Часть 66 (2/2)

— Господи, птичка, тебя так легко провести. Неужели ты и правда подумала, что я… — он, наконец, высунулся из-под одеяла и взглянул на меня озорными смеющимися глазами.

Я в ответ сердито зыркнула на него и демонстративно отвернулась, скрестив руки на груди и глядя в окно, на случай, если он вдруг решит встать и прогуляться по комнате в чем мать родила.

Но в повисшей между нами напряжённой тишине раздался его приглушенный вздох и тёплые сильные пальцы вновь сомкнулись у меня на запястье, мягко потянув меня к их хозяину.

— Ну хватит дуться , милая ... не сердись, - проворковал мой черный ретривер, пряча лукавую улыбку в уголках мягких губ.

— Может это тебе уже хватит вести себя так, словно тебе пять лет? - проворчала я, - Если это так ты пытаешься меня обольстить, то поверь, ты выбрал для этого далеко не самый лучший способ.

— Ладно, ты права , - примирительно мурлыкнул он и уже мягче добавил, --- Прости, это была глупая шутка. Но ты каждый раз так мило смущаешься, что я не могу устоять.Неужели ты и правда никогда раньше не видела голых мужчин?

--- А вот это тебе знать совсем не обязательно, - усмехнулась я.

--- Что ж, как скажешь, малышка. Но я ведь все равно обо всем узнаю рано или поздно... - вкрадчиво, как только он один умел, мурлыкнул Чонгук , а затем поднёс мою руку к своим улыбающимся губам и мягко поцеловал, заставив меня едва заметно вздрогнуть и опустить ресницы

--- Я прощен? ----тихо шепнул он .

--- Я подумаю над этим, - хитро улыбнулась я, забирая руку из его тёплой хватки и не желая сдаваться так быстро, хотя его очарованию было невероятно сложно сопротивляться.

Взгляд Чонгука стал задумчивым и тёплым и он уже тише произнёс :

--- Иди сюда, малышка. Полежи со мной ещё немного. Если тебя это успокоит, то штаны на мне, по крайней мере, точно есть, — он подмигнул мне и приподнялся на локте, отчего одеяло сползло, открывая моему взгляду его широкие плечи, сильные руки и великолепный мускулистый торс, и я отвела глаза, кусая губы и чувствуя, как щеки потеплели ещё больше.

Заметив это, он выгнул бровь, склонив голову к плечу, и с улыбкой поинтересовался:

— Ну, а теперь в чем дело, ммм? Неужели тебе не нравится то, что ты видишь?

Но дело было как раз в том, что мне нравилось. Очень нравилось. До дрожи во внезапно ослабевших коленях и руках, которые мне пришлось сцепить в замок, чтоб скрыть это.

Ну почему он был так завораживающе, невероятно красив, что я никогда не могла ему противостоять?

— Лучше бы ты и дальше спал! — фыркнула я, пытаясь скрыть смущение и, соскочив с кровати, поспешила ретироваться в ванную, услышав за спиной его приглушенный смех.

***

Когда я все же решилась высунуть нос из своего убежища, в спальне уже никого не было, к моему огромному облегчению, и, казалось, я впервые за все утро смогла вздохнуть свободно. С такими эмоциональными потрясениями я и правда поседею раньше времени.

Я вздохнула и покачала головой, проходя в комнату и начиная одеваться.

Постель, к моему удивлению, была уже аккуратно застелена и о присутствии здесь Чонгука не напоминало ничего, кроме его уникального, едва уловимого терпко — свежего аромата, все ещё витавшего в воздухе, но, подойдя к кровати, я обнаружила на покрывале сложенный вдвое листок, оказавшийся запиской от моего хранителя.

” Птичка, прости, я был неправ. Но надеюсь, ты все же не сильно на меня злишься. Когда покупаешься и приведешь себя в порядок, спускайся вниз. Там тебя буду ждать я и завтрак в качестве извинения.»

Пробежав глазами по аккуратным строчкам, я невольно улыбнулась. В конце этой записки не хватало только милого смайлика в виде ушек или улыбающейся рожицы. И, разумеется, от такого приглашения я не могла отказаться.

Но спустившись вниз, я ещё долго не могла прийти в себя и подобрать челюсть с пола, когда увидела Чонгука на кухне в фартуке у плиты, ибо знать, что он готовит, и видеть это собственными глазами ---- было уже нечто за гранью сюрреализма.

Услышав, как я вошла, а, скорее всего, только мой шумный потрясенный вздох, он обернулся и с улыбкой произнёс:

— Доброе утро, Рози. Как спалось?

Именно так должно было начаться наше сегодняшнее утро, а не тем, чем началось полчаса назад наверху. Я в ответ проворчала что-то нечленораздельное, все ещё не в состоянии говорить от созерцания его в фартуке, так же, как и вчера из-за вида его в полотенце. Ведь, похоже, было совершенно неважно, что на нем было надето, — Чонгук все равно стабильно лишал меня дара речи.

— Садись.Завтрак уже готов. Надеюсь, ты любишь блинчики? — с лёгкой непринуждённой улыбкой поинтересовался он, а я так и застыла посреди кухни с открытым ртом. Ведь...

Чонгук. Приготовил блинчики.

Это все ещё не укладывалось у меня в голове, даже несмотря на то, что приготовленный им вчера ужин был просто потрясающим.

Но, все же кое- как подобрав челюсть с пола, я села за стол, наблюдая за тем, как он колдует у плиты, дожаривая последнюю партию, а затем с гордым видом ставит передо мной тарелку с ещё горячими блинчиками с джемом и большую чашку зелёного чая.

— Что-то не так? — заметив моё потерянное выражение, спросил он и в его голос закралось беспокойство.

— Это точно ты? — восхищённо выдохнула я, во все глаза глядя на него.

— А что тебя смущает? — усмехнулся он и в его тёмных глазах вспыхнули озорные искорки, а улыбка стала беззаботной, как у совсем юного мальчишки.

— Просто иногда мне кажется, что тебя подменили инопланетяне, — произнесла я, понимая, как глупо это звучит, но просто… Тот ледяной и властный Чонгук, пугавший меня до дрожи, которого я помнила по первым дням пребывания в его особняке, и этот весёлый и улыбчивый парень, готовящий для меня блинчики на завтрак, что в последний раз делала для меня бабушка в далёком детстве, были совершенно разными людьми.

Он тихо рассмеялся и покачал головой, оставив мой вопрос без ответа, и лишь с улыбкой произнёс:

— Ешь, а то остынет.