Но ведь всё сходится... (Юнмины) (2/2)
— Спасибо.
У Чимина тут были даже свои персональные палочки, а из банки с острым кимчи ел только он.
А ещё, у Чимина было Подозрение, побуждающее пристально следить за Юнги...
Мин выглядел молодо и миловидно, без паутинок морщин, с гладкой, мраморной кожей. При этом, он вёл себя иногда как старый дед, ворча: ” А вот рааааньше ”, обладая впечатляющими знаниями об этом ”раньше”.
Юнги был чудовищно ленив и заторможен, шаркая по квартире в тапках и в шёлковой пижаме, однако, когда Чимин чуть не свалился, встав коленями на кухонную стойку, потянувшись к верхней полке шкафа — успел поймать над полом.
Ходил он в обычно во всём чёрном, и волосы красил в этот же цвет, потому что, по его словам — был полностью седым.
Он не любил солнце, натягивая кепки и панамы, а его конечности вечно были холодными, что не удивительно, если до поздней осени носить шлёпки и пить столько кофе, сужающее сосуды.
Кофе Юнги предпочитал покупать в определённой кофейне, неподалёку от дома — элитные сорта стоили невменяемо дорого, Чимин попробовал лишь раз из стакана хёна и плевался потом весь день. Сладковатая, вязковатая бурда для эстетов-ценителей, фу. Юнги покупал ему коктейль попроще, с шоколадной крошкой и шариком мороженного.
У старшего была привычка облизывать зубы, не размыкая рта, облизывать уголки губ, губы — он постоянно вылизывал собственный рот. После кофе, и в присутствии Чимина.
Ещё он грыз ногти, машинально, и Чимин удивлялся, как у него успевает там что-то отрастать-то?..
Юнги был страненнький, немножко позёр, и Пак был почти уверен в том, что...
— Я нравлюсь тебе.
Хён в ультимативной форме ”предложил” переночевать. В гостевой комнате у него, по заверениям, жуткий бардак, и туда он не пустил, диван в гостиной — неудобный, а широченная кровать с кучей подушек — самое подходящее место для того, чтобы крепко обнимать в ней Чимина, жадно вдыхая его запах волос.
Чимин принял предварительно душ — используя свою мочалку и свою бритву, почистил зубы своей щёткой, и пижама у него тут тоже была своя. Юнги не скупился, создавая все условия для комфорта студента. Других таких друзей у Чимина не было. Саркастичных, и ебически заботливых. Растягивающих работу над курсовой, переходя на отвлечённые темы и болтая допоздна, заваривая чаи и нарезая фрукты, подкладывая орехи, накрывая пледом и ненавязчиво переплетая пальцы, пододвигаясь ближе. Юнги точно влюблён.
Однозначно. Чимин поворачивает голову, вслепую пытаясь попасть в тонкие губы, и стонет, когда, опережая, Юнги впивается в его крепкую шею, ставя засос. Это даже немножко больно, особенно, когда за первым засосом следует второй, и третий...
Намджун хватается за грудь в области сердца, увидев зацелованного и покусанного Чимина на следующий день и, побледнев, тихо спрашивает:
— Ты... Ты теперь знаешь?
— Конечно, Юнги-я не то чтобы прямо скрывался. Я знаю, что он без ума от меня. И мы официально пара. Я бы даже замуж за него вышел, и взял его императорскую фамилию.
Чимин подмигивает, широко улыбается и смеётся.
Юнги, наводящий порядок в гостевой комнате, в общем-то, тоже счастлив, тихо смеясь в тишине, сотрясаясь плечами.