Глава 1 (1/2)

Шинсо привык убивать как минимум по пятьдесят вампиров в год. Ну, это если год неудачный.

В этом году он расправился уже с двадцатым, а ведь на горизонте только показалась весна.

Тщательно протерев от крови волнистый клинок тканью несколько раз, парень убрал его в ножны и запрокинул голову. Луна, будто затянутая жёлтым туманом, тускло поблёскивала на фоне почти что безоблачного неба.

Дождь прошёл не так уж давно, но, несмотря на это, люди всё равно повыпрыгивали из домов, словно больше не опасаясь за свою безопасность. «А за людьми попрыгали и вампиры» — сузив глаза, докончил про себя Шинсо, равнодушно оглядывая распростёртый на земле труп одного из них, убитого им же минуту назад. Стылый ночной воздух ветром пробрался под плотный кожаный жилет и за воротник, заставляя слегка поёжиться. Влажные камни мостовой со скопившейся в стыках дождевой водой отражали блеск луны, разбитый на сотни мелких кусочков неровностью дороги.

«Что ж, пора бы и мне отдохнуть».

Набросив ткань с кровавыми пятнами, коей он вытер оружие, поверх отдавшего концы вампира, Шинсо развернулся на носках и неспешно побрёл по узкому, утопающему во тьме переулку, не освещённому даже редкими огнями окон.

***

— Точно хочешь оставить их на проверку сейчас? На улицах, вон, неспокойно, а они ещё точно какое-то время послужат без проблем. Я уж, как их мастер, могу гарантировать!

Седовласый мужчина за деревянной стойкой, одетый в пыльный, но опрятный костюм, нацепив на нос очки, внимательно и почти что с умильной нежностью осматривал два волнистых клинка тонкой работы, вертя их в руках, то и дело проводя пальцами по поверхности серебряных лезвий.

— Нет уж, уволь. Предпочту лишний раз залечь на дно, чем проиграть какому-то вампиру и сгинуть просто из-за того, что у меня сломаются клинки. После такого меня уж точно со славой поминать не будут.

Шинсо, скрестив руки на груди, привычно разглядывал стены помещения, ожидая вердикта оружейника. Точнее, не сами стены — их, как таковых, было почти не разглядеть за висящим на них бесчисленным количеством разнообразного оружия на любой вкус и цвет и под любую руку. Арбалеты, луки («Пф, ну и непрактичное старьё» — хмыкнул про себя Шинсо.), кинжалы, фальчионы, топоры разного размера, кастеты, стилеты — выбирай не хочу. В свете заходящего алого солнца, косыми лучами пробивавшегося сквозь окно, их металлические части красиво и опасно поблёскивали, будто кто-то окунул их в кровавый колодец. Оттого ещё сильнее хотелось взять их в руки, провести пальцами по резному лезвию, ухватиться за обтянутую дорогой кожей рукоять, замахнуться и…

…только подержать.

Несмотря на то, что Шинсо здесь бывал не так часто, ему был известен чуть ли не каждый уголок вплоть до само́й кузни. Прошло уже немало лет с тех пор, как он пришёл сюда впервые, и ему на заказ выковали его лучшие клинки — пару лёгких фламбергов из чистого серебра, с тонкими, волнистыми лезвиями и изысканной резьбой.

Несмотря на то, что в работе его называли едва ли не небрежным (такие люди, чаще всего, и не видели его в деле), к своему оружию он относился крайне трепетно. И отнюдь не только потому, что оно стоило ему целое состояние, которое и без того было небольшим. Прошлые его мечи, откровенно говоря, вели себя из рук вон плохо. По-видимому, выкованные дрянным подпольным дилетантом, они умудрялись подводить в бою в самый неожиданный момент, но — спасибо судьбе и опыту — Шинсо везло, и он кое-как, но выкручивался. Проходив с прошлой парой год, он не мог поверить, что вообще остался жив. Поэтому, тщательным образом подобрав нового оружейника, он вложил всё, что мог, в новые клинки — и по сей день не пожалел об этом ни на секунду.

Именно по этой причине сегодня Шинсо, как и каждые несколько месяцев, принёс своё оружие их мастеру на проверку. Дополнительная безопасность никогда не была лишней, и последнее, чего ему бы хотелось — это сломать фламберги и, весьма вероятно, погибнуть самому от клыков безмозглой твари. Серебро не столь прочное, сколь ему бы хотелось.

Выжидающе бросив взгляд на оружейника, который, не очень ясно, действительно ещё проверял клинки или уже просто ими любовался, Шинсо уточнил:

— Ну, чего там?

Мастер засуетился, полистал толстую записную книжку с потрепанной обложкой, лежащую на столе и, деловито поправив очки на носу, немного погодя заключил:

— Так-с… Золотой и три серебряка за проверку.

Шинсо поморщился.

— И с каких пор у тебя так расценки подскочили, старик? Раньше всегда брал золотой, и не больше. Думаешь, за перерезание глоток вампирам много платят?

«Старик» пожал плечами, не поведя и глазом. Таких, как Шинсо, у него каждый второй клиент.

— Цену всем сразу не собьёшь, даже если б захотелось. Металлы дорожают, ничего не поделать, — уклончиво ответил тот, однако, помолчав немного, прибавил, — Ну, твои клинки всегда так безупречны… кхм, вернее, в таком безупречном состоянии…

Оружейник неловко кашлянул, поправляя сам себя — и всё-таки сдался.

— Ладно, чёрт тебя дери. Всё равно не переживу, если ты этих красавцев отдашь в чьи-нибудь неумелые руки. Золотой. Но за починку и укрепление, если понадобится, точно доплатишь!

Шинсо выдал победную ухмылку. Золотая монета со звоном приземлилась на стойку. Попутно стащив с себя ножны, он водрузил их рядом с клинками.

— Как всегда, неделя?

— Точно. А ты сам-то как, не попадёшься ненароком своей же добыче, а?

Шинсо криво усмехнулся.

— Не спеши хоронить. Я этих тварей за милю учую.

***

Не спеша выйдя из оружейной лавки и хлопнув скрипучей тяжёлой дверью, Шинсо, сощурившись от бившего в глаза заходящего багрового солнца, посмотрел в небо.

Последние слова старика ещё на пару секунд задержались у него в памяти, а затем и вовсе перестали его беспокоить. «За все пять лет не встречал настолько слабоумных вампиров, которые охотились бы на людей среди бела дня. Неделя без клинков — это ничто» — мысленно пришёл к уже привычному для себя заключению Шинсо.

Естественно, у него имелось при себе оружие помимо одних только фламбергов. Правда, оно, скорее, служило в качестве подспорья в бою и в случае непредвиденных ситуаций. Пара кинжалов серебра за поясом да кастет в кармане. Хотя, последний сподручнее было применять против людей — отморозков без извилины в головах и часто с изрядным количеством спиртного в крови. Сказать по-честному, с кинжалами у Шинсо не было такого богатого опыта, как с излюбленными волнистыми клинками. Однако и кинжалов было вполне достаточно, чтобы прикончить какого-нибудь зазевавшегося вампира. «В любом случае, всё это мне без надобности — до захода солнца я уже буду дома» — с такими мыслями Шинсо свернул на знакомую ему улочку и растворился в сумерках погибающего дня.

***

Неделя пролетела почти незаметно. Пристально вслушиваясь в болтовню путешественников да пьяниц по тавернам и ловя последние новости (и держа в голове, что и простой люд никогда не знает всей правды), на эту неделю Шинсо, как и планировал сам для себя, залёг на дно. Хотя, руки, как это часто бывало, то и дело чесались, а взгляд нет-нет, да несдержанно возвращался к ночному небу за окном. Однако собственная жизнь ему была куда важнее, чем прогулки под луной. А ещё важнее было не отдать эту самую жизнь какому-нибудь оголодавшему вампиру.

Говоря о новостях — его едва ли интересовало, кто из богачей проиграл очередной особняк или жену с детьми в азартных играх на нетрезвую голову, или кто кому опять прирезал глотку или капнул ядом в напиток в бесконечной и бессмысленной борьбе за власть. Вместо этого его слух был обращён к историям и вестям, к примеру, о найденных в тёмных закоулках иссушённых трупов. Он старался как можно внимательнее вылавливать подобные слушки из общих пустых разговоров. Ведь, по правде сказать, даже не всегда являясь чистой правдой, такие слухи делали его работу в разы проще.

Синдромом спасателя он, отнюдь, не страдал. Бросайся он сломя голову в ночные переулки навстречу каждому голодному вампиру, колотя себя кулаками в грудь и стеная о павших невинных, то не прожил бы так долго — и точно не смог бы продержаться в этом ремесле столько лет, да ещё и остаться относительно целым. Спасти целый город в одиночку невозможно ни при каких обстоятельствах, а потому эта пустая бравада, в конце концов, никому не сдалась. После смерти от клыков твари никто не будет о нём вздыхать.

И, даже постоянно занимаясь охотой на вампиров, Шинсо был лучше всех других осведомлён — люди в городе всё ещё гибнут, что означало лишь две вещи: работы предстояло ещё немало, и неделя перерыва не сделала бы погоды.

Поправив пустой ремень на поясе, заодно привычным движением проверив, на месте ли кинжалы, Шинсо вышел из дома.

Солнце, багровея, клонилось к закату, повиснув кровавым кругом над горизонтом в просвете между домами. «Опять вышел только к вечеру».

Не то, чтобы Шинсо совсем терял счёт времени: жизнь в постоянной погоне за кровососущими тварями, что выходят на охоту лишь с заходом солнца, вынуждала и его приспособиться к схожему режиму. Он соврёт, если скажет, что выходить с наступившими сумерками ему было не так комфортно, как среди бела дня. «Повадки добычи — твои повадки» — пробормотал он себе под нос, закрыв за собой неприметную, обшарпанную временем дверь.

Пройдя немного по боковой улице, он с неудовольствием бросил взгляд на ещё сновавших по ней, несмотря на близившуюся ночь, мужчин и женщин с детьми, а затем, не оглядываясь, свернул в узкий переулок.

Сегодня его фламберги к нему, наконец, вернутся — и он снова сможет ходить по улицам в ночи, не опасаясь за свою жизнь.

Выбрав знакомый маршрут, уже через пятнадцать минут Шинсо прибыл на место — в мастерскую оружейника. Всё те же мутные стёкла окон, всё то же шаткое деревянное крыльцо со ступенями и такая же дверь с ковкой. Не тратя времени на формальности, Шинсо дёрнул за ручку и потянул дверь на себя, и та с протяжным скрипом поддалась.

Ступив внутрь, Шинсо, однако, заметил сразу — обстановка отличалась от привычной. Рабочий бардак стал немного более… хаотичным. Шинсо подошёл к стойке оружейника, который, как и всегда, копошился в ворохе бумаг.

— На твою лавку налёт устроили, старик?

Тот, подняв голову, приторможенно взглянул на него, приветственно наклонив голову, вздохнул. Шинсо был готов поспорить, что сегодня у старика мешки под глазами были больше, чем обычно бывали у него самого.

— А, это ты. Налёт не устраивали — зато сделали огромный заказ, от короны, пару дней назад, и такие сроки обозначили, что, чую, скорее концы отдам, чем закончу вовремя…