Глава 56. Работа аврората во всей своей сомнительной красе (2/2)
Черт! — сбился я с мысли, споткнувшись. — Ступеньки-то какие неудобные!”
Недалеко от тропинки в сторону хижины лесника на одной из замковых стен располагалось очень перспективное для моих нужд место — небольшая беседка. Она, судя по архитектурным решениям фундамента и уровней ниже, когда-то давно была перестроена из вершины обычной башни. Сделано это было очень просто: верхний уровень одной башенки на внешнем кольце стен разобрали. Расширили по площади, заодно улучшив обороноспособность отрицательным наклоном верхней части стен в этом месте. Что наоборот обороноспособности не способствовало, так это заменившие удаленные стены невысокие ажурной каменной резьбы бортики и увитая хмелем крыша, представленная одними лишь стропилам без намека на кровлю.
Вообще-то беседка, с которой наблюдение за звездами было делом лишь чуть менее удобным, чем с Астрономической башни, должна была служить дополнительным классом самоподготовки по астрономии, чем и определялась такая ее конструкция и расположение. Однако с учетом того, что через башню можно было спуститься вниз сразу во внутренний дворик, практически к Главным воротам, большинство школьников эту беседку использовало в основном в качестве места для романтических свиданий. Правда, тут нужно отметить, что не просто так: вид из нее на Черное озеро, берег и холмы с леском вдали даже на мой весьма избалованный вкус открывался просто потрясающий.
В связи с тем, что промежуточных зимних экзаменов в Хогвартсе не было (поэтому выработанная поколениями студентов верная примета: ”учиться следует начинать тогда, когда на улицах появляются елки” — не работала), об основном предназначении беседки вспоминали только по весне, при приближении СОВ и ЖАБА. Выгонялись праздношатающиеся, приносились телескопы, трансфигурировались столы для атласов и стулья для долгого удобного бдения… и аура учебы растворяла в себе все прочие желания присутствующих.
Нерастворимых четверо- и шестикурсников, у которых экзаменов не было, в отличие от настойчивых желаний в эти прекрасные, теплые, весенние (почти летние по погоде!) денечки пройтись под ручку с приятным собеседником и, уединившись, полизаться-потискаться, а быть может, заняться и чем-то посерьезнее, озабоченные оценками за ”СОВы” и ”ЖАБы” нещадно, вплоть до применения боевых проклятий, гнали прочь. Но стоило только закончиться экзаменам, как все возвращалось на круги своя. Телескопы убирались, атласы уносились, столы и стулья опять превращались в мусор, а беседка вновь становилась местом свиданий. Вот и сейчас, шуганув парочку миловавшихся рейвенкловцев и пропустив мимо ушей ответные смутные угрозы парня и обиду девушки, я напряженным взглядом окинул парапет. К счастью, три телескопа, наверное принадлежащих каким-то раззявам, здесь все еще оставались. К одному из них, досадуя, что ранее не озаботился никаким заклинанием усиления слуха, я и приник, параллельно продолжив оценивать ситуацию.
”…А спасенных Упивающихся, — продолжил я сбитую ногами о высокую ступеньку мысль, — к примеру, вычеркнуть уже не могу. Долги, как известно, дешевле всего отдавать тогда, когда у кредитора серьезная задолженность перед непростыми третьими лицами. В этот момент можно договориться и неплохо скинуть.
Зато вот Дамблдор органично вписывается в портрет мистера Икс. Мало ли лично ему обязанных? Да и на Аврорат, где работают такие столпы пониженной лояльности и профессиональной этики, зато настолько верящие в Высшее Благо, что не постесняются в любой момент без всякой подготовки безжалостно стереть память ребенку, надежды мало.
Касаемо экзамена… Преимущество атакующего всегда в том, что именно он выбирает место, время и форму атаки. А любая правильно рассчитанная провокация положительного для объекта результата не оставляет в принципе. То есть хоть так, хоть этак, не в этом дерьме, так в другом — а меня бы замазали. Так что можно сказать, что я еще легко отделался!
Пожалуй, не полезь я в бутылку и сразу согласись с оценкой, получилось бы даже и получше, но… Задним умом все мы крепки, это раз, а два — вряд ли у меня что в итоге получилось. Хорошего, имеется в виду. Кто его знает, что планировалось в такой ветке развития событий? Достоверно-то знать я могу только одну — сбывшегося прошлого… Не было ли в план недоброжелателя заложено то, что я сразу рвану разбираться с Амбридж? Это я сейчас подостыл, а что бы случилось, встреться я с ней сразу после экзамена? Ссора? И кому это выгодно? Уж точно не мне.
Обидно. Видимо, столько лет непрерывного общения со школьниками не прошло для меня даром. Веду себя, как недовзрослый. Пора это прекращать, благо теперь у меня, вон, есть отличный, аристократичный, бля, образ, с которого можно брать пример. Нет. Не спускать обиды, нет. А просто немного потерпеть и отомстить потом, по-умному. ”По-слизерински”, как здесь это называют. И вообще: ”Спокойствие. Спокойствие. Я ледяная глыба. Я — жесткая верхняя губа…”
”Как приятно оправдать свою глупость непреодолимым стечением обстоятельств… Хуже этого только — выдавать глупость за удачный ход!” — ехидно поддела меня совесть. Как всегда, возразить ей было нечего. Единственное, что я смог сделать в ответ, — в очередной раз послать ее по обычному адресу.
”…И, кстати, нужно еще подумать, что такое произошло в кабинете с моими… ”
”Очнись! Все просмотришь! Амбридж!” — теперь меня с мысли сбил внутренний голос.
”Черт! Точно!”
Я приник глазом к окуляру телескопа. Повертев по сторонам трубу на штативе и покрутив ручки, вскоре я поймал алые пятна аврорских мантий. Еще немного поиграв с настройкой, я удовлетворенно хмыкнул. ”Сцена” отсюда просматривалась на отлично. А там, судя по числу и качеству актеров, действительно будет на что поглядеть.
”Жаль, звука нет”, — опять подосадовал я и оставил в памяти зарубку найти и выучить комплект каких-нибудь чар для дальнего зрения и усиленного слуха.
Тем временем, как по заказу зрителей, прелюдия закончилась, и события понеслись вскачь. Амбридж, устав трясти какой-то бумагой перед носом тупо пялящегося на нее Хагрида, отступила назад. После чего махнула рукой безучастной до этого аврорской четверке, указав на лесника.
”Взять его!” — мысленно озвучил я подходящую по смыслу фразу.
Судя по тому, что старший четверки достал волшебную палочку и небрежным жестом бросил оглушающее проклятье, с командой Амбридж я угадал. Вот только полувеликан не только не упал без сознания, но даже и не поморщился!
Спустя пару секунд удивление авроров сошло на нет, и они, напряженные и уже по-боевому сосредоточенные, разошлись по сторонам, охватывая полукольцом прижавшегося к стене Хагрида. На этот раз уже четыре красных лучика впились в тело лесника. С тем же самым — то есть отсутствующим — результатом. И еще раз.
”Если это эффект одежки, то шубку из кротов у него нужно будет подрезать и перешить на себя… — позавидовал я. — Жаль только, что это фантастика. Все дело в генах, а их себе — не подрежешь”.
В задних рядах агрессивно махала руками Амбридж, наверное, призывая использовать что-то посерьезнее. Именно в этот момент заместитель директора подбежала к домику лесника и криком (судя по дернувшейся Амбридж) попыталась не допустить ареста персонала Хогвартса.
Авроры среагировали мгновенно и жестко. Четыре луча проклятий сорвались с кончиков волшебных палочек министерских боевиков и полетели в гриффиндорку.
Глупо было бы надеяться на то, что Макгонагалл пренебрежет защитой. Не с таким хобби в прошлом (дуэлинг) и не с такой работой в настоящем (преподаватель у подростков в школе магии и декан шебутного Гриффиндора). Поэтому два грязно-коричневых лучика блеснули и рассеялись… вместе с вспыхнувшим на мгновение и сразу же померкшим полушарием магического щита. Оставшаяся пара беспрепятственно прошла снесенную защиту и попала в грудь пожилой волшебницы.
Макгонагалл как подкошенная рухнула на траву и больше не подавала признаков жизни.
Оправдывая авроров можно сказать, что войдя в боевой режим очень сложно мгновенно перестроиться обратно. Да и на использование более мощных проклятий каждый из них был уже ”заряжен”, так что тут сработали рефлексы. Ну и Макгонагалл не стоило лезть сразу на пятерых готовых к бою магов. Она, несмотря на все свое мастерство, все же не Дамблдор.
Пользуясь паузой, Хагрид повернулся спиной к временно переключившим свое внимание на другую цель аврорам и открыл дверь в свою хижину. Неизвестно, чего он хотел этим добиться. Спрятаться ли внутри, бежать потом через выходящее в лес окно, или еще что-нибудь такое же умное, но произошло совсем иное.
Сквозь расширяющуюся щель между косяком и дверью наружу выскочил Клык и храбро бросился на защиту хозяина. Выглядело это внушительно. Огромный грозно рычащий черный пес. Распахнутая алая пасть с крупными белоснежными клыками… Капающая на землю слюна… Не знающий о трусливым характере пса человек мог от такой встречи перепугаться вплоть до по-настоящему мокрых штанов, ну а знающий… Рон Уизли, например, бывало бесстрашно хватал и тискал собаку, отделываясь легкими синяками в отбитой от резкой встречи с землей попе и серьезно зализанным лицом.
Авроры с Клыком знакомы не были.
От неожиданности отшатнувшись, они на рефлексах угрозу восприняли максимально серьезно. Взмахи палочками, очередная четверка мощных проклятий, и жалобно взвизгнувшего пса сносит с ног и мощно впечатывает в бревна дома лесничего.
Могли ли бойцы, только что завалившие одного противника, среагировать иначе?
Нет.
Могли ли они предположить, что это будет фатальной ошибкой?
Тоже нет.
А нужно было бы.
Пока пытались ”побить” его, Хагрид молча сносил все заклинания (которые не заметно чтобы причиняли ему хоть какие-нибудь неприятности, хочу такую защиту!), бросаемые в него аврорами. Но стоило только тронуть его ”милашек”, как из добродушного увальня полувеликан в один миг превратился в машину смерти.
Среагировать на только что изменившуюся обстановку не успел никто. Мгновение, и лежавшая у дверей хижины здоровая колода, предназначенная для рубки мяса на корм ”зверушкам”, без всякой магии, если не принимать за таковую невероятную силу рук гиганта, взмывает в воздух и тут же завершает свой короткий полет в груди первого слева аврора. Изо рта у того вылетает кажущееся отсюда черным облачко крови, и он сломанной куклой стекает на каменистую землю дворика.
Трое оставшихся авроров начали поливать заклинаниями уворачивающегося с неожиданной для его габаритов ловкостью или впитывающего их без видимого для себя вреда полувеликана. Один из бойцов Министерства, видимо для того, чтобы противнику уклоняться стало сложнее, подошел слишком близко и был за такую свою тактическую глупость немедленно наказан. Кулак Хагрида со скоростью бросающейся на добычу кобры с хрустом прилетел ему в голову. Тот даже не успел упасть без сознания, как обратным рывком полувеликан схватил его за алую мантию и броском отправил в сторону Амбридж. Та какими-то чарами отвела от себя живой снаряд, и он попал не в нее, а… в другого, до это полностью боеспособного аврора. Превратившись в единый многорукий-многоногий ком красных мантий, волшебники прокатились по склону вниз еще пару метров и замерли там так же неподвижно, как и недавно сраженная ими ведьма.
Последний аврор в удивлении воззрился на кричащую на него Амбридж. Потом неуверенно, одним очень знакомым жестом взмахнул волшебной палочкой…
Дожидаться, когда у нападающих на него получится третье непростительное, Хагрид не стал. Он подхватил с земли своего любимого Клыка и юркнул за дом. А там, пользуясь медлительностью врагов, а также пока прикрывающим ему спину домом, он длинными прыжками понесся к Запретному лесу. На покинутом силами противника поле боя праздновать пиррову победу остались Амбридж и единственный из четверки оставшийся на ногах аврор. А еще четверо магов нуждались в незамедлительной колдомедицинской помощи.
Маги, конечно, живучие. Магия хранит и держит. Но у всего есть пределы. И без срочной и адекватной магической медицины Макгонагалл и раненым аврорам может потребоваться вместо больничной койки обыкновенный гроб. Как минимум одному точно, ибо, как мне показалось, даже отсюда я смог услышать омерзительный треск вмявшихся внутрь тела ребер.
”Хм-м… — подумал я, глядя со своей удаленной наблюдательной позиции на взбешенную, разъяренно размахивающую руками и чуть ли не топающую ногами и при этом наверняка громко кричащую (но отсюда не слышно) Амбридж. — Похоже, день не задался не только у меня. Что ж… Не будем дураками и подождем, пока все действующие лица, в том числе и я, подостынут. Например — до завтра… Заодно нужно сбегать и предупредить Помфри. Набрать ”очков репутации” у всех сторон…”
”Какую херь ты думаешь! Ты все видел, но самого важного так и не понял…” — с печалью произнес внутренний голос.
”О чем ты?”
”Подумай еще раз!”
”Хм-м… — поступил я так, как он просил. — Подсказок не будет?”
”Я — это ты! И ничего большего. Но и меньшего! Сам додумаешься…”
”Эм… Если откинуть эту… и эту… и политику… Тут, да, все очевидно… Ты намекаешь на?..”
”Именно!”
”То есть ты хочешь сказать, что мои ближайшие планы несколько, хм… шапкозакидательские?”
”Да! Хагрид тоже весь канон вроде как ”мухи не обидел”, зато вон он какой ”кросафчег”. Раскрылся по полной! Пять магов отпинал и сбежал невредимым. А твои ближайшие противники страдать ”диптерофилией” точно не будут!”
”Да понял я. Понял… Хорошо, — поразмыслив, ответил я внутреннему голосу. — К завтрашнему ”делу” я подготовлюсь максимально внимательно. Доволен?”
”Завтра и увидим”, — внутренний голос решил оставить последнее слово за собой.