Глава 12. Танцы змей и мангуста (1/2)
Две недели назад миссис Боунс, встретив Джин Бонэм на пороге своего кабинета, не задала ни единого вопроса. Воскресное утро то было хмурым и сырым. И хотя солнце давно уже встало, лучи его не просачивались сквозь низкие, тяжелые от дождя тучи.
В Больничном крыле было темно. Сумрачно — словно часы над ровным рядом пустых кроватей показывали десять утра по ошибке. В Больничном крыле была задернута лишь одна ширма — скрывала дальнюю койку в углу. Но Джин, покосившейся на нее, было отлично известно, кого именно скрывает белая плотная драпировка.
Валентина Гойл да она сама — вот и все жертвы варварской и мерзкой Змеиной ночи. Странно, учитывая ее особенности. Но, вероятно, обряд посвящения обыкновенно был всего лишь… формальностью? Столько шума, а в результате, семейные связи все решали быстро и безболезненно. Почти.
И все же миссис Боунс ничего не спросила, обрабатывая бадьяном многочисленные порезы, покрывавшие кожу Джин Бонэм. До того бледную, что бордовые борозды да зеленоватая паутина вен предавали ей сходства с упырем. Целительница ничего не сказала, потому что, вероятно, знала о том, что прошлой ночью произошло.
Нос Джин Бонэм поправили. Голову вылечили. Порезы спешно затянулись не оставив никаких шрамов. Магия была прекрасна.
Магия умела калечить. Магия умела лечить.
Такое причудливое равновесие.
— Как я здесь оказалась не Вашего ума дело, — бесцветным голосом сказала Джин Бонэм, глядя прямо в глаза школьного старосты.
Магия миссис Боунс исцелила ее.
Магия Тома Реддла ее изуродовала.
— Вы все же ужасная ученица, — он едва заметно дернул уголками губ, будто сдерживая улыбку. — Снова грубите мне.
— Мы больше не в подземельях, — оскалилась Джин.
«Ты больше не сможешь мне ничего сделать» — запихнула она между строк.
— Сейчас: да, — Он прислонился плечом к стене. Легкая, расслабленная поза, какую Джин редко за ним замечала.
«Мне не составит труда отыскать место, где никто нам не помешает» — насмешливо блестели его глаза.
— Собираетесь проводить меня? — едко отозвалась Джин. — Уложить баиньки?
«Ты мне угрожаешь?» — сочилось сквозь каждое ее слово.
— Что Вы делали здесь, мисс Бонэм? — Легкий кивок головы, и прядка упала ему на лоб. Вероятно, игра в подтексты не была ему так уж интересна.
— Кое-что, — слизеринка дернулась в сторону в попытке обойти его.
Реддл оттолкнулся от стены, преграждая ей путь.
«Черт!»
Что ж, глупо было ожидать, будто будет все так легко.
— И что же именно? — полюбопытствовал он, рассматривая ее сверху-вниз.
— Я бы обязательно тебе рассказала, — раздраженно выплюнула Джин. «Не будь ты такой гнидой» — едва не продолжила, вовремя стиснув зубы.
Впрочем, то ли она думала, действительно, порой слишком громко. То ли у школьного старосты хорошо была развита эмпатия — в чем Джин очень сомневалась. Но черты лица его вдруг заострились. И насмешка пропала из глаз, сделав их вновь пустыми.
— Но? — Его брови дернулись вверх.
— Но… — Джин повела плечами. — Я не хочу.
Она предприняла новую попытку обойти его. И у нее вновь ничего не вышло, потому что он тоже подался вбок. Она шагнула тогда вправо. А он шагнул влево, снова оказываясь на ее пути.
Со стороны, вероятно, это выглядело даже смешно. Она дергалась туда-сюда, а он вторил ее движениям, будто злобный доппельгангер из зеркала.
Такой причудливый танец. Змеи с мангустом.
— Не могу понять, Вы слишком глупы или действительно просто безумны, — обронил Реддл, в очередной оказываясь с ней лицом к лицу.
— Не могу понять, ты когда-нибудь снимешь уже свои чертовы баллы? Что ты ко мне прицепился?! — Джин остановилась, злобно сверкнув глазами. — Тебе нечем заняться?
— Прямо сейчас я, определенно, занят тобой. — Был ей ответ.
— Ага, — сказала она, оглядываясь на противоположную часть коридора.
Там был тупик. И класс Чар.
Великолепный выбор.
— Что ты делала в Выручай-комнате, Бонэм? Откуда тебе про нее известно?
Вероятно, их танцы Реддлу надоели, потому что он, наконец, вцепился в ее предплечье, удерживая на месте.
Бонэм попыталась вывернуть руку. И его пальцы сжались сильнее, ногти врезались в кожу прямо сквозь рукава мантии и сорочки.
«Мордред!»
— Я даже не знала, что она так называется, Реддл! — зашипела она. — Мерлин, да отпусти меня!
— Как ты нашла ее и что там вообще делала? — Он вдруг встряхнул слизеринку, и ее зубы звучно клацнули.
— Цирцея, да случайно! Случайно! Просто надо было…
— И много чего еще ты нашла случайно?
— Что? — она вылупилась на него, совершенно сбитая с толку.
— Кто ты такая?
— Что?!
— Тебе нравится притворяться глухой? — Поинтересовался он, сжимая руку ее еще крепче. — Или тупой?
— Блядь, Реддл, — зашипела она изо всех сил дергаясь в его хватке. — Я вообще не понимаю, о чем ты го…
Она осеклась. Потому что вдруг увидела… будто сквозь Аресто моментум… как палочка медленно выскальзывает из его рукава. И Том Реддл, будто маггловский фокусник с ярмарочных живых открыток, сделанных тайком особенно смелым волшебником, ловко перехватывает ее пальцами.
Она резко дернулась в сторону, выкручивая руку так, что плечо ошпарило болью. И Реддлу не удалось удержать ее в этот раз.
— Ступефай! — взвизгнула, сама не до конца понимая, когда собственная палочка успела оказаться в руке.
Красный луч пролетел в каком-то дюйме от лица Реддла. Но тот успел уклониться, делая короткий шаг в сторону.
И этого было достаточно.
Джин Бонэм бросилась вперед, на ходу отталкивая школьного старосту. Он, не успевший встать ровно, пошатнулся. И крепкое ругательство сорвалось с его губ.
А Джин уже неслась к лестнице на всей скорости, на какую только была способна. По темному коридору, что вторил острым эхом перестуку ее каблуков.
На подходах к ней, сейчас к счастью неподвижной, Джин, словно ведомая какой чудесной силой — интуицией, по всей вероятности — вильнула в сторону. И заклятье подножки, перелетев через лестничный пролет, врезалось в позолоченную раму дремавшего портрета. Некогда Короля Англии, между прочим.
Джин бросилась вниз по ступеням, едва не перелетев через парочку первых. Она сумела удержать равновесие, но то на краткий миг замедлило ее бег.
И этого было достаточно.
Цепкие пальцы схватили ее за ворот мантии и, едва не придушив, дернули назад. Покачнувшись и, не сумев устоять на ногах в этот раз, Джин Бонэм так и повисла бы на собственных застежках, если бы вторая рука школьного старосты не подхватила ее за локоть.
— Конфундус! — Реддл бросил заклятье в портрет Генриха VIII, открывшего было в возмущении рот. И развернул Джин к себе лицом. — Какая ты вертлявая.
— Ступефай!
Он едва успел ударить по ее руке, изменив направление заклятья в самый последний момент. Палочка вылетела из ее пальцев и, прокатившись по перилам, ухнула вниз.
«Мать твою!»
Джин в ужасе попятилась, не успев даже сообразить, что творит.
«Идиотка…» — обреченно прошелестел голос в ее голове.
А в следующий миг каблук соскользнул с края ступени, и слизеринка с грохотом упала на лестницу.
«Как ожидаемо…» — успела мелькнуть мысль.
И спину окатило словно ушатом ледяной воды.
Копчик Джин Бонэм успел пересчитать четыре ступени, прежде чем затылок ударился об мраморную балясину межэтажного пролета.
В глазах сразу потемнело.
Она, вероятно, даже потеряла сознание от удара на долю секунды…
— Столько шуму, — раздался над головой голос Реддла. И краем рассудка она успела различить в нем нотки раздражения.
Джин заставила себя сесть. В ушах нещадно звенело.
Том Реддл спускался к ней с грацией танцующей перед броском змеи. Быстро. И элегантно.
Бонэм подскочила на ноги.
Но сделать ничего не успела, потому что в следующий миг палочка воткнулась ей в горло.
— Угомонись, — прошипел Реддл в самое ее ухо, отчего затрепетал тонкий пушок на висках.
— Отвали! — выплюнула Бонэм, впрочем даже не дернувшись.
Ведь какой в этом был уже смысл?
— Обязательно, — Реддл схватил ее за рукав мантии и потащил вниз по лестнице. — Но сперва мы побеседуем, Бонэм. Ты ведь хотела со мной побеседовать?
«Мечты сбываются» — с мрачной обреченностью подумала она, позволяя уволочь себя в темный коридор седьмого этажа.
Она, пожалуй, его ненавидела. Сперва ей казалось, что искренне ненавидеть она способна лишь Араминту. В конце концов, именно Мелифлуа настроила против Джин Бонэм весь проклятый факультет. В конце концов, быть может, Уркхарт была и права. И не лезь Бонэм на рожон, отмолчись она, отсидись в стороне, зализывая раны — вероятно, Слизерин не был бы к ней так жесток и категоричен. Что там говорила Таиса? «Ты справишься с испытанием». Вероятно, закланием бы ей пригрозили, если бы она попалась. Но, наверное, имелся бы какой-то из того выход — Джин много думала об этом в последние две недели.
Но Том Реддл…
Его поведение нельзя было объяснить закидонами богатых отпрысков родовитых семей. Он не был избалован. Не казался истеричным. И если жестокость Мелифлуа или Блэка — этих проклятых жертв кровосмесительных ритуалов, средневекового воспитания и вседозволенности — Джин еще могла объяснить. Объяснить, но не понять. То его ненормальным поступки объяснений у нее не находилось.
— Что ты делаешь?! — зашипела она, наконец, пытаясь вырваться, когда Реддл заталкивал ее в пустующий класс, вскрытый простеньким Алохомора.
Но он не ответил, едва не швырнув ее на парту. Она чудом сумела удержаться на ногах.
Том Реддл затворил за ними дверь. Бесшумно. И также, не издавая ни звука, парой взмахов палочки наложил на нее, по всей видимости, заглушающие заклинания.
Это было очень плохо.
— Не подземелья, конечно, — насмешливо бросил он, поворачиваясь в Джин Бонэм. — Но…
Он поднял на нее палочку.
— Ты же хотел побеседовать! — В голосе Джин прорезались истерические нотки.
Она попятилась, насаживаясь бедром на угол парты.
— Да, очень хочу, — охотно ответил школьный староста, неторопливо надвигаясь на нее.
Глаза ее испуганно забегали по кабинету в поисках хоть чего-нибудь — чего угодно — что смогло бы помочь ей сбежать. Или хотя бы потянуть время:
— Так дава…
— Легилименс!
Поток ледяного воздуха ударил слизеринке в лицо. И ведь это было... уже так привычно...
«Мерлин, только не опять…» — только и успело вспыхнуть в сознании, прежде чем вереница воспоминаний принялась затягивать в свой бешеный водоворот их обоих — Тома Реддла и Джин Бонэм.
«Сопротивляйся!» — отчаянно и глухо взвыл голос.
Но она его уже не услышала.
Зато услышал он.
***</p>
— Да уберите же отсюда свое барахло! Белла!
Араминта Мелифлуа вылетела из ватерклозета, и дверь ударилась об стену с такой силой, что на пол посыпалось крошево.
Белинда сидела, вытянув ноги на кровати, положив одну щиколотку на другую и курила свои раздражающе-вонючие — по мнению Араминты — сладкие сигареты.
— Вы не видите разве? — Белинда замолкал, делая ленивую затяжку. — Я занята, Минти.
— Не называйте меня так! — Ощетинилась Араминта
Нотт рассмеялась, и лицо ее заволокло ярко-розовым дымом.
— Я не шучу, Белинда! — Араминта вскинула палочку, и сорвавшийся с нее порыв ветра разогнал дым по комнате. — Если не уберете, я сожгу все к чертям морским! Сколько же можно, мне некуда положить свои вещи!
— Надо было занимать полку. — Проворчала Белинда, поворачивая к себе погасший кончик сигареты. Араминта затушила его своим Вентус Флюксус.
— Ага, а потом я отращивала новую кожу! — Зашипела Мелифлуа, перезапахивая сатиновый черный халат, совсем тонкий, зато до самого пола.
— У Вас есть палочка, Минти…
— Не называйте меня так!
— …И даже мозги. Можно было догадаться проверять свои вещи, после того, как закапканить чужие туфли. — Белинда одним лишь щелчком пальцев вновь зажгла сигарету.
— Я не думала, что она посмеет…
— В том все и дело, Вам бы думать почаще.
Араминта стиснула зубы, наблюдая за тем, как соседка снова медленно подносит ко рту свою проклятую сигарету. Ее вымазанные темно-вишневой помадой губы сомкнулись вокруг золотистого фильтра. Она никуда не торопилась.
— Агуаменти! — резко бросила Мелифлуа Белинде в лицо.
— Ах ты сука! — Нотт подскочила с кровати.
— Уберите из ватерклозета свои вещи, Белинда!
Нотт подхватила с прикроватной тумбы палочку:
— Агуаменти!
Но Араминта увернулась, и поток воды обрушился на пустующую кровать Бродяжки Бонэм.
— Эй-эй, хватит! — Таиса, давно закрывшаяся от соседок пологом, выглянула из-за темного бархата. — Эскокуатор! — бросила она в сторону покрывала новенькой Джин.
То вмиг стало сухим.
— Уберите или подожгу их, Белинда!
— Ну попробуйте.
— Я предупреждаю в последний раз!
— Только троньте, и следующими будут полыхать Ваши волосы, Минти.
Они стояли, нацелив друг на друга палочки, и Таиса с мгновение еще переводила взгляд с одного лица на другое. Прежде чем закатить глаза и вновь задернуть полог.
Они так ее уже достали.
— Белинда…
— Уберу пару баночек, если скажете волшебное слово, — Нотт осклабилась, но палочку так и не опустила.
— Пару?!
— Четыре, если еще извинитесь за то, что повысили на меня голос…
— Белинда!
— Целую полку, если попросите дядюшку прислать мне бесплатно на пробу новый вкус сигарет. Ванильные, если не ошибаюсь.
— Я не стану просить сигареты, Белла, он тут же стукнет отцу! — Из палочки Мелифлуа вылетел сноп белых искр.
— А вы скажите, блочок для Вашего жениха…
— Элиас сам в состоянии ему написать, мой дядя не идиот!
— Ну тогда… — Нотт опустила палочку и притворно удрученно вздохнула.
— Цирцея, ладно, хорошо! Пачка, и Ваших вещей больше никогда не будет на моей полке!
— Блок.
— Вы обалдели?! Их нет еще в продаже!
— Блок или… просто извинитесь. — Белинда растянулась на кровати, закидывая руки за голову. — Я освобожу половинку.
— Не буду я перед Вами расшаркиваться! — Араминта так и не опустила палочки, впрочем, ни одного проклятья с нее так и не слетело.
— Я знаю.
— Две пачки, и мы больше никогда не возвращаемся к этому разговору.
— М-м, нет. Я хочу блок.
Араминта зарычала. А Белинда прыснула.
— Ладно! Мерлин, как Вы достали меня!
— Клянетесь магией? — Поинтересовалась Нотт.
— В рот Вам яйца!
— Фи-и, как некультурно, Араминта. Вы ведь будущая Нотт.