Глава 8. «Кот спасен» и как тихо умереть в углу от наглых пиратов (2/2)

— Да-а? — Кенуэй тут же показался в дверном проеме.

— Слушай, — я подошла к пирату поближе. — А ты можешь меня под зад пинать, когда я буду забывать готовить еду? — Да, черт, это звучало максимально странно, а какой у меня был выбор? Взять себя в руки и перестать быть безответственным дерьмом? Ну уж извините, это не ко мне.

— Прям пинать под зад? — Эдвард вскинул брови, весьма удивленный моим предложением.

— Да нет, — тут же успокоила капитана я. — Просто человеческим языком говорить: «Тварь, ты забыла приготовить мне пожрать! Я умираю с голоду!» — я сделала вид, что падаю на пол от того, что кое-кто меня не покормил. — Ясно?

— Угу. — Эдвард едва заметно кивнул. — Так и буду делать, — он ухмыльнулся.

Спустя какое-то время макароны, которые, к слову, пытались устроить бунт, были остановлены мной и приговорены к казни, поэтому сейчас смирно, ожидая своей участи, лежали на тарелочках. Да, мне уже кто-то когда-то говорил, что я не очень справедливый человек, но что с того?

Я без особых усилий притащила кушать Кенуэя, еще бы он мне сопротивлялся после того, как полдня не ел. С пиратом мы почти не разговаривали, он о чем-то задумался, и мешать я ему вовсе не хотела. Только сейчас я подумала о том, как чувствует себя Эдвард после произошедшего. Ему все равно? Да нет, не может ему быть все равно. Зачем-то же он полез ко мне. И что он сейчас чувствует? Ему вообще когда-нибудь отказывали? Наверное, все же да. Что там говорил Роджерс? «Моя жена говорила, что вы дьявольски красив. Видимо, хотела подразнить меня». Или что-то такое. Точно не помню.

Решив, что у меня будет еще время поразмышлять на подобные темы в другом месте, я взяла все необходимое и пошла медленно умирать в ванне. Перед этим, конечно же, сказав Эдварду, что ухожу недалеко и надолго, и заперев дверь, а то мало ли.

И тут-то у меня было достаточно времени поразмышлять на философские темы. Так, главное не уснуть тут. А то потом придется Эдварду вытаскивать мой трупик. Я еще и голая буду. Нехорошо получится.

Что ж, а если говорить не про трупы, то почему бы и да? Если особо не задумываться, то мне ничего не мешает прямо сейчас пойти и кинуться на Кенуэя в порыве страсти. Наверное, Эдвард будет не против. В конце концов, себе, наверное, и это позволить можно. Да, я сегодня совсем наглая. А то, кажется, если я буду думать о проблемах, на которых еще даже намека нет, то так и вся жизнь пролетит. А Эдвард один, других таких в мире больше нет. И он прямо сейчас находится у меня в квартире. Так почему я, блять, не могу? Могу, еще как могу.

А может, я неправильно поняла Кенуэя? Может, это был чисто дружеский поцелуй и чисто дружеские объятия? Может, он такое со всеми своими друзьями проворачивает? Я тут же представила Эдварда, который целует и обнимает за жопу Тэтча. Нет, что-то не похоже на дружеские объятия. Уверена, если я этого не ожидала, то Черная Борода был просто в глубоком ахуе. За такое этот пират мог не только по головке не погладить, а еще и в ногу выстрелить. Иззи Хендс подтверждает<span class="footnote" id="fn_32021119_0"></span>.

Остальное время я провела, ни о чем не думая. Мне просто было хорошо. И я бы продолжила и дальше изображать маленького домашнего утопца (Геральт бы такого не одобрил, точно не одобрил), однако вскоре я услышала чьи-то голоса. Один точно принадлежал Эдварду, а другой… где-то я его уже слышала. Но только где? Решив, что это все мои глюканы и кто-то перегрелся на солнышке, я с грустью вылезла из воды, ибо та мысль, что я могу тут сдохнуть, потерять сознание или просто же уснуть, вовсе меня не радовала. А тем временем голоса стали отчетливее, и я попыталась разобраться, о чем те говорили.

Через минуту я, натянув длинную футболку со Слэшем<span class="footnote" id="fn_32021119_1"></span>, была уже готова выходить, как вдруг услышала совсем рядом:

— С чего я вдруг должен так поступать, Кенуэй?

— Я уже объяснял тебе.

— И все же. Мне будет более выгодно сказать ей правду.

И я просто вылетела за дверь, после чего замерла напротив Эдварда и, мать вашу, Бенджамина Хорниголда. Я была уверена, что в ахуе сейчас не только я, но и Сол, и даже Бен. Нехило я так перегрелась. Отныне буду при такой погоде сидеть дома под вентилятором.

Наши гляделки с пиратом продолжались секунд пять, после чего нас прервал Кенуэй:

— Эм, послушай… — Кажется, обратился он ко мне.

— Блять, спасите.

Я закатила глаза, после чего продолжила смотреть на пиратов. Эдвард, кажется, судя по его виду, очень хотел, чтобы я его не прибила, будто в том, что в моей квартире появился Хорниголд, виноват именно он. Бенджамин же не без интереса рассматривал меня. А я… я смотрела на него. Блин, почему за этот день случилось так много всего странного? И ведь день еще даже не закончился…

— А она выглядит милее, чем… — начал Хорниголд, но я прервала его, тут же оказавшись рядом с ним.

— Запомни. Я, мать твою, не милая, пиратское ты недоразуменье!

— Я не пират, — возразил Бенджамин.

— А пиздатый тамплиер, охереть какой важный чувак и еще один ужасный подарок. Второй за неделю, черт возьми! — закончила за него я.

Я, честно, и сама думала, что отреагирую куда спокойней, но, блять, только сейчас я поняла: далеко не так я желала провести это лето. А эти… эти люди мне все испортили! Какого черта? За что мне все это?!

Тут же развернувшись, я утопала к себе в комнату. Да, пусть сами там разбираются. Я в этом вообще не участвую. Громко захлопнув за собой дверь, я завернулась в одеялко.

— Но я думал, что она у тебя менее… нервная, — добавил Хорниголд.

А что, черт возьми, случится завтра?! Еще кто-то попадет ко мне? Нет, к такому я не готова.

Я ни к чему не готова. И к этому я тоже была не готова.

И как теперь с этим жить?