Том 1. Глава 9. Сон о широтах (2/2)

— Младший учитель Галан, — тут же поправил арцент, желая растить новоиспечённого ученика в строгости.

— Можно я Вам… кое-что покажу?

Малыш обливался потом, застыв на тренировочной поляне, освещённой ярким солнцем. Они всегда уходили подальше от поселения для тренировок, чтобы случайно не причинить вред другим обитателям школы. Также Галан обязательно выбирал самое открытое и освещенное место, чтобы магические силы мальчика были насколько возможно слабы.

От внезапного заданного вопроса Галан замялся. Что хорошего может показать ему тёмный сурии? И все же любопытство взяло своё.

— Давай.

Мальчик просиял. Он тут же бросил свой деревянный меч и отошёл в тень. Там, встав рядом с Галаном, ученик на несколько секунд застыл, хмурясь. А после коснулся своей груди и практически выдернул оттуда сверкающий чёрный меч.

Галан так и обомлел. Оружие дэ, призванное юным учеником, было прекрасно. Ровное чёрное лезвие ловило блики, теряясь в украшенном разноцветными камнями эфесе. Что ни говори, а этот малыш был магически одарён настолько, что это было за пределами понимания младшего учителя.

— Тебе не тяжело его держать?

— Совсем нет… Поэтому я хотел показать Вам, Галан, что я могу управляться с мечами… — малыш потупился и опустил глаза. Меч он тоже наклонил вниз, воткнув остриё в землю.

Галан не сдержался. Он пытался быть строгим, но разве это вообще возможно?

— Ты молодец. Из всех моих учеников только ты и Вильна можете призывать оружие дэ, — учитель сказал это очень тепло, а затем улыбнулся, протянул руку и потрепал найдёныша по волосам.

Тот и разомлел. Малыш счастливо улыбался, а затем засмеялся. На памяти Галана это был первый раз, когда этот ребёнок чему-то радовался. Неужели такая скромная похвала смогла сделать его счастливым?

— Убери оружие дэ и пойдём прогуляемся. На сегодня хватит тренировок.

Мальчик, не медля, спрятал меч и приблизился к Галану, схватившись за рукав его кофты. Учитель удивлённо сузил глаза и спросил:

— Ничего не забыл?

Найдёныш тут же отпустил рукав и бросился подбирать брошенный деревянный меч. А Галан, хмурясь, медленно направился вглубь леса.

Они действительно просто гуляли. Галан надеялся, что лес способен умиротворить не только его душу, но и сердце этого юного сурии. Строгость, контроль, самообладание — это те дисциплины, которые были нужны ребёнку, обладавшему такой разрушительной мощью. Иначе не миновать беды.

Они прогуливались вплоть до заката. Галан рассказывал малышу о различных цветах, растениях, называл для него деревья и птиц. Важно было не только загрузить его физической работой, но и заполнить голову мыслями.

Ещё один день близился к концу, но на сердце у Галана было неспокойно. Он спиной чувствовал, как с заходом звезды мощь ребёнка возрастает.

«Нужно скорее вернуться и узнать у старейшин, не готовы ли одежды, сковывающие магические силы».

Когда до обители было рукой подать, раздался громкий шорох. Из соседних кустов выглянула звериная морда. В этот раз Галан был настороже и бросился навстречу слюнявой пасти, но… каким-то образом ученик опередил его. Кинувшись прямо в объятия клыкастой морды, найдёныш обхватил лохматую шею дикого волчака и зарылся лицом в шерсть.

— Волчи! Волчи! — тихо повторял он и смеялся. Суровый зверь, покрытый свежими шрамами от меча Галана, внезапно облизнул лицо мальца и не стал нападать.

— Вы… знакомы? — глупо спросил учитель, ошарашенно наблюдая за всем происходящим. Обнаженный меч всё ещё был наготове.

— Учитель Галан! — ученик вдруг вскочил и закрыл своим телом и распростёртыми руками зверя. — Не надо нападать! Это мой друг! Он уже уходит!

Галан окончательно впал в ступор. Он просто наблюдал, как маленький ребёнок ласкает серый мех страшного создания, а затем прогоняет волчака, подталкивая его в сторону чащи. Зверь был втрое крупнее мальчика.

Когда они остались наедине, учитель всё ещё держал меч в руках. Он не понимал, как ему следует реагировать и какой совет необходимо дать ученику. Весь его хвалёный опыт был бесполезен перед лицом чего-то до невероятного нового, меняющего все взгляды Галана на жизнь.

А затем раздался громкий треск. Дерево, склонившееся над учителем, накренилось и начало падать.

Галан всегда был медлителен. Он долго соображал на поле боя, участвуя в войне, где по его вине гибли товарищи. Он был до того медлителен, что девять лет назад, когда в его деревне началась резня, не успел вернуться домой и заночевал в лесу. Вот и сейчас, когда над головой ломались ветки и хрустел ствол векового древа, он просто стоял, не в силах выбраться из своих воспоминаний.

А найдёныш не медлил. Галан заметил рядом блеск холодных голубых глаз, а затем прозвенел удар. Чёрная вспышка озарила лес, — и на голову учителя полетели щепки.

В одно мгновение дерево оказалось раздроблено на мелкие частички.

Когда Галан очнулся, он не увидел рядом найдёныша, но зато услышал тихий плач. Это окончательно пробудило его. Он развернулся и в несколько шагов догнал сидящего на земле ученика.

Вокруг был полнейший хаос. Малыш не только подорвал изнутри падающее дерево, но и задел несколько соседних. Щепки и листва усеяли траву, а пыль стояла в воздухе такая, что Галан невольно чихнул и прикрыл рукавом лицо.

— Ученик? — позвал он, присаживаясь рядом, но мальчик не реагировал.

Тогда Галан в попытке понять, что происходит, развернул ребёнка и увидел, как тот держит что-то в руках.

Маленькая белоснежная птичка, такое же священное создание, как и волчак, билось в конвульсиях в ладошках мальчика. Её крыло превратилось в кровавое месиво, а из тела торчали острые сучки.

Ребёнок захлёбывался в рыданиях, слезы стекали по его лицу и заливали трепыхающееся из последних сил тельце.

Галан понимал, что это произошло по его вине. Что, возможно, этот ребёнок теперь не только не сможет простить себя, но и навлечёт проклятье на свою голову.

Он действовал машинально. Красная вспышка на миг привлекла внимание мальчика, он поднял голову и увидел, что учитель, присевший рядом, держит в руках красную благоухающую розу. Где он только раздобыл этот цветок, произрастающий лишь во дворцах и благородных домах?

— Зажми её в руках, — шептал учитель, почти вплотную приблизившись к ученику. — Вот так, держи крепко. А теперь как воздух глотай тёмную дэ из туши сирьки.

Мальчик плакал. Его никогда ничему не учили, не показывали, как управлять той силой, которой он обладал. И даже так он смог не только спасти своего учителя, но и теперь, услышав сказанное, тут же стал поглощать тёмную энергию, захватившую тело умирающей птицы.

Занозы и сучки отпадали сами собой. Раны затягивались прямо на глазах изумлённого ребёнка, а крыло медленно отрастало и вновь покрывалось перьями. Птичка, почти испустившая дух, выздоравливала.

Когда каждая царапинка затянулась, сирька открыла глаза и, не выразив никакой благодарности, выпорхнула из рук ошеломлённого мальчика. Он молчал и больше не плакал, а затем, растерянный, стал оглядываться.

— Учитель Галан, куда делся тот цветок? Он только что был в моих руках, а теперь…

— Я уже забрал его. Всё в порядке, — учитель долго и тепло улыбался, вытирая ещё не успевшие высохнуть слезы на лице найдёныша. — Ты же понял? Твоя сила может не только ранить других. Она может спасать жизни. Сегодня ты спас меня и спас это создание.

Сначала мальчик не понял сказанного. Он долго смотрел перед собой, будто и его понимание этого мира в одно мгновение перевернулось вверх тормашками.

Когда же он поднял голову, то в глазах его отразились доселе незнакомые чувства. Вера в себя. Любовь к этому миру. И желание жить.

— Учитель Галан, Вы спрашивали, как называл меня старейшина… — тихо заговорил мальчик, уткнувшись в плечо учителя и крепко того обнимая. Галан на этот раз не отстранялся. — Он говорил, что родители называли меня Син.

— Хах, Син… Приятно познакомиться, Син Рирьярд.

Мальчик на секунду застыл в удивлении, а затем задрожал, снова ударился в слёзы.

«Возможно, он сможет принять себя. Он не пойдёт по тому же пути, по которому шёл я. Син сильнее. Он сможет защитить то, что ему дорого. А сегодня я дал ему возможность простить себя».

Галан прижал к себе ребёнка и поцеловал его в лоб. На секунду арцент позволил себе подарить незнакомому малышу родительскую ласку. Пускай он не был отцом Сина, но теперь был неразрывно связан с ним. И будет связан даже после своей смерти.