66. Прюитт (1/2)

— Кто на этот раз, знаешь? — торопливо спросила Изабелла, хватая его протянутую руку.

Они встретились в холле и почти бегом кинулись по коридору к Большой лестничной башне. Вернее сам Фабиан очень быстро шел, а Изабелле приходилось бежать.

Он помотал головой и откашлялся, потому что в горле пересохло.

Фабиан назвал пароль каменной горгулье и, когда та отпрыгнула, шагнул на вращающуюся лестницу.

Изабелла порывисто обняла его, пока лестница уносила их наверх, и он машинально прижал ее к себе, чтобы унять дрожь и согреться.

Макгонагалл удовлетворенно кивнула, когда они пришли вдвоем — судя по всему, только их и ждали.

Дамблдор стоял за своим столом и мрачно, но спокойно озирал преподавателей. Фабиан с Изабеллой встали между Макгонагалл и профессором Синус.

— Кого мы потеряли сегодня, Минерва? — пропищал запыхавшийся Флитвик. Наверное, бежал со всех своих крошечных ног.

— Шестикурсницу.

Время для Фабиана замерло.

Секунда тишины упала и разбилась вдребезги. Правда звон прозвучал только внутри его головы.

Изабелла до сих пор сжимала его пальцы, но он перестал чувствовать ее прикосновение.

— Джоан Талли.

— Бедная моя девочка, — всхлипнула Спраут, вытирая слезы отворотом мантии. Будто каждая студентка Хаффлпаффа была ей кем-то вроде племянницы.

Изи, то ли подражая ей, то ли искренне судорожно вздохнула и зажала рот ладонью. Фабиан смахнул со лба мгновенно выступивший пот и обхватил ее за плечи. Изабелла с готовностью прильнула к его груди.

— Ситуация становится однозначной, — негромко заговорил Дамблдор, и все присутствующие обратились в слух. — Мы больше не можем закрывать глаза на то, что все три жертвы были урожденными магглами.

— То есть ты считаешь, Альбус, что первой жертвой в этой цепочке все-таки была мисс Робинсон, а не Дэннис Колдуэлл? — спросила Макгонагалл, нахмурившись.

— Есть веские основания полагать, что гибель мистера Колдуэлла связана с деятельностью его отца. Думаю, мы можем принять эту версию за истину, Минерва, — кивнул Дамблдор, приподняв крохотную крышку с одного из своих серебряных приборов. Феникс в высокой клетке тоскливо чирикнул.

У Фабиана в голове не укладывалось услышанное.

Все трое — магглы? Все?

— Но Николсон, — хрипло начал он, воспользовавшись всеобщим молчанием, — он же был слизеринцем. Как он может быть магглом?

— Магглорожденные попадают и на мой факультет, мой мальчик, — подал голос из удобного кресла Слагхорн. — Правда очень редко и не всегда те, кого я хотел бы там видеть, — не преминул добавить он, как обычно намекая на Лили. — Юный Майкл не афишировал свое происхождение, разумеется, и его можно понять. Вне всякого сомнения, его можно понять, — нараспев повторил Гораций.

— А Робинсон? Профессор, вы ведь говорили, что ее родители работают в Гринготтсе.

— Нет, Фабиан, я сказала, что они работают в банке, — поправила Минерва. — Ее отец — сотрудник одного из банков на юге Лондона.

Он затоптал в себе желание схватить с ближайшего столика статуэтку и швырнуть ее в стену. А еще лучше схватить Макгонагалл за плечи и вытрясти из нее настоящую правду, а не вот эту.

Что она соврала, и в семье магглов родилась только последняя на сегодняшний день жертва — Джоан.

Что магглам ничего не грозит, а три предыдущие тела, найденные в разных уголках замка, принадлежали детям волшебников, которые перешли кому-то дорогу.

Фабиан провел ладонью по лицу, запустил пальцы в волосы и остался так стоять. Ему так легче удавалось держать себя в руках.

— Сейчас нам как никогда нужна помощь иностранных министерств магии, — говорил тем временем директор, — для этого, как вы знаете, я пригласил своих коллег — глав Шармбатона и Дурмстранга — с подопечными посетить нас. Чарльз поддержал эту идею, Минерва, — обратился к ней Дамблдор, будто продолжая когда-то начатый разговор. — На вывоз студентов из страны необходимо разрешение органов правопорядка, и когда коллеги Чарльза будут связываться с ним, он сможет обрисовать им ситуацию. Возможно общественный резонанс заставит министра уделить чуть больше внимания охране Хогвартса. Но я, как ты знаешь, не надеюсь. Поэтому охрану студентов нам придется взять на себя.

— А если у нас не получится, Альбус? — воскликнула Спраут. — Что же тогда?

— Ты знаешь, Помона, — вздохнул Дамблдор. — Сама все прекрасно знаешь.

Фабиан оглядел учителей. Для него решение не было очевидным.

Гидеон научил его окклюменции, но вот легилименции Фабиан не уделял должного внимания и залезть в голову к Спраут или к директору не мог.

Изабелла наконец отняла лицо от его груди и спросила:

— Вы что, собираетесь закрыть Хогвартс, сэр? Моя бабушка рассказывала, что лет тридцать назад происходило что-то подобное, погибла студентка, и тогда хотели поступить именно так.

— Пока речь об этом не идет, мисс Стеббинс, — Дамблдор глянул на нее поверх очков.

— Но почему нужно закрывать школу полностью? — гнула свое Изабелла. — Почему просто не отправить магглорожденных учеников по домам? Им там будет безопаснее, а остальные смогут продолжить учебу.

— Потому что им там не будет безопаснее, — холодно перебил Фабиан, почти оттолкнув ее от себя. — Их там перебьют — так же, как расправились с матерью Крессвелла и еще с двумя дюжинами других.

Он даже думать об этом не хотел.

В школе намного безопаснее — для всех. Впрочем, если ее закроют полностью, а не только для них, магглам от этого лучше не станет. Никому не станет. Зато у Фабиана будет объяснение, почему он, чистокровный колдун, покидает замок следом за ними.

Фабиан и представить не мог, что Лили отнимут у него на полгода раньше.

И ладно, если бы это действительно было спасением, но ведь это скорее верная гибель.

Дамблдор еще что-то говорил, раздавал указания поднять списки урожденных магглов, проверить всех студентов и их палочки — вдруг кто-то замешан в трагических событиях, — проинструктировать учеников не всех вместе, а каждый курс отдельно и внушить им, что игры закончились. Фабиан машинально запоминал, а сам переводил взгляд с одного преподавателя на другого, затем на следующего и осознавал, насколько все они бессильны что-либо поделать в сложившейся ситуации.

— Ох, Фабиан, я такая дура, — прошептала Изабелла, когда их отпустили, и они вдвоем брели по темному коридору. — Я ляпнула глупость. — Она обогнала его и встала на пути. Пришлось остановиться. — Я даже не подумала, что за пределами магического мира магглам угрожает опасность. Но я ума не приложу, как им помочь и здесь, в замке.

— Большинство именно так и думает, Изи, — отмахнулся Фабиан. Какой смысл на нее злиться? Наверное, будь Лили и Мэри хотя бы полукровками, он бы тоже горя не знал. — Я тоже пока не представляю, что делать. Может, Пожиратели того и добиваются — чтобы магглы сами покинули наш мир и вернулись к себе. Поняли, что здесь их ждет только смерть.

Фабиан почуял, как снова начинает болеть спина.

Эта боль чаще всего подбиралась постепенно и лишь иногда нападала из-за угла, как в прошлый раз, осенью. Такие внезапные приступы приходились точь-в-точь на те моменты, когда Фабиану хотелось сдохнуть — как будто собственное тело стремилось уничтожить его до того, как душу сожрет ноющая тоска.

В холле они с Изабеллой должны были разойтись в разные стороны — она в сторону кухни, а он — к лестницам. Но прежде Изи поднялась на цыпочки, обхватила его за шею и настойчиво засосала.

— Я начинаю представлять масштабы твой легендарной любвеобильности, Прюитт, — послышался знакомый голос.

Фабиан оторвал от себя Изабеллу и, подняв брови, поглядел на Поттера, который появился из коридора, ведущего в Западное крыло.

Тот усмехался, но без издевки, скорее, наоборот, с пониманием и эдакой мужской солидарностью. Примерно так улыбаются старики, когда застают своего внука с девицей в кровати.

Фабиан скорчил физиономию, мол, обычное дело, очередная девка из нескольких дюжин, а сам с улыбкой ответил:

— Нет, Поттер, ты не представляешь.

Улыбка получилась почти искренней. Откуда Поттеру знать масштабы. Ему даже стало любопытно, когда же Поттер наконец учует, что Лили пахнет не только им или собой. Где-то в глубине души, так глубоко, что Фабиан сам туда никогда не заглядывал, он хотел, чтобы Джеймс учуял.

Тот поржал — не поняв намека, разумеется. Вместо того, чтобы дать Фабиану в морду, он поклонился Изабелле, рисуясь, и сказал:

— Прошу прощения, что прервал, но нам с Прюиттом по пути, а у меня к нему есть разговор.

Изабелла без всякого стеснения чмокнула Фабиана в губы на прощание и, с осуждением зыркнув на Поттера, двинулась в сторону гостиной Хаффлпаффа.

Джеймс проводил ее взглядом, повернулся к нему и выпалил:

— Кто? — он мигом изменился. Насмешливость и шутовство как рукой сняло, остались только тревога и настороженность. — Я слышал, что всех опять разогнали по гостиным, а вас со Стеббинс потащили к Дамблдору. Кто, Прюитт? — повторил Поттер, хватая его за плечо.

Фабиан смотрел ему прямо в глаза и видел там страх.

Его не покидало ощущение, что переживают они по одному и тому же поводу.

— Твоя однокурсница. Талли из Хаффлпаффа.

Поттер, точно так же, как сам Фабиан полчаса назад, тщетно пытался скрыть, что испытывает облегчение. Он отпустил плечо Фабиана, пошарил взглядом по стенам и выдохнул:

— Вот дерьмо.

Конечно, дерьмо. Джоан была отличной девкой, симпатичной, сговорчивой, с чувством юмора, и осознание того, что ее больше нет, скребло гниющим пальцем где-то в районе кадыка.