Часть 25 (1/2)

Пришлось провести в Верике ещё неделю, клятвенно обещая жителям, что больше пропаж детей не будет. А также сообщать безутешным родителям о том, что их дети мертвы. Ичиго с серьёзным лицом сообщал о темной магии, ведьмах, ритуале, который он успел остановить в последний момент, а также с абсолютно честными глазами рассказывал о главной ведьме Цумугии Уруру. Может виной всему была его должность, его уверенность или отсутствие похищений, но местные жители поверили и наконец отвязались от демона. И пришлось потратить ещё два дня на траур по погибшим детям и празднику в честь избавления от ведьм.

Подсознательно Ичиго не хотелось говорить о вине демонов. Он всерьёз опасался, что в будущем это может оказать Инквизиции нежелательную помощь в наборе рекрутов, от того… пускай на ведьм всё валят, по крайней мере в стане охотников людей мало, и от нескольких десятков погоды не изменится.

Наконец, утром они покинули Верике, не постеснявшись вытребовать лучших лошадей. Ичиго почти с монашеским смирением принял вожжи очередного вороного жеребца. Уже становилось интересно, увидит ли он когда-нибудь лошадь другой масти. Может, у него энергетика такая, что ему приводят лишь вороных?..

Неспешным шагом, изредка ускоряясь, демоны шли весь день. Остановки были совершены исключительно ради животных, которые не могли находиться на ногах столько же, сколько и они. Ичиго тратил такие перерывы на контроль лоз, но в большей степени это напоминало дрессировку цирковых львов. Вроде уже привыкли к людям, а вроде и дикие звери, которые способны убить. Лозы, впрочем, относились к нему лояльно, видимо не видя различий между Куросаки и Герцогом. Единственное, чего он достиг, было то, что теперь лозы ждали его приказа о нападении, а до этого прятались под плащом.

Но одежду все равно стоит выбирать более свободную. Размеры лоз были слишком большими, чтобы их можно было скрыть за формой королевского отряда.

— Господин, там постоялый двор! — воскликнула Янь, когда уже начало темнеть.

Ичиго устремил взгляд в указанном направлении. Это был большой деревянный коттедж в три этажа, с конюшней и баней рядом. Изнутри доносилась слегка фальшивящий звук скрипки, а также громкие разговоры и смех. А также приятный запахи горячей еды.

Вообще, остановки им не нужны… Но Куросаки почти с раздражением ощутил привычное чувство голода, а охотиться в такой час не хотелось. Как же он разленился! Ещё несколько месяцев назад, только став демоном, он ел все подряд, а теперь ленился охотиться!

Кеораку-сан будет гордиться им, определенно…

— Остановимся на ночь.

Сонный конюх взял поводья и увел лошадей в конюшни, а за брошенную в грязные руки серебряную монету, клятвенно обещал накормить, напоить и вычесать их транспорт. Деньги творили чудеса в любом из миров…

Войдя, Ичиго ощутил себя героем средневековой истории. А, впрочем, почему ощутил? Он и был им. Пьяные компании собрались за столами, ломившимися от еды, стукались стаканами с пивом, в самом темном углу медленно ела что-то фигура в темном плаще, трактирщик — огромный медведеподобный мужчина — нес бочонок за стойку, девушка-подавальщица, очень похожая на трактирщика, разносила тарелки по столам. В другом углу стояла небольшая сцена, на которой душевно играл скрипач. Какое… атмосферное место. Заметив его, трактирщик махнул рукой, подзывая к себе.

— Нечасто встретишь королевскую службу. Вы из Верике путь держите?

Ичиго присел за стойку, взмахом ладони позволяя Инь и Янь расслабиться.

— Так и есть. Две комнаты до утра. И ужин. Больше мяса.

— Неужто наконец разобрались с похитителем? — присвистнул мужчина. — Эй, запеченного поросенка сюда и поживей!

— Да, больше он никого не потревожит…

Дальнейший диалог происходил между общительным трактирщиком и девочками, так как Ичиго больше ничего не интересовало, кроме еды. Когда он пришел в себя, ощутив наконец сытость, то обнаружил кости почти шести поросят и задумчиво смотрящего на него мужчину.

— Сразу видно того, кто действительно работал на благо народа. Бедняга, не ел, не спал, а все искал и искал этого ублюдка.

Куросаки молча улыбнулся. Все верно говорит. Ни спал, не ел, пахал, как проклятый, с этой работой… Стоило трактирщику покинуть их столик, предварительно принеся ещё гуся, за столик подсели две… относительно знакомых личности.

— Давно я не видел Чревоугодных, уж после падения Герцога вы стали диковинками!

— Джагерджак, будь повежливее…

Голубоволосый мужчина, от которого ощущался Грех Гнева каким-то терпким и горелым запахом, насмешливо щурящий свои глаза, панибратски закинул руку на плечи Куросаки, отчего лозы подозрительно дернулись, ощетинив шипы. С другой стороны присел столь же знакомый зеленоглазый персонаж, от которого исходил соленый запах Гордыни. Инь и Янь переглянулись, поклонились и скрылись в комнатах наверху. Куросаки остался наедине с ними.

Наверное, не стоило удивляться, что это двое были демонами… Но Ичиго чуть подавился и закашлялся от самого факта встречи с ними. Джагерджак похлопал его по спине.

— Эй-эй, я всего-лишь поздороваться хотел. Нельзя?

— Приятно познакомиться, — бросил Ичиго, мысленно добавив «не». — Куросаки Ичиго.

— А, да, приятно. Я Гриммджоу. А эта глыба — Улькиорра. Но мы зовем его мышью между собой, так что не стесняйся.

— Улькиорра Шиффер. Гордыня. Свита Верховного Гордыни, — вздохнул демон. — Этот тоже из свиты Владыки.

— Что значит «этот»?!

Ичиго уже упустил момент, впрочем, официально он и не принадлежал свите Кеораку-сана, да и не горел желанием.

— И Гнев. Необычное сочетание, — хмыкнул Ичиго, возвращаясь к ужину.

Гриммджоу присвистнул, неожиданно хлопнув по спине Куросаки, отчего тот снова закашлялся.

— Обжорство реально классное! Я даже ничего не сказал, а он уже почуял мой Грех! Скажи, а как пахнет Грех Гнева?

Энтузиазм Джаггерджака почти пугал. Но тот пока не делал ничего, напротив, демонстрировал непривычное дружелюбие.

— Горелым. Немного мясным. Чуть дымом. Что-то вроде того.

Улькиорра странно склонил голову к плечу и, прежде чем Гриммджоу успел что-то сказать, спросил:

— А как насчет Гордыни?

— Воу, мышь, тебе реально интересно?

Джаггерджака проигнорировали оба.

— Солёно. Как кровь. И немного металл, — скомкано рассказал Ичиго и, неожиданно для себя, добавил. — Может у тебя вампирские корни?

Улькиорра, впрочем, улыбнулся краем губ. Это было почти незаметно.

— Забавно. Один Чревоугодный тоже так говорил. Куда направляешься?

Классно он тему сменил. Но, Ичиго признавал, если ещё кто-нибудь скажет, как он похож на Герцога, то точно что-нибудь сломает. Или кого-нибудь.

— Столица.

— Нам по пути. К слову… Мы кое-кого ищем.

— Один из наших пропал, — буркнул Джагерджак. — Демон из Завистливых. Не встречал?

— Увы, я видал только свиту Жадности, — покачал головой Ичиго.

— Старик ещё живой? Я думал после раскола он в своём измерении засел.

— Раскола? — заинтересовался Ичиго.

Гриммджоу махнул рукой, словно это не было чем-то важным. Улькиорра покачал головой, но начал объяснять.

— Все знают, что Жадность… немного безумен. И это нормально для высших Грехов, — Ичиго кивнул. — Граф около века назад замыслил небольшой эксперимент. Цель неизвестна, он не распространялся. Но нужного результата не вышло. Итогом стало то, что сама сущность Жадности была расколота на несколько частей, и каждая начала действовать отдельно. А разум всех троих, сам можешь понять, искалечен. И собрать их не смог даже Владыка, просто потому, что все части почти невозможно найти, если они того сами не захотят.

— А они не хотят, — заключил Куросаки.

— Захотели бы, попроси их Герцог, но того самого найти не могут, — добавил Гриммджоу.

— Герцог?

— У Верховных тоже были негласные союзы, — пояснил Улькиорра. — Похоть с Завистью и Чревоугодие с Жадностью лучшие примеры. Лень и Гнев тоже раньше, но их союз давно распался.

У Ичиго появилось больше вопросов. Если Жадность так дружил с Чревоугодием, то как мог перепутать их. Хотя, если это был всего один осколок, то, наверное, мог…

— Так, а кого конкретно вы ищите? — всё же поинтересовался Куросаки.

— Один демон из нашей свиты. Исчез и уже как два года ни слуху, ни духу. Обычно в этом ничего такого, но проблема в том, что Владыка предпочитает знать наше местоположение. Приказ был в том, чтобы присылать ему отчет о действиях раз в месяц. Впрочем, — Улькиорра бросил взгляд в сторону Гриммджоу, — это правило часто игнорируется некоторыми. Но этот демон никак не связывался и на ежегодное собрание не явился. Дважды. И теперь мы его ищем.

— Вот как…

— Да, так что если увидишь демона Зависти из свиты Гордыни, будь добр, сломай ему рога и отправь экспресс-письмом в Тенебрис, Владыке. Меня заколебало мотаться по всем дырам этого мира.

Улькиорра покачал головой, но против слов Джаггерджака не сказал ничего. Куросаки и сам мог понять, какая вина лежит на плечах того демона, но подтекст ощущался и без лишних слов.

Владыка демонов — это не обычный Верховный. Даже не родившийся демоном Ичиго это понимал. Такого не проигнорируешь просто потому что не хочется идти куда-то. И, тем более, не станет его игнорировать вассал. Что-то случилось. Но это было не для ушей чужого демона, тем более Чревоугодия.

Куросаки уже начал понимать взаимоотношения демонов. Чревоугодие, вроде него, довольно опасно, если отпустит свой поводок. Вспомнился вкус Цумугии. Это было не с чем несравнимое удовольствие, высший демон, Ичиго неосознанно облизнулся. А эта Зависть могла оказаться даже сильнее, а значит вкуснее её… И эти двое прекрасно понимали, что искушать Чревоугодие не стоит. Они решили заговорить с ним первыми, исключительно чтобы понять уровень вменяемости и степень опасности. Но Ичиго вел себя пассивно. Это их не успокоило, но чуть расслабило.

Черт, вот бы ещё что-нибудь заказать… Но трактирщик уже странно косился на него, хватит.

— Улькиорра-сан, нам пора.

— Гриммджоу-сан.

Два демона в белых плащах невыразительно глянули на Ичиго и потупили взгляд. Куросаки ощутил облегчение от того, что сможет закончить этот разговор, но и легкое разочарование, ведь демоны были кладезем информации.

Отношения демонов сами по себе были необычными. Видимо, высшие предпочитают знать о других высших, и дружить с ними, учитывая, как редко они появляются...

— Ладно, рыжий, ещё увидимся.

— До свидания.

Ичиго молча махнул рукой и тоже ушел, но уже в свою комнату. Сон не шел, да и смысла в нем не было, и Куросаки молча размышлял над ситуацией в целом.

Есть Герцог Чревоугодия, о котором буквально все говорят либо хорошо, либо никак. И этот самый Герцог был связан с архангелом и Жадностью, причем первый с огромной вероятностью был его вассалом, а второй — партнёром. И Граф Жадности подарил ему лозы. И, по словам осколка, Герцог был за что-то зол на него…

А есть Кеораку-сан, который называл Герцога другом, но особо не распространялся. От осколка Жадности получилось узнать информации больше, чем от него. И Лень хочет сделать Ичиго следующим Герцогом Чревоугодия.

Ещё есть Владыка Гордыни, он же Владыка демонов. Чей вассал исчез и он послал за ним слуг.

Как ни странно, но молодой демон оказался связан с четырьмя Верховными Грехами… Ичиго было бы смешно, если бы это не выглядело слишком жутко. Особенно напрягал этот Герцог. Кем он мог быть? Что с ним случилось? Кеораку-сан уверял, что тот мертв, но осколок Жадности говорил так, словно они просто давно не виделись. И партнёр Чревоугодия явно должен побольше знать о своём друге, чем другой Грех. А Гриммджоу вообще сказал, словно Герцога не могут найти. Не мёртв. Просто не могут найти.

Куросаки с неудовольствием потянулся, ощущая подступающий голод. С этим было тяжело примириться. Уже сейчас ему, чтобы почувствовать сытость хотя бы на пару часов, приходилось есть за пятерых взрослых мужчин, а что будет дальше? И Герцог с этим жил? Как?

«Он мог съесть всё, что угодно, но не насыщался»… Всё, что угодно… Туман, например…

Впрочем, это не может быть правдой, считал Куросаки. Если бы Грех так жёстко влиял на личность, смог бы Кеораку вообще с ним разговаривать? Да, он много ленился, но и выполнял много работы! Стал бы тот, кто подчинен Лени, носить корону? Управлять государством? Или Жадность могла сделать подарок? Нет-нет, это было невозможно. А значит и Чревоугодие не должен испытывать всепоглощающего голода… Так он надеялся.

Когда восход только-только начал рдеться на небе, позвонил разговорный камень. Ичиго, который делал разминку, ощутил беспокойство.

— Я здесь.

— Ичиго… — раздался расстроенный голос Бьякуи. — Ты скоро вернёшься?

Словно ребенок… Куросаки ощутил прилив раздражения. Он нянька принцу что ли?!

— Да, я уже направляюсь в столицу. Буду через три-четыре дня. Что случилось?

— Отец погиб, — тихо заключил эльф.