6. (1/2)

Урок начался. Химия не была любимым уроком Шастуна. Если подумать, кто вообще любит эту химию? Но этот урок Антон готов был слушать и наблюдать во все глаза и уши.

— Ну же, Попов. Проверь телефон, там же явно есть что-то интересное, — бубнил себе под нос Антон.

Через пятнадцать минут урока учитель зашёл в телефон глянуть, что же ему пришло. За классом не надо было так резво наблюдать, так как они писали контрольную. Да, да, Арс знал, что весь класс её списывает. Сам же так делал в своё время. Поэтому даже не думал наблюдать за списывающими. В телефоне было лишь одно сообщение.

Неизвестный:

*Фотографии*

Открыв папку Попов увидел те самые нюдсы. И… Ничего.

— *Сhienne,<span class="footnote" id="fn_29661579_0"></span> — тихо произнёс Арс, потирая переносицу. — **CHIENNE, *CHIENNE, *CHIENNE,<span class="footnote" id="fn_29661579_1"></span> — он произносил это тихо, но Антон услышал в голосе преподавателя разочарование.

— Неужели сработало? — сам тому не веря, проговорил тихо Шастун.

— Антон, в тетрадку к себе гляди, — переведя взгляд на ученика, сказал француз. Он встал и прошёлся по классу.

«Вообще нечего?! Не бугорка?! Да, что за нахуй!!! Попов, ты че, блять, импотент?!!! Сука, или у тебя настолько маленький хуй?!» — думал про себя Антон. И чувствовал, как по венам приливает от злости кровь. «Стоп! До чего ты докатился, Антон? Думаешь, какой хуй у твоего классного руководителя»*, — одернув тут же себя, проговорил в мыслях Шастун. Хотя даже там это звучало не слишком убедительно.

— *Luminosité au moins appris à nettoyer,<span class="footnote" id="fn_29661579_2"></span> — произнёс он, посмотрев на одного из списывающих. Собственно, сейчас Попова волновало не то, что его ученики, доучившись до девятого класса, так и не научились нормально списывать. Ну, по крайней мере, не все. Сейчас голова Арсения была забита другими более важными мыслями.

После урока Попов направился в кабинет психолога. За ним в тихую пошли Антон, Серёжа и Дима.

— Тох, твой план снова не сработал? — уже со смешком произносил Матвиенко.

— Сработал и ещё как. Сука, просто у него слишком маленький хуй, — ответил Антон, стараясь говорить как можно тише.

— Стоп, а откуда ты знаешь, что у него маленький хуй? — спросил с подъебкой Поз.

— Да я просто предположил, — ответил, чуть ли не заикаясь, Шастун.

— А, понятно, — спокойно ответил Позов.

— Мы сейчас на полном серьёзе обсуждаем хуй препода? — вдруг спросил Сережа.

Парни уставились на него с немым вопросом «Ты ебнулся?».

— Я просто спросил, — быстро реабилитировался Серёжа.

— А можно погромче, а то вас совсем не слышно, — сказал голос из кабинета психолога. Паша быстро заметил присутствие парней.

— Простите, — произнесли трое провинившихся подростков, опустив голову и зайдя в кабинет.

— Alors qu&#039;est-ce que tu voulais? (Так что ты хотел?) — переходя на непонятный десятиклассникам язык, спросил Паша у такого растерянного Попова.

— Ici. Tu avais raison. (Вот. Ты был прав), — протянув тысячу рублей, сказал Арс психологу.

— Ars est une blague? (Арс, это прикол?), — держа в руках деньги, недоверчиво спросил Воля. — Pourquoi penses-tu ça? (С чего ты это взял?), — продолжил психолог.

*** </p>

Тогда парням было по семнадцать. Их первый полет во Францию покорил всех безукоризненно.

— Вау. Вот это вид, — поражался Стас.

— Смотрите, какие француженки, — толкая друзей вбок, заговорил Паша.

Через месяц парни свыклись с местными привычками и повадками французов. Арсу, в отличии от друзей, было не так сложно — он и так в детстве жил во Франции с гувернанткой. Родители вечно были заняты, времени на сына совсем не хватало, но спустя пару лет Попов к этому привык. И даже стал называть свою няню мамой. Она и правда относилась к нему, как к сыну. До того момента пока «любимые» родственнички не решили включить любящих родителей. И, окружив сына, якобы, заботой, увезли назад в Россию. Там Арсений выучился и встретил своих лучших друзей — Пашу и Стаса.

В тот вечер парни сидели в ресторане и успокаивали Стаса. Его бросила очередная француженка.

— Да не убивайся ты так, подумаешь, проблема, — сказал Воля, похлопывая друга по плечу.

— Арс, почему все француженки такие злые? — спросил разочарованный Шеминов.

— Они не злые, просто гордые, — сказал Арс, потягивая вино.

— Умеешь ты поддержать, — шикнул на него Паша.

— Я просто ответил на вопрос, — ответил Попов.

— Кстати насчёт этого, — переставая думать о своей уже бывшей француженке, начал Стас. — Мы здесь уже месяц, а у тебя до сих пор подружки нет. Это как понимать?

— Негоже нашему графу с кем попало водиться. То ли дело вон тот кареглазый мужчина за барной стойкой, — начал дразниться Паша.

— Ты намекаешь на то, что я гей? — спросил Арс, сцепляя руки в замок.

— Арс, я же психолог; я не намекаю, а в открытую говорю, — ответил Воля, так же сцепляя руки в замок.

— Да ладно тебе, Паш, Арс у на не такой, — в разговор вклинился Стас.

— Поспорим? — спросил Воля, смотря на друзей с нескрываемым вызовом.