Свидание третье ( последнее ) (1/2)
Прохладный вечер, лёгкий бриз, что протянулся вдоль набережной Невы; тихие и незначительные разговоры, тёплые соприкосновения рук, переходящие в крепкие сплетения пальцев.
Медленным шагом, пиная кучи листьев, Фёдор и Тацухико прогуливались по ветреным берегам Невы, засматриваясь на серебристую рябь огромной реки.
Сегодня, после несколько тяжелого дня, Достоевский вновь вытащил альбиноса на прогулку, дабы помочь прогнать усталость и наконец-то расслабиться.
Но по порядку.
Вчерашним поздним вечером, почти ночью, оба вернулись домой к Фёдору, успев это сделать за секунду до начала ливня.
Достоевский категорически отказался отпускать Шибусаву куда-то в такую погоду, использовав все манипуляционные навыки, чтобы убедить своего ангела остаться с ним. И сделал это успешно.
Фёдор не хотел как то затрагивать тему их отношений друг к другу, и вообще пытался убедить себя, что «любовь не может образоваться за пару дней, это лишь байки влюбчивых девчонок» , но сердце, к сожалению (или счастью), кричало об обратном, и требовало ответной любви и близости. Ну а дальше все и закрутилось.
Чашка горячего чая, случайные прикосновения, сладкие поцелуи, помятая простынь и глухие стоны до полуночи.
А уже утром, когда Фёдор выпалил о том, что произошедшая близость была совершенно не случайностью, и с облегчением услышал ответные слова о внезапно возникшей любви, наконец-то смог расслабиться и отдаться манящему чувству бабочек в животе, очередной раз ощущая на обнажённой спине нежные касания ласковых рук.
Ну, а после того утра, кажется, запомнившегося на всю жизнь, Тацухико неожиданно забрал злополучный Симидзу, который успел настучать русскому по шее, заметив красные засосы на теле своего приятеля.
Потом, судя по ощущениям, прошла целая вечность. Брюнет успел обдумать все происходящие за последнее время события, смотря в одну точку в полу, видно, желая прожечь там дыру. И уже к вечеру Достоевский направился по заученному адресу, выжидать своего Шибусаву там.
Измерив шагами все ближайшие окрестности около арендованного дома и заучив каждую пылинку на его кирпичных стенах, он наконец-то дождался. Машина подъехала где-то через минут 40 после его прихода. С счастливой улыбкой русский чуть ли не прыгнул под колёса, желая поскорее выудить из машины своего любимого, и выть ему в плечо о печали долгого ожидания, чтобы тот, в свою очередь, привычно прижал его к себе и одарил беглым прикосновением губ его щёки. Что, собственно, и произошло.
Со стороны их встреча выглядела слегка комично. Они уже выглядели как семейная пара, прожившая в браке не мало лет. Хикэру, смотря на это, лишь покрутил пальцем у виска, и закатив глаза удалился в дом, не желая наблюдать театрально-постановочную драму. Достоевский только рыкнул ему вслед, продолжая собственнически прижимать японца к себе, с наслаждением чувствуя его умиротворённое дыхание и тихий смех.
Вновь наполнившись редкостным воодушевлением, Фёдор загорелся желанием провести этот вечер в компании любимого на побережье Невы. Услышав данное предложение Тацухико с величайшим удовольствием согласился, что ожидаемо.