Глава 57. Инспектор и дружина против армии (1/2)

Эта суббота, последняя в учебном 1995/96 году, у меня уже давным-давно, чуть ли не с первого сентября, причем не этого года, была расписана практически до минуты: завтрак, тренировка, обед, подготовка, операция, сон. И начинался день вроде даже как по плану.

Плотно позавтракали. В связи с тем, что в Отряде Крэбба идиотов, изучающих прорицания, не было, промежуток времени между завтраком и обедом мой ближний круг в полном составе провел в Тайной комнате. Очень плодотворно, нужно себя похвалить, провел. Тренировка оказалась настолько длинной и насыщенной (но не такой злой, как обычно, — силы следовало поберечь для вечера), что под конец усталые парни не стеснялись вслух проклинать меня за приступ ”профессорства”. И для этого у них были достаточные основания. Ибо сегодня я заставил вспомнить и хотя бы по пяток раз повторить абсолютно все, что мы изучили сверх школьной программы за этот и часть прошлого учебных годов. Единственное, на что им оставалось уповать, так это на то, что в ближайшие пару летних каникулярных месяцев они от всего этого смогут вволю отдохнуть.

”Наивные!”

Лишать надежды я их не стал. Впрочем, как не стал и заранее предупреждать о том, что сегодня нам всем предстоит совершить. Причины тому лежат на поверхности и совершенно очевидны: и чтобы лишний раз не волновались (сколько нервов выпили одни только экзамены?), и чтобы не задавали сложных вопросов (”откуда ты знаешь будущее?”), и чтобы… не проболтались.

Однако, как это часто бывает, планы в самый последний момент потребовали корректировки. До вчерашнего обеда в них принципиально отсутствовал разговор с Амбридж до, кхм… завершения событий. А теперь… Теперь же в срочном порядке потребовалось убедиться или, наоборот, рассеять сомнения в том, следует ли вообще мне прикладывать какие-либо усилия по укреплению связей с Министерством в лице Амбридж?

”Непотопляемой Амбридж. Она спокойно пересидела на своем посту аж трех министров! Пересидела, быть может, и четвертого, но уж слишком замаранной лично оказалась она перед теми, кто пришел к власти. А так она — весьма и весьма перспективный кандидат. Зачем такими связями разбрасываться? У нас их отнюдь не вагон…” — добавил свои пять копеек внутренний голос.

”Вот только если она меня подставила, то из перспективного союзника превратилась в… неприятеля!”

”Ты слишком пристрастен и негибок в оценках. Это — Игра. Постоянных друзей в ней быть не может. Во всяком случае, не в этой стране. Да и как ты это определишь?”

”Легко! Если это была — она, то тогда в разговоре обязательно прозвучат строго определенные слова-маркеры…”

”А ты не думал, что эти самые маркеры прозвучат точно так же и в том случае, если она просто попытается тебе помочь? И даже в том, если это не лично ее интрига, а она всего лишь с выгодой для себя ловко воспользуется удачно подвернувшейся чужой заготовкой?”

”Думал, — после паузы ответил я. — Это… все равно будет заметно”.

”Ты так в себе уверен?”

”Да”.

”Ну-ну…” — с ироничным сомнением потянул внутренний голос.

Как бы там ни было, но сдать своеобразный экзамен по дисциплине ”прикладная физиогномика и анализ” у меня не получилось. Из-за того, что банально дойти до ”экзаменационной аудитории” мне оказалось не суждено. Сначала, после легкого послеобеденного отдыха (подремал часик-другой, чтобы прием СОВ по прорицаниям наверняка уже закончился) по пути от факультетской гостиной к кабинету ЗОТИ, на лестнице меня чуть было не снесла, как всегда, хм, ”загадочная”, Лавгуд. И только-только я закончил разминать подвернутую ногу, попавшую из-за неудобного отскока в исчезающую ступеньку (скатиться кубарем и прилечь на койку в Больничном крыле, через что похерить все задумки — за гранью добра и зла даже для моего невезения), и собирался идти дальше, как тут же оказался остановлен взбудораженным Драко Малфоем.

— Крэбб! Тебя-то я и ищу! — довольно произнес вынырнувший из коридора на лестницу блондин. — Один ты только оставался! Теперь все в сборе!

И, действительно, следом за своим командиром из-за угла появились остальные члены ”ближнего круга” инспекторской дружины. Только слизеринцы — никаких представителей других факультетов и, тем более, Филча. Его и за человека-то мало кто из школьников считал… Зато Амбридж показала высший класс управленца и быстро привлекла носителя такой сложной и ответственной для нормального функционирования Хогвартса должности на свою сторону. Впрочем, важность Филча, в отличие от щедрых на презрение недорослей, взрослые понимали отлично. Иначе с чего бы это никакого наказания за формальное предательство Филч не понес ни при реставрации Дамблдора, ни при Снейпе, ни при очередной смене власти? Такое возможно только в двух строго противоположных вариантах: либо от него совсем ничего не зависит (тогда зачем вообще нужна эта должность и чужой сквиб на ней?), либо без него что-то очень важное в школе развалится. И помимо чистой логики, вспоминая свои отработки и добытую в процессе информацию, я склоняюсь именно ко второй версии.

— Ты Полудурку видел? — спросил чем-то озабоченный Гойл.

— Видел. Пронеслась мимо, будто за ней дементор гнался. И зачем вам Уизли? — удивился я, увидев в руках Уоррингтона еще одного, совершенно неожиданного здесь и сейчас персонажа.

— Поймали. Хотела пролезть в кабинет Амбридж, — отмахнулся Драко. — Идем. Амбридж сказала привести их к ней. Да. Монтегю, Уоррингтон. Идите к кабинету ЗОТИ. Охраняйте на всякий случай.

— Нам взять ее с собой? — тряхнул своей пленницей Кассиус. Прозвучало это как-то… неприятно масляно.

— Нет. Отдай вон Гойлу. Пусть потренируется…

— Драко!

— Нет, я сказал! Нам она пригодится больше. Мало ли кого встретим… Пошли! Крэбб! Не спи!

Никакого желания участвовать в надвигающейся с неумолимостью асфальтового катка финальной разборке между бригадами ”Амбридж и инспекционная дружина” и ”Поттер и Отряд Дамблдора” ни на одной из сторон у меня не было. Мне же после Хогвартса с ними со всеми еще общаться придется! С участниками конфликта с обеих сторон. А разница между аморфными: ”политический-противник-знакомый-еще-со-школьной-скамьи”, ”возможный-союзник-консерватор” — и люто ненавидимым ”он-меня-еще-с-первого-класса-семь-лет-подряд-выбешивал-тварь-пожирательская!”, ”мерзкий-предатель-нашего-Великого-Дела” даже для не очень опытного слуха огромна.

Да и вообще, считаю, проект моего ”дружинничества” себя исчерпал. ”Поработал защитником (была пара действительно неприятных случаев со старшекурсницами Рейвенкло и Хаффлпаффа, после которых я заработал стойкую неприязнь со стороны Монтегю — кретин, знал бы ты, от чего я тебя спас! — и Уоррингтона), побродил по Хогвартсу, потрафил Амбридж, дела свои порешал (жертвы решил отложить до седьмого курса) — и будя. Пришла пора его аккуратно прикрывать. А тут такая подстава! Придется как-то выкручиваться. Отстать по дороге, например?”

Но потеряться мне не дали. Драко, как будто что-то чувствуя, шел позади, постоянно подгоняя меня и прочих отстающих. И прерывал он это наиважнейшее дело только ради расспросов каждого встреченного по дороге студента о сбежавшей от Гойла Лавгуд.

— Полудурку видела? Где она? — спросил Малфой, проходя мимо очередной стоящей в коридоре рейвенкловки.

— В туалет Плаксы забежала…

Расположение цели наконец оказалось локализовано, и вскоре все мы столпились около искомых дверей. Малфой окинул оценивающим взглядом свое воинство, задержал взгляд на яростно, но от наложенного силенцио молчаливо дергающейся в объятьях Гойла Уизли, и произнес:

— Раз уж Гойл не способен даже одну девку удержать, — и повернувшись ко мне продолжил, — а ты, как я слышал, в этом весьма и весьма спец, хе-хе, сходи и притащи мне Лавгуд!

— Это женский туалет, Малфой.

— И что?

— И то. Я не пойду.

— Пойдешь! Я приказываю тебе, как глава инспекторской дружины!

— А я накладываю на этот приказ вето, — спокойно ответил я. Вот весело сейчас получится, если про возможность моего вето Амбридж Малфоя так и не поставила в известность. Или меня обманула, тоже не невозможный вариант. Но судя по перекосившейся роже блондина, все он прекрасно знал.

— Тогда я приказываю тебе как сюзерен!

Судя по тому, что какая-либо реакция от магической клятвы-оммажа отсутствовала, данный приказ явно не являлся безусловно обязательным к выполнению.

— Малфой, — с показным удивлением я вздернул правую бровь вверх. — По-моему, мы с тобой договорились. Так что не позорься сам и не…

— Да мне плевать, о чем и как я с тобой договаривался! — мгновенно завелся Малфой. — Ты забыл, кто ты, а кто я? Я — хозяин, а ты — слуга! Мой!

Выносить такие разговоры на широкую публику — невероятный позор для… моего ”сюзерена”. Прилюдно расписываться в своем бессилии отдать вассалу приказ, который в обязательном порядке будет им выполнен, по меркам сословного общества — страшное преступление. Ведь можно быть каким угодно: моральным уродом, бесчестным ублюдком, жестоким маньяком, но вот слабым… Слабым быть никак нельзя! Это приговор. Сожрут-с!..

Однако, как бы там сейчас Малфой ни старался утопить свою репутацию, грязью он поливает меня. А значит, требуется поставить в очередной раз потерявшего края пацанчика на место. Заодно и конфликт накалю. Авось прогонит…

— Хорошо-хорошо. Только не плачь… — с жалостью в голосе произнес я. И мой укол ожидаемо достиг цели.

— Ты! — взбесился Малфой. — Там Поттер и все его грязнокровки!.. Их выгнать!!! Посадить! А ты! Ты! Ты будешь все лето… все лето… — задохнувшийся от бешенства Драко не знал, что бы такое придумать для меня пообиднее, — без магии чистить совятню у меня в мэноре! И туалеты! Руками! Как последний раб-маггл!!! И в остальное время тоже!

— Хорошо. Буду, — покладисто согласился я. ”Какой он все же нахрен слизеринец? Да никакой! Просто образцовый гриффиндорец!”

— А еще…

— И конечно же, как это и положено сюзерену, отдавшему приказ своему вассалу, с хозяином твоего отца, у которого из-за таких приказов сорвутся связанные со мной планы, ты будешь разговаривать сам. С очень недовольным хозяином… — намекнул я Драко на некоторые толстые обстоятельства. Какие бы у него ни были восхищенные иллюзии насчет Волдеморта, некоторые правила техники безопасности Люциус своему сынку привить был обязан. В конце концов, у старшего блондинистого гада не семеро по лавкам, как у Уизли, чтобы один-другой сын в минус было не страшно для выживания рода…

— Хозяина? Да… Да… Да как ты смеешь?! Мой отец… У него нет хозяев!!! А у тебя — есть! Я! Исполняй! Мой! Приказ!

— Перебьешься, — в отличие от раскрасневшегося Драко я был совершенно спокоен. Такое развитие событий меня полностью устраивало. Сейчас осталось только серьезно разосраться и спокойно пойти готовиться к вечерней прогулке. Ну а последующие один-на-один искренние извинения и примирение с ”сюзереном” заметно меньшее зло, чем присутствие в кабинете Амбридж, когда она будет пытать Поттера или еще кого-нибудь из его команды.

Но это будет потом. А сейчас в разговоре наступила пауза. Мы, сжимая кулаки, молча стояли друг напротив друга. Рука Малфоя медленно поползла в сторону волшебной палочки, а моя, дернувшись, — застыла. Магический обет не позволял мне напасть на сюзерена.

”Хм… Об этом я не подумал. Ну, это даже в чем-то и неплохо. Чем не железобетонное оправдание: «Малфой меня вырубил заклинанием»?”

Хрустальную тишину противостояния двух воль, особой пикантности которой придавало то, что из-за разницы в росте Малфой был вынужден смотреть на меня снизу вверх, необычно робким и тихим для себя любимой голосом нарушила Паркинсон.

— Драко… — предложила Панси. — Давай я приведу ее…

— Хо.Ро.Шо, — после еще одной долгой паузы согласился Драко. Потом внезапно сделал шаг в сторону, схватил за волосы Уизли и, выдернув взвизгнувшую от боли девушку из объятий Гойла, швырнул ее в меня.

— На. Держи ее. Панси, Милли! Идите и приведите Полудурку! Только побыстрее, а то Амбридж уже нас заждалась. Разберемся сначала с Поттером…