Глава 10 (1/2)

Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, что только что произошло и к кому я сейчас на всех парах должен был поспешать. Тем более, что намек еще прямее и откровеннее, чем уже полученный, с камином, и представить трудно. Если только прямо в лоб рявкнуть: ”Катись отсюда стучать Волдеморту!”

И я послушно покатился, потому что это было и в моих интересах. Я отлично понимаю намеки не только уже сделанные, но и, хоть это и тавтология получается, намеки на них. В такой вот полуофициальной шпионской деятельности, в которую с легкой руки Учителя я влип всеми четырьмя конечностями, есть определенные неписаные правила. Которые соблюдаются строго до тех пор, пока соблюдаются обеими сторонами. Взамен на корректное и вежливое поведение, формальное соблюдение законов, понимание намеков и передачу по неофициальным каналам предельно горячей, но вполне себе официальной информации, принимающая, так сказать, сторона обязуется шпиона — не убивать. Нет, с ним, конечно же, ведется борьба, но… цивилизованная, если можно так сказать. Могут сделать многое. Скомпрометировать — да. Перевербовать — с удовольствием. Выгнать дипломатическими пинками из страны — конечно. Захватить совсем уж подставившегося и потом обменять — без проблем… Но его не находят зарезанным в подворотне или задушенным чулками в публичном доме для геев-мазохистов. А я отлично знаю, что нахожусь пока не в той весовой категории, чтобы позволить себе плевать на правила… Больше одного раза. И это тоже нужно иметь в виду.

Хотя и пришлось зайти в свои апартаменты, чтобы переодеться, широкого жеста Дамблдора с камином я не принял. И не только потому, что не хотел бросать тень подозрения на свой мэнор (не хватало еще, чтобы у меня там воскресшего Волдеморта обнаружили — для пожизненного на верхнем уровне Азкабана это готовый, так сказать, состав преступления), но и ради того, чтобы выиграть время. Нужно было прийти в себя и все увиденное разложить по полочкам.

Пока шел до ”Трех метел” — проветрился и успокоился. И зависть я свою обуздал. В прошлой, эх, жизни, я хорошо выучил данный мне судьбой урок, что ядовитая зависть к несбыточному — самое глупое и разрушительное чувство, какое только можно представить для личности. А так как заплатил я за это знание цену достаточно высокую, то запомнил полученный урок на всю жизнь. Даже, эх, и не на одну…

В обуздании помогало мне то, что, придя в себя, я смог более-менее связно размышлять. Ведь если немножко отойти от бьющего по эмоциям сплава мощи и мастерства, недавно продемонстрированных мне Дамблдором, то все не так уж абсолютно и ужасно.

Директор — Великий Волшебник, это да. Но помимо этого Дамблдор — в трансфигурации — особо одаренный, а это автоматом означает, что в других областях он будет не настолько же хорош. А еще Альбус находился в центре мощного места силы, которое полностью ему подконтрольно. Наверное. Кто ж о таком кричать будет? Плюс Хогвартс как подчиненный замок, скорее всего, тоже так или иначе помогает своему текущему хозяину. Да и песочек, наверняка, Выручай-комната предоставила какой-нибудь особый. К тому же в руке… Не думать, не думать об этом!

Так. Короче. Если все эти факты как коэффициенты отбросить, то получается не все так уж и безнадежно плохо. Ведь в атриуме Дамблдор не продемонстрировал настолько подавляющей мощи. От Волдеморта отбился — и то, далеко не с полпинка… ”А если он тогда играл?..” — тихонько закралась мне в голову пораженческая мысль. — Нет, — помотал я головой. — И об этом я тоже не буду думать. Так можно легко свихнуться и даже не заметить этого! Паранойя у магов весьма и весьма распространенное, можно сказать, профессиональное заболевание…

Но это что касается магической составляющей произошедшего. А вот чисто человеческих качеств… ”Сукин ты сын, Альбус! Какой же ты сукин сын!” — продолжал как мантру повторять я, пока добирался до дома.

— Учитель, — подошел я к сидящему за столом Волдеморту.

— Чего тебе, ученик? Я занят.

— Учитель, — пристально посмотрел я в глаза Темному Лорду.

— Ученик? Что ты молчишь? Круцио!

”Круцио! У! Опять! Вот и делай что-нибудь ему на пользу. Хотя сейчас лучше круциатус, чем приказ ”расскажи”! — подумал я, ворочаясь на полу после достаточно демократично-короткого пыточного проклятия. — Так. Нужно продолжить. Если Волдеморт узнает об этом позже, а он обязательно узнает хотя бы от меня самого, будет гораздо хуже. Слабости, любой, он не терпит от слова совсем. Это мы уже проходили…”

— Достаточно? — спросил Темный Лорд и, отвернувшись, бросил: — Иди к себе и не отвлекай меня!

Я встал на ноги, обошел Волдеморта и опять уперся взглядом в его лицо.

— Учитель!

— Хм, — наконец до Волдеморта дошло, что ”это жу-жу неспроста”. — Легилименс!

Судя по произнесенным шипящим шепотом Волдеморта словам, напрочь отсутствующим в моем лексиконе, ясно, что район, в котором он проживал в детстве, был весьма и весьма далеким от аристократизма и благополучия. И что эффектное показательное выступление Великого Мага впечатлило моего Учителя не меньше, чем меня.

— Так. Сядь в кресло, — Волдеморт крепостной башней навис надо мной и больно вдавил кончик своей волшебной палочки в мой висок. — Ученик. Не смей прятать от меня память! Иремия, — после этого заклинания я резко успокоился, даже боль от круциатуса исчезла. — Легилименс.

Насколько хватило моих знаний окклюменции, теперь Волдеморт внимательно просматривал мою память в поисках подделки или подозрений на иллюзию. Но судя по его с каждой минутой все сильнее и сильнее мрачнеющему лицу, ничего такого не находил.

— Плохо, — Волдеморт закончил свои исследования. Я уже заметил, что от своего ученика Темный Лорд не таился и вел себя с ним, то есть со мной, поестественнее, чем с другими (ну, если по канону судить). И выглядел при этом не как идол самому себе, а более… человечным, что ли? А с другой стороны, что ему таиться, если одним из первых требований к ученику было ”не обсуждать учителя”?

— Старик все еще очень силен. Стал даже сильнее, чем был тогда… — задумчиво произнес Волдеморт.

— Тогда?

— Не важно. Потом, — о чем-то напряженно думающий Волдеморт отмахнулся от моего вопроса.

— Учитель, а что это за заклинание?

— Какое?

— Иремия.

— Иеримия? Заклинание спокойствия. Может использоваться как болеутоляющее.

— Хм, оно светло-целительское? — заинтересовался я.

— Нет. Так что тебе, темному магу, может быть, подойдет. Но учти. Пользоваться им нужно осторожно. Ценой спокойствия и полного отсутствия любой боли является убыстрение некоторых жизненных процессов в организме. И старение. Например, если ты применишь это заклинание на раненом, предположим, с отсеченной рукой, то он успеет истечь кровью еще до того, как ты успеешь произнести ”Ферула”. Все. Не мешай мне.

Прошло около часа. Волдеморт замер статуей. Сидел и думал. Я тоже, не желая получить очередное круцио, молчал и не шевелился. ”Не буди лихо, пока тихо”. Блин! Прям как про меня сказано…

— Так. — Темный Лорд сказал это настолько неожиданно, что я, как обычно глубоко ушедший в свои мысли, рефлекторно вздрогнул. — Слушай меня внимательно, ученик. Ты все понял правильно. Все, что ты видел, — это послание. Послание не тебе, а мне. Чтобы я ужаснулся и отступился. Но Дамблдор ошибся. Я не боюсь! Я не боялся его тогда, а уж пройдя через смерть и небытие, став бессмертным… Чего мне бояться сейчас?..

”Потери всех хоркруксов, учитель”, — тихо подумал я, и тут же запретил себе развивать эту мысль дальше. Да. Навык думать осторожно — это удобный побочный эффект занятий окклюменцией. Как и культура мысли, то есть возможность запретить себе думать о ”белой обезьяне”.

— …Вторая его ошибка в том, что, несмотря на эффектность угроз, любая демонстрация силы имеет и отрицательный для проводящего эффект. Ведь его жертва становится осведомленной и предупрежденной, знает, к чему готовиться, и если достаточно умна и сильна для того, чтобы правильно распорядиться полученным знанием… Предупрежден — вооружен! Так сила может внезапно превратиться в уязвимость. А уязвимость — это слабость. Так, теперь я тоже предупрежден. И приму меры, чтобы непобедимость Дамблдора стала призраком! Что же касательно тебя, именно ты, ученик, мне в этом поможешь! Слушай внимательно. Я тщательно посмотрел ритуалы, что тебе передали восточные маги. И третий меня заинтересовал. Очень. При небольшой модификации он способен направить свою силу не на массовый подъем нежити, а переплавить накопленную силу в мощный, сносящий любую магическую защиту таран. В том числе, даже такую мощную, как защита Хогвартса. Ну… Или достаточно серьезно ослабить ее. Было бы достаточно жертв... Нужные для подготовки ритуала реагенты у тебя уже запасены или всегда при себе. За пару лет ты, если напряжешься, вполне успеешь. Особенно, если подключишь к делу своих товарищей. Кстати! Сколько ты еще собирался скрывать от меня свой маленький кружок по интересам? Сколько тянуть, чтобы просить за них?

”Пизцец!”

— Эм…

— Не стесняйся. Неужели ты думал, что я оставлю без пристального внимания жизнь единственного мага, который раскрыл меня под личиной Квиррелла? И что Барти мне ничего не рассказывал? Да и без него у меня источников достаточно, чтобы понять все однозначным образом! Или что не прочту это в твоей памяти?

— Это… Я… Хм… Хотел сначала принести пользу, чтобы потом… в качестве награды… — начал было оправдываться я.

— Чтобы потом получить разрешение набрать собственный боевой отряд? Неподконтрольный никому, кроме тебя? Даже мне? И, самое главное, ”не меченый”, не так ли? Не ври мне, ученик! Я вижу тебя насквозь!

”Даже намека на то, что он не читает меня, как открытую книгу, мне не осталось. Ладно. Действительно, давно пора, но удачного момента никак не представлялось. Что ж, придется выжимать все из неудачного…”