Том 1. Глава 2. Встреча (2/2)

Мужчина с саблей протянул свободную руку вперёд и обхватил Нуску за пояс. Нащупав на ремне лекаря мелкий, повисший на нитке малахит, он тут же расслабился и опустил руки вместе с оружием.

— Действительно, ты! А я уж думал, великие духи решили посмеяться надо мной!

Нуска резко повернулся и, увидев лицо мужчины, невольно улыбнулся уголками губ.

Это был старший брат*. За полгода он возмужал: на его лице появилось больше шрамов, а на шее — медалей из продырявленных золотых монет, что позвякивали при ходьбе.

— Вьен, как тебя до сих пор не скормили крысам с такими манерами? — проговорил Нуска, невольно продолжая улыбаться. Как бы лекарь ни пытался скрыть свою радость — ничего не выходило.

— Этот вопрос должен был задать я! Поселился в городе, лечишь разных hvee* и ругаешься на всю товарную улицу. Какой-нибудь знатный hvee давно должен был тебя переехать.

Вьен продолжал говорить насмешливо, даже игриво. Его лицо быстро меняло выражение, брови почти что танцевали вверх-вниз, а губы искривлялись в улыбке, обнажая белоснежные зубы. Взгляд тоже бегал, но каждый раз возвращался к Нуске.

Старший брат всегда выглядел оживлённым, но чересчур нервным и вспыльчивым. Тёмные волосы, в лучах звезды отдающие цветом дерева, были собраны в низкий хвост и перекинуты на плечо. Глаза Вьена были настолько чёрными, что зрачок рассмотреть было невозможно. Из-за этого очень часто нельзя было прочесть его настроение по глазам: вспышки гнева приходили внезапно, а взгляд его не менялся, оставался таким же безжизненным.

Как бы Нуска ни любил этого человека, который взял его под опеку несколько лет назад, он продолжал бояться этих глаз. Улыбка Вьена тоже казалась вымученной из-за того, что в лице его не было ни капли радости.

Как и все наёмники, он носил чёрные свободные одежды с капюшоном и кожаную обувь с шипованной подошвой. Нуска невольно вспомнил, как этот наряд окутывал его плечи всего полгода назад.

— Ну так… Какие духи привели тебя сюда? — прервал неловкое молчание Вьен, похлопав младшего брата по плечу. Он не выносил, когда его долго рассматривали.

— Не хотелось бы превратить твой дом в сплошное blatchien, но мне нужно где-то переночевать хотя бы сегодня, — вздохнул Нуска.

— Ясно, видимо, мы спешим. Тогда отложим разговор до дома, — прикрыв глаза, хмуро заключил Вьен и, схватив Нуску под руку, практически потащил его по земле, постепенно ускоряясь.

Арцент развивал немыслимую скорость, мелькая между деревьями, а Нуска лишь трясся где-то позади, не успевая переставлять ноги.

— Знаешь, м-может за мной и о-охот-та, но я… меня сейчас вывернет… — сбивчиво прохрипел Нуска, пытаясь восстановить дыхание. Он уже минимум пару раз подвернул ногу.

— Потерпи, почти на месте.

Вьен никогда не был слишком терпелив к чужим слабостям. Даже когда Нуска был младше и учился фехтовать, Вьен лишь изводил его день за днём, превратив тело младшего брата в один болючий синяк. На памяти Нуски не было и дня, чтобы старший брат раздумывал о чужих чувствах или же просто-напросто медлил с принятием решения. Для него жизнь была просто испытанием, которое нужно преодолеть несмотря ни на что.

Но, хоть брат и требовал от него многого, Нуска так и не научился терпению. Стоило Вьену остановиться возле особо густых зарослей, лекарь тут же прислонился к дереву и медленно сполз на землю.

— Я в бегах уже половину суток, не пил, не ел, не останавливался… — хрипло отозвался Нуска в ответ на вопросительный взгляд старшего брата. — Пускай меня растерзают волчаки — чести и того будет больше, чем умереть от усталости.

— Рад слышать, что ты настолько смел, чтобы распрощаться с земными днями. Только вот моя семья пока что хочет жить, — многозначительно заметил он, приподняв брови.

Вьен никогда подолгу не раздумывал. Он решал любую проблему прямо здесь и сейчас. Подхватив Нуску под пояс, он закинул его к себе на плечо, подобно мешку кореньев, и потащил к лагерю.

— Да, Вьен, огромное спасибо, так любезно с твоей стороны…

— Haitee*, — процедил Вьен в ответ, снова обнажив духовную саблю. Искры так и посыпались вниз, заставляя тлеть влажную от вечерней прохлады траву.