Путь домой (1/2)

— Значит, Старкова, — это был не вопрос, но Александра всё равно кивнула.

— Кто тебя перекупил, и куда ты её везёшь?

Штурмхонд изучающе посмотрел на девушку, после выпрямился, намереваясь подняться.

— Мы плывем в Ос Керво.

Девушка выглядела напуганно. Она в беспокойстве бросила взгляд на сестру.

— Не бойся, принцесса, — тихо проговорил Штурмхонд, — никто ей не навредит, — а затем добавил, — Как и тебе.

Александра перевела на него взгляд, задерживаясь на его зелёных зрачках.

Штурмхонд поднялся на ноги, протягивая свою ладонь девушке. Она без раздумий ухватилась за неё и оказалась на ногах. Но забыла о раненой руке, которая в миг дала о себе знать пульсацией, распространяющейся по телу.

Александра рефлекторно выдернула её из крепкой хватки капитана корабля, нахмурив брови.

Веселое расположение духа в миг исчезло, заменяемое <s>беспокойством</s> серьезностью. Зелёные глаза сразу нашли ранение.

— Тамара! — окрикнул близнеца Штурмхонд.

Девушка практически сразу оказалась рядом.

— Помоги Александре, — кинул ей капитан, а сам направился к штурвалу.

Шуханка виновато посмотрела на сероглазую и попросила ту приспустить ткань с плеча.

Старкова старшая послушалась, открывая Тамаре вид на рану.

— Прости, — кинула ей сердцебит, — я не знала, что ты за нас.

— Всё в порядке. Я тоже не знала, что вы хотите помочь, — в тон ей ответила Александра.

Корсар наблюдал за происходящим с капитанского мостика. Пару раз ловил себя на том, что слишком долго задерживал взгляд на оголенной коже ледяной принцессы.

Александра, не желая смотреть на собственную рану, перевела взор на членов экипажа, которые пытались скинуть тело морского хлыста в море. Поднатужившись, рывком они перекинули его через перила шхуны. Тот рухнул в воду с громким всплеском. Его поглотила морская пучина.

Прозвучал протяжный свист. Команда и шквальные встали по местам. Секундой позже паруса расцвели, как огромные белые цветки, и шхуна двинулась в путь, плывя на юго-восток Равки.

Тамара закончила с раной девушки и отправилась помогать команде.

Александра натянула ткань рубахи обратно на плечо и обернулась к морю.

***</p>

Прошло ещё пару дней, когда Заклинательница Солнца решилась надеть второй усилитель. И прямо сейчас фабрикатор приделывала к её руке маленькие чешуйки.

Через минуту все было готово.

— Я представлял себе конец света более эпичным, — произнес Штурмхонд совершенно бесцветным голосом.

— Отойдите, — приказала Заклинательница.

Вся команда попятилась к перилам.

— Вы тоже, — обратилась Алина к Малу и сестре. Те неохотно повиновались.

Старкова сделала глубокий вдох. Вытерла вспотевшие ладошки о пальто и развела руки в стороны. Свет кинулся прямо к ней. Он исходил со всех сторон, от миллиона звезд и от солнца, спрятавшегося за горизонтом.

— Всемогущие святые, — прошептала Заклинательница, поражаясь своим силам.

Ночи пришел конец. Небо вспыхнуло ослепительным золотом. Поверхность воды переливалась, как огромный бриллиант, отражая пронзительно-белые вспышки света.

Александра защитилась руками, зажмуривая глаза.

Откуда-то издалека донеслись крики.

— Алина!

Корабль закачался, а море начало потрескивать и шипеть.

— Алина!

Жар опаливал кожу. Никто не мог подобраться к ней близко, и тогда Александра запустила сферу в небо, которая, оказавшись достаточно высоко, взорвалась миллионом снежинок, распространяя прохладу по кораблю и заставляя жар спасть.

Мал, воспользовавшись возможностью, рванул вперёд, прижимая Алину к себе. Светлое небо раскололось надвое, впуская ночь обратно. Заклинательница так и не поняла, что произошло.

Вокруг шхуны каскадами падали искры, как блестящие лепестки, сорванные ветром с цветов. Море успокоилось. Алина потянула за последние лучи света и сплела их в слабо сияющий шар, пульсирующий над палубой корабля.

Штурмхонд и остальные скрючились у перил с открытыми ртами: то ли от восторга, то ли от страха. Мал продолжал прижимать Алину к себе.

Заклинательница опустила руки, и свет полностью исчез.

Толя зажег лампу, а остальные поднялись на ноги. Штурмхонд стряхнул пыль со складок своего бирюзового сюртука. Фабрикатор выглядела так, будто ее тошнит, а лица близнецов было невозможно прочесть.

— Что ж, заклинательница, — начал Штурмхонд с легким трепетом в голосе, — ты определенно умеешь устраивать представление.

Мал схватил её лицо в ладони и поцеловал бровь, нос, губы, волосы, после чего вновь крепко прижал к себе.

— Ты в порядке? — хрипло спросил он.

— Да, — как-то неуверенно прозвучал ответ.

Штурмхонд разбудил свою команду, и они легли на курс, едва начался рассвет. Никто не знал, как далеко распространился свет ночью, но вероятность того, что Заклинательница Солнца выдала местоположение шхуны, была велика.

Многие интересовались вторым усилителем Алины. Любопытствовали о ее силах и новых возможностях. К старшей сестре не проявляли такого интереса, но она была этому только рада. Не хотелось постоянно отвечать на одни и те же вопросы и выступать в роли цирковой обезьянки, демонстрируя способности.

Однако близнецы и сам Штурмхонд не оставляли девушку в покое.

Беседы с корсаром происходили регулярно, в более свободные деньки он практически не отходил от сероглазой, явно предпочитая её компанию прочим.

Близнецы больше времени проводили с Алиной, но и с её сестрой любили пообщаться. Сероглазая уже с легкостью могла назвать их своими друзьями.

Она полюбила этот корабль и команду за время путешествия.

Близнецы поначалу пытались побольше узнать о ее силах, но она отнекивалась, говоря лишь, что они сами видели, на что она способна. Брат с сестрой в конечном счёте оставили попытки, в отличии от их капитана.

Чем больше времени они проводили вместе, тем больше Александра открывалась и доверяла Штурмхонду, поэтому в одну из тихих, безмятежных ночей, устроившись на капитанском мостике рядом с корсаром, шатенка рассказала ему.

— я не похожа на Гришей, — и продолжила, увидев внимание и интерес со стороны собеседника, — Малая наука учит использовать уже существующую материю, а мои силы создают снег и лёд из неоткуда, — словно испугавшись, что Штурмхонд не так ее поймёт, спешно дополнила, — но это не скверна.

— Я понял, не волнуйся, — мягко ответил ей парень. Таким Александра его ещё не видела. В этот момент ей почему-то показалось, что вот такой он - настоящий, — так, значит, ты, как и твоя сестра, особенная? — привычные чёртики вернулись в его болотные глаза, а озорная улыбка украсила лицо.

— Не думаю, что это что-то особенное. Ну, то есть это, конечно, отличается от привычного понимания сил Гришей, но.. — девушка вздохнула, не зная, что сказать, — Моя сестра. Вот, кто особенная. Ей предначертано спасти Равку и уничтожить каньон.

— Тем не менее, ты не объяснила, почему нельзя считать тебя особенной, — он был согласен с ее словами о Солнечной Святой, но она не привела ни одного аргумента в пользу своей «не особенности», в то время как он готов был привести их сотню.

— Ты можешь считать меня, кем хочешь. В итоге, это не имеет никакого значения.

— Значит, кем хочу? — снова этот тон.

— Только ничего непристойного, — засмеялась старшая Старкова.

— Как бы я мог? — наигранно обиженно произнёс Штурмхонд, прикладывая руку к сердцу, — Как ты могла даже подумать о таком? — а следом засмеялся и сам.

Тихая ночь. Темное небо. И смех, разносящийся по одинокой палубе.

***</p>

Ветер потеплел, а вода сменила сероватый оттенок на лазурный. «Волк волн» нес команду на юго-восток к Равке. Алина была очень осторожна, стараясь не переусердствовать, и всегда взывала к свету днем, когда солнце ярко светило в небе и никто не мог заметить её лучи издалека.

— Мама сказала им, что я погибла от болезни, охватившей нашу деревню прошлой весной, — поведала одна из проливных Старковой младшей, когда та и ещё несколько матросов сидели на палубе, — Соседи отрезали мне волосы и выдавали за своего умершего сына-отказника, пока я не стала достаточно взрослой, чтобы уехать.

Толя и Тамара рассказывали, что их мать была гришом, служившей на южной границе Равки, где и познакомилась с их отцом — шуханским наемником.

— Когда она умирала, — говорила Тамара, — то взяла с папы обещание, что он не позволит им забрать нас во Вторую армию. На следующий день мы уехали в Новый Зем.

Именно туда бежало большинство отшельников. За пределами Равки это было единственное место, где они могли не опасаться, что над ними будут ставить эксперименты шуханские ученые или что их сожгут фьерданские охотники на ведьм. Тем не менее, они все равно не могли открыто использовать силу. Гриши — ценные рабы, и недобросовестные керчийские торговцы частенько ловили их и продавали на тайных аукционах. Именно эти угрозы побуждали многих гришей искать защиты в Равке и присоединяться ко Второй армии. Но отшельники думали иначе. Для них жизнь в постоянном страхе преследования и переездах с места на место была предпочтительней жизни на службе у Дарклинга. Старковы понимали их выбор.

***</p>

Спустя несколько дней Заклинательница Солнца и следопыт попросили Тамару показать парочку земенских боевых приемов. Александра наблюдала за этим со стороны, мысленно подмечая, чему ей стоит поучиться потом.

Команда Штурмхонда подтвердила жуткие слухи, которые происходили в Новом Земе. Попытки пересечь Каньон прекратились, и его границы начали разрастаться. Окрестные жители спасались бегством. Первая армия была близка к бунту, а Вторая сильно поредела. Но самой странной оказалась новость о культе святой заклинательницы Солнца во главе с Апратом. У него становилось все больше последователей. Никто не знал, как ему удалось сбежать из Большого дворца после неудачного переворота Дарклинга, но он объявился в одном из монастырей, разбросанных по Равке, и пустил слух, что Алина погибла в Каньоне и воскресла в качестве святой.

Заклинательница усердно тренировалась, что заставляло Александру гордиться ею. Синяки и ушибы не останавливали младшую Старкову. Штурмхонд постоянно шутил на эту тему. Но, когда они начали тренироваться на рапирах и саблях, даже он не смог удержаться и присоединился. Мал пытался победить его, но Хитрый Лис был сильнее и профессиональнее.

— Держи локти! — ругал Мала Штурмхонд. — Хватит размахивать ими, как цыпленок!

Мал начал очень убедительно кудахтать.

Александра, услышавшая это, отвлеклась от тренировки с Алиной и Тамарой и громко засмеялась. Разворачивающиеся события выглядели действительно комично. Мал, заметив реакцию старшей Старковой на его действия, тоже залился смехом. Штурмхонд обратил своё внимание на ледяную принцессу.

— Потренируемся? — На его лице заиграла знакомая Александре хитрая улыбка.

Его рубашка была закатана по локти, рыжие волосы были растрепанны, и девушка поймала себя на мысли, что выглядит он сейчас потрясающе.

— Серьезно? — она искренне удивилась его предложению.

— Давай, принцесса, покажи, на что способна, — Капитан махнул на пространство перед собой, как бы приглашая.

— Ладно, — девушка зашагала на встречу ему, образовывая в руке ледяной меч.

— Только дерёмся честно, — сразу предупредил Штурмхонд.

— а ты знаешь, что это такое? — лисья улыбка на этот раз украшала лицо Александры.

Вся команда собралась вокруг, желая посмотреть на это. Штурмхонд нечасто приглашал на бой девушек. Тем более новеньких.

Александра напала первой. Корсар прекрасно отбивался, начиная наступать в ответ.

Штурмхонд оценил боевые навыки шатенки, хоть и значительно превосходил её в бою.

Она действовала продуманно, просчитывала шаги наперёд, словно это была шахматная партия, при этом двигалась с такой грациозностью, что если забыть про меч в руке, можно подумать, что девушка танцует.

Весь экипаж зашумел, разразившись криками, смехом и хлопками. Некоторые даже делали ставки. На капитана, конечно. Его победа была очевидна. Хоть Александра и хорошо управлялась с оружием, против Хитрого Лиса и его умений и опыта это не имело никакого значения.

Однако Штурмхонд не спешил побеждать, ему интересно было понаблюдать за ней.

Старкова двинулась в атаку с новой силой, желая обхитрить капитана и поставить ему подножку, но тот, догадавшись о планах противницы, умело перехватил её руку и, резко дёрнув девушку на себя, прижал спиной к груди, прикладывая меч к шее - не сильно близко, только символически.

Ледяное оружие исчезает из рук Старковой.

Грудь Штурмхонда высоко вздымалась после тренировочного боя. Каждый его вдох и выдох Александра ощущала не только спиной, но и кожей на шее.

— Победа за мной, принцесса? — тихо проговорил корсар.

— Это если я сдамся, — и в следующую секунду сероглазая ударяет Штурмхонда локтем в живот, предусмотрительно откидывая в сторону руку капитана, в которой он зажимал меч.

Она разворачивается и в ее руке снова появляется ледяное оружие.

Драка завязывается по новой, хвост, сделанный Старковой, распадается, и волосы каскадом спадают на плечи.

Девушка делает ложный выпад, желая застать капитана врасплох, но он вовремя соображает и отбивает атаку, зажимая Александру к мачте.

Лезвие его меча проходится по линии скул, не касаясь кожи, и отводит спадающую на лицо прядь волос в сторону.

— Почему ты такая красивая? — спрашивает парень сам у себя, будто мысли случайно срываются с его уст.

Старкова, кажется, единственная слышит эту фразу и перестаёт дышать.

”Он так напрямую говорит мне об этом? Так искренне?”

Капитан убирает меч в сторону и протягивает девушке руку. Она стоит на ногах и не нуждается в помощи, но всё равно вкладывает свою ладонь.

Штурмхонд тянет Александру на себя и, наклоняясь к уху, шепчет:

— Хорошо, что ты взошла тогда на мой корабль. Не знать тебя было бы огромным упущением.

Он замер в таком положении всего на секунду дольше положенного, но девушка заметила.

— За работу! — крикнул он, отстранившись.

— Чисто к слову, тот корабль не был твоим, — произнесла Александра, уже уходя к Тамаре, чтобы приняться за работу.

***</p>

— Как Штурмхонда зовут на самом деле? — спросила как-то Александра Тамару.

— Без понятия.

— Ты никогда не интересовалась?

— А с чего бы мне это делать?

— А где именно он жил в Равке? — спросила уже Алина.

Она, прищурившись, посмотрела на небо.

— Нужно проверить тросы.

— переводишь тему. Этому ты у капитана научилась? — Александра была прямолинейна. Поэтому, догадавшись о том, что шуханка просто увиливает от ответа, открыто заявила ей об этом.

Тамара усмехнулась:

— Он не заставляет нас переодеваться в красные шелка и разыгрывать из себя диванных песиков. Из Толи вышел бы отвратительный песик, — рассмеялась Тамара, косясь на брата, который также присутствовал при разговоре.