Том 1. Глава 41. Знакомое лицо (1/2)
Что это был за праздник? Кто его знает. Нуска всё ещё стеснялся подойти к одному из прохожих и поинтересоваться, какой сейчас месяц на дворе. Последние недели он был настолько оторван от внешнего мира, что потерял счёт дням.
Раньше лекарь редко присутствовал на городских гуляниях. Из-за низкого ранга его не пускали в центральные части города, а потому он довольствовался пьянками в трущобах.
Казалось, что и все сурии в округе не были заинтересованы в праздновании. В их разговорах было много сплетен, а большая часть и вовсе обсуждала прошедший экзамен в обителях.
— Вы слышали? В северной обители какой-то хаванец получил ранг сурии. Даже не владея оружием дэ.
— Чё? Он явно подкупил кого-то из старейшин.
— Да что там хаванец! Вы разве не знаете, что произошло в южной обители?
— Южной? Там снова проходят экзамены? Там же обучаются одни арценты.
— Да, а ещё в южной всегда проходили самые кровопролитные бои.
— Неужели никто из вас не слышал?! Там произошло убийство, самое настоящее убийство! Какой-то безранговый отброс из-за тупого указа эрда смог попасть на экзамен. И прирезал своего противника.
— Что-о?! Да разве это возможно? И кем же был его противник?
— Сыном из дома Сивьеры, двоюродным братом Мары Сивьеры.
— Это что получается?! Теперь нельзя посылать детей на сдачу экзамена, потому что их там могут забить как скот? О каком доверии к обителям и старейшинам теперь может идти речь? Кем вообще был этот убийца?
— Говорят, что он — никому неизвестный арцент с безумными глазами. Как он вообще попал на экзамен — вот в чём вопрос. Мальчишка был убит одним ударом в глотку — не успел и слова сказать.
— Подождите, стойте, а как выглядел тот арцент? — вдруг вмешался в разговор Нуска, застыв прямо посреди улицы. Его глаза бегали, а сам он тяжело дышал.
— Ха-а? Нам-то откуда знать? — вылупился на хаванца рассказчик.
— Тогда… каким было его оружие? — не сдавался Нуска.
— Хм… Кажется, это была сабля. А что, ты его знаешь? — незнакомец прищурился и с подозрением уставился на лекаря.
Нуска замотал головой, а затем быстро скрылся в толпе. Ему не хотелось привлекать лишнее внимание, но он должен был знать наверняка. Потому что эта новость гремела сейчас на каждой улочке. И Нуска уже долгое время мучился в сомнениях… и, наверное, лучше бы мучился дальше. Потому что теперь лекарь был уверен, что убийца в южной обители — никто иной как Вьен. Только он мог перерезать горло саблей, да так быстро и точно, что противник не успел бы помолиться духам.
Хоть лекарь и надеялся в этот день хорошенько отдохнуть и выпить, но теперь не мог думать ни о чём другом. Получил ли Вьен ранг после этого происшествия? И, если да, то что ещё он сможет натворить, обладая не только смертоносными навыками боя, но и властью?
Толпа, состоящая из сурии, вытекала на главную площадь. Нуске раньше казалось, что он хорошо чувствует чужую дэ, но, пробыв несколько месяцев в пустынных горах, он теперь задыхался от этой мешанины запахов и потрескивающего напряжения, витающего в воздухе. Его чутьё в заснеженных скалах обострилось до предела: теперь он практически видел, как противоположные дэ сталкиваются, вызывая энергетические взрывы.
Нуску замутило. Если он думал, что в обители было много сурии, то сейчас на площади, казалось, столпились все сурии Скидана. Возможно, это было не так далеко от правды.
Однако в какой-то момент все разноцветные блики перекрыло одной мощной волной. Тьма упала на площадь, а разгоряченные веселые прохожие притихли.
«Что… Это ведь может быть только эрд. Почему он не в своих драконьих одеждах? Что происходит?»
Нуска застыл где-то на краю главной площади города. Это место и этот помост… Лекарь прекрасно их помнил. Именно здесь он в последний раз виделся с Вьеном. И в ту встречу брат вёл себя странно.
Было темно. В воздухе клубились потоки энергии, но Нуску это не пугало, даже наоборот — сейчас его словно вновь обнимал и прижимал к себе эрд. Лекарь даже вскинул голову и огляделся: он заметил, что город был украшен цветами. Желтые и белые, они благоухали, но Нуске удалось почувствовать это только сейчас.
Где-то высоко над головами раздался зычный голос. Любой зевака сразу бы понял, что вещает представитель высшей знати. Речь была громкой, уверенной. Каждое слово произносилось так, словно в нём заключался негласный приказ. Нуска аж задрожал и стал пробираться ближе к помосту.
— Жители Скидана, сегодня мы празднуем День духов. Традиционно шестнадцатого шаля все жители столицы возносят свои мольбы духам и преподносят им подарки. Но этот день был омрачён. Сегодня перед вами я показываю свою истинную силу — и клянусь использовать её для защиты каждого жителя страны.
Речь эрда прервалась. Нуска услышал впереди какой-то шум и продолжил протискиваться через столпотворение. В этом забитом людьми пространстве было жарко: прежде, чем лекарь пробрался ближе к помосту, он насквозь вспотел. Все отчего-то шумели и переговаривались, но голосов было так много, что они превращались в беспрерывный шум. Нуска не мог вычленить ни слова.
— Дарвель вновь переступил границы Скидана. Будь это единственной плохой вестью, возможно, нам бы не пришлось прерывать столь значимый праздник. Однако многие уже слышали о бунтах, прокатившихся по южной части страны. Повстанческое движение в Карборе было вырвано на корню, но Арцента и Рира сейчас утопают в мятежах. И я лично отправляюсь в поход для устранения мятежников и установления в стране порядка. Наступает военное время, а это значит, что меч каждого сурии должен быть остёр и должен разить во имя Скидана. Повстанцы же ослабляют силы страны и подрывают боевой дух в наших рядах.
Сейчас, находясь вблизи помоста, Нуска мог видеть правителя из-за голов стоящих впереди сурии. Но выражение лица Сина разглядеть было невозможно.
Неужели… война? Когда окончились континентальные сражения, лекарь был слишком мал, чтобы что-то в этом понимать. Почти вся его жизнь прошла в мирное время — врагами Нуска мог считать только богачей и жадных трактирщиков. А теперь… дарвельцы? Но разве эрд не может одним ударом просто снести всю армию противника? Разве не так была окончена предыдущая война?
— Во имя мира и победы мы должны сплотиться. А потому сегодня мы представим прямо на площади одного из лидеров восстания. Многие слышали о произошедшем в южной обители и об убийце, который не постеснялся перерезать горло своему противнику на дуэли. Разумеется, он был сразу же пойман и заключён под стражу. Неудивительно, что он оказался не просто нечестивым сурии, но и одним из повстанцев, лидером южного движения и посланником воли Дарвеля. И сегодня он предстанет перед вами, а завтра будет казнён.
Толпа, ранее внимательно внимавшая словам эрда, вдруг взревела. До этого все были напуганы силой и мощью своего правителя, но сейчас вслух возносили хвалу духам за то, что высший сурии достаточно силён, чтобы защитить их. Что эта сила, заставляющая их колени трястись, выступает на стороне Скидана.
— Так и знал, что это не мог быть скиданский сурии! Наши сурии благочестивы!
— Верно, он просто хотел внести смуту! Подорвать доверие к власти!
— Голову с плеч! Казните его прямо на площади! Пусть все увидят, что бывает, если пойти против законов Скидана!
— Какой-то безродный оборванец… и убил сына высшего аристократического рода! Разве он может быть на стороне нашего народа?!
Нуске казалось, что он оглох. Сначала в голове гремели крики, а затем настала звенящая тишина. Он смотрел на помост и видел там два знакомых лица. Один мужчина стоял, сложив за спиной руки, и продолжал что-то говорить, своим голосом перекрывая гул толпы. А другой оказался связан. Его каштановые волосы были растрёпаны и спадали на плечи, а чёрные бездонные глаза уставились на орущих сурии. И в этих глазах не было страха — только презрение.
Это был Вьен. Его голова была разбита в нескольких местах, а на лице запеклась кровь. Но взгляд его был таким же диким и безумным. Казалось, сними с него оковы, и он перережет на этой площади всех, кто желает ему смерти.
«Вьен… Как ты оказался здесь? Почему… лидер восстания? Зачем ты пошёл против эрда?!»
Нуска не понимал. Он не знал, что делать. Странное чувство беспомощности вновь накрыло его с головой. Лекарь хорошо знал, что значит прогибаться под сильными. Не иметь возможности высказать своё слово или восстать против произвола. Но сейчас… он должен был защитить убийцу. Не думал, не хотел, а должен был.
Вьен… он же его старший брат. Он тот, кто согревал его холодными ночами и делился последним куском хлеба. Тот, кто с улыбкой шёл на убийство, чтобы прокормить семью. Тот, кто отдал всего себя для защиты близких и самого Нуски. Разве у лекаря есть право бросить его? Но…
Защитив Вьена, Нуска предаст Сина. Да и как можно вызволить этого арцента из-под дворцовой стражи, состоящей из магов боли?! Один неверный шаг — и тебя уже крутит от непередаваемых мучений. Зачем Вьен вообще предпринял попытку убийства прямо на экзамене?! Это же самый короткий путь в бездну!
Нуска накрыл лицо руками и застыл. Его разрывало изнутри. Это не должно было произойти.
«Вьен, тебе же дали все шансы начать жизнь заново. Ты мог просто сдать экзамен и стать полноправным сурии. С твоими навыками… ты бы быстро стал одним из лучших бойцов Скидана, особенно сейчас, когда назревает война. Тебе бы платили, тебя бы кормили, подарили крышу над головой… Почему ты, h`aidgehl vae, просто не сдал этот h`aidgehl экзамен и не отправился пожинать плоды славы?!»
У Нуски никогда не было каких-то особых требований к окружающей действительности. Если ему предлагали поесть — он ел, не раздумывая о том, кем был человек, давший кусок хлеба. Но сейчас он припоминал, что Вьен… был совсем другим.
Как-то раз Нуска побирался по улицам. Один сурии с неприятной улыбочкой протянул голодному мальчишке хлебную лепёшку. Маленький Нуска уже потянулся, чтобы взять съестное: от одного вида еды рот наполнился слюной. Но Вьен, который увидел эту картину, подбежал и выбил лепёшку из рук старика. А затем обозвал того старика такими словами, которые Нуске было бы тяжело произнести даже сейчас.
Как оказалось, тот старик был работорговцем. Он часто обманывал бездомных детей, заманивал их в подворотни, а затем продавал на чёрном рынке. Но Нуска, даже услышав это объяснение, всё равно еле сдерживался от того, чтобы не кинуться обратно и не подобрать с земли кусок хлеба. Ему было всё равно, кем был тот старый сурии, он хотел лишь одного — поесть. Но Вьен был непоколебим. Он отказывался брать деньги и еду у людей, которые вызывали у него отвращение.
Если Нуска молчаливо терпел издевательства в обители и лишь иногда давал отпор, то Вьен копил обиду и ненависть. А затем разом выплеснул её на одном из учеников на дуэли.
Прежде чем лекарь пришёл в себя, речь эрда окончилась. Люди стали разбредаться по городу: кто-то пожелал продолжить веселье, а кто-то стал громко обсуждать грядущие перемены. Но все, как один, были взволнованы новостями и не замолкали.
«Эрд говорил, что мы сможем увидеться. Я должен с ним поговорить…»
Лекарь быстро проскользнул к помосту. И уставился на эрда, окружённого своими подчинёнными. Они что-то обсуждали, а Вьена рядом с ними уже не было. Видимо, стражники увели его обратно в темницу.
Нуска ждал. Он не мог сейчас так просто уйти, не попытавшись решить проблему миром. Пока ещё не слишком поздно, пока голова Вьена ещё покоится на плечах…
Ждать пришлось долго, но, когда все окружавшие правителя сурии разошлись, тот разом обернулся к Нуске. Видимо, уже давно почувствовал его энергию.
На секунду лекарю даже показалось, что в глазах Сина блеснули искры. Видимо, он действительно был рад видеть Нуску. Но, приглядевшись к взволнованному и вспотевшему лекарю, эрд нахмурился и подошёл ближе. А затем шёпотом заговорил:
— Нуска, что-то случилось?
Этот голос был полон скрытого волнения. Лекарь даже почувствовал укол вины за то, что собирается попросить, а затем — сделать.
— Эрд… Этот человек… Я знаю его, — коротко сказал Нуска, не поднимая головы. Сейчас, под этим пристальным взглядом правителя, он чувствовал себя неуютно.
— Знаешь? Что ты хочешь этим сказать? Нуска, он ведь убийца. Ты же не собираешься всерьёз просить о его освобождении? — хмуро отозвался на это эрд и даже сложил на груди руки. Сейчас он походил на недовольного Минхэ.
— Я знал, что Вы это скажете, — спокойно сказал Нуска и вяло улыбнулся. А затем рывком развернулся и бросился с площади.
Говорить больше было не о чем. Эрд был таким же идейным человеком, как и Вьен. Он никогда не отступит и не изменит своего решения.
Нуска бежал через толпу, сталкивался плечами с прохожими и, не извиняясь, продолжал свой путь.
Наверное, стоило обмануть эрда. Отправиться вместе с ним во дворец, а затем под покровом ночи пробраться в темницу и освободить брата, но… На такой поступок Нуска не был способен. Он не мог врать Сину.
Обходными путями лекарь побрёл в сторону дворца. Он старательно путал следы, зная, с какой лёгкостью эрд улавливает светлую энергию.
«Ничего страшного. Даже если я смогу освободить Вьена… просто сяду в темницу вместо него как предатель. Ничего не изменится. Людям просто нужен кто-то, кого они будут ненавидеть. А я отлично подхожу на эту роль».
Сейчас, в первую очередь, нужно было найти тех стражников, что увели Вьена. Необходимо поймать след брата, но… Город всё ещё тонул во тьме. Энергия эрда перебивала всё в этих стенах. Нуска редко думал об этом, но насколько же Син силён. Разве можно считать его злодеем за содеянное в младшем возрасте, когда ему ничего не стоит движением руки разрушить пару-тройку городов?
Нуска метался из угла в угол, с улицы на улицу. И, когда ему ничего не удалось обнаружить, просто двинулся в сторону дворца.
Вскоре он достиг стены. Именно той, что терялась верхушкой высоко в небесах и когда-то оставила у лекаря в памяти неизгладимое впечатление. Проще было выкопать Подземный город под дворцом, чем перелезать поверху. Нуска медленно пошёл вдоль каменной кладки, пытаясь уловить остатки огненной энергии. Нужно было отыскать хотя бы нужный вход, потому что придворцовая территория была огромна.
Духи, неужели нельзя пойти прямо сейчас к эрду и обменять свой зад на жизнь брата?! Нуска устало выдохнул, продолжая следовать вдоль бесконечной стены. Повезло ещё, что её окружали деревья и кусты, надёжно прятавшие лекаря от чужих глаз.
Пришлось плестись не менее получаса прежде, чем Нуске повезло почувствовать первые частички огненной дэ.
«Хоть что-то. Вряд ли здесь мог прогуливаться какой-то другой арцент», — решил лекарь и уверенно последовал дальше.
Вскоре опустились сумерки, а Нуска всё шёл. Он успел позабыть, что владения эрда куда обширнее, чем самые смелые представления обыкновенного человека. Возможно, этот обход не окончился бы никогда, если не…
— Стоять. Ты что тут забыл, а-а?!
Этот отталкивающий самоуверенный женский голос.
Нуске не надо было даже поворачиваться, чтобы понять, что в спину ему сейчас тычется остриё двуручного меча. Только вот лекарь совсем не испугался — только глаза закатил. Неужели он умудрился перепутать дэ брата с дэ Вильны?! Да и…
— А ты сама что здесь делаешь? — с неприятной улыбкой проговорил Нуска, а затем сощурился.
Он больше не боялся тяжелых мечей. Видели — знаем. А уж женщина не может орудовать им быстрее, чем двухметровый хорошо сложенный Олин.
У Нуски не было с собой меча, но он и не особо расстроился. Лекарь резко пригнулся, оказавшись под двуручником, а затем коленом ударил по рукам Вильны, сжимавшим рукоять. Помощница зашипела, остриё меча поникло, но оружие она не выронила. Глаза женщины запылали пламенем бездны.
— Мелкий крысёныш, — проговорила она. — Я знала, что рано или поздно ты проявишь себя. Искал слабые места в обороне дворца, да?! Я не позволю тебе никогда больше приблизиться к эрду!
Очень захотелось закатить глаза ещё раз, но лекарь не мог терять бдительность. Он следил за каждым движением Вильны, ожидая атаки. Она могла не только ударить мечом, но и опалить его магией.
Только вот помощница вдруг хмыкнула и опустила орудие. В её глазах всё ещё горел огонь битвы, но на лбу пролегла морщина.
— Честно говоря… — протянула она, почесав затылок. — Мне не до битвы с тобой. Да и оружия у тебя нет. Да и не хотелось бы, чтобы стража сюда прибежала… Ну, знаешь, зачем народ беспокоить. Они и так трудятся с утра и до захода звезды.
Лекарь уставился на воительницу таким глупым взглядом, что она шумно вздохнула, а затем хмуро добавила:
— Слушай, вали отсюда, — Вильна забросил двуручный меч себе на плечо с такой лёгкостью, будто он был деревянным. — И тогда я закрою глаза на то, что ты тут шаришься. Через охрану тебе всё равно не пробраться — просто сдайся. Эрду ты не интересен.
Хоть арцентка и пыталась всеми силами задеть Нуску, но он был сосредоточен на деле. В такие моменты он не слышал ничего, кроме нужной ему информации.
— Значит, ты не хочешь, чтобы сюда пришла стража, так? А если я пошумлю? — вскинул брови Нуска и усмехнулся.
— Ишь. Я скажу, что нашла нарушителя, — попыталась выкрутиться Вильна.