Глава 6. Возвращение в Хогвартс (2/2)

— Вот именно об этом я говорил, — перебил я разошедшегося Энтони. Мариэтта к этому моменту уже сползла вниз и каталась на спине по полу. — Теперь среди нас девушка, так что забыть про казарму! И, давайте, не будем рассеивать девушке иллюзии о нашей вменяемости! Эджкомб!

— И-и-и-и! Презервати-и-и-ив. И-и-и-и! Из васили-и-и-иска…

— Эджкомб! Мариэтта!

— И-и-и-и! Распылить! Туалет! У-у-у-у!

— Да Мордред! — достал я волшебную палочку, направил на девушку и произнес: — Акваменти!

— Ай! Холодно! Ай! Хватит! Да хватит же! Я теперь вся мокрая! — с недовольным видом встала с пола Мариэтта.

— Подсушишься сама, — произнес я, убирая натекшую лужу. — Ладно. Шутки в сторону. Ее, — продолжил я, когда все успокоились, — нужно будет максимально быстро подтянуть к нашим стандартам. Как обычно. Десять заклинаний, многократное повторение. Работать будем все, но ответственным будешь ты, Энтони. Далее, если она знает какие-либо интересные заклинания или чары, не стесняемся тоже учиться.

— Ну, у меня ЖАБА! Я успею?

— Да. Помните, у нее в этом году экзамены, так что времени — в обрез. Заодно вместе с ней сами программу повторим. Ясно?

— Ясно.

— Теперь, по нашим делам. Чтобы не было недомолвок и сомнений, Темному Лорду она была мной представлена и принята… — судя по замершим в вежливо-веселых масках лицам Джастина и Эрни, они сразу же задумались о политических последствиях появления в наших рядах настоящего, меченного упивающегося.

— Далее, — продолжил я политинформацию и раздачу ЦУ, — у нас на этот год большие планы. Первое, нужно продолжать наши тренировки. При этом налегать надо уже не столько на простою боевку, сколько на понимание тактики и стратегии магического боестолкновения. — ”Придет к власти Волдеморт, я не я буду, если он не ”распечатает кубышку”. Из волшебников со Свалки получатся отлично мотивированные бойцы. Думаю, уж Киллиана с приятелями, как минимум, я себе в подчиненные выторгую. Да и парням по тройке бойцов не помешает…” — Вполне возможно, что скоро каждому из нас придется передавать полученные навыки другим волшебникам. Поэтому, задача. Каждому написать свою собственную методику про то, как на ваш взгляд нужно учить тому, чему учил вас я. Потом вместе каждую почитаем, хорошие идеи выберем.

— На сколько футов? — недовольно спросил Смит.

— Захария! — разозлился я. — Я, Мордред тебя подери, не Снейп и не Макгонагалл. Мне не отписка нужна. Точнее, это тебе не отписка нужна. Вот дам тебе в подчинение тройку сильных, но ничему не обученных, даже люмос не наколдуют, волшебников, а потом нарежу задач — что ты будешь делать? Эссе мне и ему напишешь на тему: ”Мне плюй-камни интереснее, чем стать командиром и начальником”? Так вот, могу тебя заверить, лентяев он не любит.

— Но ты же нас отмажешь?

”Бля, ну что за эпидемия тупости и звездной болезни? Отмазать его…”

— Может быть, и отмажу… тряпкой со стены! Ты, часом, не забыл, к кому именно поступил на службу? И какие у него наказания? — Захария отвел взгляд, но всем своим видом продолжал выражать несогласие.

— То есть я правильно понимаю?.. — пришел на помощь однокласснику Эрни.

— Да. Я вам обещал — я обещания держу. С большой долей вероятности скоро у нас появятся ученики.

— Как скоро? — внимательно посмотрев на меня, задал Макмиллан очень опасный, в первую очередь для себя, вопрос.

— Это не от меня зависит, — ответил я. И пристально смотрел ему в глаза до тех пор, пока тот не отвел взгляд.

— Волшебников? Или волшебниц? — а вот Энтони интересовало немного другое. Не дата прихода Волдеморта к власти, а самые что ни на есть базовые вопросы, то есть инстинкты.

— Или волшебниц, — подтвердил я.

— Волшебниц? — судя по замаслившимся глазкам, тот уже отчетливо представил себе, как и чему он будет учить свой отряд штурмовых ведьм.

Глаза были не у одного меня. Глядя на мечтательную улыбку своего нового приятеля, Мариэтта насмешливо фыркнула, и Тони тут же покраснел, как рак, и отвернулся.

— Следующий вопрос. Как вы все отлично знаете, ситуация у нас в стране сейчас очень сложная. Все застыло в неустойчивом равновесии. Повлиять на что-то снаружи мы не можем. Почти не можем. Зато предотвратить перекидывание войны мира внешнего на уютный Хогвартский мирок — вполне. Поэтому в этом году мы будем работать на благо Хогвартса и будущего магического мира — защищать закон и порядок на территории школы. — ”Как говорят англичане: ”Если жизнь засыпает тебя лимонами, делай из них лимонад”. Неужели ты, Дамблдор, думал, что я не подпрягу на это славное дело своих друзей? Хм… Или именно на это ты и рассчитывал?” — подумал я и продолжил свою речь. — С этого момента все мы становимся идеальными старостами. Неофициальными. Такими, каким они должны были быть по представлениям Основателей. Увидели непорядок — исправили. Обратился к вам ученик с вопросом — помогли. Увидели драку — прекратили. Задир нещадно закидывайте парализующими или минимально травмирующими заклинаниями и тащите в Больничное Крыло. Моему брату, будущему великому целителю, нужны подопытные для тренировок…

Смешков было мало, но шутка немного подняла настроение заметно подскисшим парням.

— Зачем нам это? — бросил риторический вопрос Джастин, но я на него не поленился ответить.

— Затем, что я не хочу никого пытать и убивать. — ”Кроме Дамблдора, Нотта, Малфоя, ай, черт, гребаная вассальная клятва”. — И не хочу, чтобы кто-то пытал и убивал меня. Особенно — дети. Мы-то уже достаточно взрослые, чтобы решать все с открытыми глазами, а вот очарованной чужими посулами мелочи во все это влезать не следует. Подрастут — тогда и решат. За себя. Сами.

— То есть мы станем аналогом инспекторского отряда?

— Да. Но без возможности снимать баллы. Директор, хоть и просил меня присмотреть за детьми, но этих полномочий не дал.

”Никаких, вообще-то, не дал, но зачем вам это знать?”

— Приказ тебе отдал директор… А как же… Темный Лорд? — спросил зрящий прямо в корень Уэйн.

— Я уже доложил повелителю о произошедшем. Он — не против. Нынешние дети — это его будущие подданные, — услышав такой ответ, хмурящиеся Эрни и Джастин посветлели лицами и понятливо кивнули.

— Но это потребует огромного количества времени! — опять возмутился Смит.

— Данный приказ, подтвержденный аж обоими Великими Волшебниками, не обсуждается, — отрезал я. Раньше я бы ”вошел в положение”, ”поставил себя на их место”, ”понял бы” и все такое прочее. Боясь пережать и обидеть, постарался бы не рубить с плеча. Не стал бы так прямо и откровенно приказывать формально дружескому объединению. Вот только после пыток у Волдеморта мягкость и корректность у меня куда-то потерялись. ”Вы, бля, будете здесь, оттопырив мизинчики, объяснять мне, что так дела не делаются, а потом с меня Волдеморт в очередной раз спустит шкуру? Нет уж! Отрабатывайте сполна свои билеты в будущее! А то ведь я и на воспитание вас могу отправить. Или сам вас…”

— Но учеба!..

— Учеба? Смит, ты ли это или кто-то из Рейвенкло под обороткой?

— Может быть, хотя бы, сделаем службу на благо Хогвартса посменной?

— Нет, — отрезал я. — Нас и так пока очень мало.

— Ну вот… Опять работать не пойми для чего… — пробурчал Смит.

— А разве вы недовольны, как это прошлогоднее ”не пойми чего” оказалось оплачено? — ”И благодаря кому вы эту плату получили” я вслух не произнес, но это отчетливо услышал каждый. Смит, которому хватило такта или совести смутиться, отвернулся. — На этом — все. А теперь, чтоб жирок не завязался, тренировка. Похвастайте мне, как много вы забыли за время каникул!

Чтобы переодеться в старую одежду, в которой мы обычно тренировались, пришлось наколдовать ширму. И еще одну придется делать потом для Эджкомб. Сегодня она сменки себе не захватила, а создавать для боя, где контрзаклинания и заклинания отмены летают туда-сюда, одежду трансфигурацией — глупо. Особенно, послушав веселые истории. Некоторые, не будем тыкать пальцем хотя бы в ее софакультетника, не постеснялись бы посмотреть принудительный стриптиз.

”Играй, гормон, блин. Чертов возраст. А не сводить ли мне парней в качестве стимула в то заведение Лютного? Хм-м. Идея на первый взгляд неплоха. Буду ее думать…”

Тренировка прошла немного необычно. Так как количество ”спортсменов” в команде изменилось с четного на нечетное, то в парных спаррингах кто-то один всегда отдыхал. Лично мне это сильно облегчило тренерскую работу. Раньше я вынужден был заниматься ей прямо во время спарринга. Со всеми вытекающими из этого последствиями — все же не настолько я превосходил парней в уровне, чтобы одновременно и сражаться самому, и оценивать соседей. Теперь же, когда ”рулетка” смены соперника оставляла меня без партнера, со стороны подмечать ошибки и недочеты стало намного удобнее и эффективнее.

Что ж, первое, что сразу же бросилось в глаза, привести на тренировку девушку оказалось очень эффективным способом мотивации. Раньше нередко бывало так, что парни тренировались с откровенной ленцой, особенно тогда, когда стояли в паре не со мной. Теперь же, инстинктивно стараясь показать себя перед ”самкой” с самой лучшей стороны, выкладывались они на все сто двадцать процентов. Впрочем, об этом еще по нестандартно украшенному столу можно было догадаться.

К сожалению, понять насколько хватит их запала, прямо сегодня не получится, ибо время приближается к отбою. Тем более, у меня было запланировано еще одно важное дело.

— Мисс Эджкомб. Задержитесь, пожалуйста, — произнес я после того, как все переоделись обратно, умылись, почистились, прибрались в комнате и уже пошли в сторону выхода.

Парни остановились и удивленно посмотрели на меня. Перевели взгляд на смутившуюся девушку… Уэйн показал большой палец, Тони сложил ладони ”пистолетиками” и, наклонив голову, с двух рук ”выстрелил” в меня, Захария завистливо поморщился, а два аристократа так понимающе улыбнулись, что слова были не нужны. И так было ясно, что все они подумали. И о нас, и о том, как именно и для чего Мариэтта попала в ”Отряд Крэбба”. На это я провел ладонью по лицу и максимально строго посмотрел на парней. ”Навоображают себе, потом не отмоешься. Нет уж! Трахать я ее больше не собираюсь! Хватит! С одним-то разом еще не разгребся! А вот наказать…” — в очередной раз меня кольнуло раздражение. Слишком крупными проблемами обернулась ”благодарность” Мариэтты.

Когда я раньше размышлял о неудачно надолго отложенном наказании для Эджкомб, рука сама на автомате пошла чертить фигуру, а губы вытянулись в первом слоге ”кру”. Хорошо, что было это дома и Мариэтты рядом не было, иначе я бы мог совершить серьезную ошибку.

”Даже если забыть про откат, чертовы вы везунчики, Нотт и Эджкомб, понравилось ли мне то, что со мной сделал Волдеморт? Нет. Если я сделаю с Мари то же самое, воспылает ли она ко мне любовью и преданностью? Или наоборот? Ставя себя на ее место, ответ — совсем наоборот. Тогда стоит ли уподобляться Темному Лорду и разбрасываться круцио направо и налево? Ответ очевиден. Нет, не стоит. Стоп. Даже не так. Я — не настолько авторитетен и устрашающ, как Темный Лорд. Поэтому то, что ему из-за несопоставимости сил будет вынужденно прощено, мне отрыгнется местью.”

Но ”не уподобляться” не значит ”бросить все как есть”. Почему-то у оставленной на самотек проблемы устье всегда в озере проблем. Поэтому, поразмышляв и прикинув возможные последствия, я придумал, что я сделаю с Эджкомб.

— Любовный напиток. Приворот. Как это понимать, мисс Эджкомб? — спросил я девушку, когда мы остались одни, а ”змеегермодверь” надежно отсекла нас от потенциальных сталкеров.

— Ну… — кокетливо улыбнулась она.

”Что ж… Ну раз так…” — вздохнув, подумал я и тренированным дома заклинанием из школы трансфигурации превратил лежащий на полу осколок камня в… ремень.

— Подойди, — приказал я, поднимая левой рукой ремень с пола.

— Нет! — помотала головой все правильно понявшая Мариэтта и потянулась к волшебной палочке. Именно из расчета на такую реакцию я и брал ремень левой рукой. Быстрый экспеллиармус — и я убираю оба магических инструмента себе в сумку.

— Иди сюда, я сказал, — перекладывая ремень в правую руку и взмахивая им. — Не заставляй меня прибегать к более взрослым наказаниям! — шагнул я вперед. — Только хуже будет!

— Нет! — отшатнулась Мариэтта. — Нет! Нет! Нет!!! — и рванула бегом от подходящего к ней меня.

”Куда ты денешься с подводной лодки?” — думал я, следуя за Мариэттой. Так как она старалась как можно сильнее разорвать дистанцию, то бегала почти у самой стены, тогда как я быстрым шагом ходил по внутреннему кругу. Поэтому очень скоро она стала выдыхаться, тогда как я даже не запыхался. — ”Че-т как-то это получается уж слишком похоже на усмирение буйной лошадки…” — пришла мне в голову пошловатая аналогия.

Минут через десять бега загнанно дышащая Мариэтта, не способная уже сделать даже шага — ”хех, действительно, словно лошадь объезжаю” — была мной поймана. После непродолжительной драки заломана. Брыкающейся перегнута через колено и, со словами ”ты не представляешь, как же сильно ты меня подставила”, хорошенько отхожена ремнем по всему, что попало.

Столкнув хнычущую девчонку на пол, я подошел к своей сумке. Порылся в ней и нашел аптечку. Из аптечки достал мазь от ушибов и положил перед руками зареванной, исподлобья глядящей на меня Эджкомб.

— На. Помажь синяки. Заживут раньше, чем в спальне окажешься.

Всем своим видом выражающая негодование девушка, недовольно фыркнув, молча взяла у меня мазь и, отвернувшись, стала раздеваться. Чтобы не усугублять, отвернулся и я. Правда, краем глаза все равно держал ее в поле зрения. ”Мало ли что ей на адреналине придет в голову?”

— Дуешься? — спросил я минут через пять.

— А что, я должна быть тебе благодарна? — задохнулась Мариэтта. — Да меня никто! Ни разу! За всю жизнь! Ни пальцем! А ты! Ремнем! Как сопливую магглу какую!

— Скажешь, не за дело? Или мне следовало использовать более магические способы наказания? — с иронией спросил я и вытянул из пальца ниточку плети крови. — Могу. Предпочитаешь это или круциатус? Я хороший его ученик…

— Нет, — вздрогнула Эджкомб и молча продолжила намазываться. — Раз уж я наказана и прощена, помажь мне спину, пожалуйста. Не видишь, я туда не дотягиваюсь, — и легшая на живот Эджкомб протянула мне порядочно опустошенную баночку.

— Поверь, — размазывая остатки мази по спине и бедрам сказал я, — это хорошо, что по-детски. Очень хорошо. Лучше тебе даже не знать, как оно бывает по-взрослому, — содрогнулся я, вспомнив пытки у Волдеморта. Воспоминания о Волдеморте потянули за себя и Дамблдора. Потом я на автомате вспомнил воспитательные приемы Барти старшего и младшего. Перескочил на Свалку. Вспомнил Каркарова и работу на Отдел Тайн. Вспомнил все плохое, что произошло со мной в этом мире и… совершенно неожиданно, меня окончательно отпустило.

”Плохо было, да. Но я же все равно жив. Жив! Я жив! Жить! Я буду жить!!!” — билась у меня в голове радостная мысль, грозя с каждой секундой усиливающейся эйфорией разнести мне голову в клочья.

— Ну ты что там, заснул? Мажь, а то я не успею до отбоя!

Я машинально окинул взглядом красные полоски на спине Эджкомб. Ее попу и бедра, сейчас прикрытые от меня лишь бельем…

”Жить? Хм…” — одно пришедшее непрошенным, но очень яркое воспоминание о том, как можно приятно жить в купе Хогвартс-Экспресса, и просто неодетая Мариэтта стала в моем восприятии кокетливо полуобнаженной. И организм отреагировал на такие мысли крайне одобрительно. — ”Хм-хм-хм… А она ведь очень даже вполне…” — отложил я в сторону баночку и еще раз, теперь уже совсем по-другому, провел испачканными в мази руками вверх по ногам девушки. Наклонился к удивленно обернувшейся изменившимся ощущениям девушке…

Что ж, в течение следующего часа выяснилось, что желание жить действует не хуже афродизиака, а если развернуть Мари к себе спиной, то невидимая с такого ракурса темная метка на груди не портит ничего…