Часть 18 (1/2)
С ямой в животе на негнущихся ногах и подергивающимися пальцами рук в карманах, я сошёл с трапа быкоглава, следуя за ровной спиной спокойно и уверенно шагающей платиновой блондинкой, чей внешний вид не допускал нареканий и был просто идеальным: одежда, причёска, лицо всё на высшем безупречном уровне, который и ожидается от старшей дочери Шни. Я же был максимально далёк от своей спутницы в плане внешнего вида. Не выспавшийся, с синими мешками под глазами, растрёпан и помят, как волосы на голове, так и одежда, в общем, только от одного взгляда на меня было понятно, что я знавал лучшие дни. Последние два дня выдались тяжелыми для моей нервной системы, сама мысль о том, что мне нужно будет впервые лицом к лицу встретиться со своей семьёй почти за четыре года с момента моего фиаско с побегом, не давала нормально сосредоточиться на чём-то одном и расслабиться, даже просто спать было уже испытанием.
Честно говоря, в этом была огромная доля моей вины... Ладно, хорошо! Вина была всецело на мне. Я мог не прятаться за юбкой Салем все эти годы, а попытаться устроить взрослый разговор между мной и моей семьёй, в частности между собой и суперзащитными, гиперопекающими матерью с сёстрами, к отцу никаких нареканий, ему и так сложно с восемью женщинами под одной крышей. Вот только мне было четырнадцать на тот момент и меня бы даже никто не стал бы слушать, даже не пытался, ведь “они знают лучше” и “лишь хотят помочь мне”, не замечая, что на самом деле метафорически душам меня. Это было понятно, когда я был совсем маленьким ребёнком, но чем старше я становился, тем хуже всё ставало, казалось их желание контролировать как меня, так и всё вокруг меня лишь росло со временем. Не знаю причиной ли тому, что я был единственным ребёнком мужского пола или же в чем-то ином, но вскоре мой родной дом стал для меня тюремной камерой, а потому с двенадцати лет я уже начал задумываться как бы сбросить с себя этот всевидящий взор моей матери.
Побег из дома всё меньше и меньше казался мне плохой идеей, и вот на четырнадцатый день рождения я решился. Правда всё пошло сильно не по плану, вместо встречи с родителями отца и пары месяцев отдыха у них вдали от семьи, я попал в самую настоящую тюремную камеру в подземельях киношного замка злодея, что вскоре сменилась на весьма просторную позолоченную клетку... Да уж, женщины в моей жизни имеют крайне собственнические наклонности, и огромные проблемы с правильным выражением своей заботы и любви.
Тем не менее, воспоминания о прошлом не дадут мне ответа на один из важнейших вопросом моего ближайшего будущего - что и как мне вообще говорить своей семье, когда я их наконец встречу.
-Ой, - я так сильно задумался, что не заметил, как Винтер остановила свой шаг и врезался в неё, - я не хотел, прост...
-Так дело не пойдёт, Жон, - в только вместо её затылка, мне пришлось встретиться с её леденисто-голубыми глазами, что, прищурившись впились в меня с небольшим неодобрением в глубине них.
-Какое дело? - попытка сыграть дурачка провалилась, Винтер только раздраженно выдохнула воздух изо рта. - Хах, я уже говорил, тебе не стоит волноваться обо мне.
-Во-первых, не вам решать о чём мне стоит волноваться, мистер Арк, - её слова ледяными шипами впились в тело, заставив замёрзнуть на месте, отбив любое желание возразить ей или перебить её, - а во-вторых, Жон, ты не похож сам на себя. Это не похоже на простое волнение перед встречей после долгой разлуки с родными, как бы обеспокоенными не были твоя мать и сёстры. И я хочу знать правду и с чем мне нужно будет иметь дело. Так что не пытайся больше лгать мне, на этот раз я не куплю твои отговорки.
-Гм, - тяжело сглотнул, отводя глаза в сторону от её лица.
-Я лишь хочу тебе помочь, Жон.
-Хах, - именно эта формулировка вызвала у меня на миг кривую улыбку на лице, как часто я слышал нечто подобное от матери, когда она запрещала мне что-то делать, от старших сестёр, после того, как без видимой причины некоторые дети в школе прекращали своё общение со мной без видимой на то причины, а после и от Салем, когда она бросала меня на арену против стаи грифонов с единственной задачей выжить. Разница лишь в том, что она имела больше общего с Салем в своих намерениях, действительно пытаясь помочь, а не оправдать собственный эгоизм и желание контролировать меня словами о моём же благе. - Правду, да?
-Желательно правду, Жон, - прикрыв и открыв свои голубые глаза подтвердила она.