14 (1/2)

Место, в котором Реддл договорился встретиться с Дамблдором, напоминает заброшенную базу отдыха, давно отжившую свои лучшие годы. Странное место, отдающее запахом древности.

На секунду Гермионе кажется, что оно могло быть очень популярным в своё время, быть может, здесь даже останавливались знаменитости или местные богачи.

Вот только с тех времен прошло минимум сто лет, и теперь это место уже не пользуется спросом и не имеет достаточного финансирования, чтобы вернуть себе былую роскошь.

Главное здание сложено на совесть — ни трещины, но слишком много сколов. На стенах внутри висят повидавшие жизнь картины и предметы декора. Когда-то в них вложили много денег, а теперь забывают даже просто вытереть пыль.

— Не глазей по сторонам так откровенно, ты выглядишь слишком удивленной для женщины в путешествии, — Том смотрит куда-то вдаль. Словно его совершенно не интересует поведение Грейнджер. Со стороны может показаться, что он говорит что-то максимально повседневное. Вроде: интересно, заселят ли нас раньше расчетного часа. — Ты ведь сама выбрала это место.

И вправду говорит что-то на бытовом.

— Как ты нашел это место? — но она не подыгрывает. Это слишком. Ни единого объяснения. Сначала он заставил её сражаться, потом отчитал, затем привёл сюда. В доисторическую развалину. Что дальше?

— Дамблдор его нашел, он писал, что меня удивит выбор санатория.

— У него всегда был специфичный вкус, — Гермиона продолжает изучать помещение, пока наконец не сталкивается взглядами с администратором этого места.

Пожилой мужчина в рабочей рубашке стоит за стойкой регистрации. Он был бы уместнее, находясь в поле. Никак не на ресепшене отеля. За его спиной висит зеркало, давно заимевшее следы старины в виде темных пятен.

Грейнджер кивает, здороваясь, им приходится подойти ближе. И теперь ей видно журнал с пожелтевшими страницами, который старик открыл заблаговременно, чтобы заселение прошло быстрее.

— Мистер и миссис Реддл, на нас должен быть забронирован номер, — как само собой разумеющееся бросает Том.

Гермиона бросает на него удивленный взгляд, не веря, что он представляется своей фамилией и делает из неё супругу. Второе объяснить проще. Ему нужно поселить их в один номер. И в этом времени лучше быть супругами, чем жить вместе просто так.

Старик ухмыляется, находя их в списке.

— Да, конечно, Альбус предупреждал меня, что вы приедете. Следуйте за мной, у нас нынче работает только проход в гардеробной.

Шаркая ногами, он медленно выходит из-за стойки, первым проходя в небольшую комнату, увешанную крючками для одежды. Реддл без особого удивления на лице идет за ними. И когда старик останавливается, увеличивает скорость шага, чтобы нырнуть в стену вместе с их багажом в руках.

Внутри Гермионы закипает злость на саму себя: конечно же, это гостиница для волшебников. Ведь маги почему-то думают, что чем древнее будет выглядеть место, тем больше шансов, что маглы обойдут его стороной.

Идиотка. Естественно, Том привел тебя к магам. И, конечно, твое удивление было неуместным.

Стоило догадаться.

— И что теперь? — им выделяют просторный номер на втором этаже гостиницы с шикарным видом на горы. Но только с одной узкой постелью, небольшой ванной комнатой и строгими правилами на использование магии для сохранения мнимой безопасности.

— Будем ждать, — Том ставит свой чемодан на табурет в прихожей. Быстрым движением палочки проверяет комнату на наличие следов волшебства, после чего так же не торопясь достает из привезенных с собой вещей книгу, чтобы убить время.

Он располагается в кресле, вытягивая ноги перед собой и погружается в чтение, с одинаковым интервалом перелистывая страницы, создавая эффект полного погружения.

При этом непрерывно следит боковым зрением за передвижениями Гермионы. Слишком сильно она выбивается из его представлений о мире. И ломает границы, выстроенные годами ради мирного существования.

Миссис Реддл.

Он до последнего сомневался, стоит ли произносить это вслух. Ведь можно сказать, что Дамблдор ошибся, бронируя им номер. И это, к примеру, сестра.

Но он сказал то, что сказал.

И не без удовольствия. Может быть даже с некоторой гордостью. Миссис Реддл. Взбалмошная, жестокая, умная, и из другого мира.

Примерно так он и представлял свою спутницу. Но не думал, что она всерьез может существовать.

До сих пор не думает. Ты просто выдумал её. Надел на девчонку костюм идеальности. И забыл заглянуть в реальность.

Но с ней хочется говорить, прямо сейчас до безумия хочется обсудить с ней то, что будет дальше. Ей хочется рассказывать и видеть в глазах понимание.

Тому кажется, что он подсаживается на неё, как подсаживаются маглы на насилие или вредные вещества. И это бесит так, что хочется свернуть Грейнджер шею и избавить себя тем самым от назревающей угрозы.

Плохая была идея — тащить её с собой.

Плохим решением было послушать Абраксаса.

Ещё больше Реддла бесит, что она изучает его с той же щепетильностью, что и он сам. Но вот понять бы, что находит и как интерпретирует свои находки.

Реддл отгоняет от себя эти мысли. Глупости. Это все глупости.

Здесь и сейчас тебе нужно решить проблему, остановить войну, закончить кровопролитие, которое начали маглы, ведомые враньем Гриндевальда. А потом ты разберешься со всем остальным. С ней в том числе. Но сначала используй её в качестве приманки для Дамблдора.

— Ты с одинаковой скоростью справляешься со страницами с картинками и без. И даже формулы проглатываешь с той же скоростью, — голос Гермионы звучит поддельно сладко. Она старается говорить так, будто не видит в этом ничего такого. Просто подмечает забавный факт.

Но внутри всё сжимается. Ты заигрываешь с монстром. И точно знаешь, что он тебе этого не простит.

— Что? — Реддл злится, делая вид, что не расслышал.

— У тебя весьма интересная манера чтения, — заключает Грейнджер. И отворачивается, теряя интерес.

Они оба понимают, что проиграли. Оба выдали свой интерес. И ничего более.

***</p>

Гермиона отмечает, что Том волнуется. До начала поездки ей казалось, что он весьма похож на робота. Но здесь и сейчас она уже в который раз наблюдает за его живыми эмоциями. И удивляется.

Слишком честным он выглядит. Почти что обнаженным.

Не похоже на Темного Лорда.

— Это наша первая встреча после испорченной дуэли, — Реддл произносит слова вслух, пытаясь оправдать свое беспокойство перед самим собой. Простая уловка. Он забывает, что Грейнджер рядом и тоже может его слышать.

Или просто не чувствует от нее опасности.

Том поправляет ворот рубашки перед зеркалом и суровым взглядом осматривает свое отражение, будто оно перед ним провинилось.

— Я уверена, что он не держит на тебя зла, — она знает, что должна поддержать. Он не просит, но поступить иначе она просто не имеет права.

Том бросает на Гермиону удивленный, едва ли не раздраженный взгляд. Конечно, Альбус не держит на него зла. Ещё бы. Для того чтобы держать зло, нужно верить в человека и ожидать от него хоть толику хорошего. Едва ли у Дамблдора были такие чувства по отношению к нему.

Скорее, в тот день он лишь подтвердил свои выводы о Реддле. И простил ему оплошность. Ведь он всегда от него ожидал чего-то такого.

— Лучше бы он меня ненавидел и мстил, думая, что я сделал это специально. Чтобы он хотел заглянуть мне в глаза и спросить, зачем я это сделал, — ладони Тома непроизвольно сжимаются в кулаки.

Безумная детская обида. И страх неоправданных ожиданий от самого себя.

Ему просто хотелось иметь право. Быть достойным в глазах волшебника, которого он уважал сильнее прочих. На которого хотел быть похожим, пока не осознал, что тот его никогда не примет.

Нечто подобное Гермиона пару раз видела на лице Гарри. Но она считывает это как злость на себя и желание все исправить. Поттер часто испытывал эти эмоции. Он постоянно себя винил, желая спасти всех остальных и удивляясь, почему у него, ребенка, это не получается.

Так странно это все звучит теперь.

И так удивительно видеть эти эмоции снова, когда Гарри настолько далеко, что Гермионе еще придется очень постараться, чтобы дожить до его рождения.

— Думаю, Дамблдор просто умеет прощать. Люди называют подобное великодушием, — она мастер находить подходящие слова. Она долгое время училась этому у Рона.

И сейчас с треском проваливает экзамен.

— Быть может тебе знаком другой человек, — сам Том — мастер себя наказывать. — В конце концов, в твоем времени у него было больше опыта за плечами. Опыта, который здесь он никогда не получит.

Грейнджер ловит в его взгляде безнадежность. И чувствует внутри себя неловкий страх.