«не убегай, мальчик, стой!» (2/2)

— Из-за своей неосторожности он и попал в беду, — глаза женщины наполняются грустью и слезами, она опускает голову вниз, вспоминая образ Хана в своей голове.

То, как он неуклюже улыбался после разбитой тарелки и то, как не плакал даже после до крови протёртой коленки. Делал глупости, но надеялся, что за поднятые вверх уголки губ его простят. Дрался с мальчиками во дворе за место на качеле, но после передряг приходил домой в полном порядке. Малый махал кулаками на других, но когда махали на него в ответ, то он кричал «бей, только не порви одежду!». Он ценил то, что у него было.

Хёнджин аккуратно касается руки женщины, накрывая своей. Этот жест со стороны парня заставляет госпожу Хан прийти в себя и свободной рукой смахнуть слезу, которая уже добралась до подбородка. Хван хотел снова успокоить маму своего друга, как делал это ранее по телефону. Хотя, он не то что успокаивал, просто пытался отвлечь её от, грызущих сознание, плохих мыслей. Стоит признать, что тогда было намного проще, ведь ему не приходилось видеть её горьких слёз. Парню и самому захотелось выплакатся…вновь. Ему казалось, что утренний звонок собственной матери вытянул всю жидкость из глаз, но, видимо, нет.

Хёнджина раздражали многочисленные слова полицейских по типу «не переживай», «всё будет в порядке», «перестань грустить». Будто это как-то помогает. Хотя, может, кому-то и становится легче, но Хван не может выслушивать такое. Это действует на него по другому — хочется закрыть уши, а самый лучший вариант, это наушники, в которых можно включить какой-то депресняк.

Если тебе говорят не плакать, ты начинаешь рыдать сильнее. Когда говорят не расстраиваться, то тебя накрывает новой волной. Большой такой волной, приличной. Мир остановится в тот момент, когда люди поймут, что такие утешения не совсем работают. Именно поэтому парень не хочет снова говорить что-то подобное сидящей напротив него женщине. Лучше побыть рядом с человеком в полной тишине, подержать за руку или обнять, показывая свою поддержку и сочувствие.

— Меня скоро начнут выгонять из участка, — усмехаясь заговорил Хёнджин, чтобы разрядить обстановку, — мозолю глаза полицейским, которые и так завалены работой. Они как пчёлы: бегают, метушатся, — он отпускает руку госпожи Хан, когда замечает, что черты её лица немного расслабились, а вокруг глаз появились морщинки из-за мягкой улыбки.

— Я не буду путатся под ногами у офицеров, — женщина догадывается, что сказанные парнем слова местили в себе просьбу быть разумнее и не сидеть над душой господина Кима круглосуточно, — не волнуйся, — она подумала, что это немного иронично, ведь сам Хёнджин делает то, от чего пытается отговорить других.

На это Хван мило улыбается, кивая головой, после чего отпивает уже тёплый кофе, который успел немного остыть, пока они разговаривали.

***</p>

</p>Джисон уже четвёртый раз тормозит опередившего его Минхо со словами «стоять, передышка» и тот всегда слушал, останавливаясь. Но в этот раз не стал повиноваться приказам, говоря уставшему парню «соберись, пошли дальше», что вызвало у Хана бурную реакцию.

— А-а-а-а, — ноет щекастый, — я же устал!

— Не ёрничай, — безэмоционально выдаёт темноволосый, продолжая шагать, — ты слишком медленный.

— Я же не супер мощный главный герой в фантастическом фильме, который может пешком прогулятся на край света, сразить дракона, спасти красивую принцесу из высокой старой башни, а потом сыграть шикарную свадьбу, — громко вдыхает, чтобы продолжить, — своими руками построить замок, кирпичик за кирпичом, и зажечь свечи для уюта, — продолжает тараторить Хан, по мнению Мина, чушь сивой кобылы, — а ещё зачать ребёнка и посадить дерево в его честь во дворе того самого построенного мною замка и это всё за один день, — выдыхает парень, набирая в лёгкие новую порцию воздуха и добавляет: — понимаешь?

Вся сказанная Джисоном ересь заставляет Мина остановится и усталым взглядом посмотреть на источник невыносимого шума, после чего он произносит:

— Ладно, хорошо, это в последний раз, — выставляет руки перед собой, показывая, что сдаётся, ведь спорить с этим сказочником нет смысла, — всего на несколько минут.

Хан победно лыбится и опускается вниз, присаживаясь прямо посреди дороги, где он остановился, а затем фыркает, понимая, что Минхо всё равно не поймёт сколько минут или часов пройдёт, да и Джисон тоже. Они потеряли счёт времени и единственное, что помогает ориентироваться — солнце и луна, которые меняются и дают понять начался новый день или закончился. Щекастый откидывает голову назад, опираясь на руки и громко выдыхает, обращая на себя внимание темноволосого, который также расселся напротив него.

— Это правда последний раз, — напоминает Минхо, — не смей больше рассказывать эти бредни про принцесс и каких-то ребёнков, — добавляет тот, но Джисон лишь ухмыляется, услышав последнее слово, продолжая сидеть с запрокинутой назад головой и прикрытыми веками. Но после того, как Мин озвучивает следующее, Хан медленно открывает глаза, устремляя взгляд на парня, ведь тот спросил: — тебя кто-то ждёт?

— Давай без этих вопросов.

— Почему? — искренне недоумевает Мин, ведь любопытный мелкий всегда пытался выведать какую-то информацию о нём и его семье. Хан постоянно вставлял вопросы такого типа в их разговорах и именно Минхо был тем, кто отмахивался, но сейчас это делает щекастый.

— Я бы с удовольствием рассказал, — начинает пояснять Джисон, — но чем дольше нахожусь в этом жутком лесу, тем сильнее хочу расплакаться в сопли от мыслей о своих родных.

После этих слов Минхо кивает, понимая состояние парня — он скучает.

— Пошли, — вздыхает Хан, поднимаясь на поги и обтряхивая задницу от пыли и глины, — думаю, минута уже прошла.

Джисону было скучно бесконечно куда-то идти, поэтому он пинал ногами все, что попадалось на пути: груды слипшейся с сырым листьем глины, большие и маленькие камешки, но это только по началу, потом стало как-то больно пинать булыжники. Грибы тоже попадали под удар и Хан их просто сравнивал с землёй, растаптывая в кашицу подошвой своих несчастных кед, но потом ему стало как-то жалко, поэтому тот стал собирать их под осуждают взгляд Минхо. Ведь темноволосый небыл уверен, что сказочник читал книги о грибах и умел их разделять на съедобные и не съедобные. Хотя, Хан и хвастался большим количеством прочитанных страниц, при чём на разные темы, но верилось с трудом.

— Да брось ты эти грибы, мы можем умереть так и не выбравшись из леса! — негодует Минхо, наблюдая за парнем, который бережно несёт парочку в руках.

— Умрём, зато с грибами, — ухмыльнулся Джисон, на что Мин закатывает глаза.

Они шли ещё примерно час прежде, чем заметить свет. В лесу было темно и лишь посмотрев вверх можно было увидеть кусок неба, который не могут полностью закрыть верхуки деревьев, но тут перед ними виднелось что-то большее. Парни ускоряют шаг и понимают, что наконец-то подошли к краю этой бесконечной чащи.

— Поле! — восклицает радостный Джисон. — Ты это видишь? — и Минхо интенсивно кивает.

Хан на радостях хватает Мина за руки, переплетая их пальцы. Тот совсем забыл о различных грибах, которые раньше собрал и по итогу они все просто упали на землю. Он заливисто смеётся и прыгает, заставляя темноворосого делать тоже самое. После нескольких секунд веселья щекастый жалеет об этих действиях, ощущая небольшое покалывание в ноге, но игнорирует и стоит, улыбаясь. Он тяжело дышит и продолжает крепко держать холодные руки Минхо в своих, такий же холодных. Они смотрят друг другу в глаза и не могут поверить в происходящее. Джисон часто хлопает ресницами, когда понимает, что уже стоило бы отпустить своего напарника, а Мин воздерживается, чтобы не ляпнуть заветное «я же говорил». Дыхание парней стало стабильнее и эмоции немного приутихли, из-за чего они резко отошли друг от друга, отдёргивая руки. Неловкость пришла на смену счастью и Минхо решил разбавить её.

— Давай наконец-то отойдём от леса, — произносит тот, указывая рукой в сторону поля, на котором виднеются грядки с чем-то.

Эта территория не была полностью засажена, а лишь кусками. Один на окраине, второй немного дальше, а третий за вторым. Это будто чьи-то огороды, за которыми ухаживают, ибо на некоторых грядках небыло заросшей травы, только аккуратные дорожки. Парни были достаточно далеко, но когда подошли ближе, то увидели что-то белое среди грядок на том участке, который ещё не очищен от нежелательных растений.

— Что там? — спрашивает Минхо, но Хан не успеет ответить, ведь это «что-то» поднимается из зелёных зарослей, показывая себя и пугая парней.

Оказалось, что правильнее было бы сказать не «что-то», а «кто-то», ведь это человек. Он устало протирает пот на лбу тыльной стороной своей грязной от земли перчатки, что надета на его правой руке, а левой откидывает в сторону сорняки, которые вытащил из глины. Он увлечён работой и не замечает парней, хотя, может это из-за того, что те всё ещё не так близко подошли.

— Это человек? — в удивлении открывает рот Хан, уставившись на работягу.

— Это парень, — подтверждает Минхо, заставляя щекастого восторженно ахнуть.

— Ей, — начинает вопить Джисон, махая своей палкой в воздухе, чтобы его заметили, — ей, мальчик! — он срывается с места и направляется в сторону парня, который шарахается от громких, неожиданных звуков и поворачивается, чтобы увидеть их источник.

Каково было его удивление, когда он заметил, как на него со всей дури несутся два каких-то странных парня. У одного из них даже есть деревяшка в руках, которой он рассекает воздух и параллельно кричит «не убегай, мальчик, стой!».

Что бы вы сделали в такой ситуации? Как бы поступили, если бы вам на пути встретились такие подозрительные типы посреди поля, которые рявкают, прося не убегать и при этом махают каким-то большим предметом?

Правильно, если Чонину, а именно так зовут испуганного парня в перчатках, говорят не убегать — он убегает. Если говорят убегать — он убегает. В любой непонятной ситуации стоит дать дёру. Побег спасает жизнь и не стоит стыдиться или думать, что это проявление слабости. Просто соберитесь с силами, откройте все ваши чакры и срывайтесь с места, сверкая пятками. Есть только одно исключение: никогда не смейте бежать, если за вами присматривают соседские собаки, лаят или рычат, это только вам навредит. Парень убедился в этом, когда его нагнал, по словам соседа, дружелюбный, а-ля «не кусается», бобик, который чуть не отгрыз кусок ноги, из-за чего на том месте теперь красуется уродливый шрам.

— Мальчик, — продолжает вопить Джисон в надежде спастись, превлекая внимание, — да, стой ты, мы с миром!

Чонин даже не пытался вдумываться в слова неизвестного и начал бежать, ступая прямо по грядкам, уже не заботясь о том, что он их просто затаптывает. То же делают и парни сзади, калеча своими подошвами всё, что там раньше посадили владельцы.