. — Он доел свой завтрак и отнес тарелку к раковине. — Мне просто нужен свежий воздух. Утренняя пробежка всегда прочищает голову. — Он сделал паузу. — Извини, если я побеспокоил тебя, Ли.

— Пожалуйста, не тревожтесь об этом, Гай-сенсей, — сказал Ли. Он помог Гаю убрать со стола. Время от времени он искоса бросал взгляд на своего учителя. Гай выглядел… изможденным. Измученным. Ли слегка покачал головой, чтобы развеять эти мысли. После утренней пробежки все выглядело бы яснее. Так было всегда.

Они вышли из квартиры и молча побежали вместе. Обычно молчание между ними было приятным. Сегодня утром оно было пронизано напряжением. В большинстве случаев они тренировались намного дольше, но после нескольких сотен кругов они развернулись и направились к квартире.

На обратном пути Гай заметил идущую к ним Анко. Он напрягся. Она была в баре прошлой ночью, когда он уходил с Джуро. Теперь она расплылась в широкой улыбке и помахала ему.

— Доброе утро, Гай!

Он заставил себя улыбнуться и поднял руку, чтобы помахать в ответ.

— Э... доброе утро...

— Я видела Джуро сегодня утром, как раз перед тем, как он покинул деревню. Похоже, вы хорошо провели время прошлой ночью. — Она засмеялась. — Удивлена, что ты так рано ушел. Я думала, ты еще в постели!

Глаза Ли расширились, и он с тревогой посмотрел на Гая. Выражение лица его учителя было неловким, как будто Анко упомянула что-то, о чем он предпочел бы не думать. Чунин сглотнул и посмотрел на женщину, которая игриво ухмылялась.

— Гай-сенсей?

— Э... ну... — Гай переступил с ноги на ногу, а его лицо становилось все краснее и краснее. Сказать, что ничего не произошло, было бы откровенной ложью, которую легко было бы разоблачить. Но он также не хотел подтверждать это. Он потер затылок, подбирая слова.

Анко взглянула на Ли, казалось, поняла источник беспокойства Гая и — в редком проявлении такта — сказала:

— Ну, увидимся, — и, посмеиваясь, прошла мимо них. Гай остановился, его спина и плечи напряглись, когда она завернула за угол и исчезла. Она, наверное, просто подумала, что он стесняется говорить о сексе перед своим учеником. Разумеется, она не понимала всей серьезности того, что сейчас произошло.

— Я… вы… — пробормотал Ли, затем замолчал, не зная, что собирался сказать. Он сглотнул, глядя на лицо своего учителя, ища в нем признаки отрицания. Он не нашел ни одного. Глаза Ли скользнули вниз, сосредоточившись на земле, и он судорожно вздохнул.

Так вот где был Гай.

Гай смотрел в пространство. Он хотел сказать Ли, что между ним и Джуро ничего нет, что это была ошибка, что это ничего не значит. Но он знал, что все, что он скажет, может сделать только хуже. Вместо этого он просто продолжил идти к их квартире.

Он не должен так себя чувствовать. Ли знал это. У него не было причин чувствовать себя ревнивым или преданным. Гай сказал ему много лет назад, что, в конце концов, он не относится к нему так. Ему… ему повезло, что Гай вообще позволил ему вернуться. Ему повезло, что Гай-сенсей все еще был его учителем.

Он не должен... он абсолютно не должен так себя чувствовать. Это имело смысл, что… что Гай-сенсей… он был взрослым, конечно, он… глупо было думать, что он этого не делает, просто потому… потому что…

Зрение Ли затуманилось, и слезы потекли по его лицу, падая в грязь. Конечно, у Гай-сенсея был кто-то. Он должен был… он действительно должен был ожидать этого.

В конце концов чунин повернулся, направляясь обратно к тренировочному полю. Он не сводил глаз со своих ног, пока двигался, избегая любопытных взглядов жителей деревни. Ему нужно было тренироваться, вот и все. После того, как он потренируется, все обретет смысл. Так было всегда.

Гай остановился, наблюдая, как Ли уходит от него. Его сердце сжалось от боли. Ему хотелось побежать за Ли, обнять его и сказать, что он тот, кого любит Гай, тот, кого он хочет — его и никого другого. Он остановил себя. Лучше отпустить Ли, сказал он себе. Может быть, им обоим просто нужно было немного побыть наедине.

Он вернулся в квартиру. Следующие несколько часов прошли в тумане. Он не был уверен, как он их потратил. Может быть, он все время ходил бесцельно. Может быть, он просто сел на кровать. Он не мог просто сидеть в квартире и пошел гулять по деревне, потом вернулся. Ли все еще не было.

Гай начал волноваться. Он подождал еще полчаса и пошел на тренировочное поле.

Там царил полный беспорядок. Три манекена были уничтожены, и Ли усердно работал над четвертым. Его утяжелители были брошены в воронке на другой стороне поля — он снял их где-то в первый час, когда понял, что его силы недостаточно. В глазах Ли была странная остекленелость, которая свидетельствовала о полной концентрации. Он не хотел думать. Он не мог думать, потому это было бы слишком больно.

Вероятно, он мог быть укротить свои мысли, если бы просто тренировался усерднее.

Ли ударил ногой по тренировочному манекену. Сначала он выполнял более сложные комбинации, но это требовало слишком много раздумий. Ему нужна была боль, нацеленная концентрация и блаженное облегчение забвения.