Глава 1. (1/2)
Это событие, которое перевернуло всю его жизнь, произошло на первом из самых серьезных заданий, куда направили его, еще новичка в полиции, и всю опергруппу брать опасную банду наркодилеров. Но все по порядку.
Он родился омегой, которой быть не хотел от слова совсем, но природа не спрашивает, кем нам рождаться и когда. Пришлось смириться, и пусть путь этот для него был сложный и тернистый, но он справился. Мужчина сделал себя сам, чем гордился потом до конца своей жизни.
Макс Максимов мечтал стать полицейским и... стал, хотя омег и не приветствовали в полиции, считая, что это довольно опасная работа для них. Максимов класть хотел на тех, кто там и что считал. Он смог доказать и самому себе и остальным, что он не слабак и не неженка и сможет перетереть любые трудности. И понеслось.
Макс, не жалея себя, точнее, своего тела, начал качаться и разминаться, практически ночуя в спортзале и буквально насилуя себя, тренируясь едва ли не до изнеможения, изводя себя до седьмого пота. Слабаков в полиции не жаловали. А слабаков-омег - так тем более. И он упорно доказывал, что является ровней сильным мира сего - альфам. Он ничем особо не отличается от этих ненавистных ублюдков, которые думают, что место омег только под альфами и что те - хрупкие и нежные существа, удел которых лелеять семейный очаг и рожать. Он с легкостью принял вызов и не сдался, как бы не было сложно в настоящем и дальнейшем.
Накачал тело, сбрил ненавистные кудряшки, отрастил щетину и сам стал похож на бритоголового мордоворота, пугающего всем своим воинственным видом и всегда натягивающего маску некоторого пофигизма на мужественное лице. Купил крутую мощную, под стать себе, тачку Chevrolet Silverado 1500, на которую копил не один год, и вроде жизнь после стала не такой мрачной, даже более чем удовлетворительной.
Но вот только надолго ли?
Вскоре начались его трудовые будни в полиции, в убойном отделе.
Многие думали, что нежные и трепетные омежки только и могут, что прятаться за спинами альф, всецело зависеть и подчиняться тем во всем, что не смогут справиться с жестоким миром криминала. Так считали свыше. Макс упорно, с пеной у рта доказывал обратное, работая плечом к плечу с сильнейшими мира сего, не позволяя себе ни малейшей слабины и промашки, наравне с коллегами орудуя кулаками, отправляя в нокаут ненавистных альф-ублюдков, переступивших закон, так же и не слабо получая в ответ и забивая железный хуй на то, что он, блять, нежный омежка.
Сосите! Он стрелял и истреблял выродков не хуже альф и бет, а чаще даже и лучше. Во время стычек с альфами, которые были иногда намного крупнее него, Макс, с садистским наслаждением превращая рожи паскуд в фарш, не забывал только об одном: прикрывать самые уязвимые места, живот и пах.
Омегу не воротило от вида трупов и преступлений, не передергивало от едва ли не каждодневных злодеяний. Он боялся только одного: дать слабину и увидеть сочувствующие взгляды коллег-альф. Было бы ужасно, если бы он показал хоть малейший признак слабости, в его сторону мгновенно полетели бы сочувствующие взгляды. Для них он омега, пусть и сильный телом, но всегда слабый духом. И последнее, что было в точности да наоборот, доказывать было намного сложнее.
Ты не слабый, Макс, просто имел несчастье родиться омегой, - повторял он себе бесчисленное количество раз. Он строил карьеру в полиции, но предрассудки и сексизм вросли корнями в недалекие умы, и с этим уже ничего нельзя было поделать. Хоть жилы себе рви.
Продолжаем.
Бет, преступивших закон, но бывших только мелкими сошками, он валил на раз два одним точным ударом кулака, размазывая по стене или отправляя в долгосрочный нокаут. Собратьев не трогал и избегал - и в жизни, и на работе. Те неженки варились в своем котле и им было не по пути. Никаких друзей-омег, никогда! Впрочем, как и всех остальных...
Хотя исключение из правил - один друг-омега - все же повстречался на его пути, и, как ни странно, прочно засел в его устоявшейся жизни психа-одиночки. Оба довольно крепко сдружились, хотя и виделись довольно редко. Но о том, как эти двое сошлись, чуть позже.
Альфы прекрасно знали, что перед ними омега (скрывать свою сущность никто не имел права по Закону), но в свою очередь и сами не щадили того, нанося жесткие удары в лицо и по ребрам, делая исключение лишь для нежного омежьего живота.
Плохие альфы всегда хотели свалить законопослушную омегу, но не тут-то было! Макс, чего скрывать, в таких вот кровавых стычках нехило возбуждался. И после приходилось разгоряченному топать в отдел с мокрыми ягодицами и там уже отбиваться от альф-коллег.
Он, конечно, не был железным. Ебаться хотелось, чего уж тут скрывать? Не только в проклятущую течку. И очень редко, в экстренных случаях, Макс впускал в свою жизнь альф, одноразовых альф, чисто для здоровья, которое очень ценил и лелеял. От некоторых даже тек. Но в основном для здоровья, нах. Все-таки оно у омег хрупкое, блять. И самцов выбирал только тех, кто был сильнее его, не только физически, но и морально. Хотел только тех, кто одним лишь взглядом мог положить сильную омегу на лопатки. А потом, бывало, бичевал себя, что вновь подставил задницу озабоченному самцу. Сраные омежьи гормоны!
Чтобы поиметь кого-то самому, побыть ”сверху”, вот эти мысли вызывали стойкое отвращение. Природа требовала от него то, что и было заложено в каждой омеге, включая и его... сука.
А когда закрывался в гребаные течки дома, только там самому себе показывал, кто он есть на самом деле. Тогда безжалостная природа сама не давала скулящей от боли и желания омеге ни малейшей поблажки и выхода из этого заточения в собственных омежьих ощущениях. Просто безжалостно и хладнокровно уничтожала в пыль все предыдущие, установленные этой самой омегой законы и правила, превращая в беспомощное скулящее животное, желающего только одного - твердый, с налитым узлом член альфы в беспрерывно текущей заднице. Таблетки Макс не принимал. НИКОГДА! Как бы сильно его не скручивало в эти дни агонии. Ровно три дня забвения, и он вновь был готов воевать со всем миром, рвать на шмотки альф.
И почему это произошло именно накануне очередной течки? И каждый раз всё тогда произошедшее омега вспоминал с наслаждением и одновременно с содроганием.
...Пистолет дрожал в вытянутой руке, когда он вновь и вновь бегал по этому сраному бесконечному складу, настороженно выискивая оставшихся пока на свободе врагов. Многих членов банды и он и его коллеги успели положить, кого-то ранить, скрутить и арестовать, а он знал, чувствовал, что здесь есть КТО-ТО еще, кто-то главный, властный и практически непобедимый. АЛЬФА. И он, Максимов, обязан был найти этого главаря банды и...
И что, блять?! Что ему делать с этим уродом, когда он его поймает? Омега внутри скулил и рыдал, судорожно наматывая круги, выл так, что закладывало уши. Эта сопливая гнида уже сдавалась на милость победителю.
Внезапно из-за одного ящика с товаром на него набросились двое бугаев с мерзкими рожами, и, как бы отчаянно полицейский не отбивался, его лихо скрутили, жестко наподдавали пару раз, отобрали оружие и куда-то потащили. На другой склад, где находился основной, уже готовый к перевозу, а после и сбыту товар. И где затаился ОН.
Они шли недолго в этом огромном помещении, а у Макса от чего-то сжимало сердце и тянуло низ живота. И вот появилось это совершенство, выплывшее словно из ниоткуда.
Альфы, стоявшие за его спиной, надавили Максу на плечи, принуждая опуститься на колени перед главарем банды Владимиром, пока тот подбирался к застывшему в ступоре оперу решительной и опасной походкой хищника. Такой же грациозный и сильный в своей природе.
У Максимова участилось дыхание. Таких совершенных альф он, мужчина-омега, еще никогда не встречал. Таких опасных, красивых и мощных, заставляющих одним лишь своим взглядом зелено-золотистых глаз трепетать и желать только его одного. И омега все это время думал, как его будут убивать, после того как всласть попытают.
Он устало вскинул голову, смотря на подошедшего альфу унизительно, снизу-вверх. Но, блять, как же это заводило, находиться у ног этого опасного ублюдка. Внутри все дрожало. Максим отлично ощущал опасность, жгучими волнами исходящую от мужчины в деловом костюме, с черными прилизанными волосами и цепким взглядом. Он, Макс, чувствовал себя более чем нелепо в своих потрепанных джинсах и джинсовке, в придачу еще и с разбитой мордой.
Молчание затягивалось. А может, просто остановилось время?
Альфа неожиданно присел перед ним, таким потерянным и, наверное, впервые уязвимым. Макс ожидал удара, таким тяжелым взглядом буравило его лицо это опасное совершенство. Он сам, в свою очередь, пристально, напряженно и завороженно следил за альфой, только омега внутри весь сжался в комок, дрожа от страха и мечтая спрятаться в самый дальний угол. Самец вскинул руку, но не для того, чтобы ударить, нет, а для того, чтобы только погладить по небритой щеке и ниже, после чего кончиками пальцев собрать вытекающую из разбитой губы омеги алую кровь и жадно слизать ее.