VI: Удар за ударом (1/2)
— А кто эти красотки? — Ханджи восторженно продолжала тыкать пальцем в сторону кучки незнакомых ей людей, ожидая, что кто-нибудь из историков поделится с ней уже наконец, кто это.
Молчаливая Ева смотрела с недоумением на такую же незнакомую странно восхищённую женщину в дверном проёме, одна её бровь в удивлении приподнялась, криво изогнувшись. В этот же момент на кафедру попытался попасть Чезаре, пролезая через небольшое пространство, которое рядом с собой оставила Ханджи. Её розоватые губы идеально округлились, и она было хотела сказать что-то ещё этакое, на что точно способна, но Леви немедленно остановил её на полуслове.
— Преподаватели с бывшего факультета искусств. Теперь мои прямые коллеги, — казалось, что Леви очень скучно, настолько буднично он преподнёс такую тяжелую информацию, которую Ева сама ещё не уложила в своей голове. Её безоговорочно ударили под дых, и она возмущённо набрала тёплого воздуха в лёгкие, ударив вспотевшими от волнения ладонями по столешнице.
— О чём речь? — спросила одна из преподавательниц из числа художников, историки также переглянулись и вперились глазами в Леви. Все присутствовавшие попеременно смотрели то на него, то на Еву, губы которой сложились в тонкую полосочку.
— Ева, в чём дело? — с неподдельным волнением вопросил только вошедший Чезаре и коснулся её плеча.
Она ничего не отвечала и только упорно прожигала в Леви дыру. Он, отложив тетрадь в сторону, ответил на её недовольный взгляд собственным молчанием. Небрежно и без тени беспокойства он смотрел на неё, и весь его вид так и говорил: «что с того?». Ещё тогда, в кабинете ректора, он понял, что Ева будет оттягивать момент истины так долго, насколько сможет.
— Вы объясните или это сделать мне? — наконец-то обратился он к ней, и Ева подскочила как ошпаренная со своего места, ухватившись за столешницу. Пальцы напряжённо вцепились в ни в чём не повинный стол. По меньшей мере несколько пар удивлённых глаз уставились на Еву, ожидая хоть какого-то внятного ответа. В её горле резко пересохло, и слова, что вполне было ожидаемо, не приходили на ум. Она даже было забыла, как её зовут. — Тогда скажу я…
— Нет! — поспешно выкрикнула Ева, и все вздрогнули. Она взяла решительную паузу, но голос всё равно так бесчеловечно надломился. — Факультета искусств больше не существует.
Поражённые возгласы заполнили кафедру, где-то рядом упала беспомощно книга на пол, громко стукнувшись корешком о паркет. В бессилии Ева опустила помутнённый взгляд, костяшки её пальцев побелели от напряжения, и в уголках глаз снова стало влажно.
— Наш факультет закрыли? — спросил обеспокоенно Чезаре, пытаясь заглянуть Еве в глаза, но она не поднимала голову.
— Нет, мы продолжим существовать, но теперь будем работать под началом исторического факультета. Как одно… — слова совсем не шли, и Ева набрала побольше воздуха в лёгкие, чувствуя, как желудок сжимается и во рту собирается неприятная слюна, будто её вот-вот вытошнит, — как одно из направлений обучения. Теперь прошу обращаться по всем вопросам к господину Аккерману, — Ева указала открытой ладонью на Леви, сидевшего напротив. — Завтра я встречусь с деканом по остальным мелким вопросам.
«Это было явно какое-то недоразумение» — мысль, витавшая в воздухе, но так и не обретшая словесную форму. В крайней степени недоумения преподаватели теперь уже не существовавшего факультета искусств перебрасывались недовольными и поражёнными возгласами. Ева больше не могла здесь находиться, ей хотелось провалиться под землю то ли от стыда, то ли от невыносимого желания расплакаться. Леви смотрел на неё, не отводя непроницаемого взгляда. Ему были знакомы чувства, которые испытывала сейчас Ева. Коктейль горечи и беспомощности с отвратительной ноткой бессмысленной злости. Он такое уже ощущал, но остался сидеть неподвижно на кафедре. Ева выскочила из кабинета, почти сбивая Ханджи с ног. Женщина ошарашенно посмотрела ей вслед. Не вовремя она зашла.
— Что ты хотела? — устало Леви обратился к ней.
— Ах, — неловко рассмеялась Зоэ, убрав руки за спину. — На нашем факультете наш старый Давид женится, представляете себе? — кое-как она попыталась вернуть непринуждённую атмосферу.
Те, кто был на кафедре из историков, неуклюже улыбнулись в попытке сгладить столь удручающее настроение. С факультета искусств, а теперь уже направления, люди пребывали в полной растерянности и не смогли никак отреагировать на реплику Ханджи. Да и в целом им был совершенно незнаком какой-то там Давид. Леви на секунду удивился, но вскоре принял привычный вид, приглашая её к дальнейшему разговору.
— Так вот, я и Давид хотели пригласить всех завтра в бар выпить, хорошо повеселиться, так сказать, — Ханджи протянула последние слова, наблюдая за реакцией новых знакомых. — Я понимаю, что сейчас не самый подходящий момент, но коль так решило высшее начальство, ничего не попишешь. Я предлагаю рассматривать завтрашний вечер как повод для более близкого знакомства. Тем более первый день лета. Нам теперь всем работать в одном корпусе, — Зое улыбнулась, увидев, как ей внимали люди. — Кстати, а что будет со вторым корпусом? — она задумалась.
— Расширят военный факультет, — бросил Леви, всматриваясь в конспект какой-то студентки.
— Пф, конечно, — прыснула преподавательница по теории искусства и с остервенением начала листать страницы учебника, оттого они издавали жалобные звуки. Каждое её движение было пропитано ядом обиды. За подобное её с лёгкостью могли вызывать на допрос.
— Ну, не дуйтесь, — наигранно удручённым тоном пролепетала Ханджи, чтобы сгладить углы. — В общем, завтра в восемь в баре «Широкие ворота» вас будет ждать наш факультет. Леви! — скомандовала она. — Организуй присутствие преподавательского состава!
Леви посмотрел на неё как сумасшедшую, но Ханджи не стала долго испытывать на себе этот поразительно нравоучительный взгляд и вышла поспешно в коридор. Там совсем неподалеку стояла Ева. Её руки как натянутые струны напряжённо вцепились в подоконник, она раскачивалась из стороны в сторону. Если бы её спросили, что она видит сейчас в окне, ответа не последовало бы. Её мысли были где-то совсем далёко, перемешивались в бешеном темпе, перетекали одна в другую и расщеплялись без возможности вспомнить о них позже. Ханджи подошла и аккуратно встала рядом на достаточно комфортном расстоянии, вслушиваясь в дыхание незнакомки.
— Факультет искусств для вас, похоже, много значил, — начала Ханджи едва слышно, Ева издала смешок, но голос Зоэ не дрогнул, оставаясь всё таким же размеренным и спокойным. — Мне сложно понять вас до конца, я ведь не была никогда напрямую в такой ситуации, однако тоже сталкивалась со многими проблемами на своём пути. Наш факультет сначала вообще не хотели финансировать, и я проводила опыты за свой счёт и счёт моих сегодняшних коллег. А потом вывалила всё это перед руководством. Видели бы вы их лица, — улыбнулась Ханджи, чувствуя, как Ева внимательно слушает её. — Извините, что начала про себя болтать. Меня, кстати, зовут Ханджи Зоэ.
— Ева, — её голос был охрипшим и не похожим на самого себя от подавляемых слёз, — Ева Римия.
— Приятно познакомиться, госпожа Римия, — Ханджи импровизированно отдала честь, и Ева впервые за день улыбнулась, сказав, что к ней можно обращаться просто по имени. Установилась какая-никакая, но вполне доверительная атмосфера.