나를 부드럽게 죽여줘 (2/2)

– Ты нервничать сразу начала, – Джиён хмурит брови. – Чонгук прав насчёт ориентации? Ты всё ещё можешь сознаться и оправдаться…

– Вы готовы поверить мальчишке, состряпавшему нелепую теорию, а не той, перед кем досье персонажа? – Девушка метает взгляд от Чонгука к Джиён. – Давайте проголосуем против него.

– Этот мальчишка оказался прав насчёт Сухёка, – тихо добавляет Чанги, но всё же растерянно поднимает руку над своими записями, – однако он слишком торопится и пытается нас столкнуть, отводя подозрения от своей кандидатуры. Может, Ын и права…

– Бога ради, – Чонгук качает головой с улыбкой на лице. – Сидел бы я тихо, вам бы тоже не понравилось.

– Дружок твой нем как рыба, но ему никто ничего не говорит, – отзывается Сухёк со своего спасительного места.

Тэхён невольно отпускает взгляд, будто это поможет избежать дополнительных вопросов к его персоне. И это… Помогает? Да, кажется, помогает, так как обсуждение вновь переключается на выдвинутую Чонгуком кандидатуру. Это и есть его стратегия на эту игру? Выбирать жертву и давить на её слабые точки? Смотреть со стороны проще. Это помогает увидеть невидимые нити, за которые то и дело дёргает Чон, подначивая даже самого упёртого участника отдать свой голос против выбранной дамы.

– Я могу применить Карту Действия? – Тяжело дыша, произносит Ын, глядя в сторону охранников.

– Голосование начнётся через минуту, так что пока есть такая возможность.

– Раз уж вы такие молодцы, – девушка поворачивается к Чонгуку, – всё решили… Карта Действия.

– Игрок 391. Ваш персонаж больше не беременный.

– Чего? – Восклицает Чанги, которая ещё недавно металась между кандидатурами. – Это у неё Действие такое?

– Да, – Ын разводит руками, качая головой. – Он вас всех перебьёт, – она выставляет указательный палец на уровень глаз, показывая в сторону Чонгука. – Слейте его в следующем же раунде.

Если в обсуждении то и дело мелькали вопросы о правильности выбора кандидатуры, то после поступка Ын все единогласно встали на сторону Чонгука, не смея произнести и слово против.

Звон, присущий моменту окончания отсчёта таймера, разносится по небольшой арене.

– Голосование! – Выпрямившись, восклицает Квадрат. – На ваших пультах есть восемь белых кнопок с нумерацией от одного до восьми. 1 – игрок 022, 2 – игрок 042, 3 – игрок 044, 4 – игрок 046, 5 – игрок 111, 6 – игрок 203, 7 – игрок 391. 8 принадлежит игроку 417, но голосовать против него вы не можете. Сделайте выбор.

На то чтобы нажать на одну из семи возможных кнопок дают всего полторы минуты. Об этом сообщает сменившееся табло на экране. Если в самом начале раунда не было понятно, кто же будет исключён из игры, то сейчас… Да, всё понятно. На экране практически мгновенно появляется шесть голосов против Ын и два против Чонгука. Чанги? Сухёк?

Один из шести раундов позади и, казалось, можно выдохнуть, но Тэхён понимает, что чем дальше, тем больше придётся лгать и пытаться перестроить себя. Об этом лишний раз напоминает охранник, подошедший к игрокам и доставший своё чёртов револьвер. Об этом напоминает дуло на затылке выбранной участницы. Краткий щелчок курка, который донёсся до каждого. Громкий выстрел, моментально заложивший уши выживших.

– Игрок 022 выбывает, – Квадрат вздыхает. – Вместе с её смертью в Бункер приходят и крысы, – он лишь разводит руками, словно не собирается давать никаких комментариев на этот счёт. – Переходим ко второму раунду.

И вновь не по себе, будто это самая первая игра, где Тэхён только-только увидел кровь перед собой, только узнал, что на самом деле стоит за щедрым вознаграждением. Он смотрит на сползающее тело, к счастью, без рвотных позывов.

– Мы, конечно, можем объявить минуту молчания, – Чонгук смотрит на тело убитой девушки, а после поднимает перед собой лист с досье, – но, думаю, нам стоит начать раунд.

– Да, наверное, ты прав, – Джиён отводит взгляд.

– Смотрите, – Чонгук тянет палец на вновь появившуюся схему, – у нас есть химическая лаборатория, в которой мы сможем производить лекарства, и оранжерея, где сможем выращивать что-либо для пропитания. Так уж вышло, что моё хобби – вскрытие замков, и именно я смогу открыть для нас эти комнаты.

– А лекарства ты как собрался производить, умник? – Сухёк, отвлёкшись от своего досье, смотрит в сторону Чона.

– Найти необходимые книги в библиотеке, конечно. Это ведь военный бункер, там найдётся такая литература. Дверь в библиотеку, кстати, тоже открою я.

– Ладно, эм, – Тэхён смотрит на Чонгука, будто пытаясь найти в этих невинных глазах поддержку, – если у нас будет доступ к оранжерее, то здесь пригодится моя профессия. Я агроном.

– То есть мы можем раскрывать любые факты? – Чимин метает взгляд между двумя высказавшимися.

– Да, – вместо ребят отвечает охранник.

– Тогда я сообщу о Здоровье своего персонажа. Оно идеально.

– Я биохимик! – Еле дождавшись своего хода, выкрикивает Хёну. – Думаю, это означает, что нам и библиотека не нужна, ведь все знания в моих руках.

– В моём багаже лук и стрелы, – на лице Джиён всё ещё сияет та краткая улыбка. – Мы не знаем о состоянии оружейной, поэтому хоть какое-то оружие нам пригодится. Особенно если на бункер нападут рейдеры или желающие войти без приглашения в концовке.

– Я… – Чанги вновь нервничает. – Я знаю координаты военной базы, – она тут же поворачивается к Сухёку, будто передавая ему ход.

– А мне насрать, честно говоря. Могу ничего не говорить.

И он прав. По сути место в бункере ему уготовано заранее, нужно лишь правильно выбраться партию для финального раунда. В идеальном мире, Сухёку нужно постепенно избавиться от Бантанов, которые заведомо враждебно настроены к нему, а после выбрать податливых игроков из оставшихся. Но он либо слишком туп, либо слишком ленив. Закинув ногу на ногу и развалившись на стуле, 417-ый становится обычным наблюдателем, отдав всё первенство другим.

– Пацан хоть и бесит меня, но он пригодится со своим хобби, – отчеканивает Сухёк, глядя на Чонгука. – Я решил, что встану на твою сторону, – он улыбается, – и поддержу любую твою кандидатуру.

Что он, чёрт возьми, задумал?

– Неожиданно, – Чонгук подкусывает нижнюю губу, вздыхает и переводит взгляд на фигуры перед собой. – Зачем нам биохимик, Хёну, если все знания скрыты в библиотеке?

– Что? – Он нервничает. – Ну… Лекарства?..

– Библиотека, – ещё раз более решительно произносит Чон, настаивая на своей ветке повествования. Будто они все старые друзья, сидящие над настолкой, а сам Гук – гейм-мастер.

– Кто вообще назначил его главным по голосованиям? – Хёну, заранее свернув своё досье, тычет свёртком в Чона.

– Только что. Сухёк, – Чонгук улыбается. – Но, если я не прав, ты скажи.

– Ты… – Хёну хмурится. – Вы его поддерживаете? Он же в прошлом раунде буквально убил одного из нас.

– Кто-то бы всё равно умер, – Джиён вздыхает.

– Ты понимаешь, что говоришь? – Раздражённо проговаривает парень. – Места в финале не бесконечные, твоё имя рано или поздно прозвучит.

Встретившись с безразличным взглядом девушки, игрок накрывает голову руками, зарывшись пальцами в волосы. Это отчаяние. Это отчаяние, которое предстоит испытать каждому.

– А ты? – Хёну тяжело дышит, подняв взгляд и посмотрев на игрока по левое плечо от себя. – Мы не сможем добраться до военной базы при всём желании… От твоих координат нет никакой пользы.

– И правда, – Чимин соглашается, хотя и отчего-то мнётся. – Чанги?

– Да он же просто переводит с себя все стрелки.

– Так в этом, вроде как, и смысл игры, – Сухёк пожимает плечами. – Что думаешь, малой?

– Да, Хёну прав, – Чонгук посмеивается от реакции 417-го, после кивая. – Но, я думаю, это хорошо показывает нам: лучше правильно выбирать, что именно говорить, исходя из сказанного другими игроками.

– Значит, мы закончили. Мистер Квадрат, можно уже голосовать? – Сухёк закидывает голову, глядя на охранника, а тот, в свою очередь, запускает голосование.

Этот раунд дался проще, но, видимо, лишь по причине того, что у Чанги не было выигрышных карт. Ын с этим прекрасно помогла в прошлом раунде. Знание – это фишка, буквально та карта, которую строит открыть в самом крайнем случае. Чанги была в отчаяние, и Хёну, кажется, это прощупал.

Итог голосования оказался очевидным. Охранник остановился напротив Чанги и, не дав ей сказать и слова, нажал на спусковой крючок.

Шесть из восьми.

– Игрок 391 выбывает, – безразлично произносит ведущий. – К крысам добавляются пауки.

– Господи, после каждого человека какая-то напасть будет? – Чимин косится на охранника, но не получает никакого ответа. Ожидаемо.

– Нахожу эту картину забавной, – Сухёк с ухмылкой кивает сначала на труп справа, после на труп слева. – Ну, что, кого дальше? – Мужчине не хватало только попкорна для полной картины наблюдателя.

– Звучит всё ещё не очень, – отчеканивает Тэхён, заглядывая в своё досье.

– Смотрите-ка, кто голос подал.

Тэхёну действительно стоит больше высказываться, иначе, как только тучи сойдётся над ним, он мгновенно промокнет и получит заряд в голову. Никто не будет слушать серого игрока, никто не будет искать другую кандидатуру, если перед ними есть готовое пушечное мясо.

– Я знаю, как мы можем решить проблему этого раунда, – внезапно сообщает Джиён. – Или же… Усложнить.

Девушка поднимает указательный палец чуть выше своего плеча и показывает за спину, ещё раз обращая внимание игроков на табло с доступной информацией по бункеру.

– Мы допустили оплошность, не зная, какие Карты Условия могут выпасть. Теперь в бункере крысы и пауки. Давайте озвучим фобии. Если у кого-то из нас есть боязнь животных или насекомых… Лучше сразу убрать этого человека.

– Боязнь остаться одному в помещении, – тут же произносит Чонгук, посмотрев в свой лист.

Гук даже не дал времени обдумать этот вариант, быстро начал игру, будто зная, что это сыграет ему на руку. Только ему. Тэхён же замирает, глядя в пустое пространство перед собой. Даже если сейчас он попытается придумать какую-либо фобию, оплошает. В голове перекати-поле, а на него вот-вот могут выкатить бочку, если он озвучит написанное в досье персонажа.

– Тэхён? – Рука Чонгука касается плеча. – Твой ход.

– Да… – Ким сглатывает. – Гравидофобия, – он поджимает губы, не желая расшифровывать имеющуюся фобию персонажа.

– И что это означает, принцесса?

Тэхён бы не сказал. Ни за что бы не сказал, потому как знал, к каким последствиям приведёт его полное раскрытие этой карточки.

– Боязнь беременных или же беременности, – внезапно сообщает Хёну.

– То есть в теории всё же будут проблемы с продолжением рода, да? – С улыбкой спрашивает Сухёк.

– Не обязательно. Можно найти множество способов, – Тэхён не уверен в собственных словах, но попытается гнуть эту линию до последнего.

Чимин быстро сообщает о том, что у него нет фобий, что Сухёк тут же пытается оспорить. И именно в этот момент соседний стул поскрипывает, а ухо Кима обдаёт горячим воздухом.

– Пожалуйста, исключи свою добрую натуру и топи каждого, кто вызовет малейшее подозрение, Тэ, – шёпот Чонгука заставляет закрыть глаза и расправить плечи. – Я правда не хочу тебя потерять.

– Когда-то придётся, – шепчет в ответ Тэхён, повернувшись к Чону.

– Но не сейчас, да? – Он кратко смотрит на губы Кима, а после возвращается на своё место, продолжая наблюдать за баталией.

– Всего два финалиста… – Кому Тэхён это говорит? Чонгук уже не слышит. Разве что самому себе, понимая, что втроём отсюда они не выйдут. И какие вообще шансы, что вторым выжившим будет именно Ким?

Отчего-то Сухёк соглашается с Чимином и верит ему про отсутствие фобий у персонажа, переводит свой заинтересованный взгляд на Хёну, который в это время нервозно теребит досье.

– Боязнь… замкнутого пространства.

– А как она называется? – Тэхён, предварительно посмотрев на Чонгука, всё же решает вступить в игру так, как она этого требует. Не думать о том, что своим словом он кого-то убьёт.

– Что?

– Название у твоей фобии какое?

– Ну…

– Насекомые или животные? – Обрывает Хёну Чонгук.

Насекомые. Ложь должна быть подана так, чтобы никто не усомнился в её правдивости. На примере Тэхёна можно сказать, что его выдавало волнение, как и Хёну, а вот Сухёка в первом раунде – излишняя уверенность. Здесь не угадаешь. Не угадаешь, в какой момент попадёшься на собственной лжи, в какой момент кто-то решит тебя проверить. Ход не падает на Джиён и уж тем более на Сухёка. В руках игроков мгновенно появляются пульты. Голоса один за другим упали к номеру Хёну, а дальше и пуля в голову. Три трупа между живыми игроками. Прекрасная картина. Но, к общему удивлению, смущало не это. Смущало молчание ведущего охранника, никаких дополнительных условий после выбывания парня произнесено не было.

– Кажется, – Чонгук изучает свою карточку, будто пытается выцепить что-то полезное из имеющихся данных, – я учился в медицинском четыре года, так что… Думаю я смогу принять роды.

Примечательно, что Чонгук с самого начала давит на фактор продолжения рода, при этом раз за разом вытаскивая Тэхёна. Если у него и есть стратегия, то даже интересно, как она развернётся в последнем раунде. Ещё интереснее, как Чон собирается действовать, если на арене останется он, Тэхён, Чимин и Сухёк. Это заведомо проигрышная игра. Как минимум для одного из старых друзей.

Сухёк, который очевидно выжидал момент, когда останется один на один с Чонгуком, лишь кивает, не выдавая никаких дополнительных возмущений. Его мотивы всё ещё оставались неизвестны и, честно говоря, это пугало похлеще самой смерти в этом раунде.

– Моё хобби кулинария, так что голодными мы не останемся, – заключает Тэхён.

– Даже не знаю, – Чимин пожимает плечами, – так мало всего. Но… У меня в Багаже есть два костюма химзащиты, так что мы можем добраться до любых координат.

Все молча пропускают эту информацию, но Тэхён отчего-то останавливает свой взгляд на Паке, возвращаясь на несколько раундов назад. Он нервничал, когда тучи сгущались над Чанги и теперь понятно, почему. Он мог спасти девушку, но посчитал, что лучше выкинуть её, пока есть такая возможность, а после, видимо, додавить Хёну. Это так… Именно так и нужно играть. Как Чимин и Чонгук. Не думая о других, только о месте для себя.

– Я инженер бункеров, так что знаю, как тут всё работает, – Джиён пожимает плечами и смотрит на Сухёка.

– Я всё ещё не буду ничего говорить, – он пожимает плечами, улыбаясь. – И кто самый бесполезный, пацан?

– Зачем нам инженер? – Пряча взгляд где-то на крупицах крови, произносит Чонгук.

– Очевидно же?.. – Джиён моментально понимает, чья очередь. – Или нет, да?

– Мы обсудим, – неуверенно произносит Чимин.

– Здесь нечего обсуждать, – она улыбается. Не нервничает, не обвиняет, а улыбается? – Вы ведь не будете валить друг друга, – девушка оборачивается, смотря на табло, – хотя в следующем раунде и придётся… А сейчас, очевидно, чей черёд. Это с самого начала было понятно.

– Джиён…

– Всё нормально. Даже получив лучшую из возможных карт, ты не победишь, пока не окажешься в нужной команде. Я это понимала, – она вновь кратко улыбается.

Джиён выставляет пульт на уровень головы и давит на кнопку, которая была закреплена за её номером. Джиён казалась своей. И если на предыдущие тела, которые постепенно скатывались со стульев на пол, ещё можно было смотреть с нейтральной позиции, то Джиён… Она была спокойной и рассудительной. Даже в момент, когда все стрелы полетели в неё, она спокойно их приняла, добродушно кивнув.

Немного задевает тот факт, что она была на концерте Бантанов. Немного задевает тот факт, то именно из-за них за спиной девушки охранник сейчас отсчитывал оставшиеся ей секунды.

Четвёртый выстрел вновь бьёт по перепонкам, заставляя ненависть к себе разгореться с новой силой.

– Так и будем молчать? – Обрывает Сухёк, когда четвёртая по счёту пуля вылетает из барабана револьвера. – Кто-то из твоих мальчиков сейчас вылетит, пацан.

– Всё ещё жаль, что не ты, – Чонгук наклоняет голову на бок.

– А я хочу помочь тебе сделать выбор, – он улыбается. – Ты, – Сухёк тычет пальцем в Тэхёна. – Раскрой здоровье.

– Что? – Ким метает взгляд между Чимином и ещё двумя оставшимися игроками.

Ну конечно. Этот раунд его…

– Я… – Тэхён начинает мотать головой из стороны в сторону. – Это Карта Действия такая?

– Да-а, – протягивает 417-ый.

– Игрок 044, – внезапно произносит ведущий охранник, – Здоровье – гемофилия.

Та самая характеристика, которую Ким не желал открывать, оказалась открытой без его на то ведома.

– Я услышал всё, что хотел, предлагаю голосовать, – Сухёк выставляет пульт вперёд.

Никто ничего больше не говорит. Да и не должен. Сухёк прав, Тэхёну выпал максимально дефектный персонаж, плюсов в котором немного. Даже Карта Условия его не спасёт. На табло один за другим появляются голоса. Внутри немного щемит от того, что Чимин даже не думал, просто проголосовал. Два против Кима, осталось ещё два. Его и?.. Тэхён невольно поворачивает голову вправо, наблюдая за тем, как колени Чонгука петляют по направлению вверх-вниз, а его большой палец нависает над цифрой три.

– Чонгук, всё нормально, – с лёгким разочарованием в голосе произносит Ким. Это было очевидно. – Голосуй уже.

– У моего персонажа бесплодие, честно говоря, – он подкусывает губу, расставляя некоторые вопросы по своим местам. Вот и причина, по которой он с таким усердием давил на продолжение рода. – Так что… Ты можешь проголосовать против меня, – он переводит взгляд на Тэхёна, тут же кивая.

– Это ничего не изменит.

– Ты можешь, – его голос становится более настойчивым, – проголосовать против меня.

– Ты так хочешь этого? – Тэхён посмеивается, надавливая на двойку.

– Да, – тут же отвечает Чон, взглянув на табло.

На экране должны были сиять две цифры. Три против одного. Но… Но результат оказался другим. Два против двух. Неужели досрочное завершение игры и смерть, как это любят показывать в книгах, в один день? Но охранник, в руках которого были судьбоносные пули, не спешит подходить. Стоит рядом с ведущим.

– Финальный раунд, – внезапно объявляет Квадрат после минутного молчания. Складывалось впечатление, будто он слушал инструкции. – Будьте внимательны, концовка может быть любой.

Слышится облегчённый вздох со стороны Чонгука. Он потирает своё лицо руками, а после выпрямляется.

– Голосуем, – тут же отчеканивает Чон.

– Сразу? – Спрашивает Чимин.

– Мы можем его слить, – Чонгук тут же тычет пультом в своих руках на Сухёка, который, кажется, всё ещё пытался осмыслить произошедшее.

– Слить? – Он, наконец, выпрямляется, смотря на Чона.

– Финальный раунд, мы имеем полное право голосовать против тебя. Уж прости.

– Это не решит всех твоих проблем, пацан. Должны остаться двое.

– Вообще-то… Моя Карта Условия предлагает ещё одно место в бункере, так что плевать, – Чон показательно выставляет пульт на уровень собственной головы и давит на последнюю цифру. – Уж не знаю для чего я тебе нужен был, но… Да нет, и не хочу знать, в общем-то, – Гук поворачивается к остальным с довольно суровым взглядом. – Голосуйте.

Тэхён и Чимин послушно нажимают кнопки.

– Сукин ты сын, – качая головой произносит 417-ый. Он тут же давит на тройку.

Предпоследняя пуля его. Она вот-вот пронзит голову, избавив компанию от надоедливого соседа. Охранник быстр, как никогда до этого. Он спускает курок, а после давит на крючок, подарив Бантанам перед финалом озлобленное лицо ненавистного им с самого начала задиры. Это и есть справедливость?

Это финал? Это чёртов финал. И, пока они дожидались конечного решения ведущего, Тэхён пытается осознать, что он дожил до этого момента. Он действительно дожил, доверившись Чонгуку?.. Другое дело, что у этого выбора были последствия. В виде пяти тел по периметру. И…

– Ты голосовал против меня? – Голос Чонгука внезапно режет уши, от чего Ким начинает оглядываться.

– Видимо, случайно, – тихо отвечает Чимин.

– А если бы он решил проголосовать против меня, а не против Тэхёна? – Чон пожимает плечами. – Ладно, поговорим потом, да? – Он закусывает губу, переводя взгляд на ведущего. – У нас есть женщина и фертильный мужчина, мы ведь молодцы, да?

– Ближе к концу срока вашего пребывания в бункере, – начинает Квадрат, – его двери ломают вооружённые военные. Они согласны вам помочь, но только в том случае, если среди проживающих в бункере есть люди, способные помочь с восстановлением ресурсов и населения, – охранник проводит несколько махинаций на экране перед собой. – Да, деньги всё ещё ваши.