Глава 4 (2/2)

Ты обещал, что не уйдешь. Ты поклялся, что не отвернешься от меня.

Глубоко внутри Ли доверял Гаю. Даже когда он был уверен, что Гай заставит его уйти, на каком-то уровне это доверие оставалось неизменным.

Гай-сенсей всегда держит свои обещания, возмутилась часть разума Ли. Он задавался вопросом, насколько плохим человеком он был, что Гай-сенсей отказался от своего слова. Ли мысленно встряхнулся от этой мысли. Думать плохо о Гае из-за этого, даже мимоходом, означало предать все, что Гай сделал для него. Он знал, что Гай-сенсей больше не захочет его видеть.

Ли судорожно вздохнул, затем прочистил горло. Гай обернулся на звук, и Ли заколебался, так много слов вертелось у него на языке.

Вместо того, чтобы говорить что-либо из них, он поклонился так низко, как только мог.

— Спасибо, что позволили мне жить с вами, Гай-сенсей, — прошептал он.

Гай посмотрел на эту склоненную голову, на эти худые сгорбленные плечи. Его горло сжалось, и ему захотелось обнять Ли. Он не мог этого сделать. И снова он строго сказал себе, что должен.

— Спасибо, Ли. За то, что живешь со мной. Я… я наслаждался временем, которое мы проводили вместе.

Слова получились слишком жесткими и формальными. Правда заключалась в том, что эти несколько мимолетных месяцев, которые он провел с Ли в своей квартире, были самыми счастливыми в его жизни, что присутствие Ли здесь было для него постоянным источником утешения и радости... но упоминание о глубине этих чувств сейчас только усугубит ситуацию. Он сделал паузу.

— Не хочешь позавтракать со мной перед уходом?

— Я не думаю, что смогу что-нибудь съесть, — тихо сказал Ли.

Гай встретился с ним взглядом впервые с тех пор, как сказал ему уйти, и так много всего отражалось в этих темных глазах. Грусть. Одиночество. Предательство. А под всем этим — глубокая, непреходящая любовь, уязвленная, но все еще живая.

Гай кивнул. Он не мог смотреть в эти глаза. Он отвел взгляд, чувствуя себя трусом и предателем. Он знал, что поступает правильно. Но все же стыд прожигал его до глубины души.

О, мой Ли. Мой дорогой Ли, если бы ты знал, как мне больно отсылать тебя...

Гай заставил себя посмотреть на него.

— Увидимся сегодня днем ​​на тренировке. Хорошо? — Он попытался улыбнуться.

— Да, сенсей, — прошептал Ли. Его глаза задержались на лице Гая, но в них не было никакой надежды. Он знал, что Гай не остановит его — он не передумает. Он судорожно вздохнул и облизал губы.

— Мне очень жаль, Гай-сенсей. Я надеюсь, что однажды вы простите меня за то, что

я это чувствую.

Грудь Гая сжалась, и он закрыл глаза, чтобы не дать пролиться слезам. Он прижал ладони к векам, пытаясь взять себя в руки, но это было безнадежным делом. Он развернулся и ударил кулаком по стене с такой силой, что штукатурка треснула.

— Черт возьми, Ли, это не так! Я не отсылаю тебя, потому что хочу! — Он повернулся к Ли, тяжело дыша. — Я хочу, чтобы ты был здесь со мной, рядом со мной. Я хочу этого больше всего на свете. Но я не могу. Ты не знаешь, какой я на самом деле, Ли… Какой я эгоистичный, какой слабый... Если я оставлю тебя при себе, это уничтожит тебя. Я должен сделать это. Ради тебя. Разве ты не понимаешь?

Он судорожно вздохнул, пытаясь взять себя в руки. Боже, он не был в порядке. Саке определенно следует избегать в будущем.

— Прости.

Ли долго смотрел, слегка приоткрыв рот. Он никогда раньше не видел Гая таким. Гай-сенсей всегда был спокоен, всегда контролировал себя. Он никогда не был таким. Взгляд Ли переместился на трещину в штукатурке, затем снова на учителя.

Он помедлил, затем шагнул вперед. Гай не поднял головы. Он обнял учителя за талию, не обращая внимания на то, как напряглось тело Гая, и прижался щекой к его груди. Он слышал, как трепещет под ухом сердце, словно птица, отчаянно пытающаяся вырваться из клетки.

— Пожалуйста, не говорите так о себе, Гай-сенсей. Вы не эгоистичны и не слабы. Вы храбрый, добрый и сильный. Самый сильный человек, которого я когда-либо встречал.

— Ли…

Его голос сорвался. Не в силах сопротивляться, он привлек Ли ближе и обнял его в ответ. Было так приятно держать его. Так хорошо.

Руки Гая сжались вокруг него, и он прижался щекой к мягким темным волосам. Затем, хотя для этого потребовалась вся его сила воли, он заставил себя отпустить и сделал шаг назад.

— Пожалуйста, поверь мне, — прошептал он, — ты ни в чем не виноват. Но я должен это сделать.

— Я не понимаю, сенсей. Вы говорите, что делаете это для меня, но… — Ли замолчал и посмотрел вниз. В тот краткий миг, когда Гай обнял его в ответ, он подумал… но нет. — Я хочу быть с вами, — прошептал он.

Гай глубоко вздохнул, пытаясь придумать, как объяснить это, не причиняя Ли еще большей боли.

— Эти чувства, которые ты испытываешь ко мне… ты знаешь, что из них ничего не выйдет, — сказал он тихо, опустив взгляд. —Я люблю тебя. Но я не могу разделить с тобой такую ​​любовь. Если ты останешься здесь, со мной, твои чувства не изменятся — Он нежно положил руку на плечо Ли. — Я хочу, чтобы у тебя была нормальная, счастливая жизнь. Я хочу, чтобы у тебя была возможность поделиться своей любовью с кем-то, кто сможет ответить на твои чувства, с кем ты сможешь общаться на равных. Я знаю, что тебе сейчас трудно поверить, но разлука со мной сделает тебя счастливее в долгосрочной перспективе. Вот почему я это делаю. Я не наказываю тебя ни за что. Ты не сделал ничего плохого. Это я. Я использовал тебя, чтобы заполнить пустоту в себе, Ли... и я поступил неправильно. Ты заслуживаешь собственной жизни.

— Но я хочу быть с вами, — запротестовал Ли. — Я знаю, что вы не любите меня таким образом, Гай-сенсей. Я не прошу вас об этом. Все, чего я хочу, это быть рядом с вами. Пожалуйста, Гай-сенсей. Не отсылайте меня. Пожалуйста…

Гай закрыл глаза от боли. Он не хотел ничего, кроме как поддаться этим отчаянным мольбам, чтобы удержать Ли рядом с собой. Но он не мог.

Он открыл глаза и собрался с духом. Он должен был быть сильным. Он знал, что это к лучшему, даже если Ли не мог понять этого прямо сейчас.

— Хватит, — твердо сказал он. — Я принял решение.

Генин вздрогнул, будто его ударили. Его худые плечи задрожали, и он сделал нетвердый шаг назад, потом еще один. Его трясло, когда он поднял спортивную сумку и прижал ее к груди в бессознательном поиске утешения и защиты.

Гай-сенсей отослал его. Зрение Ли помутилось, и он смутно осознал, что тепло на его щеках было слезами, но это не казалось важным. Гай-сенсей отослал его.

— Ты обещал, — прошептал Ли. И в этот момент его инстинктивная вера в Гая — его вера в то, что Гай никогда не откажется от своего слова, что Гаю всегда можно доверять, что на Гая можно положиться — рухнула. Не сказав больше ни слова, он ушел.