Молись мне (2/2)

Сяо вдруг уколол стыд – один из Защитников Ли Шэ, и не может сделать несколько шагов. И пусть раньше он не получал таких серьезных ранений, всё равно! Унизительно, что ему нужна помощь в таком примитивном деле. Вдруг, тело Якса будто бы полегчало, его ноги теперь не так сильно тянулись к земле. Как будто кто-то гравитацию ослабил. Тело за спиной тоже делается легче, руки, обхватившие поперек груди, не настойчиво тянут вверх, к небу. К облакам.

– Попробуй ещё раз, я не дам тебе упасть.

Шёпот касается уха, обволакивает. От него как-то само собой получается не думая шагнуть. Неожиданно легко. Ещё раз. И ещё. Наверное, это особая магия Архонтов – заставлять подчиняться себе любим способом, даже самым странным.

Сяо всё шагал и шагал вперёд, отталкивался от камней, взлетал ненадолго, и снова погружался босыми ногами в траву. Оттолкнуться и вновь ненадолго взлететь в небо стало вдруг очень легко, он даже не понял, как пару минут назад мог валяться на земле в страшной агонии. Рваной раны на груди будто вовсе никогда и не было; Якса чувствовал себя птичьим пером на руке ветряного божества. Барбатос за его спиной поддерживал, защищал, помогал ветром. Он не говорил ни слова, но дыхание его оседало на шее, отчего делалось как-то по-странному волнительно и одновременно успокаивающе.

Огромное небо раскинулось над долиной синим полотном и укутало их двоих, точно никого больше в мире не было. Облака куда-то исчезли, на их месте появилась бездонная синева, на горизонте же рассеивался последний туман, несущий в себе влагу ушедшей ночи. Солнце осветило почерневшее от крови губы воина, его аквамариновые глаза и кожу. Сяо почему-то захотелось обернуться и взглянуть как сейчас выглядит Барбатос в тех же восходящих лучах, однако он отдернул себя от этого. В голове должно было вспылить привычное слово «недопустимо», но почему-то этого не случилось, и даже не казалось, будто что-то не так. Он ощущал себя приятно опустошенным, замершим в созерцании чуда. Чуда природы и чуда другого существа за спиной.

Каждый раз на пару мгновений утопая в густой траве, Сяо чувствовал как свежая роса холодила его грубые ступни. Впереди виднелась цель их пути: разливная серебряная река медленно несла свои воды ниже по течению, будто приглашая в свои мокрые утренние объятия. С каждым метром, который они пролетали вперёд, всё вокруг всё больше казалось ни то сказкой, ни то дивным сном.

– Почти на месте.

Тихо отозвался Барбатос за его спиной. Желание посмотреть на него усилилось, и раненный юноша пообещал себе, что обязательно сделает это когда они достигнут реки.

Водоём встретил их тихим и неторопливым журчанием. Вода переливалась отражённым солнцем, игралась с бликами и лучам вокруг. Сяо опустился в высокую мокрую траву, его тело всё ещё не отпускала волшебная воздушность. Почти секунда в секунду за спиной приземлился и Бог Ветров. Его руки мгновенно отпустили плечи Якс и это странным неудовлетворением сердце цапнуло.

Барбатос, перескочив в шуршащую траву, на ходу обернулся и задорно улыбнулся, крикнув:

– Пойдём!

Опять эти щенячьи глаза. Каждый раз, когда он выпускает на волю эти наивные весёлые глаза, Сяо не может оторвать взгляд.

Сяо смотрит на Брабатоса.

Сяо старается медленно вдумчиво вдохнуть. Выдохнуть. И сдохнуть наконец.

Сдохнуть, потому что так нельзя. Нельзя быть тем, от кого Сяо в непонятном трепете прибывает, с каждой секундой всё больше понимая, что происходит. Он спасает, защищает, говорит о мелочах, улыбается так, как ему ещё никто не улыбался. Он доверяет ему.

А сейчас воздух полон влаги и Бог Поэзии смотрит ровно и чисто. В его глазах нет никакого обмана, подводных камней, только искристый хрусталь. Холодная на вид кожа под лучами нового дня делается совсем теплой, летней, доверительной. Его изящные черты лица купаются в желтизне утра, спустившегося на Ли Шэ, на лице неподдельно-счастливая улыбка. Белоснежный длинный плащ чуть двигается, ведомый ветром, косички больше не вспыхивают лазурным, но от этого менее красивыми не перестают быть. Сяо думает о том, что всё-таки посмотрел на него, как и хотел. А ещё он думает о том куда Барбатос уйдет после. Он останется с ним? Или... нет? У него, наверное есть более важные дела. Но всё же он сорвался с них, спасая его. Наверное, ему всё же нужно будет смешить по делам, и он оставит его, но в душе всё равно тлел маленький уголок надежды.

– Красиво тут. Не перестаю восхищаться Ли Шэ.

Пронзив голос, говорит Барбатос, задумчиво смотря на переливающиеся блики реки. Сяо, подошедший за его спину тоже смотрел, но не на природу, а на нечто более прекрасное. Смотрел и как не в чем ни бывало отвечал:

– Да. Красиво.

Белые плечи дёргаются, божество поворачивает головой, смотрит шелково и мягко берёт за руки.

– Пойдем скорей. Не хочу видеть тебя в крови.

Истребитель демонов по началу вздрогнул от такого близкого контакта, но светлые глаза напротив моментально отбили любые попытки сопротивления. Снова падая в омут завороженности, он пошагал по росистой траве, ведомый чужими руками. Они были нежные, худые, ласковые. В общем – идеальные.

Они спустились с холма, с громким плеском войдя в воду. Она оказалась не такой холодной, как могла бы быть после того, как только что встало солнце, она скорее освежала и придавала новых сил. А ещё отрезвляла. Сяо, только отказавшись в реке, отпустил руки Архонта и слегка неловко оглядел водную гладь. Слишком много событий и прикосновений за такой короткий промежуток времени смущали.

Барбатос ни капельки не обиделся, на его лице не промелькнуло и тени хмурости, он лишь понимающе покивал головой и опустил руки обратно к бёдрам.

– Хм.. и как.. как другие Яксы отреагировали на твое опоздание в тот вечер?

В воспоминаниях тут же вспыхнуло ночное небо, усеянное звёздами-алмазами, искристые глаза нового друга и удивительные рассказы о далёкой стране. В последнее время Сяо часто вспоминал ту ночь ни то с теплой радостью, ни то со странной тоской. Барбатос вообще дарил ему много противоречивых эмоций, чувств и всего прочего, что порой Якс терялся в этом. Что считать дружбой, а что служением? Где проходит эта грань и можно ли будет однажды побывать в Мондштадте? Эти и много других вопросов как назойливые мухи крутились в его голове и всё никак не собирались уходить.

– Они даже не заметили. Мы с недавнего времени договорились работать в одиночку.

Безучастно ответил Сяо. Он как раз принялся смывать с себя багровую кровь, слегка вздрагивая от чужих прикосновений – божество тоже решил помочь. Рабочая униформа от намокания вмиг стала тяжёлым камнем и потянула вниз.

– Это.. довольно печально.

– Отнюдь. Я не нужен им, а они не нужны мне. Про необходимости сразить большого врага мы можем объединится, но не более. Между нами... уже давно пошёл раскол.

– Вот как значит..

Барбатос звучал задумчиво. Он так же задумчиво набирал в ладони речной воды, поднимал её вверх и отправлял скользить по измазанным кровью плечам. Ручейки, скользящие по одежде и коже, прибавляли в общую воду ржаво-красные оттенки, но они тут же уносились вниз неторопливым течением. В долине, как и между ними, повисла тишина. Сяо хотелось спросить про флейту, воспоминания о мелодии, которые сейчас всплыли в его разуме, ведь перед тем как упасть в предсмертный обморок, он слышал именно её. Спросить хотелось до скрежета клыков, до сжатых кулаков, но почему-то парень промолчал. Почему-то это показалось личным, слишком интимным. Сяо точно знал, что флейта принадлежит Анемо Архонту. У него не было чётных доказательств, но эта нежная спокойная мелодия не могла принадлежать никому, кроме Барбатоса. Ведь только Барбатос заботится о нём.

– Сяо..

Неожиданно серьезно сказал Барбатос. Он отвлекся от своего дела и посмотрел на Истребителя. Его выражение лица было сочетанием самых сосредоточенных мыслей, какие только в голову могут прийти. То, что он сейчас скажет либо убьет Сяо на месте, либо снова заставит чувствовать себя неловко и очень странно. Слишком по-человечески.

– Ты не один. Если у тебя возникнут проблемы – зови меня в любое время.

И он убивает его сразу двумя пулями. От смущения, вспыхнувшего на кончиках ушей, Сяо не знал куда деваться. Он отвернулся в сторону, рассматривая речную гладь так, словно там был зашифрован код, хотя на самом деле ему просто хотелось уйти от пристально-лазурного взгляда. Такого никогда не случалось раньше и раненный юноша не знал, что это за жжение на щеках. Он севшим голосом зачем-то попытался возразить:

– Вы можете быть заняты...

– Это неважно. Я всегда спасу тебя, ты только.. только молись мне, пожалуйста. Хорошо?

Молись, и я всегда приду