Часть 1. Глава 2 (1/2)

С годами память о друге поблекла, но пустота никуда не делась. Джон часто впадал в беспричинную грусть, от которой хотелось бежать неизвестно куда и искать непонятно кого. Обеспокоенные родители затаскали его по врачам, и в итоге Джон получил кучу таблеток вместе с диагнозом «депрессивный эпизод». Отец сказал: «Дурью мается», мать настырно пыталась выспросить у сына, что же случилось.

«Я влюбился в парня, его убила твоя гребаная родственница. Вот и все. Можешь помочь?» — хотелось ответить Джону, но он упрямо молчал.

Он заинтересоваться темой фейри, однако вскоре ее забросил: слишком много вымыслов, порой чересчур слащавых и откровенно «девчачьих». О влюбленности в парня Джон предпочел забыть. К тому же он не чувствовал влечения к мужчинам, только к женщинам, пусть в них чего-то катастрофически не хватало. Джон заводил романы, всегда переходящие в банальные потрахушки, и быстро разрывал отношения.

Он кого-то ждал, сам не зная кого.

К моменту, когда его ранили в Афганистане, Джон убедил себя в том, что не было никакого чудесного исцеления. Был друг, которого убила сумасшедшая старуха. А шрам на ноге… что ж, это просто шрам, привычное дело для мальчишек.

Валяясь в госпитале, Джон очнулся от ощущения прохлады в измученном теле и увидел высокого мужчину в белом халате. Ярко-голубые глаза оценивающе смотрели на Джона. Врач убрал повязку и, пренебрегая всякими правилами, положил руку прямо на рану. Джон охнул, но боли не было, вместо нее накатило давно забытое ощущение полнейшей безопасности и покоя. Джон распластался на койке, постанывая от наслаждения.

Проснувшись, он узнал, что самым чудесным образом идет на поправку. Однако все-таки повреждения оказались слишком тяжелыми, чтобы после выписки можно было вернуть Джона в строй.

В двадцать семь он почувствовал себя стариком на пороге смерти.

2010 год</p>

В Лондон Джон приехал с воскреснувшей тоской по Уильяму и ненавистью к нему же. Жизнь виделась в исключительно серых тонах, когда в нее ворвался ураган по имени Шерлок Холмс.

Джон следовал за ним, как глупый птенец бежит за тем, кого считает матерью. Шерлок оказался для Джона давно потерянным и вновь обретенным другом. Иногда Джон искал в нем черты Уильяма, но ничего общего, кроме роста и худобы, не находил, да и то, друг из Камбрии был ниже Шерлока.

Шерлок определенно являлся человеком со всеми полагающимися этому слабостями. Он хотел есть и пить, порой его тошнило, он засыпал где попало, болел, получал раны. Сначала Джон чувствовал уколы совести, ему казалось, что он предает память об Уильяме.

«Пора двигаться дальше, — он смотрел на Шерлока, погруженного в Чертоги, — нельзя столько лет сходить с ума от подростковой влюбленности. Уильям бы меня понял. Наверное».

Джон навел справки о тете Кэрри и узнал, что вздорная старуха скончалась через год после того лета.

***</p>

Шрам от пули на груди Шерлока Джон обнаружил случайно. Детектив пил кофе, сидя на кухне, завернутый в простыню. Он потянулся за телефоном, белоснежная ткань поползла вниз, и Джон увидел небольшую белесую отметину чуть ниже сердца.

— Ты был ранен? — спросил он. Шерлок перевел взгляд на шрам и поддернул простыню.

— Очевидно, — фыркнул он.

— Давно?

— Давно. Несчастный случай. — Шерлок пытливо посмотрел на Джона.

— У меня… — замялся тот, — когда мне было пятнадцать, мы с Гарри поехали в Уайтхейвен. И там я познакомился с… — Джону показалось, что невидимая рука сжала горло. — С одним человеком. И… — Хватка становилась все сильнее. — Моя тетя, — он почти хрипел, — выстрелила в него. Она убила моего друга.

— Да? — Шерлок не сводил с Джона глаз. — Ее осудили?

— В том-то и дело, что нет. — Джон закашлялся, давление исчезло, он смог свободно вздохнуть. — Тело исчезло. И я обещал никому не рассказывать о… — Джон впервые заметил, как глаза Шерлока меняют цвет. До сегодняшнего утра они были скучного серого цвета. — Забудь. Не имеет значения история глупого подростка. Мало ли что случается на летних каникулах.

— Ты прав. — Шерлок отодвинул чашку и встал. — Мало ли что случается.

Спустя полчаса, когда он появился из спальни полностью одетым, глаза были привычно серыми.

***</p>

Джона разрывало от любви к Уильяму и к Шерлоку, ему казалось, что его медленно перемалывают гигантские жернова. И как-то он не выдержал.

— Я должен признаться, — сказал Джон во время ужина. Шерлок отложил вилку и оторвал взгляд от телефона. — Понимаю, тебя никак не интересуют отношения, но если я не скажу…

— Ты в меня влюбился.

— Да.

— Понятно. — Шерлок снова уставился в телефон. — А что же делать с твоей любовью к Уильяму?

— Я… постой. — Джон уронил кусок тоста. — Откуда ты узнал, как его звали? Я что, во сне разговариваю?

— Нет. — Шерлок выключил гаджет. — Кость хорошо срослась? На левой ноге.