Часть 61 (1/2)

Розэ

Никогда бы не подумала, что мужчина, умеющий готовить --- это настолько сексуально . А ещё , что крутой и безумно опасный мафиози, да к тому же глава клана окажется таким непревзойденным кулинаром, но приготовленный им ужин исчез с моей тарелки за считанные минуты и, глядя на то, как я ем, Чонгук лишь довольно улыбался, ведь я разве что пальцы не облизывала — настолько это было вкусно.

— Должна признать, тебе удалось поразить меня в самое сердце, — с восторгом выдохнула я, на что он лишь расслабленно улыбнулся и пожал плечами, глядя на меня поверх своей чашки с кофе.

— Я уже говорил тебе, птичка, у меня много талантов. И думаю, ты будешь очень удивлена, узнав, как много всего я ещё умею.

— Ну разумеется… кто бы сомневался, — насмешливо протянула я, добродушно улыбаясь, — И конечно же, ты не умеешь только одного — быть скромным.

— Скромность никого не украшает, — фыркнул он и нетерпеливо сдул упавшую ему на глаза чёлку, недовольно поморщившись и став в этот момент похожим на совсем юного мальчишку, — Это абсолютно бесполезное качество, не приносящее никакой пользы. Если человек в чем-то хорош, не вижу никакого смысла скрывать это.

Я невольно вспыхнула, прикусив губы, подумав о ещё одной вещи, в которой он наверняка тоже был потрясающе хорош, хоть в этом мне пока и не довелось убедиться лично, но Чонгук отвлек меня от этих неподобающих приличной девушке размышлений, поднявшись из-за стола и спросив:

— Ну что, надеюсь, ты наелась?

— Да, спасибо, — я благодарно улыбнулась, изо все сил пытаясь прогнать из своей головы непристойные мысли о стоявшем передо мной роскошном мужчине, выглядевшем в спортивных штанах и футболке не менее потрясающе, чем в строгих деловых костюмах, в которых я привыкла его видеть.

Чонгук удовлетворенно улыбнулся, услышав это, и произнёс:

— Тогда, если ты не против, я тебя ненадолго оставлю, мне надо принять душ.

Я кивнула, и он вышел из кухни, напоследок улыбнувшись, и ,проходя мимо, словно невзначай погладил меня по волосам, как маленькую, и, решив, что наименьшее, что я могу сделать в благодарность за такой вкусный ужин --- это помыть посуду, я именно так и поступила, убрав все и расставив по своим местам, а затем поднялась наверх.

Но, несмотря на все изысканное убранство дома, ванная была всего одна и она как раз располагалась в хозяйской спальне, которую мне так великодушно уступил Чонгук

И в полной мере я осознала весь масштаб этой катастрофы лишь в тот момент, когда переступила порог комнаты и застыла, увидев выходящего из ванной брюнета в одном полотенце, так низко сидевшем на его скульптурных бёдрах, что, по- моему, оно и вовсе держалось там на одних молитвах святых угодников, берегущих мою хрупкую психику.Мой взгляд восхищённо завис на его широких плечах, скользнув вниз по мускулистому торсу и потрясающему рельефу твёрдого пресса, ведь в ту ночь, когда я впервые пришла к нему в спальню, я была слишком напугана, чтоб в полной мере оценить открывшееся мне великолепие. Но теперь я просто не могла отвести от него глаз.

С его волос все ещё капала вода, стекая вниз по его великолепному полуобнаженному телу и впитываясь в полотенце, и мой взгляд невольно следил за тем путем, который проделывали прозрачные капельки, скользя по его гладкой загорелой коже.

Зрелище было поистине завораживающим и устоять перед ним у меня не было ни единого шанса, ведь Чонгук весь, с ног до головы был воплощением запретного сладкого греха... Невероятно сладкого.

Увидев меня, он улыбнулся, как ни в чем не бывало, и сделал шаг в мою сторону и от этого движения полотенце сползло ещё ниже.

Я вскрикнула от неожиданности, испугавшись, что оно сейчас и вовсе упадёт, и закрыла лицо руками, услышав его хриплый приглушенный смех и ласковое:

— Эй, птичка, что с тобой?

Я в ответ лишь помотала головой, отступая обратно к двери, готовая в любой момент броситься наутек, хотя непонятно, куда я собиралась бежать, ведь кругом были только дремучие леса.И, вероятно, от нервов, ляпнула первое, что пришло мне в голову:

— Почему ты голый?!

Услышав это, Чонгук рассмеялся уже громче, а его бархатный баритон раздался почти у меня над ухом, когда я уже почти добралась до спасительной двери, крепко сжав ручку пальцами, заставив вздрогнуть и вжаться в дверь.

— Ты бы хотела, чтоб я мылся в одежде? — дразняще мурлыкнул он, и я вздрогнула, когда его тёплые пальцы уверенно накрыли мои побелевшие и мягко отцепили от дверной ручки.

Поняв всю нелепость своего вопроса, я лишь пропищала что-то нечленораздельное и смутилась ещё больше , затихнув.