Взлëты и падения (1/2)

— Сань Лан, что это… — Се Лянь потянулся рукой к повязке, но Хуа Чэн резко дёрнулся в сторону, не позволяя себя коснуться. — Что произошло?

— Не сейчас, гэгэ, — утро Хуа Чэна уже давно не начиналось с кофе. Он побледнел на глазах, зажал ладонью рот и, быстро поднявшись, ушёл прочь, а Се Лянь остался сидеть на кровати, невидящим взглядом уставившись в тёмные пятна на простыни. Очевидно, ещё вчера утром их здесь не было.

Несколько долгих минут молодой человек сидел в комнате, пытаясь понять, что могло произойти вчера такого, что Хуа Чэн поранился. Он до последнего пытался придумать этому рациональное объяснение, но каждая из теорий разбивалась о реальность: Хуа Чэн не из тех людей, которые могли бы случайно пораниться, оставался лишь один вывод, но думать об этом было слишком страшно. Се Лянь тряхнул головой, прогоняя лишние мысли, сейчас ему требовалось срочно отвлечься и не нервничать, пока Хуа Чэн не объяснился. Он оделся, быстро привёл себя в порядок в гостевой ванной и направился на кухню, чтобы сделать кофе: холодный латте себе и тёплый капучино Хуа Чэну. Так начиналось любое их утро, независимо ни от чего, такая негласная традиция. Кажется, если мир вдруг обернётся руинами, это всё равно не сможет помешать утреннему кофе.

Наконец, когда Хуа Чэн пришёл на кухню, уже переодевшись в бордовые свободные брюки и чёрную футболку, Се Лянь смог его рассмотреть. Выглядел парень не слишком хорошо: по-прежнему ужасно бледный, с тёмными кругами под глазами, кажется, он даже заметно похудел.

— Гэгэ, это… случайность. Не забивай голову, — первым нарушить тишину решился Хуа Чэн. Он обеими руками взял кружку и отпил немного, затем чуть нахмурился, но пить продолжил.

— Не говори глупостей, это не могла быть случайность. Покажи мне, — для себя Се Лянь решил, что не отступит. В конце концов, если Хуа Чэн сейчас не доверится ему, не расскажет, как всё было на самом деле, то зачем вообще быть друг у друга?

— Незачем на это смотреть, — Хуа Чэн поставил кружку на стол и облизнул губы, всё ещё хмурясь. — Ты добавил сахар?

— Нет, не добавлял. Не переводи тему.

— Но он сладкий, попробуй, — с ноткой удивления попросил Хуа Чэн.

Выдохнув, Се Лянь всё же взял кружку и отпил немного, затем в неприкрытом недовольстве дёрнул уголком губ и вернул кружку: — Прекрати дурачиться, он не сладкий. Показывай.

— Странно, — выглядел Хуа Чэн весьма озадаченным, он снова на пробу отпил кофе, поднял бровь, но не стал больше ничего говорить. Он ещё несколько минут просидел в тишине, а когда увидел, что Се Лянь терпеливо ждёт, удручённо вздохнул, пока не торопясь соглашаться. — Незачем тебе смотреть на такое. Выглядит ужасно и…

— Сань Лан, — мягко начал Се Лянь. — Что бы там ни было, я не маленькая принцесса. Мы же… пара. Почему ты скрываешь от меня такие серьёзные вещи? И я ещё не поднял вопрос твоего странного поведения.

— Гэгэ, я… я не знаю. Не знаю, что тебе отвечать и не знаю, почему так себя веду. Просто иногда у меня правда нет сил ни с кровати встать, ни поесть, а иногда меня раздражает всё на свете и тогда я рисую, чтобы занять этим время и не срываться на тебя, — сейчас Хуа Чэн выглядел действительно искренним, поэтому Се Лянь не сомневался в его словах, но он по-прежнему не отвечал на заданный вопрос.

— Я верю тебе, но, Сань Лан, пожалуйста, покажи мне. Если ты этого не хочешь, значит, ты мне не доверяешь, а если не доверяешь, то зачем тогда мы друг у друга? — Се Лянь старался говорить мягко, ведь Хуа Чэн шёл на контакт и сейчас было важно сделать всё правильно, но, кажется, он всё же ошибся. Хуа Чэн с громким стуком опустил кружку на столешницу и взглянул на Се Ляня таким затравленным взглядом, что захотелось сглотнуть.

— Ты бросишь меня? Потому что я не хочу показывать тебе это уродство? — Хуа Чэн почти сорвался на крик, но вовремя остановился и, выдохнув, положил голову на сложенные на столе руки. Он закрылся ими в защитном жесте и замер так, прежде чем заговорить снова. — Я не должен… быть таким… перед тобой. Понимаешь?

— Не понимаю, — в бессилии выдохнул Се Лянь. Он протянул руку и осторожно коснулся руки вздрогнувшего Хуа Чэна. — Я сижу сейчас здесь и обсуждаю проблемы не потому, что хочу тебя бросить, я наоборот пытаюсь сохранить наши отношения. И… в последнее время много недопониманий, чтобы этого избежать, нужно разговаривать и сразу говорить, когда что-то не так.

— Прости, гэгэ. Но я правда не знаю, что тебе ответить.

— Для начала покажи мне своё колено, — вновь попросил Се Лянь, а Хуа Чэн в ответ лишь вздохнул. Он вновь отпил немного кофе, собираясь с мыслями, затем отодвинул стул от стола и приподнял штанину. Из-за, того что брюки свободные, а на конце на резинке, проблем с этим не возникло. Теперь колено покрывали чистые белые бинты и выглядело это не так страшно, но перед глазами Се Ляня всё ещё стояла потрясшая его до глубины души картина сегодняшнего утра.

Хуа Чэн начал медленно развязывать бинт, руки его мелко дрожали, он постоянно смотрел на Се Ляня, стараясь разглядеть в его взгляде отвращение или непринятие, но ничего подобного в нём не находил. Наконец, последние слои бинта безвольно скользнули по коже вниз, обнажая сеть красноватых неровных полос. Часть порезов уже затянулась, некоторые мелкие, едва заметные, уже побелели, обратившись шрамами, но наибольшее внимание привлекал самый глубокий, болезненно воспалённый порез. Се Лянь почувствовал, как задрожали губы, как защипало глаза, он поднял взгляд вверх и глубоко вдохнул, заставляя себя успокоиться.

— Сань Лан, это ведь… ты сам, да? — ответ на это не требовался, всё и так было ясно. В молчании Хуа Чэн сидел, понурив голову, волосы свободно свисали с его плеч, словно стараясь спрятать своего хозяина от чужих глаз. — Почему? Почему ты не сказал мне, что тебя что-то беспокоит, зачем же было вот так…

— Я не должен грузить тебя своими проблемами, — Хуа Чэн поднял взгляд чуть покрасневших глаз и, не выдержав, опустил его вновь. — Я должен быть опорой, а не… вот этим. Я и сейчас тебя лишь расстроил.

— Нет, Сань Лан, ты не должен всегда быть сильным. Это нормально, что тебя что-то тревожит, нормально допускать слабость и нормально нуждаться в поддержке. Люди поэтому и держатся вместе — они могут и хотят помогать друг другу.

— Никому не нужны слабаки, которые не могут даже в себе разобраться. Спросишь меня, почему я это сделал, и я даже не смогу тебе ответить. Просто каждый раз что-то происходило, а я реагировал слишком остро и теперь даже не могу конкретно вспомнить, что именно было не так, — вновь Хуа Чэн начинал чувствовать раздражение. На самого себя и на ситуацию, в которую сам себя завёл.

— У меня… похожий период, но он закончился и сейчас всё в порядке, поэтому не нужно ставить на себе крест. Я не буду на тебя давить с этим, просто если в следующий раз что-то выбьет тебя из колеи, обязательно скажи мне об этом. Так будет гораздо лучше, чем если ты будешь и дальше молчать. Хорошо? — после недолгой паузы Хуа Чэн всё же кивнул, а Се Лянь облегчённо выдохнул. — Как давно это происходит?

— Больше месяца. Кажется, с середины мая? — услышав ответ, Се Лянь не мог не удивиться. Так долго! — Но я начал… резать так глубоко совсем недавно. Поэтому ничего страшного, что ты не заметил. Я пытался избегать близости по этой причине.

— Ты не смог бы прятать это вечно, но… ладно. Хорошо, что я заметил сейчас, а не позже, когда могло стать ещё хуже. — Хуа Чэн вновь кивнул, а Се Лянь, внимательно проследив за его эмоциями, пришёл к выводу, что тот пока держится. Лучше было обсудить все негативные моменты сразу, чем растягивать казнь на несколько этапов. — Теперь… то, что произошло вчера.

— Я виноват, — вздохнул Хуа Чэн. — Ты не даёшь поводов, но я постоянно ревную и… все твои друзья, они так близки с тобой, ещё и этот чёртов Цзюнь У. Куда бы ты ни пошёл, он тоже там появляется.

— Но Сань Лан, он появляется там только если это какое-то потоковое мероприятие. Это нормально, мы все участвуем в студенческой жизни и хотим, чтобы она прошла как можно ярче, нельзя его в этом обвинять, — нехотя, но Хуа Чэн согласился. Он сложил руки на груди — плохой знак — и устремил наконец взгляд на Се Ляня. — А мои друзья… Они ведь и твои друзья тоже. У многих из них уже есть отношения и ты это знаешь, разве нет?

— Знаю. Но они всё равно слишком дружелюбны. Я… постараюсь больше не ревновать, но не могу ничего обещать, — как бы ни хотелось, но это действительно было так: эмоции зачастую совершенно не поддавались контролю. В любом случае, пустыми слова не были, Хуа Чэн собирался постараться. Ради Се Ляня. — И прости, что я вчера схватил тебя за плечо, это недопустимо. Клянусь, я больше никогда так не сделаю.

— Хорошо, я тебе верю. Я пока не знаю, как помочь тебе преодолеть ревность, но дай мне время и я придумаю, — после недолгих раздумий сказал Се Лянь. — Но я ни в коем случае не отказываюсь от тебя, даже не думай об этом, хорошо? Мы справимся с этими трудностями. Я люблю тебя, Сань Лан.

— Гэгэ очень добр ко мне. Я тоже люблю тебя, — наконец, Хуа Чэн расслабился, он мягко устало улыбнулся и поднялся на ноги. — Может… сходим куда-нибудь?

— Наверстаем упущенное? — улыбнулся Се Лянь, в ответ Хуа Чэн энергично кивнул, отразив его улыбку.

Прогулка выходила хорошей, как в те самые времена, когда Се Лянь только-только начал общаться с Хуа Чэном: тогда они проводили время очень интересно, не было никаких ссор и недопониманий, не было ревности и конфликтов… Впрочем, о трудностях Се Лянь старался не думать, сосредоточившись лишь на том, что сейчас ему очень хорошо. Незачем забивать себе голову лишними терзаниями, когда только-только начал дышать полной грудью. Конечно, его не могло не тревожить совершенно странное состояние Хуа Чэна, но сейчас Се Лянь старался наслаждаться тем, что он в норме, подумать об остальном можно будет и позже. Абстрагироваться получалось очень неплохо, но, кажется, сама вселенная была против того, чтобы жизнь налаживалась.

Хуа Чэн отошёл купить кофе, а Се Лянь остался один в парке, когда на его телефон начали активно приходить уведомления. Он достал из кармана смартфон и с удивлением обнаружил возле небольшой иконки Вичата отметку о пятнадцати новых сообщениях, к тому же, число постоянно увеличивалось. Недолго думая, Се Лянь запустил приложение. Три уведомления в диалоге с Ши Цинсюанем, два с Лань Сичэнем, остальные из беседы с Фэн Синем и Му Цином. Начать отчего-то захотелось с беседы и первое же сообщение в ней заставило Се Ляня крупно вздрогнуть. Во весь экран телефона показалась фотография, на ней Хуа Чэн, освещённый одними лишь неоновыми лучами, сидел на чёрном кожаном диване, а на его коленях расположилась миловидная девушка с ярко-розовыми, заплетёнными в два хвоста, волосами. Одна рука Хуа Чэна совершенно точно придерживала девушку за талию, а другая прижималась к её губам.

Бандитское логово и Се Лянь</p>

Сюаньчжэнь 19:04

*фотография*

это что за пиздец

это слили в какую-то левую беседу

Се Лянь?

Наньян 19:04

Согласен с Му Цином, это пиздец

Не знаю, кто слил это, но ты точно должен это видеть

Сюаньчжэнь 19:05

бросай его нахер

это уже ни в какие ворота

я бы ему ебало набил

Наньян 19:05

Ты сейчас с ним?

Се Лянь, приём

Сяньлэ 19:05

Может это какая-то ошибка</p>Сюаньчжэнь 19:06

ошибка это то, что ты с ним общаешься

Сяньлэ 19:06

Я всё-таки подожду

Уверен, это ошибка</p>Наньян 19:07

И что ты хочешь от него услышать

Всё и так видно

Эту фотку кто-то активно распространяет,

хочешь чтобы в тебя пальцем тыкали и обсуждали?

Надо же хоть немного себя уважать

Сяньлэ 19:08

Вы можете узнать, кто распространяет?