Новенький (2/2)
- Вот как. И как твоя фамилия?
- Петров Антон
Паралельно с моим ответом она начинает рыскать по ящикам стола в поисках чего-то. По классу прошла волна тихих смешков. Достав какую-то бумажку она принялась внимательно рассматривать написанные на ней фамилии.
- Ты уверен что ты правильно нашёл класс?
- Завуч мне сказала, подойти к Марие Антоновне, 215 кабинет, 7А.
Ещё раз ее взгляд прошёлся по бумажке, но, видимо, безуспешно.
- Какой бардак, понаберут тут всяких, а мне потом разбирайся значит. Подожди здесь, сейчас вернусь.
Ее тон был очень раздражённым, быстрым шагом она направилась к выходу. Нет, нет, нет, только не это. Она захлопнула за собой дверь, будто оставляя меня на растерзание ликующей толпе. Я повернулся к классу. Разговоры стихли, а их глаза уставились на меня. Они изучали, осматривали меня с ног до головы, будто выискивая что-то. Вначале были тихие перешептывания, потом они стали громче. Я знал, что они обсуждают меня, беззащитно стоявшего у доски. Где-то из задней парты послышался довольно басистый как для девочки голос одной из учениц.
- Стоит блять.
Все мои надежды на здоровые отношения с классом разрушились за одну секунду. Класс просто взорвался смехом. Кто-то топал ногами, кто-то стучал по парте, кто-то кричал, потом полились разные фразы в мой адрес по типу ”хуле стоишь” или ”выйди нахуй”. Не помню сколько это продолжалось, но вскоре учительница вернулась и класс стих, как будто ничего и не было.
- Ну и что мне с тобой делать, свалился как снег на голову, а мне теперь разгребать. Садись наверное... - Она прищуренными глазами осмотрела класс. - С Ваней. Первый ряд четвёртая парта, давай живо.
Класс снова раздался отчётливым, но уже сдержанным смехом
- Тихо я сказала!
Класс умолк, а я направился к своему месту. Все глаза все ещё были уставлены на меня, внушая мне ещё большую неуверенность. Единственное о чем я тогда думал это хоть бы не споткнуться о чей-то портфель, что означало бы верную смерть. Уже подходя к парте я начал понемногу понимать почему мои новые одноклассники рассмеялась когда услышали имя Ваня. Короткая стрижка под ёжика, бегающие, подозрительные глаза, постоянно открытый рот оголяющий ряд гнилых передних зубов, сидел он скорчившись, ссутулившись чуть ли не на 90 градусов, а взгляд был полностью стеклянный и не выражал ни грамма интеллекта. Я даже на секунду по-брезгал садится с ним за одну парту но, поняв что выхода у меня нет, подсел. Всё время пока я раскладывал свои вещи он смотрел на меня, приоткрыв рот и обдавая меня смрадом гнилых, проеденных кариесом зубов.
Спустя пару минут учительница всё-таки решила, что уже следует начать урок, началась русская литература. Урок, который я знал наверное лучше всех остальных, поэтому не сильно утруждал себя выслушиванием рассказы преподавателя. Так, почти незаметно, прошел первый урок. С моим новым соседом по парте мы даже не заговорили, да и у меня не было не малейшего желания проявлять хоть какие-то шаги к взаимопониманию. Потом был второй урок. Математика тянулась долго. Затем столовая, третий урок, четвёртый, пятый, шестой и... Всё? День прошел на удивление быстро, но что больше всего меня удивляло так это то что никто на меня даже внимание не обратил. Всем было всё равно. Отчасти это даже хорошо, мне же проще, но какое-то неприятное чувство зудело в душе, не давая успокоится. Вышел из класса я самый последний, хотел хоть немного отдохнуть от шума толпы. Спустившись по лестнице и выйдя из школы на моё лицо упали яркие лучи зимнего солнца. Они совсем не грели, но внушали уверенность и какую-то радость. Небо было кристально голубым, ни одного облака видно не было, только бескрайний небосвод. Немного полюбовавшись этой красотой я быстро зашагал в сторону остановки. По пути ни одного учащегося этой школы я не встретил, да и сама остановка выглядела максимально безлюдно, как будто здесь не было людей уже несколько десятков лет. Ржавый, качающийся козырёк не внушал никакой надежды на то, что в любую секунду не отвалится и не упадёт зазевавшимуся обывателю прямо на голову. Из ранее стоявшей здесь скамейки вырвали все доски, оголивши голый металлический каркас. Вдруг в кустах что-то зашевелилось и я услышал знакомое ритмичное дыхание. Из покрытых снегом кустов показалась вначале мордочка, а затем и вся маленькая дворняжка вылезла из-под снежной пелены. Она отряхнулась, да так что куски снега полетели во все стороны, облизнулась и уставилась на меня. Её взгляд был таким умилительным, что я и сам невольно улыбнулся. Я вспомнил что со столовой у меня в рюкзаке осталась сосиска в тесте. Не долго думая я полез рукой в сумку, надеясь на ощупь найти её. Собака, будто предчувствуя угощение, завиляла хвостом. Наконец достав из портфеля лакомство я вытащил её из пакета и кинул собачонке. С огромным энтузиазмом она принялась уплитать мой подарок. Уже через несколько секунд от моего подарка и след простыл. Дворняжка, будто в знак благодарности, звонко тяфкнула и облизнулась. Узнаю этот лай. Тот же самый, который я слышал сегодня утром. Интересно где же её хозяйка сейчас? От размышлений меня отвлёк подъезжающий к остановке автобус. Громкий пшик пневматических тормозов будто уведомлял всех рядом стоящих о его приезде. Собачонка немного испугалась громкого звука и отбежала в сторону, а я поднялся по ступенькам и сел на свободное место возле окна. Уже отъезжая от остановки я заметил знакомый силуэт. Кусок подола шубки был виден из-за покрытого снегом куста и быстро скрылся за ним же. Это точно была та девушка, которую я встречал сегодня утром. Может быть стоит познакомиться?
Прокручивая мысли о первом дне школы время в автобусе пролетело незаметно. Дома меня уже ждала мама с подогретым обедом, а после - полный дневник домашнего задания. Солнце уже давно зашло за горизонт, а сумерки постепенно сменялись тёмной зимней ночью. Я сидел за столом и полностью погрузился в примеры, задачи и цифры, как вдруг, с глухим звуком о моё окно разбилось что-то мягкое. Это был снежок. Я узнаю этот звук из тысячи других, потому что мои одноклассники из прошлой школы любили так надо мной ”пошутить”. Я отдёрнул штору и посмотрел на окно. Как я и ожидал, на нем со стороны улицы весел довольно большой прилипший комок снега. Я, вопреки запретов матери, открыл утеплённое газетами окно, от чего послышался характерный хруст, и выглянул наружу. Морозный воздух наполнил комнату и небольшие кусочки снега упали на подоконник. На улице, вопреки моему ожиданию, я не увидел ни детей, ни звука убегающей толпы, как обычно это бывало, ни вообще ничего что бы напоминало о присутствии кого-либо у меня за окном какую-то минуту назад. Ещё раз пристально осмотрев улицу я, не найдя никакого присутствия жизни, стал стирать остатки налипшего снежка с окна. Внезапно мне на ладонь упало что-то твердое, какой-то маленький плоский кусок деревяжки. Я уже хотел было выкинуть его, но быстро понял что на нём что-то написано. Крепко держа находку в руке я стряхнул последние кусочки снега со стекла, слез с подоконника и закрыл окно, паралельно пытаясь наклеить куски газет так, чтобы мама ничего не заподозрила. Я натянул очки на нос и поднёс послание к горящей настольной лампе. На ней мелким (скорее всего вырезали каким-то небольшим инструментом), еле разборчивым почерком было написано три слова. ”ЗАВТРА ПОСЛЕ ШКОЛЫ”. Я раз за разом перечитывал эти три слова, и с каждым новым разом моё волнение нарастало с новой силой. Кто это написал? Что будет после школы? Мозг тщательно пытался найти ответы и выходы из ситуации, а сердце отбивало ритмичные удары. Я положил послание в ящик стола, открывая который на меня уставились две белых точки нарисованного днём ранее рисунка. Новая волна страха прошла холодом по спине. Я закинул деревяшку по-дальше в ящик и с силой захлопнул его. Я хотел отвлечься на уроки, но примеры, цифры и задачи прыгали в голове и не хотели собираться в целую картину. Спустя несколько тщетных попыток собрать мозг в кучу я отбросил попытки что-либо предпринять, оставил тетрадь лежать на столе а сам упал на кровать в надежде хоть как-то утихомирить мозг. Я сам не заметил как медленно провалился в сон.