Глава 35. Предложение руки без сердца (1/2)
Хорошо, что Амбридж после своего монолога ушла сразу же, причем быстро и не оборачиваясь. А то мой вид ее совсем бы не порадовал. Вставшие от ужаса дыбом волосы, раззявленный в немом крике рот и выпученные глаза — это немного не та реакция, которую ожидает женщина в ответ на раскрытие своих чувств их предмету.
Прячась от лишних глаз — а и гриффиндорцы, и, особенно, слизеринцы на меня пялились с откровенным любопытством, — я отвернулся от них в противоположную сторону. А потом и вовсе забился под одеяло, где, свернувшись калачиком, переживал невероятной силы шторм прямо в мозгу.
Вот в первый раз в жизни у меня такое! Точно в первый! Даже и не знаю, чего было сейчас больше: жалости к себе любимому, что раньше я не представлял из себя такую привлекательную для стареющих дам конфетку, или… счастья. По той же самой причине. Хотя… Какая, нахрен, жалость?!!
И что мне теперь делать? Стать настоящим британцем, следовать пресловутому: ”закрой глаза и думай об Англии?” Нахуй! Нет! Не так. Нахуй-нахуй-нахуй!!!
Попросить совета у Волдеморта? О да! Он мне его даст! Вместе с соответствующим, не дай Мерлин, приказом! Сам-то он в молодости ради получения нужных ему предметов и знаний не гнушался и с откровенными старушками, по которым Раскольников плачет, общаться… Знаем мы это ”общение”, не дети!
…Промежуточный вывод: о предложении Амбридж не должен знать никто. Особенно Темный Лорд. Хорошо хоть, у него теперь есть чем заняться помимо ученика...
Эх! Почему меня не домогается Она? Где же ты, моя пантера? Где прячешься от меня, Мария? Потерзать, что ли, Блейза? Быть может, если сильно его задолбать, то он передаст маме весточку, и Летиция, наконец, согласится встретиться со мной?
Ладно. Любовь-морковь — на потом. Как бы ни сжималось мое сердце, но сейчас банально совсем не до его мучений. Ну вот прямо немедленно нужно прикинуть, как мне поаккуратнее отбиться от только что предложенной чести.
Ни прошлая, ни нынешняя жизнь меня к такому не готовила. Как-то не возникало раньше у меня таких проблем. В молодости, помню, девчонок, интерес которых с моим не совпадал, держать на отдалении и плавно увеличивать это расстояние получалось как-то само собой. Хотя, поначалу, делал я это далеко не сразу. Ведь это так приятно… Когда тебя искренне любят. Когда тебя пожирают глазами, а пересекаясь взглядами, мило краснея отворачиваются в сторону. Когда в твоей силе сделать ее счастливой или несчастной, всего лишь, например, улыбнувшись. Власть — пьянит, а уж тем более — такая. Заставляет потянуть еще чуть-чуть, продлить подольше это приятное чувство осознания, что стоит щелкнуть пальцами, и получишь от нее все, что хочешь…
Печаль таких ситуаций в том, что объект желаний как-то щелкать пальцами совсем не спешит…
Правда, пару раз этот мой эгоистический нарциссизм вышел мне боком. И если синяки после встречи с новым ухажером одной из ранее в меня влюбленных и у него, и у меня быстро сошли, то вторая поступила гораздо злее. Мда… Гораздо. Так что, прочувствовав на своей шкуре, как это ”здорово”, когда тобой играются, впоследствии я акценты расставлял сразу, честно и прямо…
”Ну-ну! Расскажи это Дэвис. И Булстроуд. Или тем малолеткам, что тебя сегодня приходили навестить… Что-то я никакого серьезного разговора, хотя бы примитивного, в лоб, ”давай останемся просто друзьями”, не припоминаю”, — с издевательской иронией вставила свою реплику проснувшаяся совесть.
…Как бы там ни было, но в данной ситуации простым и честным отказом не обойтись. Мне даже страшно подумать, какие проблемы мне может обеспечить отвергнутая и этим страшно оскорбленная чиновница такого ранга. Тем более, судя по последнему ее жесту, в интерес рода ”простой брак по расчету” мне как-то уже и не верится!
”А надо ли отказывать? — задал вопрос внутренний голос. — Ведь в ее словах есть достаточно большая доля правды. Как жена и как покровитель она не сравнится практически ни с кем… А единственный, кто круче, — у тебя в учителях! Касательно же внешности… Все же ты уже далеко не мальчик. Поживешь вместе… пару лет. И знания, артефакты…”
”Артефакты… Артефакты — это да…”
По большому счету, никаких особых артефактов сейчас мне не нужно. Все, что требуется для дела (вроде того же омута памяти), у меня уже есть. Конечно, за многие тысячелетия маги наверняка наделали артефактов на все случаи жизни, но… жил же я без них как-то эти годы? И проживу и дальше. А раз так, не особо-то они мне и нужны. То есть — совсем не нужны. Но есть одно исключение. Разработанное и изготовленное собственноручно Амбридж в одном единственном экземпляре Черное перо. Очень уж оно меня заинтересовало.
Дело в том, что на финальном этапе ритуала, который проталкивает Волдеморт, мне будет нужно вырезать на коже (на моей собственной живой коже, иначе какая это к черту темная, блин, магия — без боли и крови?) определенные рисунки и письмена. С учетом того, что доверить такое я не смогу никому, вообще, в принципе никому (кроме разве что кровно заинтересованного в результате Волдеморта, которому будет во время штурма явно не до этого), проблема обещала стать весьма и весьма серьезной. И была таковой, пока я не вспомнил про изобретение ведьмы, которое она использует для пыток Поттера.
Жаль, конечно, что она использует его так глупо, впрочем, при крайней нужде и микроскопом можно дробить пальцы. Но получить полную, со всеми положенными ”технологическим картами”, техническую (или правильнее говорить ”магическую”?) документацию на артефакт, чтобы сделать его самому, заказать у гоблинов или на континенте, было бы очень желательно. На крайний случай подойдет и действующий образец. Реверс-инжиниринг артефактов, конечно, хотя и одна из профильных услуг у гоблинов, но какие невозможные цены, с учетом своего монополизма, они за нее загибают!..
”Но жениться одного пера ради… И я не древний старичок, бля, чтобы ухлестывать за пятидесятилетними тетками!” — мысленно прокричал я в ответ.
”Зато какие перспективы!”
”И какие это такие перспективы? Я ведь тебя хорошо понимаю, да?! И намек на ”пару лет” я тоже понял… правильно. Но ты забыл, что брак будет магический. И если измены она мне разрешит (или, что вполне вероятно, сейчас обещает, что разрешит), то от такого очевидного способа разорвать брачный контракт, как смерть одного из супругов, она защитится в первую очередь и в обязательном порядке. Не дура она, совсем не дура! Дуры без родственников и с такой внешностью не забираются так высоко! Извини, но ты, внутренний голос, такой же маггл, как и я! Хотя… Странно было бы, будь по-другому. Да и война впереди…”
”Война, Упивающиеся, Учитель… — причем тут это?” — удивился он.
”А это второй момент, почему я не хочу иметь ничего общего с Амбридж. Какие планы на меня у моего Учителя? Какие приказы отдаст мне Волдеморт? Что будет после их исполнения? А чего захочет Амбридж в процессе борьбы за власть? И как мне извернуться в случае, если мне с одной, волдемортской, стороны прикажут ее убрать, а с другой — как муж с магический клятвой я буду обязан ее защищать? Попадать в цугцванг обетов и кончить, как Кухулин, я не хочу! Даже если меня после этого прославят в легендах! Я уж не говорю тут о том, что после такого брака мои наметки на создание третьего полюса силы не будут стоить даже использованной туалетной бумаги! Это тебе не секретные договоренности с Фаджем, которые я, слава Мерлину, пока еще, своими однозначно трактуемыми действиями против аристократов, никак не подтвердил. Это будет четкое и недвусмысленное объявление себя министерским лизоблюдом. Пусть уже через год всем станет понятно, на чьей стороне я на самом деле, но… Из песни слова не выкинешь. ”Лег один раз, ляжет и другой…” И что будет потом? Потом, после штурма Хогвартса, когда меня будут преследовать не только как ученика Темного Лорда, но и профаджевского бюрократа? За что-то одно еще можно будет отвертеться, а вот за оба… Да еще к тому же отвергнутый всеми возможными политическими силами… Так что — нахер!”
”А может, последнее все же пишется раздельно?”
”Мне не до шуток сейчас! Чем троллить, лучше бы предложил, что мне делать сейчас. Как мягко, не обидев, отказать…”
”А стоит ли чего-нибудь делать?”
”В смысле? Ты опять? Мы же уже пришли к выводу, что принять предложение — самоубийство? Не говоря уже о том, что я тупо подохну от отвращения…”