День. Безоблачное небо (1/2)
Снежинки медленно падали на покрытую сугробами землю. Над головой со снисходительным равнодушием висело небо цвета кристально чистого льда. Едва выйдя на улицу, Баам тут же увидел перед собой облачко пара. От резкой смены температуры выдох вырвался непроизвольно.
Зима была суровым временем года. Возможно, поэтому Бааму снег и холод всегда ассоциировались с чем-то далеко не самым приятным. Словно титан, однажды уронивший землю, медленно и неспешно разлагается. Как смерть бессмертного, само собой разумеющегося. Будто где-то, если ты пройдешь чуть дальше через завесу хлопьев колющего снега и щиплющего щеки мороза, таится далекий, полный таинства, но, как ни парадоксально, родной огонёк света, к которому непременно надо дойти, необходимо добраться как можно скорее, однако тот предательски постоянно ускользает из вида.
К чему это лирическое отступление? Да к тому, что сейчас, глядя на Кроко, пытающегося каким-то макаром засунуть голову вырывающегося Куна в свою пасть, ни стужа улицы, ни холод снега абсолютно не ощущались. Вместо этого Бааму вдруг стало как-то тепло на сердце от этой обычной (по меркам их компании) сцены, а потому он мог лишь улыбнуться и принять добровольно-принудительные меры.
— Господин Рак, пожалуйста, отпустите господина Куна…
— Онм мфеня закнмуть пфывался.
— Чертов Кроко, ты что творишь?! — шипел Кун в попытках спасти хоть что-нибудь от своей прически.
— Господинн Рак, — уже чуть строже повторил Баам, — мы же хотели пойти погулять, верно?
Кроко фыркнул что-то нечленораздельное и, кажется, взял наконец на рассмотрение ни капли не шуточное предупреждение, о чем тут же пожалел. Одного косого взгляда на Баама хватило, чтобы Рак почувствовал себя на грани жизни и смерти, подавившись во внезапном приступе нечто среднего между хохотом и оканьем. Баам же ворон не считал и незамедлительно принял все средства по спасению друзей друг от дружки, пока волосы Куна не стали орудием удушения.
Операция прошла успешно, и уже через минуту они все втроем, запыхавшиеся, сидели на снегу, кроме Кроко, громко откашливающего на снег голубые пряди.
— Вы в порядке? — спросил Баам, переводя дыхание.
— В полном. Спасибо тебе, — выдохнул Кун и зло глянул на изнеможенного кашлем Рака. — Но было бы еще лучше, если бы половина моих волос не оказалась внутри этого крокодилоподобного.
— Сам виноват, Волосатая черепашка! — брякнул Кроко и бухнулся в сугроб. — И вообще, я бы не подавился, не будь на Черной черепашке этой шапки!
— Шапки? — синхронно вопросили друзья.
Еще больше вопросов возникло у Баама, когда вместо такого же озадаченного лица Куна он увидел, как сильно поджались губы друга, а затем тот и вовсе прикрыл рот рукой в перчатке.
— Господин Кун? — обеспокоенно наклонил голову Баам и, не на шутку встревожившись, приблизился к нему. — Вам нехорошо?
— Баам, — загробным голосом с трудом произнес Кун, — не буду осуждать, но скажи, ты сам выбирал эту шапку?
Почуяв неладное, Баам торопливо снял шапку, и глазам предстало бело-красное нечто со свисающим помпоном. Подразумевалось это когда-то в качестве новогоднего аксессуара, если бы не прицепленные спереди буквы «I love coffee».
— Карака, так ты… — Баам, как по команде, обернулся к одному из окон дома, уловив за занавесками последние секунды края знакомого халата, вскоре исчезнувшего. — Вот же он…
— Это, случаем, не та шапка, которую Хан Сон дарил вам на Новый год вместе с кофемашиной? — заметил Кун.
— Она самая. Похоже, Карака так решил сплавить ее, ведь дарили именно ему.
— Да какая уже разница, — Кроко раздраженно уставился на друзей. — Мы шли за едой, а уже сколько не можем Черную черепашку забрать. Давайте шевелитесь!
— А тебе лишь бы все пожевать, — Агеро выразительно потрогал место укуса. — Запомни: мои волосы тебе не жвачка. Если уж и этого отличить не можешь, то я все еще могу позвонить в больницу.
— Я полностью здоров, — в глубокой думе вопросительно сдвинул брови Рак. — На кой мне в больницу?
— Психиатрическую. А еще лучше — в приют для бездомных животных.
Баам молча наблюдал за их очередной перепалкой. Но голова была занята не ими. Он задумчиво глядел на взъерошенное гнездо, не самым достойным образом заменившее муторную часовую укладку Куна, а затем, осененный идеей, хлопнул кулаком по ладони.
— Господин Кун.
Баам слегка дотронулся до плеча Куна, привлекая его внимание. Агеро обернулся, однако не успел он хоть слово вставить, как на его голове уже оказалась шапка.
— А мне кажется, вы бы были хорошей жвачкой, — улыбнулся Баам, заранее показывая ему отцепленные буквы. — Думаю, со вкусом освежающей мяты.
Кун несколько секунд ошарашенно смотрел на него. Пару раз потрогал голову, словно убеждаясь, что на нем действительно та же самая шапка, которая была на Бааме недавно, и все продолжал удивленно смотреть. А сам не замечал, как медленно росла благодарная улыбка, пока он не разразился заливистым смехом. Баам быстро подхватил, сам рассмеявшись от своей аналогии. Один лишь Кроко с выражением лица того самого товарища, внезапно оказавшегося третьим лишним, недоумевающе уставился на них с вершины своего сугроба.
— Ну, раз ты так говоришь, — убирая слезинку в уголке глаза от хохота, произнес Кун. — Хотя, кажется, такие новогодние шапки мне не идут.
— Не волнуйтесь, с ней даже лучше. До этого ваши волосы с небом сливались, — подбодрил его Баам.
— Спасибо… наверное, — озадаченно пробормотал Кун, однако, все еще неуверенный, продолжил рассматривать свисающий на плечо белый помпон. — А может, все-таки…
— Да не волнуйся, идет тебе, идет, братец.
Голос, внезапно раздавшийся из-под застывшей корки глухого снега, заставил всех чуть ли не подпрыгнуть на месте от испуга. Явно не ожидая такого, они дружно бросились проверять примерный источник звука, пока в голове Баама уже мешались теории о вероятности появления коллективных галлюцинаций. Причина оказалась куда проще, пускай вопросов от этого стало не меньше.
— Хачулинг? А ты здесь почему? — сурово уставился Кун на лежащего в снегу старшего брата.
От Баама не ускользнуло, как напряженно друг отнесся к нему. Агеро не любил рассказывать о себе, да и никто из их компании не считал это чем-то действительно необходимым, если им и так весело вместе, но после встречи с его двоюродной сестрой Кисеей они все же узнали кое-что о нем.
Семья Кун была одной из самых зажиточных семей в городе, славившаяся своими богатствами как на поприще виноделия, так и на людском. Встретить на улицах города горожанина с дорогими серьгами в ушах и всевозможными оттенками синих волос с такими же глазами считалось чем-то вполне себе обыденным. Более того, было достаточно тяжело встретить кого-то подобного не из семьи Кун. А все это было из-за Эдвана — главы семейства. Заядлый коллекционер копий, владелец всех ледовых арен и катков, а также главной электростанции города, бизнесмен в сфере производства лучших вин, в процессе производства которых большую часть он сам и выпивал, один из десяти собутыльников мэра Захарда, спортсменка, комсомолка и просто красавица и т.д. и т.п.
О его неординарной личности женщины, которые желают попасть в роскошный особняк семьи, могут распинаться до посинения, однако у многих детей сложилось одно более-менее единое мнение, больше соответствующее действительности: бабник и пьяница. В частности из-за этого и многих других факторов вроде постоянной конкуренции и споров в гигантской семье по поводу и без, Агеро хоть и не раз гордился, что он из богатой семьи, в первую очередь все же ненавидел ее уклад, а после инцидента со своими сестрами ситуация так и вовсе накалилась до предела.
Что же сделал Кун, когда репутация его ветви семьи была подорвана? Ограбил отца, преспокойно взял у него одну из кредиток, прихватил портфель, чтобы скрыть нож для самообороны, и снимает теперь неплохую двушку в другом конце города, подальше от поместья семьи. Баам, когда узнал об этом, был в небольшом шоке, а Рак тогда воскликнул: «Ха, так вот откуда у тебя столько денег. Ты просто живешь на отцовские!», после чего успешно вылетел из квартиры.
— Эй, Баам, ты слышал его? — вывел из транса голос Куна.
Баам вздрогнул и в удивлении захлопал глазами: задумавшись, он совсем забыл о происходящем. Осознав, что слишком долго смотрел куда-то сквозь Куна, парень сконфуженно отвел взгляд и тихо сказал: «Извините».
— Ладно, ничего, — прощающе вздохнул Кун, снова поворачиваясь к Хачулингу. — А теперь повтори, откуда ты здесь взялся.
— Урек Мазино послал меня к тебе, чтобы ты помог ему кое с чем, — лениво повернул голову к Бааму Хачулинг.
Баам едва сдержал тяжелый вздох. Урек являлся одним из лидеров местной ОПГ с пафосным названием «Крылатое Древо», цель которых никто так особо и не понимал: то ли они хотят добиться открытости города для всех, то ли просто хотят беспросветно выпивать и временами как-то помогать жителям. Хотя в случае Хачулинга вернее было бы рубиться в игры. О нем Бааму особо не было ничего известно, кроме того, что тот помог им один раз удрать от разгневанных взрослых, когда в городе состоялся квест Мастерской, производящей продукцию сомнительного характера и качества.
— Что за помощь ему нужна? — спросил Кун вместо Баама, словно откликаясь его мыслям.
— Да мне откуда известно? — качнул тот плечами. — Я бы лучше сюда вообще не ходил. Меня не предупреждали, что сначала придется отбиваться от толп охранников, а затем меня положит собственный брат.
— Стойте, что тогда случилось с остальными? — спросил Баам.
— Взгляни вокруг.
Парень посмотрел назад, но вместо духов связались с ним стонущие тела охранников. Незаметные в снегу, они временами выглядывали из сугробов черными охающими пятнами. Причина, почему они валялись там, а друзья сейчас могли спокойно разговаривать, была очевидна.
Кун первым понял, что претензии не за горами.
— Баам, слушай, тут такое дело, — осторожно начал он и кинул быстрый взгляд на Кроко. — Мы не могли иначе пройти, они нас не пускали. Вот Рак и решил…
— Эй, не сваливай все на меня! Ты тоже мне помогал! — закряхтел Кроко, слезая со своего сугроба.
— Ты бы все равно не справился один против десяти, пришлось подсобить. Да и всего этого не произошло бы, если у тебя хватило бы ума не лезть пинать одного из них.
— Хмпф, я всего лишь показал этой глупой черепашке своё место. Тем более Вожак достаточно силён, ты бы мог мне не помогать, а в итоге сделал большую часть работы.
Кроко спрыгнул на снег, чуть не зацепив одного из охранников. Тот в ужасе охнул, но даже не сдвинулся с места, чем сподвигнул Рака слегка пнуть его для проверки и удовлетворительно хмыкнуть: «Жить будет».
— Ладно, возможно, я действительно немного переборщил, — признался Кун, напряжённо глядя на не проронившего ни слова Баама. — Наверное, на мою долю вышло где-то пятьдесят на пятьдесят.
— Шестьдесят на сорок, — подал голос Хачулинг, с громким скрипом снега перекатываясь на другой бок. — Я же не просто так здесь лежу.