4. Финдэ (2/2)

Финдэ поглядел вниз, вспомнил напутствие Майтимо и задумался, считаются ли объятия тем, что Майтимо назвал ”ездить”. И как долго еще удастся водить Тьелко за нос при условии, что он ужасно болтлив, а Финдэ не так уж пристально изучал Майтимо — да ведь совсем не изучал, а семья дяди Феанаро жила слишком закрыто для того, чтобы все их семейные традиции можно было узнать походя.

Пожалуй, они неслись к рокочущему изгибу водопада в хрупкой лодке без единого весла.

Финдэ притормозил, подхватывая Тьелко на руки, и прошептал:

— Скажу тебе секрет, если не станешь шуметь.

— Скажи.

— Сегодня Финдарато и Майтимо сыграли в игру. И на самом деле никто не выиграл! Яблоко съела лошадь, и оно не оказалось ни в правой, ни в левой руке, а Майтимо и Финдарато немного перепутались. И Майтимо сейчас вон там, у костров, а здесь с тобой — угадай, кто, ха. Это ужасно глупая история! Никому нельзя знать, кроме тебя. Если ты собираешься брыкаться, лучше скажи, я поставлю тебя на землю!

Тьелко и впрямь чуть не вырвался из хватки.

— Это что значит — перепутались? Какая лошадь? Это что получается, — он даже замер, вглядываясь в его лицо, — ты Финдарато теперь? Ты и домой к нам пойдёшь? Зачем ты выгнал Майтимо к кострам? А я сразу подумал... И обнимаешь ты неправильно, я знал! Я потому и попросил! Нет, поставь меня. Вы и Кано выгнали? Кано на месте? Отведи меня к нему!

— Вот ты кузнечик, — упрекнул Финдэ беззлобно, опуская его на землю, — скачешь с одного на другое, я и ответить не успеваю. Майтимо у костров, потому что хочет потанцевать и успокоить душу, а Кано разговаривает с вашим отцом. И если ты надумал кинуться к ним, вопя, что у тебя ненастоящий брат, то стоит все-таки начать с медовых груш, чтобы успокоить и твою душу. Я бы от них, правда, тоже не отказался. Это ведь настоящая загадка, Тьелко! Как маленькие игрушки из дерева или металла, которые нужно вертеть, пока не отыщешь, как правильно. Или пока не разозлишься и не швырнешь в стену, но тогда и детальки сломаются. Устроить переполох — все равно что швырять в стену! Для этой игры нужна смелость и осторожность: чтобы играть, а не ужасаться, и чтобы делать правильное, а не быстрое и легкое. Майтимо хотел, чтобы знал Кано, и знал, что ты догадаешься, а остальным пока знать не нужно. Пойдем, поищем груши!

Финдэ протянул руку и улыбнулся. А если он все-таки начнет кричать, придется придумать что-то получше.

— Потанцевать? — спросил Тьелко почти брезгливо, руку спрятал за спину. — Майтимо делать больше нечего? Он не любит! И груш не хочу больше.

Финдэ, опустившись на одно колено, просто спросил:

— Я тебя напугал? Честное слово, если бы мне кто наплел такую историю сегодня утром, я бы подумал, он шутит плохую шутку, а если бы то оказалась не шутка, мне стало бы здорово не по себе!

Тьелкормо замотал головой, но все-таки сказал:

— Не говори со мной вообще больше. Я хочу Майтимо, а не тебя, — и носом шмыгнул. — Отец сказал, чтоб сами разбирались, да? Чтоб мама не расстроилась?

Финдэ с улыбкой качнул головой, опустив взгляд в траву и прикрыв глаза. Перед ним словно покоилось глубокое, сияющее под солнцем холодное озеро, и на озере настелены были мостки, несколько штук, и из них только одни — крепкие, а наступишь на другие — будешь добираться вплавь.

— Я отвечу тебе честно, — сказал он, поднимая голову. — Дядя Феанаро еще не знает. И это вовсе не потому, что я хочу тайно пробраться в ваш дом и по ночам пробираться к тебе в спальню и щекотать тебя, злодейски хохоча! Майтимо скажет ему, когда будет пора. А ведь может быть, что это именно то, что и спасет нас всех. Или, наоборот, что сделает игру сложнее, потому что мы потеряем детальку...

Чутье подсказало, что последнее можно было и не говорить. Да уж, Финдарато, нескоро ты будешь готов к появлению собственных братьев или сестер!

— Но самое главное, Тьелко: не нужно бояться, это ведь не злая игра. Самое ужасное, что тебя ждет: какое-то время терпеть, как я буду петь и превращать лягушек в сов и наоборот, потому что мне нужно учиться, но обещаю, что я в таком случае научу чему-нибудь интересному и тебя!

— Я хочу Майтимо, — повторил Тьелкормо резче. — Замолкни уже.