«…есть погибшие» (2/2)

Наконец-то он вновь ощущает тяжёлый запах в подъезде, свежий воздух в последнее время действовал на него в другую сторону: душил, полностью перекрывая воздух, чтобы тот, вероятно, задохнулся и избавился от чувства собственной ничтожности. Мин поднимается по бетонным ступенькам и встаёт напротив такой родной деревянной двери. Она не выглядела поцарапанной намеренно или выбитой с потрохами, всё было как и обычно. Никаких следов взлома, проникновения, но это только на первый взгляд. Стоило лишь немного надавить на холодную ручку, как дверь со скрипом отворилась, давая проход тревоге, которая медленно и уверенно крадётся сквозь тело парня, как только он переступает порог квартиры, громко вздыхая.

Да, они были здесь.

Об этом говорит перевёрнутый тёмно-коричневый стол, валящиеся на полу подушки с дивана, разбитая вдребезги ваза больше не сможет собирать на себе путь, осколки по грязному полу разбежались. Эти твари даже плазму не пощадили, бедный телевизор с экраном в сорок три дюйма. И это лишь одна гостинная. На кухню заходить желания нет от слова «вообще, блять, нет». Выродки любят ломать вещи: несколько тарелок, любимые белые кружки Минхо с фиолетовыми котами, глубокие блюдца из того же кошачьего набора точно без внимания воров не остались. Пропустить что-то легко бьющееся для них сравнимо катастрофе, упущенной возможности повеселиться, для приматов это грех грешный. Пройти мимо не получится.

Каждый уголок был проверен. Шкафчики отворены, а деньги, лежащие на видном месте, бесследно исчезли. Даже мелочь, которая стояла на столике в гостинной испарилась. Жадные ублюдки. Вынесли каждую ценную цацку без исключения, точнее, почти.

Дыры в полу, это, конечно, очень плохо, особенно если они пустые. Однако мнение о таком дефекте в интерьере категорически меняется, когда, поднимая деревяшку под кроватью в спальне, находишь свои давно припрятанные деньги.

Достав из своего тайника определённую сумму денег, парень поднялся на ноги и ещё раз внимательно прошёлся глазами по своей разрушенной берлоге, понимая, что придётся забирать все целые вещи и бежать куда глаза глядят.

Наркоторговцы ещё обязательно к нему нагрянут.

Как бы то ни было, он подставил длинноволосого примата, полиция наверняка уже что-то да сделала. Пусть торговцы запретным и не самые приятные, точнее, отвратительные отбросы общества, но всё же позаботятся, чтобы у внезапно пойманного «колеги» рот не открывался никогда в жизни, дабы на допросе не сдать всю контору. Страшные существа с отсутствием каких либо моральных принципов.

Предательство — смерть. Эти слова являются для них синонимами.

Минхо возвращается к мужчине на улицу, благодарно кланяясь настолько низко, насколько только позволяет его состояние, и протягивает руки, вручая купюры. И тот их принимает, желая парню хорошего вечера.

Теперь Минхо должен покончить со всем этим: забыть о Джисоне, наркоторговцах и позаботиться о себе, обработать рану. Больше он не пропустит мысли о нём, ведь встретиться снова они не смогут, если только…

***</p>

— Быстрее! Шевелитесь, ради Бога! — кричит шеф, разгоняя полицейских по служебным машинам словно муравьёв по муравейнику. — Эй, офицер Со, позвони родным жертвы и сообщи о похищении. Пусть придут в полицейский участок и ждут новостей. Я тоже поеду на место.

— Так точно! — отзывается мужчина.

Он наблюдает как оперативно все работники запрыгнули в автомобили и уехали на только что поступивший вызов о похищении молодого студента, а затем возвращается в здание и находит номер убитой горем женщины.

— Здравствуйте! — взволнованно крикнула та в трубку телефона.

— Да, добрый день, это офицер Со из полицейского участка Сеула, — представляется на всякий случай, — я звоню по поводу вашего сына.

— Ч-что с ним? Где он? Вы его нашли? — паникует госпожа Хан, громко дыша в динамик и судорожно сжимая корпус телефона.

— Постарайтесь успокоиться, — спокойным тоном говорит Со, — мы не знаем в каком он состоянии сейчас, но нам сообщили о его местонахождении, команда уже выехала, чтобы забрать вашего сына, поэтому всё будет в порядке, прошу, не переживайте. Приходите в участок как можно скорее, чтобы быть в курсе новостей, хорошо?

— Д-да, конечно, я еду немедленно… — заикается женщина, но всё же выговаривает слова, — …спасибо, офицер, спасибо большое, — дрожащий голос переходит на шёпот, она плачет, вытирает слёзы со щёк, чтобы те не добрались до дисплея телефона, прислонённого к разгоревшейся от стресса щеке.

— Прошу, будьте осторожны в дороге, всё будет в порядке, — завершает офицер, слыша всхлипы матери.

Так сильно госпожа Хан ещё никогда в жизни, вероятно, не бежала. Навстречу единственному родному человеку, которого не видела в живую больше двух долгих и мучительных лет. Навстречу своему любимому мальчику, за чьим голос скучает до скрипа зубов. Безумно. Она жалеет, что оставила его совсем одного в Корее, хоть это было и сложное решение, которое они принимали не с бухты-барахты, обсуждая, складывая все плюсы и минусы. Ради образования и хорошей жизни, казалось, можно ненадолго пожертвовать близостью с семьёй. Но это так тяжело, что ей не единожды хотелось всё бросить, немедленно купить билет на самолёт и прилететь первым же рейсом домой. Бедность вынудила её оставить сына, жажда денег стояла на несколько ступенек выше здравому смыслу. Нет, не так. Можно даже сказать, что жажда денег и есть откликом здравого смысла. Без денег ты никто в этом жестоком обществе. Люди часто обвиняют мир, вселенную и так далее, однако ничто из этого не является источником множества бед. Причиной всех проблем у людей, являются другие люди и нужда в материальных вещах.

Зависть –это грех, он поедает тебя изнутри — некоторые так говорят.

Вероятно это правда. Госпожа Хан так завидовала другим мамочкам, когда Джисон ходил в младшую школу, потом в среднюю, и старшую тоже. Их дети ходили в хорошей одежде, некоторые вообще в дорогущей, которая стоит тысячи вон. В то время пока её мальчик был вынужден таскать один и тот же рюкзак все школьные годы, потому что денег на новый просто не было. Когда Джисон приходил домой, помогал по дому, готовил ужин, пусть и неумело, пусть рис и пригорал к донышку кастрюли не раз, но он хотел порадовать так тяжело трудящуюся мать. Парень постоянно ворчал, дабы заставить мать работать меньше. Со своим вспыльчивым характером он чуть было не бросил школу, намереваясь устроиться на работу ради семьи.

Женщина часто плакала в тайне от сына, вспоминала других людей у которых было достаточно денег и не понимала как им это удаётся. Что будет дальше с Джисоном? Он не может страдать так же как она, прогибаясь в четыре погибели. Ни за что. Не в этой жизни. Она обязана сделать его счастливым.

Деньги всё решат и обеспечат хорошее будущее.

Как бы сильно госпожа Хан не пыталась перестать смотреть на других, не завидовать, кусая локти, она не могла, хоть и понимала, что это нагнетает. Становится невыносимо тревожно: мерзкие тараканы по душе ползают, оставляют следы своими мелкими лапками. Скользкие, липкие черви поедают изнутри, прогрызая плоть.

Зависть — это грех, а бедность… Что это такое?

Бедность — это порок. Это то, что ты не выбираешь. Это мучение, сущий Ад на земле. Это страх и отчаяние. Это пустой холодильник и наполненная до самых краёв душа…наполненная смесью из зависти, трепета, испуга и паники.

Так, насколько же был силён ужас госпожи Хан? Достаточно, чтобы принять решение уйти.

Сейчас она едет в пойманном на дороге такси, сжимает края вязаного свитера и сдерживает выпрыгивающее из груди сердце, точнее, пытается. Только приехав в полицейский участок и распросив офицера Со о сыне она вспоминает о верном мальчике, о Хёнджине. Женщина ищет его номер в контактах, листая ниже трясущимися пальцами, и набирает, сообщает ошарашенному парню неожиданные новости о похищении его друга.

Хван среагировал мгновенно, оставляя своих одногрупников с которыми он вместе возвращался с пар посреди дороги. Их крики не повлияли на парня, он даже не слышал попытки своих друзей остановить его. Всё вокруг будто в густом и плотном тумане. Хёнджин не понял как поймал такси и как добрался в участок, он очнулся только в объятиях госпожи Хан, которая крепко обхватила того за плечи и, рыдая, поглаживала крепкую спину Хвана ладонью.

***</p>

— Чёртов ублюдок, обмануть меня вздумал, — шипит себе под нос дилер, судорожно разрывая скотч и убеждаясь в том, что на складе всего одна коробка с товаром, хотя должно было быть две, — получается, решил играть по плохому и решил, что я настолько тупой?!

Примат будто взрывается, резко подскакивая на ноги и хватаясь за свои грязные длинные волосы. Он не хочет успокаиватся, потому что получил не то, чего ожидал, поэтому хватает свой пистолет с бетонного пола и срывается с места на выход, совсем пожабыв о нужной ему коробке. Ярость ослепила мужчину, он сорвался с цепи словно заражённая бешенством собака.

— Да как ты посмел забрать то, что пренадлежит мне, сукин сын, — продолжает бубнить себе под нос дилер, пока открывает скрыпящие двери гаража, — теперь моя очередь забрать то, что так тебе дорого.

Полицейские, что сидели в засаде всё это время заметно насторожылись как только массивный кусок железа открылся. Из гаража никто не вышел, дилер стоял возле двери и не хотел выходить. Вместо этого он направил пистолет в сторону своего чёрного внедорожника, где по-прежнему сидел уже очнувшийся Джисон. Он не не пытался выйти, хотя примат дверь не заблокировал, когда уходил, не рассчитывая, что тот проснётся. Хан не пытался кричать или убегать, потому что полицейский приказал затаится и не рыпатся, поэтому он следовал их плану и не хотел всё испортить. Даже несмотря на то, что было безумно страшно и дрожь в руках никак не унималась — он терпел.

Дилер грозно смотрел на заднее стекло машини, за которым сидел ничего не подозревающий Джисон. Он не заметил дилера и не слышал скрипа гаражной двери, вглядываясь вперёд, чтобы увидеть и других полицейских, что затаились где-то в кустах и за углом соседнего здания. Дилер сжимает оружие сильнее и ставит палец на спусковой крючок. Его брови нахмурены, ноздри то и дело раздуваются, а зубы чуть ли не на крошку стираются. Он сомневается стоит ли разрушать то, за чем он так усердно охотился, но всё равно решает.

— Чёртов Ли Минхо, ты пожалеешь о своём безрассудстве, — едкая ухмылка украсила его уставшее лицо.

Выстрел.

Стекло посыпалось мгновенно. Крик Джисона и въедающийся в уши, громкий звук смешались в ужасный дуэт.

Офицер Ким отдаёт приказ немедленно ворватся в гараж и схватить наркоторговца, пока сам подбегает к автомобилю и вызывает скорую. Задняя дверь внедорожника открывается и мужчина видит лежащего на сидении хрупкого парня. Он смотрит на его лицо и убеждается в том, что это тот самый пропавший неделю назад Хан Джисон из фото. Офицер осматривает его, пробегается глазами по всему телу и не видит серьёзных ранений. Значит ли это, что ему повезло и пуля не попала? Возможно он успел пригнутся, однако когда мужчина решает проверить пульс, приставляя два пальца к шее Джисона, он в ужасе расширяет глаза и неосознанно раззевает рот.

— Нет… — шепчет офицер, убирая из каштановых и пушистых волос Хана маленькие осколки стекла, что остались там после выстрела, — …эй, парень.

Сердцебиения Джисона не слышно, а в его шею каким-то образом въелся небольшой кусок острого, скалистого стекла. Кровь испачкала весь воротник того самого бирюзового худи, которое так тщательно отстирывал Чонин в своём розовом тазике. Он ещё бубнил и жаловался, что пятна крови просто так из ворсинок вывести нелься и ему приходится сдирать кожу на костяшках ради того, чтобы его друг ходил в чистой одежде. Интересно, стал бы этот мелкий парнишка снова ругать Джисона, если бы увидел эту картину и ещё более грязную вещь, чем ранее? Алые капли капают даже на кожанное сидение машины, пока офицер пытался не дёргать парня, чтобы стекло не вонзилось в шею бедного парня ещё глубже.

— Вот же срань! — вопит примат, остро рыская глазами по полицейским, что окружили его. — Назад, ублюдки! Не подходите, иначе выстрелю! — вены на его лице разбухли, он покраснел от переполняющих эмоций.

— Брось пистолет, — приказывает один из представителей порядка, однако наркоторговец слушать не собирается.

— Бросить? — спокойно и саркастично переспрашивает примат, будто он и правда хочет послушать легавых. — Бросить? — уже выкрикивает, да так, что слюна изо рта выскакивает от негодования. — Да пошёл ты нахуй, ублюдок!

Дилер вновь стреляет, попадая в рядом стоящего полицейского. У каждого из них был бронежилет, вот только он защищает грудь, а не голову. Полицейский безжизненно падает на пол, оружие, которое было направлено на дилера выскакивает из его руки и с грохотом падает на землю.

— Хёншик! — кричит на своего пристреленного напарника один из полицейских, не веря во всё происходящее.

Видимо, это был последний патрон. При повторном нажатии на крок раздался лишь щелчок, а ведь дилер горел желанием пристрелить каждого. Ему не удалось вырваться, когда злые и потрясённые внезапной смертью своего коллеги полицейские зажали уже безоружного наркоторговца.

Скорая приехала довольно быстро. Сотрудники выходили осторожно, поглядывая в сторону гаража, где полностью озверевший примат вопил и вырывался до тех пор, пока его не вырубили. Офицер Ким выскочил из внедорожника и оставил работников, чтобы те аккуратно вытащили Джисона из машины, помещая на носилки.

Мужчина подбежал к лежащему на полу полицейскому с дырой от пули в голове и схватился за волосы, громко выдыхая. Он потерял своего человека. Так глупо потерял.

***</p>

Было приятно поспать у себя дома, наконец-то проснуться в знакомых стенах от солнечных лучей, а не холода или шума. Но сегодня Минхо вынужден покинуть родной дом ради своей же безопасности. Он уверен, что когда-то обязательно вернётся сюда, если сможет выжить, но сделает это не скоро. Парень собрал все самые нужные вещи по типу одежды, зубной пасты с шампунем и денег. На первое время этого достаточно. Осталось только попрощатся с ещё одним местом.

Раздаётся звон колокольчика, когда Минхо оттягивает на себя стеклянную дверь. Продавец здоровается с ним, однако он не узнаёт молодую девушку за кассой. Опять сменился персонал. Минхо склоняет голову в знак приветствия из-за чего капюшон чёрного худи поднимается немного вверх.

Минхо садится за столик в магазинчике и начинает есть свою лапшу быстрого приготовления, предварительно оплатив покупку. Молодая девушка, вероятно ещё школьница, оказалась намного приветливей и любезней предведущего работника, который выглядел угрюмо и мрачно на фоне улыбчивой и вежливой девочки. Да и сам Минхо в своём чёрнющем образе выглядел не лучше того вечно насупленного парня.

Продавщица переключила канал на маленьком плазменной телевизоре, что висел на стене. Она выглядела раздражённой из-за какой-то попсовой музыки, что играла там уже который раз подряд. Одна песня сменялась другой и все они однотипные, будто под одну шарманку написанные. Темноволосый на самом деле понимает её и рад тому, что больше не придётся слушать эту нудятину во время того, как он будет есть свой очень полезный завтрак. Девушка теперь уже увлечённо смотрела телевизор, где крутили новости, а Минхо тоже невольно прислушивался, поскольку сидел спиной, и наркучивал лапшу на палочки, отправляя в рот.

— Недавнее внезапное ищезновение студента наконец-то раскрыто. Ученика сеульского национального университета искали целую неделю, после того, как, по словам его близкого друга, он отправился в лес. Поисковые отряды прочёсывали огромные территории, прежде чем полиции поступил неожиданный звонок о том, что парня похитили. Звонивший сообщил точное местонахождение жертвы, поэтому полицейские немедленно выдвинулись на место. Наши источники сообщают, что в ходе специальной спасательной операции есть погибшие. На данный момент информация уточняется, наш репортёр сейчас находится на месте преступления, давайте послушаем…

Внезапная дрожь пробивает тело Минхо. Он застыл на мгновение с одноразовыми палочками для еды возле лица и перестал жевать. Мин резко поворачивается, чтобы посмотреть на экран телевизора и убедиться в том, что ему не послышалось.

Не послышалось.

Репортёр стоит напротив того самого гаража с микрофоном в руках и что-то рассказывает. Минхо много времени не потребовалось для того, чтобы понять, что именно за той массивной и ржавой дверью он прятал товар наркоторговцев. Холодок бегло пробежался по его позвоночнику, дрожащие пальцы сильнее обхватили спинку стула, а слова ведущей новостей с новой силой въедаются в мысли.

«…в ходе специальной спасательной операции есть погибшие».

«…есть погибшие».

Да не может такого быть, Джисон не мог…

Минхо же наверняка послышалось, ну или телеведущая ошиблась и прочитала не так, как было исначально написано на бегущих строчках за кадром.

Это не может быть правдой, только не с Хан Джисоном.

Пожалуйста…