Глава 56. Работа аврората во всей своей сомнительной красе (1/2)

”Стоп. Стоп-стоп-стоп!” — за время речи аврора я немного оправился от растерянности. Вспомнил сдачу экзаменов моими одноклассниками, а также то, что у меня есть язык и кое-какие права, и произнес:

— Насколько я помню, у меня есть несколько попыток.

— Да. Это так. Можете попробовать с другим боггартом… — предложил мне Тофти от лица всей комиссии.

— Нет. С боггартом, признаю, все действительно верно. — ”Хоть сотня подходов, каждый будет одинаково бессмысленным. Ибо страх у меня так быстро не поменяется, а значит все будет повторяться снова и снова”, — подумал я и продолжил: — Но вот ступефай и протего…

— Хорошо. Я готов, — ответил Грей и поставил щит. — Бросайте проклятье, мистер Крэбб.

— А я могу попросить сделать это кого-нибудь другого? — спросил я.

”Черт! — по вспыхнувшим удовольствием глазам аврора и похолодевшим — комиссии, я понял, какую глупость только что брякнул. — Черт-черт-черт! Это была серьезная ошибка!”

— Вы, мистер Крэбб, не доверяете нашему выбору? — подтвердив мою догадку, довольно резко спросила меня сама глава экзаменационной комиссии.

”…А ведь мог бы сообразить, что если Тофти с самого начала не нашел никого, кто захотел бы побыть для меня ”мальчиком для битья”, то и сейчас дуэлировать со мной никто из комиссии не собирается. Как не соберется и впредь. Похоже, моя слава весьма, хм, отмороженного парня (но я же совсем не такой на самом деле!), тут конкретно так сыграла против меня. То есть вставать против простейшего ступефая с моей волшебной палочки каждый из присутствующих здесь магов-экзаменаторов просто… забздел? Типа: ”Кто его знает, отморозка? Да и какая в этом необходимость, если есть аврор — априори профессионал в дуэлинге?”

Вот только никто не любит, когда его тыкают носом в собственную трусость. Особенно те, кто себя уже давным-давно сделал и все и всем другим доказал. Чай, в комиссии сидят не мальчики. На слабо не возьмешь. Зато чрезмерно обидчивы они не только из-за занимаемого ими министерского поста, но и в силу преклонного возраста. Что, собственно говоря, Марчбенкс только что и подтвердила. А ведь до этого комиссия была настроена ко мне вполне лояльно… Язык мой — враг мой! Нахрена я полез в бутылку? Теперь вот жди наездов…”

И действительно:

— Быть может, вы не доверяете нашему доблестному Аврорату? — вкрадчиво спросил кто-то из комиссии.

— Чего взять с сынка Пожирателя Смерти, который хоть ничего и не умеет, а все равно идет по стопам своего папаши? — добавил Грей, с прячущейся в уголках губ почти незаметной улыбкой победителя, взирающий на меня с высоты профессорского кресла. — В Азкабан!

— Да как… — начал было произносить ответку я, но тут, совершенно внезапно, язык как онемел, а потом и вовсе перестал подчиняться мне. Не успел я возмутиться наложенным кем-то из комиссии силенцио, как (видимо, от пока еще не успевшего смениться обязательной апатией всплеска адреналина после встречи с боггартом-Волдемортом) голова моя снова заработала быстро, четко и спокойно.

Воспоминания о проблемных ситуациях, как кадры фильмов, в мозгу стопкой ”наложились” друг на друга и как бы ”просветились” всей пачкой мощным лучом. Отпали лишние и малозначимые детали, но зато стали отлично видны общие черты. Хорошо просматривались причины случившегося, легко оценивались следствия поступков, и внезапно… все это сложилось в один стройный и непротиворечивый алгоритм ”как гарантированно втянуть Винсента Крэбба в неприятности”.

Начиная с Уизли на первом курсе и заканчивая нынешним экзаменом, сценарий моих ”вляпываний” оказывается полностью идентичным и до обидного примитивно простым. Меня провоцируют. Я, не терпя обиды, тут же лезу на обидчика ”с кулаками” — или с кулаками без всяких кавычек. Дальше — конфликт или банальная драка. И выигрываю я его/ее или нет, не так уж важно, потому что проблемные последствия следуют и в том и в другом случае! А уж предсказуемость и управляемость мои получаются… просто позорными, слов других нет!

— Но раз уж вы так этого хотите, — продолжил Грей, — можете попробовать еще раз. Или два. Пусть это и будет плевком в лицо комиссии и Аврорату, но вы же считаете себя несправедливо осужденным, ми-и-истер Крэбб? — ничуть не хуже Снейпа потянул Грей, но было уже поздно, так как халява его закончилась.

Все так же неподконтрольные мне губы раздвинулись в вежливой, холодной улыбке и произнесли:

— Да. Прошу меня извинить. Наверное, я немного некорректно выразился. Это все стресс от экзамена… Я, несомненно, признаю компетентность всех здесь присутствующих. Однако я бы хотел, чтобы на экзамене оценивали мои знания, а не недоказанные факты из жизни моего покойного отца. Это мое право, — вежливо, но непреклонно нажал я голосом.

— Да что вы его слушаете, — все громче и громче стал разоряться аврор, и я понял, что этот раунд хоть и проигран, но хотя бы не с катастрофически разгромным счетом. Когда начинают повышать голос, это означает, что больше по сути вопроса сказать нечего… Поняли это и члены комиссии.

— Мистер Грей, право слово, не могли бы вы быть слегка поаккуратнее в выражениях? — попросила, а точнее поставила аврора на место Марчбенкс. — Здесь все же не суд и не камеры Аврората… Что же касается вас, мистер Крэбб, мы все понимаем и принимаем ваши извинения.

— А любая оценка выше ”ужасно” подразумевает возможность пересдачи в Министерстве вместе с теми, кто пытается сдавать СОВ после домашнего обучения. Я думаю, вы подготовитесь за месяц и все будет совсем по-другому… — практически прямым текстом намекнул мне Тофти, несмотря на мое хамство все еще доброжелательно ко мне настроенный. Ну или быстро сменивший обратно гнев на милость, удовлетворенный моей покладистостью.

— Мистер Крэбб, вы свободны, — кивнула головой в сторону двери председатель комиссии.

— До свидания, мадам председатель, — вежливо склонил я голову. — Комиссия. Аврор Грей. — ”А тебя, суку, я запомнил! Встретимся еще! И поговорим, с чьих слов ты поешь!”

— До свидания, мистер Крэбб.

Из кабинета я еще вышел, как положено: спокойно и с ”жесткой верхней губой”. И даже дверь аккуратно закрыл за собой, а не громко хлопнул. Но на большее моей странной выдержки не хватило. Лед вежливости треснул и мгновенно разлетелся колючими осколками бешенства.

Мгновенно и ярко покрасневший, пылая очень нездоровой злобой, я, растолкав недлинную очередь студентов перед кабинетом, понесся по коридору.

”Сука!!! ”…Самый простой экзамен для меня — экзамен ЗОТИ…”, да? Тварь аврорская! — орала во мне ярость. — Нет, конечно, я еще по первому институту помню, что студента завалить можно всегда. Исключений нет. Самый простой, но это этого не становящимся менее верным способ — это требовать четких формулировок из справочной литературы. И каждую неправильную букву считать за фатальную ошибку. И даже, было дело, разок принимал так экзамен. Но, блин, как же давно настолько откровенно не валили меня! Отрыжка канона? Не-е-ет!!! Тут дело явно не в неведомой силе, неведомо как и, главное, неведомо зачем слепо поддерживающей канон. В этом я на своей шкуре убедился уже не раз! Тут дело в строго определенной личности… Ее шуточки? Где эта Амбридж?!”

— Мадам генеральный инспектор пошла в сторону хижины профессора ухода за магическими существами, — произнес молодой женский голос.

”Что? — в крайнем изумлении я остановился и оглянулся. — У меня уже глюки? Или я, как Поттер, стал слышать голоса? Или это третий, к совести и внутреннему голосу, посторонний насельник в моей башке?”

— Она была одна? — спросили голосом Макгонагалл. ”Откуда-то снизу” — определил я. Тихо сделал несколько шагов в направлении источника звука и осторожно перегнулся через перила одного из пролетов главной лестницы. Сегодня они в очередной раз поменяли свою конфигурацию, застыв в такой топологии, что сквозь щель между ними я смог отлично рассмотреть (и прекрасно слышать) стоявших на первом этаже декана Гриффиндора и слабо знакомую студентку курса со второго или третьего, сам при этом оставаясь совершенно незаметным.

— Нет. С ней была четверка авроров.

— Авроров? Ох, Мерлин! А она… ничего при этом не говорила? — как-то очень… неуверенно спросила Макгонагалл. Видимо, расспрашивать девочку, подслушивала ли она, с акцентом не на том, что делать такое — плохо, а на том, что именно она услышала, тем самым стимулируя дальнейший шпионаж, прямой и честной магичке было очень неприятно.

— ”Я наведу здесь порядок!” Что-то вроде этого, — пожала плечами младшая гриффиндорка.

— Так. Так. Ты — немедленно иди в факультетскую гостиную. Найди старост. Предай им мой приказ собрать всех учеников и никуда не отлучаться. И воздержаться от шуток хотя бы ближайшие полчаса. Понятно?

— Понятно. А почему? И куда вы пойдете?

— О, Мерлин! Иди уже!

— Но…

— Беги!

— Да, мадам!

Дождавшись, пока утихнет эхо перестука каблучков убежавшей любопытной соплюшки и мягких шагов старой гриффиндорки, я, максимально возможно манкируя правилами хогвартской ТБ, рванул вниз по лестнице.

”Вот что-то не помню я из канона никаких дополнительных проблем у Амбридж в Хогвартсе в этом году. Кроме завтрашних. А судя по скорости Макгонагалл и той экспрессии, с которой она размахивает во время ходьбы руками и как громко хлопает ее юбка, назревает серьезная драка. И кто в ней победит — сомневаться не приходится. Ну никак не противник Амбридж Маккошке. А раз так, то мне невероятно важно собственными глазами увидеть (и услышать, да), что будет дальше. Для того, чтобы понять: ”что” и ”куда” пошло совсем не по канону? А также ”как”, если в моих это силах, нужно это самое ”что” крутить обратно”.

Как я ни торопился, но опередить Макгонагалл до того, как она встанет на тропинку в сторону хижины Хагрида, у меня не получилось. Я хоть и помоложе заметно, но фора есть фора. Я почти было догнал ее, но… Во-первых, почти — не считается, а во-вторых — просто догнать ее было мало.

К огромному сожалению, я сейчас был вынужден оставаться незамеченным, а дальше по тропинке как назло спрятаться было совсем негде. Точнее, таких мест-то по дороге формально было полно: и валуны, и деревья, и невысокая каменная ограда участка с тыквами… Все это отлично скрыло бы меня… от собрата-школьника, но никак не от наметанного взгляда волшебника. А поблизости таких было немало: четверка аврорских боевиков, две немолодые волшебницы, да к тому же стояла хижина одного лесника-полувеликана с ним самим внутри. Каждого из этой семерки с полной уверенностью можно было назвать опытным и внимательным. Что будет, если кто-нибудь из них меня заметит (неизвестно еще, кто именно будет хуже), даже думать не хочу. Недавно окончившийся экзамен в очередной раз напомнил мне, что не следует неприятности превращать в проблемы. Так что мне, глядя в спину уходящей волшебницы из-за выступа опоясывающих Хогвартс стен, оставалось лишь с досадой покусывать губы.

”Как жаль, что у меня нет мантии-невидимки. Хоть какой-нибудь, пусть даже не из Даров Смерти… Черт! И заклинаний я таких не помню… Ну должен же быть какой-то вариант?! Под рассеивающими чарами метнуться в обход? Долго и опасно. Бежать на Астрономическую башню к телескопам? Еще дольше. Хм… Астрономическая башня? Телескопы? О! То, что нужно!” — пришедшая в голову отличная идея потребовала срочной передислокации. А проще говоря — очень быстрого бега совсем, как ни парадоксально, в противоположную сторону.

Пока бежал, мысли в голове, временно не занятой обработкой проблем, требующих незамедлительного решения, сами по себе съехали на острый вопрос только что проваленного экзамена.

”…А еще Волдеморт… О, боже! Итак, вопрос. ”Кто подставил кролика Роджера?” Первый и самый очевидный кандидат — мисс Амбридж. В выбранном обращении сразу же заложен ответ на вопрос ”зачем и почему”. Именно как Долорес Амбридж, а не первый зам министра или генеральный инспектор она заинтересована во мне. В моей фамилии как приставке к своей. Расчет одноходовки простой и примитивный: к кому я прежде других побегу за помощью? К ней же! А там, как говорится, ”дашь на дашь”. Отсутствие ее на экзамене, чего раньше не случалось ни разу, тоже говорит в пользу данной версии. Не хотела палиться. Однако есть и некоторые серьезные доводы против, которых не имеется у следующей версии.

Второй подозреваемый — это ”так и не сложившая со мной нормальных отношений” начальница Аврората Амелия Боунс. Понятно тут гораздо больше. Почему именно ЗОТИ, а не что-то другое или вообще все подряд. Почему аврор (что в магическом мире есть аналог полицейского спецназа из мира магглов, а не простого оперуполномоченного или ППС-ника) в качестве основной ударной силы. Почему отсутствовала Амбридж. Ведь если для главы Аврората нынешний поход ее начальницы к Хагриду плановый, а не срочный форсмажор по тревоге, то на него обязательно оформляются все необходимые документы: зарплата, человекодни, страховка, матценности, оснастка, приказы, бухгалтерия… Короче, опытному аппаратчику по всей этой горе бумаги рассчитать время и подготовиться заранее можно было без каких-либо сложностей. Ну или просто самой выбрать удобное время, выполняя приказ не тогда, когда это возможно, а тогда, когда это выгодно лично ей: ”Простите, мадам заместитель министра, все авроры сейчас проверяют сигнал, что бежавшего Блэка видели в Портсмуте. Ближайший день, когда они освободятся, следующая суббота…”

В общем, версия посильнее первой и не имеет никаких слабых мест, кроме мотива. Чем я так насолил Амелии Боунс, что она, подобно бультерьеру, вцепилась в меня и продолжает ”двигать челюстями”, создавая мне проблемы при любом удобном случае? Неужели обычная пара не очень удачно окончившихся для нее судов так могли повлиять на ту, чью единственную кровную родственницу я… ну если и не спас, то серьезно помог? Или это традиционный, чисто буржуазный подход ”Вы бесконечно виноваты перед нами в том, что не дали себя ограбить и закабалить”?

Естественно, на попе ровно я не сидел и найти ответ на этот вопрос пытался не раз и не два. К сожалению, так в итоге ничего у меня и не вышло. Посторонние ничего не знали. Настолько влиятельных или настолько друзей, чтобы могли решить вопрос с главой Аврората, у меня не было. Ну а все мои попытки пойти простейшим путем и переговорить со Сьюзен окончились неудачей. Она вообще, не объясняя причин, отказывалась со мной говорить! И вообще младшая Боунс в последнее время обходит меня стороной, а когда это по тем или иным причинам невозможно, не отпускает от себя пару-тройку подруг и в руках держит волшебную палочку. Будто бы, останься наедине, я сразу же наброшусь на нее и изнасилую. Или убью. Или, судя по насыщенности негативными эмоциями некоторых перехваченных взглядов, и то и другое, причем в произвольном порядке.

Конечно, после намека Нотта стало понятно, какая муха ее укусила. Но доказать Сьюзен свою непричастность к чему-то там случившемуся с ней я не смог. Доказывать, ”что ты не верблюд”, вообще одно из самых сложных и безблагодатных дел. К тому же, если я правильно все помню, нападала Амелия на меня задолго до того, как Нотт что-то про меня рассказал или от моего имени сделал со Сьюзен.

Третий подозреваемый — собирательный образ некоего неизвестного мне ”мистера Икс”. Список этих Иксов достаточно длинен. Потенциально — чуть ли не вся магическая Британия. Помимо моих личных врагов, типа Бейтсов, Ноттов и прочих, есть еще куча других магов, от которых я неприятностей не ожидаю и ожидать не могу. На первый взгляд, да… Ну а на второй, интрига может быть сложная и многоходовая. Например, меня, как кием бильярдный шарик, ткнули не для того, чтобы сделать больно именно мне, а для того, чтобы я, ударив собой о второго, подставил какого-то вообще мне неизвестного третьего. А так как сделано это было не моим прямым врагом (а может и вообще — другом), так как мотивы мне останутся неизвестны, ну, если я вообще роль передаточного звена играю… Короче, найти своего истинного недоброжелателя будет практически нереально.

Кого из списка можно вычеркнуть? Точно — Волдеморта. Ему не нужны такие сложности. И Тикнесса, пожалуй, который вместе с моими проблемами и вбросом компромата на себя любимого может потерять все и сразу…