Утро. В преддверии бурана (1/2)

На кухне стояло множество дурманящих запахов. Перемешиваясь, разбавляясь, их временами сбивал дымок от сигареты, которую держал в руках над пепельницей Джин-Сунг. Карака же нерушимой статуей сидел рядом и ждал, когда на столе появится тарелка с долгожданным омлетом с беконом. Он едва сдерживал свою маску непоколебимости на лице, однако проскальзывающий иногда в сторону сковородки голодный взгляд выдавал его с потрохами. Джин-Сунг временами незаметно ухмылялся, видя это поверх листов своего журнала, который он держал во второй руке, и снова продолжал рассматривать ассортимент рубашек, что предлагали ему страницы.

Баам, почувствовав один из таких взглядов Караки, на секунду отвернулся от плиты и наткнулся на старшего брата. Тот тут же отвернулся, будто бы ничего и не было, но внимание Баама приковало другое.

— Учитель, мне кажется, лучше не стоит курить перед завтраком… — начал он.

— У меня леденцы закончились, — короткий был на то ответ.

— Я тогда куплю вам сегодня по дороге домой.

Боковым зрением Баам увидел, как всегда, слегка поморщившегося Джин-Сунга. Мужчина был не против того, что парни называют его учителем, так как им было неудобно или, скорее, непривычно называть его отцом. Тем более что Баам, что уже обучающийся в колледже Карака не ходили в школу и находились на обучении у Джин-Сунга, однако это обращение на «вы» частенько выбивало его из колеи.

Однажды Баам случайно услышал его разговор по телефону с Хва Рьюн: «Вот как мне объяснить двум упертым ученикам, что мы семья, пусть и не имеем никаких родственных связей?». Растроганный, Бааму тогда захотелось простить брату все размолвки, но ревностный характер Караки не дремал. Еще одна проблема их маленькой семьи в старшем, ни в какую не желающим признавать младшего. Когда Джин-Сунгу только-только достался Баам, в котором мафия нашла талант для свершения их безумных целей, Карака еще более-менее терпимо относился к одаренному пареньку. После передачи «Шипа» старший решил бунтовать, что вызвало ответную реакцию у младшего, и теперь почти каждый день не мог считаться завершенным, пока они хотя бы раз не поссорятся.

«Интересно, могли бы мы объединиться, если с учителем что-нибудь случилось бы?» — внезапно для себя подумал Баам, но тут же встряхнулся. Не стоило даже предполагать такое.

— Куда ты идешь с этим карликом и тем сбежавшим сыном семьи Кун? — вывел его из задумчивости Карака, подпирая подбородок рукой и принимая абсолютно безразличный вид.

— У них есть имена вообще-то. И я думаю, ты должен уже знать об этом, если поставил прослушку на мой телефон, — договорив, Баам выжидательно посмотрел на учителя, явно не собиравшегося сейчас влезать в разборки.

— Карака, как же я рад, что ты так заботишься о своем младшем брате, — высунувшись из-за журнала, лукаво улыбнулся Джин-Сунг и потрепал Караку по лохматой голове.

— Я вовсе не забочусь о нем, — обиженно проворчал старший, отстраняясь от учителя. — Это просто мера предосторожности.

— Но зачем? — озадаченно спросил Баам, переворачивая кусочек бекона. — Разве я могу обсуждать с друзьями что-то против тебя?

— Да уж, Карака, скорее, ты будешь строить планы против Виоле со своими друзьями-фриками, — невинно пошутил Джин-Сунг, экстренно капитулируясь к кофемашине. — Будешь кофе?

— Не откажусь. И у них есть имена вообще-то, — неосознанно повторил за младшим братом Карака. — Мы с Леди Смерть, Керамбитом Смерти, Птицей Смерти и Грумом ищем лучшие пути для свержения мэра Захарда.

Сказав это с абсолютно серьезным лицом, не терпящим возражений и насмешек, он тут же получил ожидаемую реакцию. По крайней мере, так можно было судить по застывшим фигурам Баама и Джин-Сунга и их трясущимся плечам в попытках сдержать истеричный смех.

— Я сказал что-то забавное? — приподнял бровь Карака.

— Нет-нет, что ты, мы просто… просто вспомнили, что забыли отдать тебе пустую консервную банку, — выдавил Джин-Сунг, пока Баам все ещё боролся с хохотом.

— Вы же ее не выбросили?

Ко всем прочим причудам у Караки было также страстное увлечение к коллекционированию консервных банок. Предположительно, это пошло после того, как Джин-Сунг, не зная, что подарить чудаковатому сыну на зачисление в колледж, не нашел ничего лучше подарка пустой банки со словами: «Однажды она станет твоей броней». Подразумевалась метафора на некое отцовское благословение к успехам и стойкости в грядущих испытаниях жизни. Но Карака, в силу своего характера, воспринял все слишком буквально. Теперь он на полном серьезе собирает каждую консервную банку, чтобы сделать из нее броню на все тело. Заметили пропажу банок из мусорки Джин-Сунг и Баам слишком поздно, но рушить труды старшего сына отец не посмел, поэтому отныне они живут постоянно отдавая съеденные консервы Караке.

— Прости, мы забыли, — ответил за учителя Баам. — В следующий раз я обязательно оставлю тебе, но… только если твои охранники не будут караулить и уволакивать моих друзей.

— Отказываюсь, — тут же прозвучал ответ. — Они мешают мне спать по утрам, а иногда так и вовсе орут ночью.

— Но они никогда не орали ночью, — нахмурился Баам, перекладывая приготовленное со сковородки на тарелки.