54-а. Макдональд (1/2)

Прюитт после каникул пришибленным вернулся.

Она догадывалась, что там у него под бинтом, но не хотела знать точно.

Мэри никогда не тыкала в это Фабиана носом, но уж она-то углядела, в какой рисунок раньше складывались четыре красноватых шрама. Отчасти именно эти царапины помогли ей догадаться насчет Эванс.

Что там сейчас — кто его знает. Прюитт слегка ненормальный. До сих пор вон не сознается, с кем подрался осенью. Ему бы в авроры пойти: попадет к Пожирателям — хрен чего добьешься, насмерть стоять будет.

Фабиан выглядел как обычно, шутил как обычно, подъебывал однокурсников за обедом, лизался с девками в коридорах — все как всегда. Он, пожалуй, стал даже бодрее, чем перед отъездом, но глаза лихорадочно блестели. И руки иногда тряслись.

Эванс странно на него поглядывала. Типа беспокоилась или вроде того.

Как будто не знает, что только она может ему помочь.

А то все сидит с ним по этим их библиотекам и целку из себя строит.

Мэри даже хотелось заорать: «Ну дай ты Прюитту пару раз, убудет от тебя, что ли?! Он же охуенный, таких мужиков днем с огнем не сыскать. Ему, может, больше и не надо. Поймет, что у тебя там такая же дырка, как у всех, и успокоится».

Но Эванс сохла по своему Поттеру. Хоть и прикидывалась, что плевать ей на Флаффи, уж Мэри-то она может не свистеть. На уроках только и делала, что пялилась на его спину.

Фабиана Макдональд тоже не понимала: ну хочется тебе выебать Эванс, так возьми и выеби. Чего кругами-то ходить? Никогда она не поверит, что Прюитт Поттера испугался. Да он его по стенке размажет, если дело дойдет до драки. Но нет: Фабиан, хоть и перепробовал половину девок в школе, вел себя как малолетка. Ну не учить же его, в конце-то концов, как забраться к Эванс в трусы.

Впрочем, Мэри допускала, что нафантазировала себе, а на самом деле у Фабиана за каникулы прошла эта его блажь. Может, из-за этого и вернулся прибитым — понял, каким был придурком. А очумел он от напора учителей, например.

В пятницу вечером Фабиан явился в гостиную темнее тучи, кинул сумку в кресло и заявил:

— Нет, ну я ожидал чего-то такого, но не такого.

Он вытащил свиток с каким-то эссе, но это оказалось не эссе, а список домашних заданий на неделю.

Мэри потыкала пергамент как дохлую мышь и заключила:

— Отстой. Вот видишь, Эванс, на седьмом курсе окажется, что из всех вас я была самая умная. Потому что не стала сдавать дюжину СОВ и таскаться по всем этим урокам.

— Пожалуй, — задумчиво согласилась та. — Что Флитвик задавал, кстати?

— Ну ты нашла, у кого спросить, — фыркнула Мэри. Она же сама всегда у Эванс узнавала. — У Люпина вон спроси.

Люпин как всегда сидел вместе с подружками.

Подружки — Поттер с Блэком — поглядывали по очереди в сторону Мэри и Эванс.

Блэк так и не дал ей почитать «Корнуэльских гиппогрифов», а еще, как оказалось, распиздел всем про них с Прюиттом. Ну или не всем, а только Поттеру.

Вот и пусть отправляется в жопу по обоим пунктам.

Эванс к ним тогда не пошла — от греха подальше. Разузнала все, что надо, у Медоуз.

И правильно сделала — много чести. Хотя Люпин-то нормальный.

В воскресенье Фабиан вернулся лишь к вечеру, они с Эванс к тому времени все извелись.

Если старосту школы потащили к директору, это ничего хорошего не сулит. В прошлый раз, когда старост вот так срочно собрали, им продемонстрировали труп Колдуэлла. И все они на месяц увязли в этой истории с Поттером. Еле выбрались.

И Эванс, и Поттер, и Блэк, и даже Прюитт настолько переживали за ее исход, что никому из них в башку не приходило обсудить один важный момент — а кто на самом-то деле Колдуэлла порешил?

Мэри, видевшую фестралов с самого первого приезда в Хогвартс, сам факт его гибели не особо впечатлил. Она видела и похуже. Но не каждый же день посреди школьного коридора появляется труп.

Вдруг в следующий раз это будет кто-нибудь, на кого ей не насрать.

Хотя такого быть, конечно же, не может.

Такое случается с кем угодно, кроме нее.