76-а. Поттер (1/2)
«Люблю тебя, люблю».
Джеймс не понимал, почему никак не получается выбросить эти слова из башки.
Наверное, есть какое-то медицинское объяснение — ну типа, когда кончаешь, отказывает мозг. Или в кровь выбрасывается что-то там — название забыл — и заставляет трепаться о чувствах.
— Люблю, — он сначала шепнул, а потом осознал, что сказал это вслух, и поспешно добавил, чуть Эванс шевельнулась: — Когда ты лежишь на мне.
Джеймс не соврал, ему правда нравилось. Она почти ничего не весила, хотя сладкое жрала, как оказалось, без всякого стеснения.
Утром Эванс разбудила его, и Джеймс отвел ее по лазу под Гремучей Ивой обратно в замок. Он не привык пробираться по нему в облике человека, приходилось сгибаться почти пополам, но кое-какие вещи Эванс пока знать не полагалось.
Когда-то Бродяга взял с них слово, что тайну анимагических превращений они не раскроют никому, «как бы хорошо девка ни сосала».
«Тебя это касается в первую очередь, Сохатый, — проворчал тогда Сириус. — Ляпнешь что-нибудь лишнее в присутствии своей Эванс, чтобы ее впечатлить, а она побежит докладывать Минерве».
«Завали, — велел ему Джеймс. — С чего бы мне рассказывать Эванс? Я что, Макдональд?»
«У тебя сисек нет, чтобы быть Макдональд», — заржал Бродяга. Наверное, он уже в те дни на нее запал.
А Джеймс в те самые дни еще пытался отрицать, что Эванс ему нравится.
Делал вид, что зовет ее прогуляться только для того, чтобы засосать как следует и полапать задницу под юбкой.
Он же ловец сборной и новоиспеченный капитан. Девки, по его разумению, должны были в очередь у раздевалки выстраиваться.
Они так и делали.
На трибунах визжали. На тренировки постоянно приходили.
Были среди них и старшие.
Джеймс им нравился, несмотря на разницу в возрасте в два или даже три года.
Элизабет Шонненфилд, например, училась на шестом, но заинтересованно поглядывала на него в коридорах. Он как-то пригласил ее к Слагхорну, и она с видимым удовольствием согласилась.
Джеймс тогда подумал, что Эванс стоит у нее поучиться, как вести себя с капитанами сборных.
Она была младшей сестрой Мелиссы. И обе приходились дочерьми одному из коллег отца.
Элизабет наверняка слышала от нее, что Джеймс «далеко пойдет» — что бы это ни значило. Мелисса частенько так говорила, покидая его спальню, в которую летом после третьего курса пробиралась тайком.
Элизабет весь прошлый год ненавязчиво намекала, что не против с ним встречаться, но Джеймс тогда уже был на пороге того, чтобы перестать врать себе насчет Эванс, и постоянно уходил от ответа. Все надеялся, что ему повезет с Эванс. Что она наконец перестанет ломаться.
Все-таки с Эванс хотелось встречаться гораздо больше.
Элизабет чем-то смахивала на нее. Цветом волос, хотя раньше он вроде был другим, формой рта, телосложением. Глаза правда были то ли серые, то ли серо-голубые, но все равно красивые.
И она была старше. Бродяга раньше тащился от девиц постарше. Сейчас таких в Хогвартсе почти не осталось.
Все это Джеймс невольно вспомнил, столкнувшись с младшей из сестер Шонненфилд в Большом зале рано утром в последний январский день.
— Джеймс? — Теперь она оказалась гораздо ниже него и больше не носила гриффиндорский галстук. — Это ты?
Элизабет так искренне удивилась и с таким восхищением посмотрела на Джеймса, что стало не по себе.
Ну, вернее, было приятно, что она его узнала и что пялится так, будто он стал смазливее Бродяги.
— А что, не похож? — ухмыльнулся Джеймс, быстро целуя ее в подставленную щеку. Эванс в этот момент перехватила Макдональд и утащила за стол.
— Вообще-то не похож, — серьезно воскликнула Элизабет. — Ты же был мелким. И дохлым. Ну ладно-ладно, не совсем дохлым, но… Что ты с собой сделал?
— Я вырос. Ты знаешь, я еще в том возрасте, в котором продолжают расти, — заговорщически прошептал он, сделав большие глаза. — Что ты здесь делаешь, Лиз?
— Вообще-то теперь я инспектор Шонненфилд, — захохотала она, и Джеймс тоже невольно улыбнулся. — Отец устроил меня в Сектор по борьбе с неправомерным использованием магии, ты слышал? — Он помотал башкой. — Я здесь по работе. Я и забыла, что ты еще маленький и до сих пор учишься.
— А ты думала, меня выгонят после СОВ? — Джеймс сунул руки в карманы и нагло усмехнулся. С Элизабет он мог чувствовать себя уверенно, потому что ее восхищение им было безоговорочным. — И чем ты будешь заниматься в школе? Бороться против произвола старост, которые смеют нас наказывать?
— Ты же понимаешь, в связи с последними событиями министерство вынуждено принять меры. Директор все расскажет за завтраком. Еще увидимся, Джеймс.
— Да, пожалуй.
Раз она остается, наверняка увидятся.
Встреча с Элизабет напомнила об отце, о котором Джеймс вспоминал неохотно с того самого дня, когда мысленно отправил его нахуй.
Поэтому за стол Гриффиндора он приземлился в не самом лучшем расположении духа.
— У нас расписание поменялось, — лениво сообщила Макдональд, зевая во весь рот. — Кто-то что-то решил, и теперь мне придется вставать на два часа раньше по вторникам, средам и пятницам. Что, Поттер, завел себе еще одну подружку? — мимоходом спросила она, подтягивая к себе тарелку с кашей. — Слышь, Эванс, ты не стараешься, что ли, когда сосешь? Надо стараться, дорогая, не то уведут.
— Она мне не подружка. Она дочь друга моего отца, не мог же я пройти мимо и сделать вид, что не знаком с ней, — Джеймс говорил это скорее для Эванс, чем для Макдональд. Мнение Мэри его мало интересовало.
— Что-то ты так не считал, когда Эванс с Крессвеллом обжималась, — протянула она и ехидно оскалилась. — Лицемеришь, а, Поттер?
— Ты все еще хочешь быть в составе команды или нет? — грубо окоротил ее Джеймс, и Мэри заткнулась, но мерзко улыбаться не перестала. — С чем связаны изменения?
В последнее время любые перемены тащили за собой кучу дерьма.
— У нас теперь сплошная защита в расписании, — Макдональд помахала пергаментом, которые видимо раздавали незадолго до их с Эванс прихода. — Макгонагалл с Флитвиком даже пожертвовали парой своих часов, а это о многом говорит.
— Спраут тоже чуть ли не половину своих отдала, — вставил Ремус, — так что у меня теперь вдвое меньше дыр в расписании.
— Что-то не слышу в твоем голосе энтузиазма, Лунатик, — подъебнул его Джеймс. — Где твоя тяга к знаниям? — они поржали. — Что там у нас с утра?
— Не надейся, Сохатый, с утра все так же зелья. Слагхорн как обычно срал на приказы директора. А вот после уже защита.
— Не может быть такого, — влезла Медоуз, подкручивая палочкой ресницы и мазюкая губы очередной яркой гадостью. — В это время защита у семикурсников. Я точно знаю, Эдгар сказал.
— Ну вот же, — Лунатик ткнул пальцем в листок. — Второй урок — защита от темных искусств.
— О-ля-ля, неужто Минерва стареет, — издевательски протянула Макдональд. — Какой скандал.
— А Блэк-то как расстроится, — хихикнула Эванс. Джеймс на мгновение забыл, что они не одни, и улыбнулся ей.
В этот же момент на ноги поднялся Дамблдор, и все притихли.
Судя по всему, директор счел, что столы забиты под завязку, а стало быть, большинство студентов на месте.
Джеймс огляделся: не было разве что некоторых семикурсников, которые с самого начала получили негласное право передвигаться по замку без сопровождения.
— Прошу внимания, — начал Дамблдор. — Я счастлив представить вам инспектора Шонненфилд, которая с этого дня станет членом нашей дружной семьи — на время исполнения ее должностных обязанностей. — Элизабет встала и манерно кивнула. Кто-то за слизеринским столом лихо присвистнул. Не удивительно: ее наверняка не успели забыть с прошлого года. — Мисс Шонненфилд прибыла в Хогвартс по поручению министра магии дабы способствовать достижению компромисса между правоохранительными органами, Попечительским советом и администрацией школы в вопросе согласования наших дальнейших действий в связи с событиями минувшей пятницы.
Мелкота, и половины не понимающая, довольно быстро заскучала, но те, кто постарше, слушали внимательно, и Джеймс в том числе.
— Она же выпустилась только в прошлом году, — зашипела Маккинон. — Какой из нее инспектор?
— Ты ничего не понимаешь, дорогуша, — ухмыльнулась Присцилла со знанием дела. — Как раз какой-нибудь старой уродине никто ничего не расскажет, а этой, — она кивнула на Элизабет, — наши наивные парнишки все выложат. Ты глянь вон на своего Томена, у него же слюна в тарелку капает.