Часть 4 (1/2)
Пятницы стали приносить Дазаю радость, хотя раньше не несли вовсе ничего. Работа с Мори практически никогда не была связана с днём недели, разве что пьяные стычки мелких группировок происходили, как правило, по выходным. Но фигурам такой значимости, как Осаму, дела до них не было, хотя, признаться честно, такие события часто забавляли его нелепостью своих причин. Но нынешняя пятница, помимо урока литературы, являлась предвестником выходных, до которых было решено отложить дегустацию карри в ресторанчике приятеля Сакуноске. Такой случай никак нельзя было упустить, ведь шансы на раскрытие личности учителя в неформальной и хорошо знакомой обстановке у Дазая в разы выше. Странным было то, что прежде он никогда не испытывал трудности в раскрытии сути людей, встречавшихся ему на пути. И в случае Сакуноске он мог бы поступить просто и быстро: воспользоваться Портовой Мафией, способной найти информацию о ком угодно. Однако, не вступив в неё, доступ к многомиллионной базе данных Осаму заполучить не мог (разве что украсть, но в таком случае риск не мог быть оправдан целью), а попросить кого-то из Мафии накопать информацию на Сакуноске означало поставить их обоих в крайне уязвимое положение.
Ученики работали более чем оживлённо, что не могло не радовать Оду. Да и произведение, которое они сейчас проходили, действительно мало кого могло оставить равнодушным. Или кого-то всё-таки могло? Дазай, как обычно, сидел погруженным в собственные мысли, очевидно далёкие от литературы. «Хотя, в прошлый раз я видел его в библиотеке за «Сердцем». Скорее всего, он просто не читал то, что мы проходим, » — заключил Ода, ненадолго задержав взгляд на ученике. Однако, совсем скоро его гипотеза опроверглась.
— А я считаю, что он поступил глупо, — скучающим голосом внезапно встрял в чужую дискуссию Дазай.
Весь класс погрузился в молчание. Сам факт ответа Осаму на уроке уже был из ряда вон выходящим, однако и содержание ответа было радикальным по сравнению с высказавшимися ранее.
— Объяснишь свою точку зрения? — просит учитель.
— Для меня мотивы поступков антагониста совершенно очевидны, поэтому протагонисту следовало бы просто подумать головой. Он бы смог найти оптимальный для себя вариант, максимально избежав потерь. К слову, я бы вообще поменял их местами.
— Не кажется ли тебе, что в конце протагонист всё-таки находит тот самый оптимальный вариант? — голос мужчины не кажется предвзятым или самоуверенным, а по-настоящему заинтересованным.
— Я разочаровался в глупости протагониста в начале, поэтому бросил читать, — без зазрения совести ответил юноша.
Ода, кажется, начинает понимать, что из себя представляет его сложный ученик.
— Что же, это тоже мнение. И так бывает, — Ода умело возобновил работу всего класса.
Урок подошёл к концу. Дазай вертит в руках ручку, ожидая, когда же класс наконец опустеет. Староста как назло заваливает учителя вопросами о предстоящем контрольном срезе во вторник. Юноше очевидно не хватает терпения, и с его губ срывается тяжелый вздох. Но одноклассница уже прощается и уходит. Дазай пружинкой подскакивает с места, но тут же одёргивает себя и вальяжно подплывает к столу учителя.
— Было здорово, — внезапно произносит Ода, откладывая учебник и книгу в сторону.
Его губы изломаны в лёгкой улыбке, свежей и спокойной.
— Мой ответ?
— Да. Но книги всё же лучше дочитывать до конца. Конец — самая ценная часть произведения. Без него оно неполноценно…
Дазая передёргивает, но, к счастью, Сакуноске этого не видит.
— Нет ничего горше незаконченного произведения, — на этот раз вздыхает уже мужчина.
И Осаму про себя отмечает, что что-то личное в этом определённо есть.
— Не думаю, что наличие конца делает произведение безупречным, — отстранёно отвечает юноша и блуждающим взглядом тёмных глаз натыкается на смотрящие на него пристально холодные голубые.