2) Смерть за смертью (1/2)
Поле после боя выглядело, словно ад. Кругом бетонные обломки, из которых торчали куски арматуры, кровью запачканы были все поверхности.
Страшнее всего выглядело тело ещё живой девушки, прикованное железными прутьями к стене. Она чуть поддрагивала, как казалось, но на деле это лишь ветер колыхал её светлые распущенные волосы и одежду. Югито вырубилась ещё с пол часа назад, но сердце продолжало слабо биться.
На полу лежал парень со штырём в груди, заходящее солнце мало того, что не слепило очи через веки, так вообще готовились вот-вот скрыться за горизонтом. Хидану лениво было открывать глаза, а тем более, когда его окликнул Какузу.
— Пошли, время — деньги, — коротко сказал мужчина.
— Что? — слегка растерялся пепельноволосый. — Я исполняю свой долг перед Джашином.
— Молиться ты уже закончил, не так ли? — козначей обернулся на напарника, глядя на то, как он всё же встал и уже пытался отцепить Джинчуурики от стены.
Когда это ему наконец удалось, он кинул тело блондинки напарнику, словно это был не человек, а чемодан с деньгами. Какузу ловко перехватил девушку, закидывая на плечо.
— Пошли.
Не успели нукенины пройти и несколько метров, как из-под земли с характерным шуршание вылезла чужая голова. Зетсу осмотрел стоящих перед ним, а потом прошёлся глазами по месту битвы.
— Н-да… — протянул Широ, вздёрнув бровями. — Нет, ну вы молодцы, конечно. Можете отдать Джинчуурики мне, — звучало это скорее как вопрос, чем как просьба. Мужчина в закатил глаза, но Югито с плеча снял.
***</p>
— Да ты задрал спать! — светловолосая склонилась над лежащим на твёрдом шершавом панцире Исобу террористом. Дейдара открыл глаз, вдыхая влажный озёрный воздух.
— И что теперь, хм? Птички мои работают…
Глиняные птицы летели впереди, таща за собой тяжёлую тушу Трёххвостого. Куноичи выпрямилась, смотря куда-то вдаль, на горизонт.
Солнце садилось, но сил на то, чтобы в полной мере полюбоваться, не осталось. Как же больно было осознавать, что кого-то радует красивый закат, превращающий небо в палитру ярких тёплых красок. А тебя не радует. А тебе всё равно.
— Ты нервная… — парень тоже перевёл взгляд на небо. — Придираешься ко мне всегда, хм-м…
Ответить было нечего, поэтому девушка промолчала.
— Расслабься, весь бой уже позади, — его голос снова окликнул Хару. Она стояла к блондину спиной, всё так же глядя на солнце. Смотреть на него было не так больно, как днём, а скорее интересно, ибо ровный рыжий круг прямо на глазах заходил за горы.
Когда он всё же скрылся за горизонтом, сумерки накрыли местность, и сероглазая повернулась к подрывнику, который вновь позвал её.
— У меня есть мечта…
— С чего такие откровения? — нахмурилась она, чуть наклоняя голову набок. Всё это начинало напрягать. Все эти ненужные слова, которые никак не относятся к миссиям или целям организации, все те многочисленные ссоры, происходящие на пустом месте, всё…
Куноичи присела около старшего. В плоть впивались маленькие колючие зубчики чужого панциря, отчего сидеть было как минимум неприятно.
— Ну и в чём она заключается?
Тсукури выждал несколько секунд, прежде чем ответить.
— Я мечтаю сделать самый большой взрыв, чтобы все в мире его увидели, хм.
— Банально, — фыркнула светловолосая. — Я думала ты мечтаешь о моих руке и сердце… Хотя это тоже банально…
— Не оскорбляй моё искусство! — Дейдара приподнялся на локтях, с какой-то несущественной агрессией откидывая вбок чёлку.
— Какое нахрен искусство?
— Не понимаешь, вот и молчи, хм!
Отвернувшись от напарницы, голубоглазый прикрыл очи и попытался концентрировать чакру только на глиняных птицах. Хару готова была поспорить, что если бы в этот момент подле него сидел кто-то за исключением её самой, террорист с удовольствием бы взорвал этого человека. А ей даже не пригрозил…
Им предстоит долгий путь до пещеры, чтобы запечатать Трёххвостого. Такими темпами они с неделю будут добираться до места назначения, но всё это нужно для плана, который преподнёс им Пейн.
И куноичи хотелось верить, что она идёт по верному пути, раз так считает Лидер. Хотя полной уверенности не было, что это правильно, но светловолосую утешал лишь тот факт, что она будет полезна хоть кому-то, даже если этот кто-то — злодей.
***</p>
Время летело так быстро, что девушка не замечала этого. Отдавшись работе, она была полностью поглащена процессом так, что забывала обо всём, включая даже личную жизнь. Ну а зачем она нужна, если в ней ничего толком и не клеется.
— Хидан, где ты успел порвать плащ? — негромко спросила она со сложанной руками печатью, заметив, что у пепельноволосого не хватает куска одежды.
— Я тебе даже больше скажу: мне сегодня ещё и голову отрубили нах¥й!
Фанатику это явно подняло настроение, что он даже весело поддёрнул плечами.
— Это же так прекрасно, когда ты протыкаешь себе что-нибудь, — он мечтательно закатил глаза, и Хару пожалела, что напомнила ему об этом. — Когда ты чувствуешь дичайшую боль на долю секунды, а потом такое облегчение…
— Хочешь сказать, что твоя боль — это искусство? — вклинился в разговор Тсукури.
— Именно!
— Ты не прав! Искусство — это взрыв!