Часть 50 (1/2)

… He set fire to the World around him but never let a flame touch his loved ones…

»… Я знаю, что у тебя есть шипы, но я хочу, чтоб ты принадлежала только мне… Алая роза…

Даже если все моё тело будет кровоточить из-за твоих шипов, я все равно хочу обнимать тебя, потому что я думаю о тебе целыми днями и уже зависим от тебя…

Когда ты прикасаешься ко мне — я чувствую себя живым.Я могу жить, только если ты будешь рядом со мной…

Каждый день, каждую ночь — я чувствую тебя…

Ты так прекрасна, что я не могу отвести взгляд… Я хочу держать тебя в объятиях, хоть и знаю, что буду ранен. …так прекрасна, что это разбивает мне сердце… Слишком прекрасна, чтоб выдержать это…

Я буду защищать тебя, чтоб ты смогла расцвести, и меня не пугает боль, ведь ты — моя единственная… ”

Розэ

После ухода Чонгука я не находила себе места. Какое-то дурное предчувствие не давало мне покоя, сжимая сердце ледяными тисками, и я все ещё не могла успокоиться после того, что произошло между нами в гостиной.

Ощущать на губах сладкий привкус его поцелуев было так… непривычно и правильно одновременно, ведь моё сердце действительно знало его, тянулось к нему, признавая своим защитником и возлюбленным, словно давняя утерянная память той, кем я когда-то была, постепенно возвращалась из небытия, поднимаясь на поверхность сознания, и я уже не могла отличить, где были мои воспоминания, а где — память юной богини Луны, так сильно и безоглядно любившей своего Волка — хранителя.

Моё сердце словно отправилось следом за ним, желая защитить от всех реальных и мнимых опасностей, и я не могла успокоиться, нервно меряя шагами пустую гостиную в ожидании его возвращения.

К счастью, вскоре вернулся Тэхён и, заметив мою нервозность, предложил остаться со мной до возвращения кузена, заверив, что он скоро вернётся и все будет в порядке.

Я не стала расспрашивать, куда и зачем он уехал, понимая, что вряд ли меня станут посвящать во внутренние дела клана и их междоусобные войны и мне на самом деле хотелось лишь одного — чтоб мой Волк поскорее вернулся ко мне живой и невредимый.

Но присутствие Тэхена и его нерушимая уверенность в том, что все будет хорошо, немного успокоили меня. Мы с ним остались в гостиной, тихо беседуя о всяких мелочах, так как я понимала, что вряд ли смогу уснуть в таком взвинченном состоянии, но время уже давно перевалило за полночь, а Чонгука до сих пор не было.

— Почему его так долго нет? — взволнованно спросила я.

Заметив, как я нервно вцепилась в подлокотники кресла, в котором сидела, младший волк лишь насмешливо улыбнулся:

— Насколько я помню, Лэй очень любит слушать свой собственный голос, и если Чонгук отправился на встречу с ним, тот непременно начнёт сыпать беспочвенными угрозами и поливать грязью нашу семью. Это обычно занимает довольно много времени.

— Я… Боюсь за него, — призналась я, отводя взгляд, ведь светлые глаза доктора мафии всегда видели слишком много.

— Не стоит, птичка, поверь мне. Он прекрасно знает, как поставить этого выскочку на место. И уже не раз это делал. А Лэй, хоть и ненавидит его, не посмеет ничего ему сделать, опасаясь гнева Старейшин.

Я удивлённо взглянула на него, даже на миг забыв о своих страхах:

— Старейшин?

Но Док вдруг резко помрачнел, словно понял, что сказал что-то не то, и ушёл от ответа, лишь тихо обронив:

— Это долгая и не самая приятная история, птичка. Давай, я расскажу её тебе как — нибудь в другой раз.

Я вздохнула, понимая, что если он не хотел об этом говорить, вряд ли я смогла бы что-то из него вытянуть, и все, что мне оставалось — лишь сидеть и ждать возвращения Чонгука.

Время стремительно приближалось к двум часам ночи и, несмотря на мою тревогу за него, мои глаза уже начали сами собой закрываться.

Заметив это, Тэхён мягко произнёс:

— Иди спать, Розэ . Я уверен, с Чонгуком все хорошо. И, как только он вернётся, сразу же отправится к тебе.

Я невольно вспыхнула от того, как двусмысленно это прозвучало, ведь, вероятнее всего, увидев нас в гостиной, Док без труда догадался, что между нами произошло, и теперь считал меня девушкой своего кузена, и «к тебе» означало «в твою спальню», и он не видел в этом ничего неправильного.

Но я слишком устала, поэтому не стала спорить и убеждать его в том, что мы с Чонгуком ещё в не настолько близких отношениях, ведь моё лицо и так уже пылало едва ли не ярче горящего камина.

Поэтому, решив, что Тэхён все же знает своего брата намного лучше, чем я, я кивнула и уже поднялась с кресла, собираясь идти к себе, но внезапно перед глазами все поплыло, а сердце зашлось неистовым стуком, болезненно сжимаясь и на миг переставая биться, и я рухнула на пол, не успев ничего понять. Последним, что я видела, было побледневшее лицо Тэхена, бросившегося ко мне, а дальше — темнота.

***