Том 1. Глава 49. Разверзнувшаяся бездна (1/2)
Сотрясался пол. Сотрясались стены. Нуска широко расставил ноги, чтобы устоять, но следом накренились и колонны — они с громким треском надламывались посреди, склоняя карнизы к земле.
Ещё хуже было другое: потревоженные землетрясением груды трупов вздрогнули, а останки тел покатились вниз, на подступы к трону. Нуска скользил из стороны в сторону, уворачиваясь от летящих в него камней и мертвецов. Но на плечо что-то неприятно шмякнулось — глаза лекаря, которые и так были выпучены от ужаса, стали ещё шире. Зрачки задрожали. Нервным движением руки он сбросил с плеча чей-то вырванный с мясом язык.
Всё это. Сделала одна женщина?..
Нуска не мог сконцентрировать внимание ни на чём. В ушах стоял гул. Много сил уходило только на то, чтобы просто стоять на сотрясающейся земле. Но он всё равно вскинул голову.
Обрамлённая лучами света, падающими из высоких витражных окон, на троне восседала Шайри Рирьярд. В её глазах плескалось безудержное безумие, на лице плясала кривая улыбка. Правая рука удерживала воткнутую в пол алебарду, а левая покоилась под одеждами Ранри, творя там что-то немыслимое.
Сущее отродье бездны. Если Сина когда-то назвали hain`ha за кровавую баню, которую он устроил в лесных племенах, то эта женщина — hain`hi, чьи поступки не идут ни в какое сравнение с прегрешениями эрда.
Испуганное и несчастное лицо Ранри, чей подол в какой-то момент оказался разорван до нижнего белья. Несчетное количество зверски убитых риров. Нанизанная на шпиль здания Шаэ, погибшая бессмысленно.
Праведный гнев затеплился в нутре, подступая к сердцу огнём. Охваченный чувствами, Нуска вспыхнул, озарив залу светлой энергией. Но Шайри даже не вздрогнула — лишь её улыбка натянулась до ушей, уродуя ещё сильнее испещрённое белёсыми впадинами лицо.
Нужно было разговорить её. Нужно выиграть время.
— Ты… убила Сидъяров? — прохрипел Нуска и даже не узнал собственный голос. Настолько он был искажён злобой.
— Нет. Только поигралась с Шаэ, — покачала головой Шайри, уставившись на лекаря стеклянными глазами.
Нуска невольно бросил взгляд на эрда. Но тот стоял, не предпринимая никаких действий. Словно ждал.
Что-то вновь шмякнулось и ударилось о ботинок. Лекарь не сдержался и опустил глаза. Изуродованная голова, залитая кровью. Без глаз, языка, носа и ушей.
— Глава Рирьярдов. Шайри Рирьярд. Для чего…
— Нет, — вдруг рассмеялась женщина. — Вновь обретённая глава Рирьярдов — Ранри Сидъяра. Она продала тебя, бездарный хаванец, и Сина за это звание.
Раздался всхлип. Несмотря на творящееся в этой зале, Нуска отчётливо расслышал этот звук. И увидел сотрясающиеся плечи Ранри.
Нуска хотел спросить что-то ещё. Но удар пришёл оттуда, откуда лекарь не ожидал. Энергия врезалась в бок — и он отлетел. Прямо в груду человеческого мяса. Как-то иначе эту кучу разрубленных останков было невозможно назвать. Отвратительно.
Жмурясь, сглатывая вновь подкатившую рвоту, Нуска поднял взгляд. Его толкнул Син. И сейчас эрд стоял, объятый чёрным огнём, над длинной глубокой трещиной посреди тронного зала.
— Ха-ха-ха! Ты помнишь, ты всё помнишь! Неужели ты не забыл?! Не впал в беспамятство после той милой прогулки?! Неужели это ещё одно твоё проклятье, Син?! Неужели ты вынужден, всё, ВСЁ, АБСОЛЮТНО ВСЁ ПОМНИТЬ?!
Шайри хохотала так, что несколько колонн, не выдержав, повалились прямо перед лицом Нуски. Женщина поднялась с места — и лекарь успел разглядеть прозрачную газовую ткань, накинутую на её полностью голое тело. Чёрное лёгкое платье развивалось, не скрывая ни одного сантиметра кожи.
Её движения были невероятно быстры. Лишь воспользовавшись лесной кровью, Нуска смог разглядеть, как она шагнула — и через мгновение оказалось подле Сина, сжимая в окровавленных пальцах его подбородок.
— Будь ты женщиной, я бы взяла тебя первым. А эта маска отчаяния и невыразимой боли на твоём лице — прекрасна. Страх. Чего ты боишься, брат? Боишься за того щенка?
Женщина скользнула за спину эрда и рукой метнула сгусток чёрной энергии в сторону лекаря. Нуска кувырком покатился вниз, уклоняясь от атаки, но груда тел оказалась взорвана — пролился кровавый дождь, а шмотки кожи, костей и мозгов и посыпались на голову.
Син машинально дёрнулся, но женщина лёгким прикосновением пальцев к шее удержала его на месте. Её рука покоилась теперь на белоснежном кадыке эрда. Руки женщины скользили вниз, под рубашку, оставляя красные дорожки.
— Или… — вкрадчивым шёпотом продолжила она. — Ты боишься стать таким же?
Она смеялась. Оглушительно громко смеялась.
Нуска заставил себя подняться, вскинул меч, намереваясь напасть на Шайри. Но следом прилетел второй удар и уже из рук Сина. Сама атака оказалась безболезненной, лекарь лишь сильно ударился о каменный пол. Чёрные змейки оплели его запястья и завели руки за спину, а меч упал, потонув в луже крови.
— Син…? — одними губами проговорил Нуска, щурясь.
Лекарь больше не мог двинуть руками — они оказались связаны этими чёрными змеями на запястьях. Приподнявшись рывком на колени, Нуска безмолвно уставился на эрда. Но взгляд правителя был направлен лишь в одну точку — в зияющую в полу дыру, которая с каждой секундой разрасталась.
Пахнуло тёмной дэ. В воздухе резко возросла концентрация чуждой энергии — и Нуска с глухим стоном беспомощно склонил голову. Боль сковала тело, сознание меркло. Давящая мощь этой драконьей энергии не шла в сравнение даже с силой эрда — она была столь велика и необъятна, что могла в одно мгновение уничтожить не только континент, но и всё человечество целиком, безвозвратно.
«Откуда… Такая сила… Разве Син — не сильнейший сурии?.. Кто эта… Женщина? Она назвала Сина братом, тогда… его сестра?..»
Нуска больше не мог сдвинуться с места. Даже не будь его руки связаны — он не мог заставить себя броситься в сторону этой длинной трещины, из которой потоками вырывалось чёрное марево и вонючие пары.
Затрясся, рушась, потолок. Стёкла, звеня, сыпались вниз. Нуска запрокинул голову — всё в глазах его смешалось — и он подумал, что падает само небо.
— Ты же знаешь правила, братец, — донеслось откуда-то издалека. — Ты знаешь, что врата в бездну не закроются, пока не поглотят кого-то. Я, обладательница навыка, не подойду.
Син бросил один косой взгляд в сторону скрючившейся у трона Ранри. Кроме них она была единственной живой на территории всего поместья.
— Нет, братец. Не думай об этом. Пока мы будем сражаться, бездна поглотит сами небеса, — рассмеялась Шайри и медленно отступила назад.
И тогда Нуска понял, что происходит. Холодный пот ручьём побежал по телу, мурашки колючками впились в кожу.
— Нет… Нет, Син, не смей! Не иди туда! Освободи меня — давай сразимся! Мы сможем победить её! — выкрикнул из последних сил Нуска, порываясь выбраться из захвата. Но это было тщетно.
Волосы эрда вновь растрепались. Голова склонилась набок — и он посмотрел на Нуску. Долго, оценивающе.
— Нуска. Продержись три часа. Я вернусь.
Среди того хаоса, что творился вокруг, его голос был подобен ласковому тёплому ветерку. Лекарь вздрогнул, подумав, что эрд никогда не говорил с ним таким нежным тоном.
Пол сыпался. Плитка, падая вниз, исчезала в бездне. Внезапно чёрные когти вырвались вверх, цепляясь за края дыры. Тёмные твари, высовывая перепачканные косматые головы, показались из бездны.
Этот разрыв нельзя держать открытым. Вот почему у эрда нет другого выхода.
Нуска вскочил на ноги и бросился вперёд, но. Один шаг. Один уверенный лёгкий шаг вперёд перевернул всё внутри, перевернул небеса и землю, перемешал внутренние органы — сердце беззвучно ухнуло вниз, на мгновение остановившись.
Эрд шагнул в объятия бездны. И пропал в густых чёрных миазмах, извергаемых трещиной.
В одну секунду всё прекратилось. Тряска, выбросы тёмной дэ, падение колонн и потолка. Мир словно застыл, упав замертво.
Нуска вновь сидел на коленях. Прямо над тем местом, где только что зияла бездна. Длинный разрыв закрылся, и там остался лишь чёрный монолитный пол.
— А теперь… поиграемся, хаванец? — раздался над ухом голос.
Когда она успела подойти?! Как так быстро…
— Подождём Сина вместе? Я составлю тебе компанию. Чтобы ты не скучал и не грустил в ожидании.
— Маленький бедный щеночек. Тебя бросили? Я утешу.
— Ох, зачем он взял тебя с собой? Неужели хотел, чтобы ты простил его? Чтобы понял, почему он стал таким? Как же жалко с его стороны.
— Ты всё равно не сможешь его принять, когда увидишь таким. Я думаю, ты и прийти в себя не сможешь… Ой, больно? Потерпи. Вытяни ручки. Вот так, правильно…
— Ох. Препарат так быстро действует. Посмотри — твои глаза такие красные! Ха-ха, не плачь, не плачь… — ледяной поцелуй. — Только не думаю, что он придёт через три часа. В прошлый раз это заняло у него три месяца. Но братец всегда любил переоценивать себя.
— Эй, поднимись. Это скучно. Ты только дрожишь и плачешь. Хотя, честно говоря, я не знаю, как этот яд действует на хаванцев. Надеюсь, ты не умрёшь так быстро! Ха-ха! Иначе это будет невесело, — резкий голос.
Темнота. Больно. Пусто.
Отпустите.
Я не чувствую тела. Оно есть? Руки и ноги… они же на месте?
Так мерзко. Что это? Ничего не видно.
«Почему всё так дрожит? Пол холодный. Я всё ещё связан? Нет. Но не чувствую рук. Что со мной? Яд? Больно. Сердце бьётся не так. Оно же не остановится?..»
— Эй, постой. Куда ты пополз? Что, пришёл в себя? Вколоть тебе ещё?
Удар в живот. Ещё удар. Что-то тяжелое наступает на голову.
— На тебя даже афродизиак не действует. Скучно. Скуч-но. СКУЧ-НО-О.
Удар. Удар. Удар.
От последнего взрыва боли в теле Нуска на секунду пришёл в себя. Приоткрыл глаза. Они всё ещё были в разрушенном зале, в главном доме поместья. Над ним нависала Шайри, широко расставив ноги, она пинала его в живот, голову, пах. Наверняка вкладывала не всю силу, но и не жалела. Нуска скосил убийственный взгляд на женщину — почувствовал, как в уголках глаз стало горячо.
Он увидел, что произойдёт. И широко улыбнулся. Избегая последующего удара, лекарь предпринял последнее усилие и перекатился в сторону.
Двери в залу отворились. С громким утробным рычанием в помещение ворвался белоснежный волчак, который сияющим пятном выделялся на фоне потонувшей в красной тьме комнаты. Зверь навис над Нуской, прикрывая его своим телом, и низко склонил голову, обнажая клыки в оскале. Загривок волчака стоял дыбом — и от этого он казался ещё больше, а его стойка выглядела угрожающе. Зверь готовился броситься в бой.
— Ох, шавка Сина. Если я раскромсаю тебя на кусочки и засуну хаванцу в глотку на ужин, как сильно братец расстроится?..
Нуска успевал следить за ней. Шайри подошла к воткнутой в пол алебарде и с лёгкостью приподняла, выставляя перед собой невероятно длинное древко с массивной рубящей частью. Мощное, огромное оружие лежало в её руке так, словно это был крошечный ножик.
Волчак зарычал, напружинил лапы и бросился вперёд. Зверь был ловок, быстр и легко уворачивался от резких размашистых атак оружия. Секира сверкала в воздухе, с молниеносной скоростью разрубая воздух. Волчак кинулся прямиком на Шайри, метя зубами в голову, но с глухим ударом отлетел в стену. Громкий скулёж раздавался в стенах, оглушая.
— Мразь! Svishe! H`aidgehl haih`hi! Ti klaam i merde! Th`are! Mer…
Нуска разразился ругательствами, выпучив от страха глаза: он пытался отвлечь женщину от расправы над волчаком. Это сработало, но не успел лекарь договорить, как древко алебарды длинною в несколько метров развернулось и копейным остриём поразило его в плечо.
Больно. Как же больно.
Лекарь вскрикнул, в глазах вспыхнул свет и разом погас.
— Как ты меня назвал…? Что ты со мной своим грязным ртом сделал…?
Остриё вышло из плоти и вновь приподнялось, вгрызаясь во второе плечо.
Кричать сил уже не было. Тьма застилала глаза. Свет померк, а за ним пропали и звуки.
БОЛЬНО.
Кажется, Нуска успел коснуться своего плеча. Необдуманно. Энергия заструилась, с невероятной скоростью регенерируя порванные мышцы и связки. Но не избавляя от боли.